Спор, Желание, Вино

Я долго не решалась отпить чудесного отвара, после которого должна была успокоиться, однако надо было что-то делать. Время тянулось мучительно долго, пока в моей голове происходили поиски решения проблемы. — Он просто очень горячий, — мягко произнесла я, стараясь не выдать свою затею, — не хочется ко всему ещё и обжечься. Как тебя зовут? — Он давно уже остыл, — немного нервно отозвался парень, — пусть отвар и невкусный, но очень полезный. Меня зовут Георг, а тебя? «Ага, — подумала я, — вся отрава невкусная, но полезна для тех, кто ее подсыпает». Сделав вид, что поверила парнишке, я имитировала глоток. Изначально аромат отвара смешивался с запахом дров и самого дома, отчего во мне теплилась маленькая надежда, что в самой кружке знакомые мне травы. Но, преподнеся напиток совсем близко к носу, я окончательно убедилась, что дали мне отнюдь не ромашку с мятой. — Ох, это очень странный вкус. Меня зовут Александра, мож… Парень, резко подлетев ко мне, затараторил: — О, так ты наша! Я рад, матушка будет тоже рада, а то мы боялись, что ты их… и что они рядом, они вечно приносят зло и смерть. — Кто они? — ошарашенно спросила я. — Звучит пугающе, будто бы ты о демонах каких-то говоришь. — Так и есть, они — демоны, которые приходят с севера, — продолжал свой рассказ юнец, переходя на шёпот, будто бы боясь, что они услышат и придут. — Так, подожди, — остановив монолог жестом, я осмотрела его с ног до головы. — Ты хочешь сказать, что я похожа на демона? Ты прямо их видел? — У тебя светлые глаза и волосы, ты отличаешься от наших девушек. Ты похожа на них. Эти викинги, в основном, светлоголовые, и этот цвет глаз — он пугает. Кажется, будто бы на тебя смотрит неживой человек, когда они надевают шлем. Чтобы скрыть нарастающую дрожь, мне пришлось поставить кружку себе на ноги и крепче сжать ее двумя руками. Мне казалось, что такая ситуация никогда не произойдет со мной или моими близкими. И в этом была моя главная ошибка. В попытках немного успокоить себя, я стала разглядывать юношу, сидящего на полу напротив меня. Короткие каштановые волосы Георга, которые он постоянно поправлял, пытаясь, наверное, справиться с неврозом, явно нуждались в мытье. Его взгляд временами впивался в мое лицо, жадно изучая черты, а затем, будто бы стесняясь своего напора, перескакивал на пол. В болотных глазах не читалась ложь, там буянило любопытство, смешанное с тревогой. Он определенно верил в то, что говорил. Конечно, даже если ребёнок не учил историю в школе, он знает, что викинги, варяги и все, что с ними связано, кануло в лету. Поэтому напрашивался лишь один вывод — он здесь вырос. «Получается, не он меня забрал с фестиваля. Кто-то другой оставил в лесу, чтобы он нашел. Наверное, тот странный тип, перепутавший реконструкцию десятого века с восемнадцатым, что-то подсыпал мне. Или просто парень хорошо играет. А-а-а! Слишком много вопросов и ни одного ответа». — Ты обиделась, да? — немного погодя спросил Георг, прерывая череду моих мыслей. — Извини, я не хотел, я не считаю, что ты похожа на демона и… Резко выпрямившись, я посмотрела на дверь и спросила как бы невзначай: — Там кто-то пришёл? Пока Георг проверял есть ли кто-то у двери, я, воспользовавшись моментом, выплеснула пресловутый отвар в открытое окно. Убедившись, что мой надзиратель ничего не видел, я тихонько вздохнула. После возвращения юноши мне пришлось делать вид, что я все еще пью чудесное лекарство. Вскоре из-за опасений, что Георг раскусит мою небольшую авантюру, я изобразила последний глоток и отдала пустую емкость юноше. — Я не в обиде, понимаю, мы слишком похожи, — проговорила я, когда Георг забрал у меня чашу. Ощущая острую потребность выйти на улицу и оценить свое местоположение, я спустила ноги на пол. Какого было мое облегчение, когда не только встать, но и пройти мне не составило труда. По крайней мере, ощутимых последствий после неизвестного вещества у меня не было. Оставалось только надеяться, что ничего не проявится через несколько дней. Однако моей радости не суждено было длиться долго, и уже знакомая рука преградила мне путь. — Давай так, — сказала я, зацепившись взглядом за его веснушки на щеках, — ты покажешь мне все или хотя бы часть всего. А если мне станет нехорошо, то мы вернёмся назад. Немного поразмыслив, он кивнул, а затем добавил: — Только нам надо будет зайти кое-куда. Я лишь махнула рукой, и мы наконец вышли. «Готова поспорить, что это было сказано о Елене». Все прошло довольно гладко. Поняв, что сейчас бежать от этих людей бессмысленно, мне пришлось подыграть. Нужна была история, и я ее придумала. Надо было сделать так, чтобы они привыкли, поверили мне и рассказали про местность, а потом уже пытаться делать ноги. По своей легенде я плыла из Ладоги вместе с торговцами. Город, как мне казалось, идеально вписывался в их легенду о викингах, учитывая его возраст. Говорить про князей и какие-то точные события я не стала, чтобы не попасть в невыгодное для себя положение. Чтобы объяснить свое нахождение на корабле во время странствия, мне пришлось сказать, что я была ученицей лекаря. После шторма, в который попал наш корабль, потерялась и даже не знаю, выжили ли торговцы. Немного позже мои познания в медицине и бабушкиных травах сыграли мне на руку, и я уже взаправду начала свой путь помощницы лекаря. Жить с Еленой было проще и спокойнее: Георг казался дружелюбным, но мне было страшно спать рядом с юношей, который верит, будто живёт в средневековье. Я все еще придерживалась мнения о секте, но что-то было не так. Мое упрямство пыталось докопаться до истины, найти что-то, не дающее мне покоя. Но все предположения разбивались об утёс несостыковок. Я пребывала в сильном замешательстве, пока пару недель спустя мне не приснился странный сон. Реконструкция. Я сидела на той же лавочке, когда ко мне подошли двое мужчин: один из них Клеон, второй казался смутно знакомым. — Это Ахилл, мой старинный друг. Я говорил о нем, мельком, — сказал уже знакомый мне мужчина. Я, испытывая небольшое замешательство, ответила: — Очень приятно. Мне кажется, я вас видела, но не помню где. — Александра, — Клеон перебил меня с достаточно серьезным выражением лица, — у нас мало времени. Ты сейчас находишься не дома, даже не в своём времени, но это не навсегда. Я тебе дам гребень, он необычный: ты не можешь его потерять, его никто не может отнять. Когда все кристаллы станут синие, ты сможешь вернуться домой и загадать желание. Если ты умрешь раньше, просто вернёшься назад к друзьям, тоже самое будет, если кристаллы станут черными. Следи за ними. А теперь иди, тебе пора. Я не успела ничего спросить, даже толком понять, как почувствовала резкий толчок в грудь, а затем падение. Проснувшись ночью уже в знакомой кровати, я ощутила, что что-то лежит у меня на руке.  — Что? Гребень? Какого черта! — тихо выругалась я, чтобы не разбудить женщину, спавшую неподалёку. «Боги, или как вас там, когда я просила незабываемый отпуск, имела в виду совсем не это!»

***

Где ветер находит покой, расправляя прозрачные крылья, прозвучал голос Ахилла, выдавая его торжество:«Клеон, значит она умеет лечить? Умно, но все равно тебе не выиграть. Даже если она не умрет от болезни, есть много… кое-кого, кто может ей в этом помочь».

***

Утро обещало быть тяжелым. Началось непонятное обострение аллергии у многих жителей, которые ранее казались совсем не расположены к этому. Елена, женщина, как я думала, строгих правил, оказалась весьма приветлива. Что меня удивляло в ней, так это выдержка и волосы. Она никогда не выходила из себя, даже когда поведение местных граничило с откровенным хамством. А ее русые волосы — такие длинные и ухоженные! Не знаю, чему я больше удивлялась: тому, как она их отрастила или тому, что они ухожены, учитывая обстоятельства. Закончив толочь травы, я помогла Елене доделать настойки, а после разносила их по домам. Запах, конечно, был едким — им скорее моль и тараканов изведешь, чем от аллергии поможешь, но спорить я не стала. Некоторые травы, что росли здесь, были мне незнакомы, поэтому я просто наблюдала и запоминала, что для чего. Когда с делами наконец было покончено, я уселась на траву недалеко от крайнего колодца в деревне. Мысли о сне не давали мне покоя. — Если бы меня травили и вызывали галлюцинации, мое общее состояние было бы хуже... Того же аппетита бы не было, а я за день его так нагуляю, пока бегаю. Да и галлюцинации у всех разные. Никто не мог знать, что мне виделись эти двое и именно этот гребень. Но как такое возможно? Встав с земли и отряхнув юбку от травы, я быстрым шагом направилась в деревню. Сперва я решила зайти к матери Георга, чтобы забрать емкость из-под лекарств, а потом уже, спускаясь с холма, забрать остальные глиняные флаконы. У Елены пузырьков было немного, и как я поняла, она купила их на городском рынке. — Что за запах? —произнесла я, закрывая рукой нос. — Ты что, сырую рыбу никогда не видела? — Видела и уверяю вас, она не должна так... вонять. — Привереда какая. Как ты в море с голода не умерла? Тяжело вздохнув, я поняла, что спорить здесь было бессмысленно. Хотя мне казалось нелогично беречь стухшую рыбу, живя летом рядом с рекой. Но мать Георга, даже имея запасы продовольствия, никогда не выкидывала еду. — Где флакон Елены? — А, — женщина отвлеклась от разделывания рыбы и кивнула в сторону полки, — там стоит. Быстро забрав емкость, я покинула дом. Вплоть до дома Елены меня преследовал тошнотворный запах рыбы. — Она всегда была такой, — Елена усмехнулась от моего рассказа. — Я ей объясняла много раз, что она обменяет на мои лекарства куда больше продуктов, когда будет лечиться от своей скупости, но все без толку. — Лечила ее после еды? Елена кивнула. — Скажи, а перед тем, как к нам пришло столько людей с краснотой, — подбирая синоним к слову сыпь, я решила остановиться на красноте, — у нее часто кто-то обменивает что-то на еду? Например, те, кто недавно к нам приходил. — Я не знаю, может быть. А что? — Это могло пойти от них, — произнесла я. "И даже могло перейти на нас, через руки. Почему я отдала тот подарочный сертификат коллеге на работе? Сейчас бы знала, как мыло варится". — Я догадываюсь, как мы можем им помочь. — Ты не отучишь ее есть, — засмеялась Елена. — Это не столь радикально. В этот раз мы с Еленой поменялись местами: я занималась подбором компонентов и их пропорций, а она заготовкой сырья. Её совершенно не раздражала смена ролей. Она внимательно слушала то, что я ей рассказывала, но сама задавать вопросы мне не решалась. Позже Елена объяснила, что была так обучена: "Когда надо будет, лекарь все сам расскажет". Первые улучшения появились буквально на вторые сутки. Это убедило нас, что состав подобран правильно и его не надо больше менять. Через неделю от проблемы не осталось и следа, не считая недовольной матери Георга. — Ты надолго? — грустно спросила я. — Уверена, сбежишь от нас в город. — Не переживай, — Елена стала меня успокаивать, — местные доверяют твоим знаниям. Как помогу знакомым в городе, вернусь. Время быстро пролетит. После того ужаса, который я пережила, я стала привязываться к людям быстрее, чем когда-либо. И теперь Елена, одна из тех, кто стал мне особенно дорог из-за общего дела и ощущения безопасности рядом с ней, покидала меня. Моё сердце забилось чаще, дыхание участилось, а мысли запутались в мутном потоке тревожных предчувствий. «Мне опять страшно», — подумала я и сильнее впилась ногтями в ладонь. — Не бойся, — словно прочитав мои мысли, спокойно произнесла Елена. — Жители этой и соседних деревень не дадут тебе отдохнуть, пока меня нет. Не найдя в себе силы для ответа, я лишь медленно кивнула. После отъезда Елены у меня действительно прибавилось работы, и это спасало меня от сводящей с ума тревоги и тоски. Чем больше времени проходило после моего прибытия, тем тяжелее мне становилось находиться здесь. Особенно сильно это отразилось на моих снах: кошмары стали частыми гостями. У меня не было возможности увидеть дом, родителей и друзей. Все, что было мне так дорого, осталось за рекой времен. И я была беспомощна перед судьбой, создаваемой двумя странными созданиями. Примерно две недели спустя. Я заканчивала смешивать травы для очередного сбора. Последняя порция чуть не улетела на пол, к счастью, я вовремя среагировала. Раньше бы я не расстроилась, но осознание того, что зимой это единственное, что у нас будет, беспокоило. Мы с Еленой пытались сберечь все, что собрали, чтобы больше осталось на зиму. Обычные травы для современного человека и последняя надежда для этих людей. Как все относительно. — Демоны! — истошный вопль Георга я узнаю из тысячи. «Интересно, что на этот раз. Его опять преследует ворона или что-то новенькое?» — рассмеявшись своим мыслям, я вышла на улицу. Сердце пропустило удар. В этот момент я поняла значение фразы «ватные ноги». Я не могла оторваться от реки. Да что там, невозможно было заставить мое тело двигаться. Люди бегали рядом со мной в панике: кто-то сиганул сразу в лес, кто-то заперся в доме, кто-то стал нагружать коня, и лишь я стояла, как дурак. Это продолжалось до тех пор, пока кто-то не налетел на меня и не сбил с ног. В этот миг мозг, словно проснувшись от анабиоза, стал перебирать варианты спасения. Как только противный звон в ушах сошел на нет, в голове появился план спасения, точнее, способа получить больше времени для побега. — Георг, — закричала я во все горло, — тащи вино старейшины! — Что? Ты ополоумела?! Сразу было понятно, что ты ненормальная! — Тащи, говорю, — практически рыча, проговорила я. — Если ты хочешь жить, делай, как я скажу. Парень на секунду замер, а затем, сплюнув на землю, крикнул: — Черт с тобой! — Сейчас я бы не отказалась даже от помощи черта, —  тихо произнесла я, до того, как ко мне подлетел Георг. —  Ставь у входа. Эй! Крышку открой и прячься в подпол. А мне надо в хранилище. — Давай там и останемся! — Они первым делом пойдут туда, где хранятся запасы. Я вернусь обратно в дом. Спускайся внизу, где Елена хранит настои. — А матушка? — затараторил он. — Матушка — женщина, хоть и пожилая. Они их убивают позже. Если повезёт, до этого не дойдёт. Первых убивают мужчин, любых. Георг, времени нет! Я откровенно ему соврала, поскольку не знала и не могла знать, как именно происходят набеги. У неё были сильные боли в коленях при ходьбе, и едва ли она успела добраться хотя бы до середины деревни. «Хотя бы ему помогу» Георг, бросив на меня лихорадочный взгляд, больше не стал перечить. Когда дверь в подпол закрылась, я раскинула простыню и накидала травы, которые должны были ещё несколько дней висеть. Сама же, схватив уродливые глиняные пузырьки, побежала к дому старейшины. Мне надо было успеть вернуться в дом Елены и спрятаться среди старых тюков до того, как ноги северян коснутся земли. Мне кажется, я ещё никогда до этого не бегала так быстро и не молилась так искренне.