Мосты

      Солнце догорало в горячем чае на столе в квартире шерифа. Джефф сидел на смятом покрывале чёрного дивана, лениво переключая каналы. Бутерброд закончился, а это значит, придётся снова вставать и плестись на кухню.       Эмма подозрительно долго не звонила, хотя они собирались сегодня встретиться. Капитан даже не удивился — актриса часто пропала без предупреждения, наверное, снова заработалась и уснула. Джефф усмехнулся. Он прекрасно помнил, как прошлый раз нашёл ее спящей на столе с новым сценарием для фильма. Кажется, там было что-то в стиле вестерна.       Из окна подул холодный январский ветер, всколыхнув пар, исходящий от чая. Мужчина откусил крекер, решив не ходить за бутербродом. Этот ленивый зимний вечер он проведёт в компании нового сериала и открытой форточки.       «С Эммой, конечно, было бы лучше», — подумал Джефф. Но эта женщина — человек творческий, куда ж ему, обычному, деваться. Да и новая серия обещала быть интересной.       Какой-то посторонний звук раздражал его. Наконец, он обратил внимание на пиликнувший телефон, на который пришло аудиосообщение.       «Привет, это Джина. Не смогла до тебя дозвониться. Как только выйдешь на связь, то скорее в участок. У нас тут настоящее ограбление с проникновением! Думаю, твоё присутствие все разрешит».       Всю лень и дремоту как рукой сняло. А мягкое, почти эфемерное чувство перестало обнимать своими лапками-облачками и выпустило мужчину из объятий. Внутри снова разыгрывалась буря, но он успокаивал себя, что его ребята — сильные. И не таких дерзких грабителей ловили. Тем более голос подчинённой звучал даже весело, насмешливо, следовательно, всё прошло гладко.       Джефф поднялся, накинул куртку, вынимая из её кармана ключи от машины, закрыл дверь квартиры и завёл машину. Падал снег.

***

      Снежинки на воротнике раздражали его. Они летели, потом таяли — никакой стойкости! Слабые, хрупкие, совсем как Эмма. Наверняка сидит за своим столом и лениво перебирает буквы на клавиатуре. Или вообще уснула. Джефф посмотрел на источающий жёлтый свет фонарь около участка. Снежинки нелепо хватались друг за друга крошечными ручками, танцевали. Снег шёл семейными хлопьями.       Однако никакого спецназа возле участка не было. Капитан почти вбежал внутрь, небрежно толкнув плечом тяжёлую дверь. И внутри царила идиллия. Пустота ночного участка приковывала взгляд.       Раздосадованный вероятным обманом или шуткой, злой и отчаянно ничего не понимающий, он брел в свой кабинет. Чертова Джина, чертов испорченный выходной!       Тусклый свет лампы оставил свои капли около его кабинета. Капитан открыл шумно открыл дверь, разозлённый нелепой шуткой, и застыл.       — Эмма?       Сонно потирая глаза, за его столом сидела актриса в своей розовой куртке. Пушистая шапка ещё хранила на себе последние слёзы снежинок. Девушка повернулась, сквозь сон узнавая его.       — Ой, Джефф… — она потянулась, лениво осматриваясь место. — У тебя такой неудобный стул, у меня аж спина затекла. Напомни купить тебе новый.       — Какой к чертям стул, Эмма? Ты что здесь делаешь? — капитан резко подошёл к ней, облокачиваясь на стол и смотря прямо в глаза актрисе.       — Я искала вдохновение, — девушка только виновато похлопала глазками и развела руками.       — Вдохновение в моем кабинете именно в тот день, когда я не работаю?       — Эй, я просто полистала несколько папок. Только чтобы проникнуться атмосферой моего будущего фильма!       — Каких папок, прости? — Джефф нахмурился и уже с трудом сдерживал гнев. Что она себе позволяет?       — Этих, — она по-хозяйски дернула за ручку выдвижного ящика, открывая вид на ровную стопку уголовных дел.       — Закрой.       Мужчина не стал ждать, молча обойдя свой стол и дернул актрису за запястье, заставив встать. Затем молча захлопнул ящик и повернул вставленный в него ключ.       — Как тебе это в голову пришло?! Там конфиденциальная информация, история многих людей. Ты понимаешь, что навредишь им, если возьмёшь это за основу? — он потёр виски и ещё раз злобно взглянул на притихшую девушку.       — Конечно, нет! Я буду менять фамилии и имена.       — Нет, так не пойдёт. С чего ты решила, что тебе можно врываться и рыться в моих вещах? Стоит предположить, что ключ ты взяла в моей форме.       — Ну-у, — она завела руки за спину, — мы, вроде, хорошо общаемся. Я помогаю тебе, а ты мог бы помочь и мне…       — Ты думаешь, мы что-то вроде пары? — капитан усмехнулся. — Сними розовые очки! Какое, к чертям, «хорошо общаемся»? — Джефф посмотрел на испуганную и явно ничего не понимающую девушку. Она нелепо держалась за спинку кресла, а в мыслях то и дело мелькала фраза «ничего не понимаю». Актриса и вправду ничего не понимала. Джефф же всегда помогал ей, а она — ему, они часто болтали, как самые настоящие друзья, как самые настоящие любовники… Да, чёрт возьми, Эмме нравился этот неотёсанный и грубый мужлан. Девушка всего лишь хотела набраться вдохновения, почерпнуть истории из реальной практики, выучить матчасть… А шериф стоит перед ней, кричит и говорит, что они друг другу никто. Что-то внутри актрисы надломилось.       Эмма смотрела на него, широко раскрыв глаза, пока обвинения в том, что она никчёмная и ни на что не годная, пронзали её острыми предметами. Просто хотела расширить область исследования, найти вдохновение, но никак не разрушить мост между ними.       Джефф сжигал мосты горящими словами. Они обжигали каждую доску-доверие, превращали в пепел канаты. У них был лишь деревянный мост, который стоил стольких трудов им обоим.       Но у капитана была одна нервная система, одна любимая работа и одна надоедающая актриса. И он решил, что исключив третье, первые два слагаемых останутся невредимыми. Жаль, сумма уменьшится.       До конца спалив мост, он вышел быстро из кабинета, бросив ключ Эмме со словами «как открыла, так и закроешь, у тебя десять минут». У неё в руках был ключ, а внутри — ничего.       Капитан облокотился на источающий жёлтый свет фонарь, шумно выдыхая. Снежинки, непрестанно заигрывающие с каждым прохожим, теряли свои конечности, встречаясь с горячим дыханием шерифа. Он поднял голову вверх, рассматривая летящих по световой дорожке снежных мотыльков.       Они танцевали огромными хлопьями, падали в молочный от фонаря снег и съедались утренним солнцем. Чем дольше идёт снег, тем больше становится солнечный завтрак. Джефф тоже был не против перекусить.       Мужчина уже развернулся, как услышал скрип двери. А затем что-то неуклюжее в своей розовой куртке чуть не сбило его с ног, наскочив со спины и пытаясь обхватить его.       — Джефф, подожди, — Эмма быстро дышала, укладывая голову ему на спину. Она бежала. Капитан опустил голову и увидел шапку, которую она сжимала в правой руке. Ещё простудится. — Прости, прости, пожалуйста, прости, я виновата и больше никогда-никогда так не сделаю. — Она пыталась вжаться в него ещё сильнее, но не могла из-за зимних вещей. Конечно, она больше не сделает этого, теперь капитан будет внимательнее относиться к своим вещам. — Обещаю. Пожалуйста, ответь что-нибудь. Можешь даже кричать.       Он развернулся в полукольце рук, выхватывая шапку, надел её этой непутёвой актрисе на голову и прижал Эмму к себе. Он и не злится больше. Он всего лишь спалил мосты между ними.       Но зачем мосты, если края пропасти сомкнулись?