Изнутри

Когда-то ты была цельной личностью. Любила, страдала, боролась за свою жизнь, в общем, делала все то, что делает каждый человек. Когда-то Фред Беркл существовала, а теперь её нет, и все что от неё осталось, это кусочки души, ведущие диалог между собой. Для любого нормального человека слова «мою сущность поглотила древнейшая богиня» покажутся верхом идиотизма и говорящему посоветуют обратиться к специалистам. Но Фред Беркл прожила жизнь, за которую смогла понять, что наука не всесильна и не может объяснить очень и очень многого. Например, существования параллельных миров, вампиров, демонов, истребительниц и еще кучу вещей. И, наверное, если бы ей рассказал об этом кто-то другой, то она бы не поверила. Но после того как пять лет проживешь в мире, где два солнца, а люди – рабы, то не верить уже не получается. И когда потом возвращаешься в свой мир, такой родной, до боли знакомый, но совершенно иной, в котором, как ты теперь знаешь, постоянно борются тьма и свет, ты понимаешь, что уже не можешь остаться в стороне и забыть все как страшный сон. И ты начинаешь бороться, и в итоге эта борьба убивает тебя. Смерть приходит вместе с древним саркофагом, в котором была заточена богиня Иллирия. И ты становишься её жертвой, уступаешь в непосильной тебе борьбе и растворяешься, разрушаешься и все вокруг бессильны что-либо изменить. Твое тело теперь лишь оболочка и тем разрозненным кусочкам твоей личности, что еще не уничтожены до конца, уже никогда не обрести над ним власть. И все, что тебе остается, это пытаться сохранить хотя бы свое нынешнее состояние. А Иллирия даже не замечает твоего присутствия, ты слишком ничтожна для неё. Ты ненавидишь богиню, за то, что она все отняла у тебя, за то, что ты ничего не можешь сделать, кроме как наблюдать за стороны за страданиями самых близких тебе людей. И когда Иллирия видит свое разрушенное царство, обращенное в пыль, ты, кажется, даже счастлива. Настолько, насколько это возможно в твоем положении. С каждым днем ты все сильнее ненавидишь свою убийцу за то, что она делает с Уэсли и остальными. Ты даже не можешь представить, какого было бы тебе видеть каждый день Уэсли и знать, что это не он, а совершенно чужая сущность, которая убила твоего любимого и заняла его тело. А еще ты чувствуешь интерес Иллирии. Ей интересна сложившаяся ситуация, интересна и непонятна. И какой-то из мелких кусочков тебя задается вопросом: «А разве боги не равнодушны ко всему, что их окружает?». Но ты все еще слишком ненавидишь Древнейшую, чтобы задумываться над этим вопросом. Иллирия помогает Уэсли разрушить заклятье Вейла и твоя ненависть немного затихает. А еще ты почему то ощущаешь слабый, непонятный отголосок боли, не свой, а Иллирии. Ты уловила его всего на мгновение, но, кажется это… обида? Если бы у Фред все еще была своя голова, то она бы непременно закружилась от столь огромного количества перемещений во времени. И именно сегодня ты перестаешь ненавидеть Иллирию, потому что чувствуешь её страх. Она боится смерти и предательства, хоть она и могущественная богиня. А ты так хорошо знаешь, какого это бояться смерти и знать о её неизбежности. И испытываешь что-то очень похожее на облегчение, когда опасность исчезает и все остаются в живых. Древнейшая изучает людей, пытается их понять. И особенно пристально она изучает Ангела, хоть тот этого не замечает. И ты вспоминаешь, как сама пыталась понять этого вампира с душой, вставшего на путь искупления. Сначала он был для тебя рыцарем, спасшим жизнь и вытащившим тебя из Пайлии, потом героем, спасающим людей на улицах ЛА. Ты не вдавалась в подробности его прошлого, когда он был Ангелусом, не расспрашивала о Саннидейле, потому что понимала, что ему больно вспоминать любимую, которую он оставил. Ты даже мало говорила с ним о том, с чего началась его жизнь здесь. Ты знала много разрозненных фактов о его жизни, но не пыталась сложить их в единую картину. Зато теперь, когда ты можешь только размышлять и наблюдать ты, наконец, задумалась о чувствах Ангела по отношению ко всем ним, о его прошлом и том, какие следы оно оставляет в настоящем. Когда Фред при жизни смотрела на отношения Ангела и Спайка она не могла понять их взаимной ненависти. Да, она знала об отношениях Спайка и Баффи Саммерс, но это не казалось ей такой уж серьезной причиной для столь бурной ненависти. И лишь теперь она могла действительно понять причины. Спайк был постоянным живым напоминанием об Ангелусе, о той жизни. Жизни, когда они вместе убивали, наводя ужас одним своим именем. Это время Ангел ненавидел, но забыть не мог. А Спайк, который теперь постоянно рядом и не устает напоминать старшему вампиру о веселых деньках, о потерянных возможностях и о многом другом, просто напрашивается на драку. Однако Спайк это константа для Ангела. Он никуда не исчезнет в отличие от смертных друзей, его не заберет болезнь или несчастный случай, высшие силы не заберут к себе, а убить его не так просто. А люди слишком хрупкие и слабые. У них нет не сверхъестественных сил, они стареют и умирают, даже находясь вдали от Апокалипсисов, и первыми гибнут в битвах за этот мир. Все они тяжело пережили уход Корделии, но какого было Ангелу? Ведь он любил её. А теперь погибла и Фред. Ангел наверняка винит себя. За то, что не смог спасти, за то, что втянул в эту войну. Но вот только ты, ни капли не винишь его. Ты ему благодарна. За то, что твоя жизнь, какой бы короткой она не была, была столь яркой, наполненной событиями и эмоциями, за Чарльза и Уэсли, за все те жизни, что ты помогла спасти. Фред хорошо помнит Дарлу, знает многое о Друсилле, но ни одна не смогла бы стать для Ангела константой. Дарла - потому что она его Сир и за то, что привела его в этот мир, полный крови и боли, Друсилла - из-за того, что она его жертва. Что бы ни произошло Ангел и Спайк, кажется, всегда будут жить, может быть невообразимо далеко друг от друга, но достаточно близко, чтобы помнить о существовании противника. И Фред благодарна за то, что смогла понять их, хотя бы сейчас. Ты бьешься внутри Иллирии, потому что видишь мучения Уэсли, видишь как тяжело ему находиться рядом с богиней. Но после приезда родителей ты осознаешь, что даже благодарна ей за это представление. Пусть Древнейшая и смотрела на ситуацию со своей стороны, стараясь оградить себя от боли людей, любивших Фред, но для тебя этот поступок значит другое. Иллирия оградила себя от боли, тем самым защитив супругов Беркл от страшной правды, защитив их от боли. Да, ты действительно благодарна своей убийце. А потом Ангел объявляет войну Старшим Партнерам. Уэсли должен будет убить колдуна Вейла и тебе страшно как никогда. Но за своим страхом за жизнь Уэсли ты ясно ощущаешь переживания Иллирии. И это странно. Хотя ты уже почти привыкла, что эта богиня удивляет тебя. А потом у неё на руках умирает Уэсли и ты вновь благодарна ей. За её ложь, за то, что она успела вовремя и он умер не в одиночестве. И за то, что она отомстила. Когда Иллирия вместе с остальными стоит в переулке под проливным дождем и ждет битвы, ты вдруг осознаешь, что благодарна ей за свою смерть. Колдун был прав: эта битва не для людей. Люди действительно слабы, они умирают первыми. Армия СП огромна и их не победить, но Иллирия намного сильнее Фред и она заберет с собой намного больше врагов. И теперь ты понимаешь, что можно перестать бороться, перестать сохранять осколки своей души. Можно позволить себе раствориться в Иллирии без остатка, зная, что можешь оставить на неё своих друзей.