Дядя

Делла — это небо, когда она пилотировала самолет, уверенность наполняла ее до краев. Вечная мечтательница, его глупая маленькая сестренка — поднялась слишком высоко и не смогла спуститься обратно на землю. Дональд — это бушующий океан, когда он управлял лодкой, жесткая решимость горела в нем. Вечный реалист, ее обеспокоенный старший брат — упал рядом с ее детьми и больше не старался подняться. Смириться с потерей сестры было непросто, ведь они были близнецами Дак, что всегда прикроют спины друг друга. Дональду не хватало сестры, но утята скрасили его жизнь. Он смог снова встать на ноги и продолжить идти. Дети — стали смыслом его жизни, они помогли ему справиться с горем и обидой, что пожирали его с того самого дня. Они были ярким напоминанием о том, что его сестра все еще рядом. Они заслуживали знать правду, но слова застревали в горле, и он отпускал эту тему. Воспоминания все еще были острыми, словно кинжалы, разрывая раны, которые только начали заживать. Он подолгу сидел без сна в комнате и старался заглушить рыдания подушкой. Мальчики не должны знать и видеть, как он страдает, ведь это была его собственная слабость. В такие неспокойные ночи Дональд подымался на палубу и вдыхал морской воздух. Ветер играл с его перьями и раны прекращали кровоточить. Он смотрел на звезды с тихой мольбой и когда песня, которую она всегда напевала подходила к концу он возвращался обратно в дом. Луи был самым чувствительным в эти особые ночи, поэтому, как только кружка крепкого кофе была наполовину выпита, Дональд ставил заваривать чай. — Дядя Дональд? — сонный утёнок показался из комнаты и зевая пошел прямиком на кухню. Он никогда не задавал вопросов и утром они об этом не разговаривали, но это было их временем наедине друг с другом. Дональд улыбнулся и сгладил перья на голове утенка, в ответ получил лишь небольшое ворчание. Кружки опустели и были отправлены в раковину. Луи прошел половину пути к комнате, когда вдруг замер и повернулся к дяде. — Могу я сегодня остаться с тобой? Дональд раскрыл крылья, и утенок с радостью нырнул в такие желанные объятья. Они устроились на гамаке. Луи прижался еще теснее и прошептал: — Я люблю тебя, папочка, — и погрузился в сон. Они были тем чудом, на которое он не смел и надеяться. Просыпаясь, Дональд находил себя в объятьях всех троих утят, и это дает ему цель двигаться дальше. Бушующий океан успокаивался, ведь пора было начинать новый день.