Ночь никогда не закончится

      Йоханнес не мог позволить себе долго прохлаждаться на больничной койке, тем более, когда в его ведомстве вовсю уже хозяйничали шакалы из особого отдела. Поэтому, спустя пять дней, подполковник уже спешил в управление за рулём нового служебного автомобиля, попутно обдумывая план действий. Он решил временно отказаться от личного водителя. Поддерживающий корсет сдавливал его тело под серым кителем, немного сковывая движения. Йоханнес крепко сжимал рулевое колесо, пытаясь отвлечься от болезненных ощущений. Последние пару дней Эккерстрём не принимал обезболивающих — ему нужна была ясная голова. Осталось только обуздать ярость, которая поднялась внутри, когда он узнал, что беглецов из гетто уже нет в живых.       «Они хотели лучших условий, мы лишь помогли им» — с улыбкой объяснил майор особого отдела Джон Альфредссон, назначенный следователем по делу о покушении на подполковника. Когда он явился в больницу к Йоханнесу, тот сразу понял, что перед ним за человек. Прожжённый беспринципный карьерист, искренне поддерживающий правящий режим и всё то дерьмо, которое творится. В ходе «дружеской беседы» Альфредссон намекнул, что рассматривает лишь одну версию — нападение совершили «эти чертовы ублюдки» из гетто. И, чтобы это подтвердить, уже были задержаны и подвергнуты допросам около двух десятков человек. Йоханнес знал о методах тайной полиции и не сомневался, что очень скоро кто-то точно признается, подписав этим смертный приговор себе и всему своему окружению. — Отрадно видеть вас снова в строю, герр подполковник, — деланно добродушно сказал Альфредссон. Он сидел расслабленно, закинув ногу на ногу, напротив стола Йоханнеса. — Благодарю, герр майор, — процедил Эккерстрём. — Так что по поводу гранаты, уважаемый, где, по вашему мнению, преступники взяли ее? — Купили у кого-то из гарнизона, — майор отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи. — Разумеется, мы найдём этого человека и накажем, будьте покойны.       «Разумеется, этот жнец не успокоится, пока не выкосит половину гетто, прихватив при этом часть ответственных военных» — раздраженно подумал Йоханнес. Не было сил терпеть присутствие этого надутого индюка, но выслушать все его соображения и выводы было необходимо. Подполковник должен был полностью убедиться в том, что знает с кем имеет дело.       Наконец Альфредссон ушёл, разумеется ему предстояла целая гора чрезвычайно важных дел. Эккерстрём снял телефонную трубку, вызвав приемную: — Обер лейтенанта Санделина ко мне, — нужно было выслушать другую, не предвзятую точку зрения. — Есть, герр подполковник, — голос Ярлсбю на другом конце провода звучал как-то тревожно.       Спустя десять минут явился Хенрик, по лицу его, как обычно, гуляла тень улыбки. — Доложите обстановку по известному нам вопросу, — без лишних предисловий потребовал Йоханнес. — В ходе следственных мероприятий была задержана группа так называемых «подпольщиков», с ними за одно — люди, имеющие хоть какое-то уважение в местных кругах. Никто не признаётся в покушении, более того, многие утверждают, что не имеют ничего против вас, как личности и начальника управления. Часть из них — уже расстреляна. Судьба остальных — дело времени. «Дерьмо» — подумал Йоханнес: — Что вы думаете обо всем этом? — Я почти уверен, что никто из них не виновен. — Санделин открыто взглянул в лицо подполковнику, серые глаза его сверкнули.       «Искренность в наше время — непозволительная роскошь. Но что-то в этом парне есть, я как будто знаю его уже очень давно» — промелькнуло в голове подполковника.       Благодаря своему богатому жизненному опыту Йоханнес хорошо разбирался в людях. В большинстве случаев их намерения были написаны на лбу, что, естественно, не играло им на руку. Поэтому подполковник всегда держал дистанцию, не подпуская к себе никого. Однако, обер лейтенант Санделин оказался исключением. Его манеры, веселый нрав и живой ум располагали к себе. А в больших серых глазах Хенрика, так похожих на его собственные, Йоханнес видел надежного союзника и родственную душу. Всё это настораживало и не давало покоя и без того напряженному сознанию Эккерстрёма. Поразмыслив немного, он сказал: — Считаю, что настало время сворачивать их чрезвычайно бурную деятельность. — Полностью с вами согласен, герр подполковник! — Хенрик воодушевленно тряхнул головой, — С чего начнём?