"Арсенал военной академии"

      Посвежевшая и довольная после водных процедур, Се Сян оделась и вышла из туалетной комнаты. Открывшаяся ее взгляду сцена граничила с полным провалом: Гу Яньчжэнь увлеченно разглядывал ее комбинацию. Се Сян застыла в шоке, глаза расширились. Кровь прилила к голове, ее щеки запылали. Се Сян громко завопила. Застигнутый врасплох, Гу Яньчжэнь плюхнулся на кровать, быстро запихнув предмет белья под подушку. – Извращенец! – Что? – Гу Яньчжэнь рывком поднялся, смущенно кашлянув, но тут же спохватился: – Это ты больной! – он ткнул пальцем в Се Сян, – Нормальный взрослый парень не будет прятать такие вещи в одеяле – только извращенец! И как могло случиться, что этот извращенец, – Гу Яньчжэнь хищно ухмыльнулся, пристально рассматривая худенькую фигурку смущенного и испуганного мальчишки напротив, – и есть мой сосед по комнате? – Мы будем жить вместе? – новость застала Се Сян врасплох. Она представила себе два года проживания под одной крышей с этим… Обессилено она сползла на пол, обхватив голову руками. Но мириться с этой ситуацией она не собиралась. Решившись, она быстро поднялась, достала чемодан из-под кровати и стала скидывать туда свои вещи. «Разыскать инструктора. Сменить комнату.» – в голове Се Сян уже крутился план действий. «Всем одеться и выйти из комнат – даю десять секунд!» – послышалась громкая команда из коридора. Легок на помине – стоило ей только подумать о том, чтобы пойти к Люй Чжунсиню, как он тут же заявился сам. Се Сян поспешно толкнула дверь, и ошалела от увиденного: длинный узкий коридор общежития был заполнен выстроенными в два ряда галдящими курсантами. Большинство были одеты в форму. Но были и такие, кто выскочил с голым торсом, еле успев надеть штаны. Она даже заметила одного курсанта с намыленной головой и в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бедер. Он неловко придерживал его одной рукой, потому что его единственный предмет одежды то и дело пытался покинуть своего хозяина. Своим внешним видом парень привлекал всеобщее внимание, но в конце концов он выиграл схватку, прочно закрепив полотенце. В конце коридора показался Люй Чжунсинь с дубинкой в руке. Угрюмое выражение лица не предвещало ничего хорошего. Он медленно вышагивал вдоль разнообразно одетого или, скорее раздетого, строя. В тусклом свете качающейся из стороны в сторону лампы лицо инструктора казалось поистине демоническим. – Вы уже должны были познакомиться с правилами «Арсенала». Я пришел сюда, чтобы произвести досмотр ваших личных вещей. Надеюсь, что не обнаружу у вас ничего, запрещенного правилами. – тяжелый цепкий взгляд Люй Чжунсиня прошелся по удивленным лицам, – Это первый ваш день пребывания здесь, и я надеюсь, он оставит приятное впечатление. – он желчно рассмеялся. Развернувшись, Люй Чжунсинь шагнул к ближней от него комнате и ударом ноги распахнул дверь. Четверо следовавших за ним охранников тут же рванули внутрь. Се Сян прислушивалась к шуму и возне в подвергнутой осмотру комнате. Стараясь скрыть замешательство, она низко опустила голову. Боже, если содержимое ее чемодана увидят… Стоявший рядом Хуан Сун покосился на Се Сян. Лицо его маленького соседа было пугающе бледным, ни кровиночки. Своей бледностью оно выделялось даже на фоне недавно покрашенной стены коридора. Хуан Сун наклонился к нему, подергав за рукав: «Лянчэнь, ты в порядке?» Се Сян все так же стояла, не смея поднять головы от страха. Она не могла вымолвить ни слова – ее колотила сильная нервная дрожь. Двери комнат открывались одна за другой. Все найденные у курсантов запрещенные вещи охранники выбрасывали в коридор. Об пол глухо стучали носки, набитые сигаретами. Громыхала выпивка, найденная в одежде. В руки инструктору аккуратно передали деревянную шкатулку с револьвером. Три шага, два шага, один… Се Сян стояла закрыв глаза и про себя молилась от всего сердца, но инструктор все же подошел к ее чемодану. – Чьё это? – Люй Чжунсинь поднял концом дубинки розовый кружевной пеньюар и со злостью стряхнул его на пол. Затем так же с помощью дубинки он перевернул шкатулку, из которой с грохотом высыпались крем, туалетная вода и шпильки для волос. Все оказавшиеся поблизости курсанты разинули рты и вытаращили глаза. В таком месте, как военная академия «Арсенал», даже мухи летают только мужского пола. Конечно, было удивительно увидеть так много женских вещей. – Я спросил, чье это?! – снова прогремел голос Люй Чжунсиня. Се Сян бросало то в жар, то в холод. Стыд и паника полностью ее поглотили. Инцидента было не избежать. Собираясь с духом, она глубоко вдохнула и уже было собиралась шагнуть вперед, но Гу Яньчжэнь опередил ее, выйдя из строя со словами: – Это моё! Се Сян не могла поверить своим ушам. Чтобы не выдать охватившего ее огромного чувства облегчения, ей пришлось крепко прикусить язык. – Что пялишься? У человека не может быть хобби что ли? – Гу Яньчжэнь прикрикнул на мелкого соседа, повернулся и честно и открыто посмотрел прямо в лицо Люй Чжунсиня. – Инструктор, все это подарки от моей девушки на память. Ведь пока я здесь, мы долго не увидимся друг с другом. В академии же не существует правила, запрещающего иметь девушку, верно? Гу Яньчжэнь говорил очень уверенно. И самое смешное, это действительно не противоречило уставу академии. Как бы это не раздражало Люй Чжунсиня, ему пришлось согласиться. Он повернулся к остальным курсантам: – Те, у кого были обнаружены запрещенные предметы – два шага вперед! – провинившиеся курсанты понуро вышли, – Все будут наказаны пятью ударами! – он красноречиво показал увесистую дубинку в руке, – И двадцать кругов! Охранники вышли из-за его спины и увели с собой провинившихся. Чуть позже по пустым, тускло освещенным коридорам общежития разнеслись душераздирающие крики. Все еще под впечатлением от случившегося Се Сян вернулась в комнату и долго собиралась с духом, чтобы подойти к соседу. Гу Яньчжэнь, как ни в чем не бывало, валялся на кровати, закинув ногу на ногу, самозабвенно мурлыкал что-то себе под нос и бросал на Се Сян многозначительные взгляды. Наконец собравшись с духом, она подошла к кровати Гу Яньчжэня, переминаясь с ноги на ногу. Ее бледное лицо вдруг запылало: «Это… только что ты… спасибо». – А? Кто-то что-то сказал? Комары гудят, ничего не слышу! – он довольно откинулся на подушку, всем своим видом показывая, что готов слушать. Се Сян многозначительно посмотрела на нахала, – Я сказал: спасибо! – Не стоит благодарности! Соседи по комнате должны помогать друг другу. – Гу Яньчжэнь отмахнулся, снисходительно улыбнувшись. – Помоги и ты мне: начисть ботинки, постирай носки, аккуратно сложи одежду и вот еще: Он подал железную кружку с тумбочки: – Сходи за кипяточком, а то прям вот сейчас так чаю захотелось! – Что ты сказал? – Се Сян с недоумением уставилась на него Гу Яньчжэнь довольно улыбнулся: – Я сказал, что мы соседи по комнате и должны помогать друг другу. – Но твои носки… – Зло пнув пыльные ботинки, стоящие у кровати с носками внутри, Се Сян зажала нос. – Не переживай, я тоже не буду судить о тебе по твоему хобби! – глаза Гу Яньчжэня победно сияли. Се Сян порывалась парировать, но это был шах и мат в два хода – он выиграл. Молча насупившись и стараясь совсем не дышать, Се Сян подняла с пола ботинки и пару носков и скрылась в ванной комнате. Ночью давали только холодную воду. Ее руки быстро онемели, а в носу щипало от противного запаха. Когда ее дела были закончены, Гу Яньчжэнь уже крепко спал. Се Сян небрежно поставила плод своих трудов у его кровати, выключила лампу и забралась к себе под одеяло. Мандраж после первого дня в академии ее немного отпустил, но сколько испытаний ждет ее в будущем. Се Сян пока этого не представляла, но уже боялась. «Брат, ты ведь поможешь мне, верно?» – она закрыла медальон с фотографией брата и спрятала его под подушку, зажав в ладони. Если вдуматься, то Се Сян очень повезло: она уже лежит здесь, в теплой постели, а наказанные курсанты все еще нарезают круги по тренировочной площадке. Свет полной луны струился, словно водопад, заливая погрузившуюся в безмятежный сон военную академию. *** Небо уже светлело, предвещая скорый восход солнца, но пока еще плотный серый туман окутывал военную академию «Арсенал». На газоне возле цветочной клумбы тут и там крепко спали курсанты, измученные суровым наказанием. Даже такая неудобная лежанка и ночной холод не мешали им сладко спать. Их негромкий храп и посапывание смешивались со звучным храпом из спального корпуса. Го Шутин с бутылкой вина наперевес, шатаясь и тихо напевая, брел по кампусу. Он был одет в ту же одежду, что и утром. Полы рубахи выбились из брюк, небрит. Видимо, он планировал пить всю ночь напролет, планы с успехом исполнялись. У са́мого учебного корпуса, за спиной Го Шутина раздался резкий гудок, заставив сделать его шаг в сторону. Машина проехала мимо, едва не задев плечо, обдав большим облаком пыли, так что его скрутило в приступе кашля. Дверь автомобиля медленно открылась. Несмотря на ранний час, пассажир был одет безукоризненно: начищенные темно-зеленые сапоги, отглаженная форма. Волосы тщательно зачесаны, безэмоциональное лицо чисто выбрито. «Старина Люй…», – радостно окликнул его Го Шутин. Люй Чжунсинь не удостоил его даже взглядом. Поправив воротничок формы, мельком взглянул на наручные часы и пошел к учебному корпусу. Лишь только фигура Люй Чжунсиня исчезла в проеме двери, резкий звон накрыл всю территорию военной академии. Се Сян резко открыла глаза, откинула одеяло и тотчас же отправилась умываться и чистить зубы. Сегодня первый день учебы, первый урок у Люй Чжунсиня – она не может опоздать. Шум воды, доносившийся из туалетной комнаты, заставил Гу Яньчжэня нахмуриться. Не открывая глаз, он разозлился, но затем широко зевнув, снова погрузился в сладкий сон. В дверь постучали: – Лянчэнь, ты проснулся? – это был Хуан Сун. – Да, я сейчас! – Се Сян с обувью в руках подбежала к двери. Громкий удар закрывшейся двери вызвал у Гу Яньчжэня громкий крик, переходящий в мучительный стон. Затем он накрылся одеялом с головой и продолжил спать. Се Сян и Хуан Сун, давясь, быстро съели свой завтрак и бросились на тренировочную площадку. Солнце ярко светило, заставляя то и дело щуриться. Показательная порка вчерашним вечером дала ясное представление о методах Люй Чжунсиня. Никому не хотелось снова его провоцировать, поэтому курсанты стояли по стойке «смирно» в ожидании тренировки. – Все видели свежий номер газеты? Услышав вопрос инструктора, Се Сян сразу поняла, что он собирается сказать. В данный момент объединенные силы Германии и Японии двинулись на восток, ведя боевые действия в Шаньдуне. Положение в стране становилось все более тревожным, однако правительство Бэйпина[1] не спешило выводить навстречу нападавшим Южную революционную армию, называя это мудрой политикой. Недовольство среди населения росло – люди все чаще обращались к властям с протестами. Однако это было бесполезно. Армия была настолько плохо экипирована и обучена, что оставалось только «втянуть голову, уподобившись черепахе» и оставить Шаньдунь на растерзание врагам. Сегодня Шаньдунь, завтра это может быть Фэнган, а послезавтра – Бэйпин. В современном жестоком мире ни о какой справедливости и морали говорить не приходится. Только тяжелый кулак и мощная артиллерия могут обеспечить баланс и привести к успеху на переговорах. – Страна слаба. Возмущения и протесты ни к чему не приведут. Все, чем я могу помочь вам сейчас – это вложить пистолет в ваши руки. Я дам вам возможность пройти самую жесткую подготовку. Я планирую сделать из вас самых элитным солдат. Чтобы в будущем на поле боя вы смогли защитить нашу страну! Защитить наш народ! Вы готовы? – Да! – Громче! – Да! – прозвучало мощно и единодушно. Это было как клятва верности своей стране. Молодые сердца на ее призыв откликнулись со всей горячностью, со всей верой и надеждой. Все, кроме Гу Яньчжэня – этот чужак вообще не пришел. Гу Яньчжэнь сладко спал, когда в комнату ворвались вооруженные охранники. Без лишних разговоров они вытряхнули его из теплой постели и под конвоем вывели на плац. Люй Чжунсинь нахмурился, сердито и пристально рассматривая разгильдяя. И приказал охране отвести Гу Яньчжэня «искупаться» Это был один из методов наказания. Провинившегося сажали в большую емкость, заполненную водой примерно по грудь, где он должен был оставаться целый день. Если бы это было зимой – лихорадка на несколько дней обеспечена. К счастью, пока было тепло, но все равно Гу Яньчжэню придется не сладко. «Купание» было тяжелым испытанием, но и обычные тренировки были ничем не лучше. Военная академия «Арсенал» всегда отличалась своими жесткими методами обучения и высокими требованиями от других военных училищ: в два раза больше ежедневных тренировок, теоретическая подготовка сложнее, а задания спрашивают гораздо строже. Палящее солнце или жгучий мороз – никакой пощады. В данный момент курсантам «Арсенала» предстояла базовая тренировка – отработка бега с препятствиями, что по мнению Се Сян больше походило на семь кругов ада. За физическую подготовку курсантов отвечал инструктор Сун Хуапин. Он тоже был известен – характер и методы ничем не лучше, чем у Люй Чжунсиня. «Живей, живей, мало каши ели?!» – яростный рев инструктора Сун гремел над тренировочной площадкой не хуже весеннего грома и оглушал подобно взрыву фугаса. Одним из элементов полосы препятствий был глубокий ров. Се Сян спрыгнула вниз. Во рву и так стоял густой дым, а охранники продолжали подбрасывать туда дымовые шашки. Курсанты задыхались и кашляли от едкого дыма, сильно слезились глаза. Одни курсанты брели по дну рва. Другие пытались выбраться, карабкаясь по стенкам, поднимались до середины, но срывались и падали вниз. Вдруг Се Сян заметила удобное место, где можно было вскарабкаться наверх. Когда она уже поднялась на поверхность, из дыма к ней внезапно приблизился чей-то силуэт. Се Сян почувствовала острую боль в плече. Кто-то с силой пнул ее, от боли руки соскользнули и она снова рухнула на дно. Сквозь дым, Се Сян смогла разглядеть ухмыляющуюся физиономию Ли Вэньчжуна. «Вот же сволочь!» – выругалась Се Сян, поднялась на ноги и, преодолевая боль в плече, продолжила карабкаться. Потеряв много времени на преодоление рва, Се Сян добралась до места назначения уже под проливным дождем. Пыльная дорога превратилась в непролазную грязь. Шатаясь под тяжестью бревна, Се Сян плелась в конце группы. Ее лицо было бледным, губы пересохли. Видя, как ей тяжело, Хуан Сун поравнялся с ней: «Лянчэнь, тебе тяжело? Давай я тебе помогу нести.» Сквозь шум дождя Се Сян еле расслышала предложение помощи Хуан Суна. Она отрицательно покачала головой. Это небольшое движение нарушило равновесие и она зашаталась, чуть не упав, но упрямо продолжила идти. Мимо них промчался джип, обдав фонтаном грязной жижи. Грязь попала Се Сян в лицо, глаза защипало. Растерявшись, она поскользнулась и упала. Хуан Сун обеспокоенно рванулся к ней, чтобы помочь подняться, но получил в плечо резкий удар кнутом. – Поднимайся сам, слабак! Если ты полагаешься на помощь других, немедленно собирай вещи и отправляйся домой. Однажды на поле боя ты их подставишь! – инструктор Сун появился как из-под земли. Он сурово посмотрел на Хуан Суна: – Помогая ему, ты делаешь только хуже! Се Сян стиснула зубы, упершись руками о сырую землю и попыталась подняться, но снова рухнула в грязь. В глазах потемнело, состояние было предобморочное. Это что, конец? Се Сян, ты сдаешься? Из глубин памяти всплыл дорогой голос: «Сян Сян, беги! Быстрее!» Это был Се Лянчэнь. Как-то в переулке ее окружила толпа хулиганов, из ниоткуда появился старший брат. Он схватил ее за руку и потащил за собой на оживленную улицу. Золотой свет играл на его лице. Брат озабоченно оглянулся на Се Сян: «Сян Сян, быстрее!» Се Сян стиснула зубы и поднялась. Она отдышалась, зрение постепенно прояснилось и она продолжила идти, шатаясь. *** Го Шутин с бутылкой вина в руке, нетвердой походкой вышел из учебного корпуса, с интересом наблюдая, как группа курсантом бегала по тренировочной площадке. Внезапно мимо кто-то промчался, чуть его не толкнув. Го Шутин улыбнулся, предчувствуя неожиданное развлечение: «Маленький зайчонок , беги быстрее»[2]. Следом пробежала группа охранников. Они толкали его со всех сторон, так что инструктору с трудом удалось сохранить равновесие. Уже открыв рот, чтобы выругаться, он увидел, что охранники догнали и скрутили Гу Яньчжэня. – Хорошо, хорошо, я сдаюсь, только не бейте меня. Давайте договоримся, я возвращаюсь в купальню, а вы меня не бьете. – Гу Яньчжэнь опустился на колени, заложив руки за голову. Он всем видом стремился показать, что сдается, виноватый и послушный. Однако охранники совершенно были не склонны ему верить, придавили к земле и похоже, даже пинали. Возня и истошные крики донеслись до слуха Го Шутина. – Объясните, что это сейчас было? – ковыряя в ухе, Го Шутин, обратился к охранникам. – Господин инструктор, докладываю: этот негодник был наказан инструктором Люй Чжунсинем, и отправлен в купальню. Но неожиданно выбрался наружу, напал на охрану и сбежал, к тому же избил двоих. – Ясно. Забирайте его! – Го Шутин посмотрел на Гу Яньчжэня, что сейчас сидел на земле, с разбитым носом и опухшим лицом. Затем оглядел охранника, что тоже был хорошо разукрашен беглецом. Очень довольный, он поднял руку с выпивкой и неспешным шагом проследовал дальше на тренировочную площадку. *** Хотя к вечеру дождь прекратился, небо все еще было затянуто тяжелыми грозовыми тучами. Ни луны, ни звезд было не видно. Все курсанты закончили тренировку и вернулись в общежитие, только Се Сян бегала по большому кругу. Охранники открыли люк купальни, выпуская Гу Яньчжэня. Он очень медленно вылез наружу и чуть не упал. Подхватив его под руки, они оттащили Гу Яньчжэня на тренировочную площадку, где и бросили. Трудно было узнать в этом мокром измученном парнишке яркого и своевольного мажора. У Гу Яньчжэня болела каждая частичка тела, кроме пожалуй, глаз. Медленно повернув голову, он в желтом свете фонаря увидел приближающуюся одинокую фигуру. Се Лянчэнь медленно шаг за шагом, но упорно тащился к финишу и волок за собой бревно. Бросив бревно за финишной чертой, еле перебирая ногами и пошатываясь, он подошел к лежащему Гу Яньчжэню и молча повалился рядом, плечом к плечу. Гу Яньчжэнь посмотрел на него и негромко поинтересовался: – Ну что, тяжело тащить бревно? – Нормально. Лучше, чем отбывать наказание в купальне, – Се Сян посмотрела на разбитое лицо парня и слабо улыбнулась, – Завтра я не буду последним. – Завтра я их всех прибью! – решительно прошептал Гу Яньчжэнь. На пустынной тренировочной площадке обещания этих двоих, измученных и обессиленных, звучали со страстью и надеждой, которые свойственны только юному горячему сердцу. Они посмотрели друг на друга и улыбнулись, Гу Яньчжэнь с трудом поднялся и протянул руку Се Лянчэню. Се Сян взглянула на протянутую ладонь, усмехнулась и ударила по ней наотмашь. Потом еле-еле поднялась на ноги самостоятельно. Темные тучи постепенно рассеялись. Свет луны слабо очерчивал две шатающиеся фигуры, которые брели в общежитие, поддерживая друг друга. [1] Название Пекина с 1928 по 1949 годы [2] Шутливое обращение к младшим