Rock-n-roll lifestyle

Жить без Саму в доме Саму оказалось тем еще испытанием. Я догадывалась, что мне будет странно и немного одиноко, но даже не предполагала, что буду скучать так дико. В первый день я почти не выходила из дому: зарылась в учебники финского, которые мне подарила сестра, кормила и убирала за кошками, а под вечер, поняв, что сидеть в четырех стенах больше нет сил, сходила прогуляться в ближайший небольшой скверик. Вечерний город был немного пустым и отстраненным. Будний день – все спешат домой после работы, мало кто расположен к прогулке, да и к тому же на улице было далеко не тепло. Я присела на лавочку на пару минут, наблюдая, как мужчина и женщина в разных концах скверика выгуливают своих собак. Зрелище было не слишком увлекательным, поэтому мой мозг тут же принялся развлекать себя куда менее миролюбивыми мыслями. Нельзя мне скучать по Саму, не имею права. За неделю так к нему привыкла, а ведь предстоит еще жизнь прожить в которой его, скорее всего, не будет. Я на этой работе не навсегда, это мы обговорили, еще когда подписывали бумаги. Конечно, я могу остаться, но оставаться только под влиянием эмоций – крайне опрометчиво. Мое рациональное сознание прекрасно это понимает, и я буду слушать голову, а не сердце. Так почему же сейчас не получается думать, а потом уже позволять или не позволять себе чувствовать? Заскучав, замерзнув и расстроившись окончательно, я потянулась обратно. Поднявшись в квартиру, не решилась нигде включать свет. Ночи стояли светлые-светлые, а лишнего освещения мне не хотелось. Надо было бы, наверное, позвонить Иде и узнать, как у нее дела. Все-таки со сделкой теперь все совсем непросто, да и дело тут, как ни крути, не только в работе. Подобная ситуация затрагивает и самые личные аспекты. Я поставила чайник, открыла ноутбук и зашла в скайп, потому что Саму обещал позвонить, а сама в это время набрала подруге. Признаться, я была в смятении и поддержать кого-то вряд ли могла, так как сама отчаянно нуждалась в поддержке, и, несмотря на то, что сегодня удалось выспаться, чувствовала себя вялой и уставшей. Мерные гудки раздавались в трубке уже с минуту, поняв, что Ида не ответит, я с чистой совестью сбросила. В глубине души, я была даже благодарна подруге за то, что она не подошла к телефону. Я не чувствовала в себе сил разговаривать с кем-то. С кем-то, кто не Саму. Глотнула чаю, размышляя о том, что Ида, наверное, как всегда, когда дело касается Криса, ушла прогуляться и тоже не хочет, чтобы ее беспокоили, а хочет сама разобраться в своих мыслях. Ноутбук тем временем все также оставался совершенно безразличен к тому, что я жду звонка. Я допила чай, понимая, что ничего уже, очевидно, сегодня не произойдет. На часах полночь. Наивно надеясь, что Хабер все-таки наберет, сгребла силу воли в кулак и кое-как промаялась еще час: шоу кончилось не так давно, наверное; Саму должен прийти в себя и устроиться. Но никаких звуков, кроме бубнежа телевизора да тиканья часов мой слух уловить не мог. Наконец, почувствовав себя окончательно брошенной и никому не нужной, я решила отправиться спать. Чтобы хотя бы на пару часов избавить себя от своего же заунывного общества. Задним умом понимала, конечно, что Саму мог запросто устать, забыть, быть не в настроении, что он на все это имеет право, ровно, как и я, но эмоции мои это мало успокоило. Следующее утро мало чем отличалось от предыдущего. До обеда снова не была в состоянии выбраться на улицу. Была бы у Саму собака – с ней волей не волей пришлось бы гулять, а кошки тем и удобны, что в большинстве своем дела свои в состоянии справить и дома. Поняв, что шестнадцать падежей финского языка свели меня с ума, я собралась и решила съездить домой. Не знаю зачем. Подумалось, что, хотя Иды и нет дома, ей было бы приятно вернуться и найти на столе готовый ужин, а квартиру обнаружить убранной. То, что города я совсем не знала и стоило бы, наверное, погулять по центру и ознакомиться с достопримечательностями, меня смущало мало. Я вообще не любитель подобного рода досуга. В отпуск, к своему стыду, езжу в основном на морские курорты, а не в Европу. Квартирка наша в мое отсутствие стала не то, чтобы сильно чище, но все-таки, когда вещи разбрасывает один, а не двое, старания от уборки сохраняются дольше, поэтому много работы не было. Быть и в этой квартире одной было еще страннее, чем у Саму. Чтобы избавиться от чувства гнетущего одиночества, накрывшего меня и здесь, в стенах, где меня всегда ждали только уют и покой, я поспешила приняться за работу. Убрала все свои вещи. Пускай, хоть в мое отсутствие половина комнаты будет иметь пристойный вид. И хотя в обычных условиях я убираюсь не слишком тщательно, странное беспокойство сделало мои усилия значительно более эффективными, и моя половина стала практически стерильной. Я оглядела свои старания и пришла к выводу, что получилось даже слишком хорошо и уже не уютно а как-то по больничному. Будто пациент только что умер, и его кровать уже перестелили. Но исправлять поленилась. Ну в самом деле: не раскладывать же мне свои свитера обратно? Используя свои не самые выдающиеся кулинарные способности, приготовила обед. Или ужин. Понятия не имею, когда вернется Ида. Можно было бы позвонить и узнать, но при всем своем одиночестве, я была в довольно шатком настроении, поэтому не знала точно, хочу ли я видеть хоть кого-то. Потому что причина моих терзаний, увы, оставалась вне зоны моей досягаемости. Я уже собиралась уходить, когда, забирая сумку, прошла мимо своего пианино и решила наиграть что-то «буквально на пять минут». О том, что прошло полтора часа, я догадалась в тот момент, когда услышала скрежет ключа в замке. Точнее, подскочила на полметра, испугавшись этого самого скрежета, и поспешила глянуть на часы. В прихожую тем временем аккуратно прокрадывалась Ида. Я оставила сумку лежать на месте, потому что очевидно, что прямо сейчас я никуда не уйду, и пошла встречать подругу. Стоило мне выйти из гостиной, как Ида заметно напряглась и замерла в неудобной позе, присматриваясь. Поняв, что это всего лишь я, она успокоилась и стала стягивать с плеч пиджак. - Напугала, честно, - начала подруга, постепенно успокаиваясь и располагаясь. – Как играешь услышала еще на лестнице, но ты же не предупреждала, что приедешь. Поэтому я долго голову ломала, кто же залез в квартиру, чтобы на пианино твоем драгоценном поиграть. Думаю: на воров не похоже, да и выносить отсюда нечего, должно быть, все-таки Стася, но она звонит обычно… - Прости, - прервала я ее все еще беспокойные рассуждения. – Я хотела сюрприз сделать, но вот заигралась. Не думала просто, что задержусь так надолго. - Ты что, меня избегаешь? – Ида выпрямилась во весь рост, отбросив волосы с лица. - Нет, - не задумываясь, выпалила я. Осознание пришло чуть позже. Действительно ли я ее не избегала? Если размышлять здраво, то именно это я и делала. Два дня от меня ни слова, ни полслова. Подруга ведь ничего не знает о моих несостоявшихся порывах набрать ее номер и думает, что я не хочу с ней общаться. Но выходит, что действительно не хочу. Кроме моих собственных тараканов, написать хотя бы смс никто не мешал… Ида молча, изогнув бровь, наблюдала за мной. Я чувствовала, что, хотя она и старается сохранять невозмутимый вид, в душе ее зреет обида. - Прости. Я не знаю, как так вышло. Все слишком странно, - я уставилась в пол. Ида помолчала некоторое время. - Да нормально все. Я тоже могла бы позвонить, - махнула рукой она. Однако обычного энтузиазма в ее тоне не было. То ли все еще не до конца простила, то ли просто очень устала. - Есть хочешь? Ида кивнула. И мы обе прошли на кухню. - Ну, так что у тебя с Крисом происходит, рассказывай? – спрашивала я, когда все уже наладилось. Мы поели и повеселели, и совершенно точно простили друг друга. - С Крисом… - Ида на секунду задумалась. – Да вроде ничего. Мы работаем, и все идет, как запланировано, но что-то все равно не так. Я чувствую. Он избегает моего взгляда и меня в целом, мы почти не разговариваем. Только здороваемся. А так он предпочитает обращаться к Микко, а тот уже ко мне. Это странно. - Ты расстроилась? Ты же хотела, чтобы ваши прошлые отношения не мешали настоящей и будущей работе? - Хотеть-то хотела, но мне что-то все равно неспокойно, понимаешь. С одной стороны, все в порядке, а с другой – он ведет себя странно, Микко тоже замечает и напрягается, но ничего не говорит. Пока. Надеюсь, Крис скоро уедет уже. Через пару дней должен. Как раз вернется Рику… - Скучаешь по Рику? – я внезапно открыла сильно интересовавшую меня тему. - С чего ты взяла? – сначала решилась отнекиваться Ида, но потом все-таки решила признаться. – Скучаю, да. Но это все неважно. Надо сначала вон с одним разобраться. О том, что ты скучаешь по Хаберу даже речи не идет, не так ли? Я закатила глаза. Стараясь за иронией спрятать всю ту сжигавшую меня изнутри пустоту. Я опять пыталась отгородиться молчанием. Но что-то подсказывало, что подруга и так все прекрасно понимает. Тем не менее, я продолжала молчать. Не знаю почему, но я не могла рассказать ей все то, что накопилось. Впервые в жизни не могла рассказать о том, что чувствую. Сама себя в этот момент не узнавала. Хотя, смутно догадывалась в чем дело. За двадцать с лишним лет я и мое бурное воображение уже успели построить и похоронить пару десятков отношений, как с вымышленными людьми, так и с реальными. Но каждый раз, будь он неладен, я переживала по поводу нереальных отношений с равной силой, как горевала бы по настоящим. И обычно рядом оказывался кто-то из близких, кто-то, кому я могла излить свою «душевную боль», изрядно при этом понасиловав мозги. Затем наваждение мое всегда проходило, я приходила в норму, как и мозг дорогого мне человека, но чувство жгучего стыда, вызванное тем, что я так распереживалась из-за ерунды оставалось со мной еще долгие месяцы. И чтобы избежать подобной ситуации, в этот раз я решила молчать. В мой эмоциональный коктейль только и осталось, что еще стыда добавить, рванет так, что мало не покажется. И хорошо, если не окажется ни жертв, ни свидетелей. - У тебя точно все нормально? – Ида пронзительно посмотрела на меня. - Все отлично, - заверила я. - Мне почему-то кажется, что будь все отлично, ты бы ни приехала, - она выдержала паузу, как заправский следователь. Я уже приготовилась пожать плечами. – Давай же. Признавайся, где труп? Куда повезем закапывать? Я рассмеялась. - От тела я уже избавилась. Теперь нужно убрать свидетелей, - тоном отчаянного гангстера ответила я. – А вообще, все правда хорошо. Просто мне надоело сидеть дома, вот я и… - Вот ты и пришла посидеть в другом доме. Ну-ну. Странная ты все-таки какая-то. Но ладно. Делай что хочешь, до тех пор, пока это остается в рамках закона. Я кивнула. - Останешься? – Ида спрашивала с явной надеждой на то, что я решусь задержаться на ночь. Но я только покачала головой: - Не могу. Скука – скукой, а кошки все еще хотят есть и в туалет. Так что меня ждут Хаберовские тигры. - Ох, уж этот Саму! Я уже начинаю ревновать в этому белобрысому. *** Утро третьего дня немного отличалось от предыдущих. Стоит начать с того, что проснулась я довольно рано – часов в восемь утра от того, что у меня на голове спала Кису. Покоилась она там довольно давно, но вот хвост ее сполз мне под нос исключительно недавно, и дикое щекочущее чувство и стало причиной моего пробуждения. Слегка сдвинув наглую кошку, я еще немного повалялась в кровати, вспоминая Седрика, который был любителем подобных проделок. Обновила по старой привычке Инстаграм – появилась новая фотография от Саму. Кажется, у него все в порядке. Что ж, спасибо и на этом, хоть так узнаю, как дела у любимого начальника. Несколько лет назад это и было моим основным источником сведений о жизни господина Хабера. Надо же, кажется, я стала намного ближе к нему, но некоторые вещи, очевидно, не меняются. Расстроилась и даже лайк ставить не стала. Но в общем потоке фанатского восхищения, чье обилие уже перевалило за три сотни отметок «мне нравится», он вряд ли бы заметил отсутствие моей. Не знаю, к чему этот нелепый протест. Утро выдалось солнечным. Об этом я узнала, когда выбралась в гостиную – все было залито светом. Настроение много улучшилось. Если погода продолжит в том же духе, то Саму вернется домой в тепло, как и хотел. За завтраком снова принялась за книжки. Изучение языка, подкрепленное желанием, кучей свободного времени и лингвистическими способностями, продвигалось довольно быстро. Но за без малого три дня все же сложно было уйти дальше набора стандартных фраз и рассказа о своей жизни, хобби и питомце. Что же, уже лучше, чем ничего. Мое ленивое спокойствие было прервано звонком от Микко. Я весьма ему удивилась, но поспешила ответить как можно скорее, чтобы не навлекать на себя гнев импульсивного Санрайзовского менеджера. Господин Саукконен хотел, чтобы я приехала к нему в офис, который находился в паре районов от меня, и забрала какие-то документы, которые потом должна передать на рассмотрение Саму. Сказано - сделано. Несмотря на несколько дней безделья, мне все-таки сложно было выбраться из дома раньше полудня. Чем больше я позволяла себе лениться, тем сильнее мне хотелось ничего не делать. Но это превращалось уже в непозволительную роскошь, ведь работа есть работа. Крайне сосредоточенный Микко молча вручил мне документы в файле, а когда я приготовилась уходить, внезапно окликнул: - Стася, да? Ты молодец, для молодой незакаленной девушки вполне справляешься. Со дня на день жди зарплаты. - Спасибо, - улыбаясь и включая все свое обаяние, поспешила поблагодарить я. - Да, пожалуйста, - пожал плечами Саукконен. – А теперь иди. У меня еще полно дел. Пожалуй, стоит тоже себе помощника завести… Я вышла из кабинета, не дожидаясь повторного приглашения. По дороге домой раздался звонок сестры. Я ответила, подозревая, что меня приглашают на давно запланированный, но все никак не состоявшийся семейный ужин. - Я выхожу замуж, - начала Кристина ровным голосом. - Погоди, - некоторое время я пребывала в замешательстве от тона, которым мне была преподнесена новость, точнее, от отсутствия какой-либо реакции. – Если это шутка, то она провалилась. Из тебя ужасная актриса. На другом конце провода послышалось пятисекундное негодующее молчание. - Стася, я инженер-авиаконструктор, а не актриса. Конечно, это не шутка. Я выхожу замуж. Мое смятение вовсе не рассеялось, наоборот, я недоумевала еще сильнее. - Ты выходишь замуж? За Миику? - Нет, за Владимира Путина – таким жгучим сарказмом меня давно не окатывали. – Конечно, за Миику, свадьба в конце месяца. Ты будешь моей подружкой невесты. То, что последнее предложение было утвердительным меня нисколько не волновало. Тон сестры все еще шокировал меня. - Ты что, не рада? - Почему не рада? Просто мы встречаемся уже десять лет. Я и так считай его жена. А теперь еще с церемонией хлопоты. - Точно. До конца месяца успеете все организовать? - Да мы скромно совсем. Но думаю, что успеем. Ты можешь приехать, нужна твоя помощь, кое-что обсудить придется? – вот теперь Кристина, похоже, наконец стала осознавать всю грандиозность происходящего и проявила хоть какую-то положительную реакцию. - Конечно, могу. Жди, я сейчас как раз в дороге. Буду через полчаса. Оказалось, что четыре недели, все-таки, срок крайне малый. Даже, если церемония намечается совсем скромная, всего лишь на тридцать человек гостей. Я вызвалась помочь всеми силами, которые у меня были. К сожалению, их оказалось совсем немного. Однако мое стремление изрядно порадовало и сестру, и тетю. По глазам обеих я поняла, что обратятся они ко мне только в самом уж крайнем случае, но душевный порыв не остался неоцененным. - Я не хочу звать Лену, - сказала Кристина, в очередной раз просматривая список гостей, который уже успели набросать. - Она твоя сестра. Такая же, как и Стася, - начала тетя Света. – Я сама с ней не в лучших отношениях, ты прекрасно это знаешь, но чтобы порадовать бабушку, стоит отправить ей приглашение. Может быть, она сама оценит ситуацию и не придет. Но мы останемся вежливыми и будем знать, что все сделали правильно со своей стороны. Кристина с надеждой посмотрела на меня, но я перевела взгляд на тетушку. - Твоя мама права, Кристин. Ты знаешь, что я ненавижу Лену точно так же, как ты, если не сильнее, но мы должны ее пригласить просто из вежливости. И так не слишком-то много из нашей семьи народу приедет. Меня бы, вон, скорее всего не было бы, если б не оказалась в Хельсинки. Подумай. Мы сможем преодолеть взаимную неприязнь на один вечер. Посадим Ленку подальше от тебя, я лично берусь следить за тем, чтобы она не испортила тебе настроение. Хотя, не стоит забывать, что она, скорее всего, откажется и не придет. - Ладно. Вы победили. Но, не дай бог, она испортит мне свадьбу! – Кристина перевела взгляд с меня на свою мать, затем обратно. Мне даже стало немного страшно от ее решительности. Домой к Саму я вернулась поздно, около полуночи. Кису и Мимми вышли встречать меня в прихожую. Обе прожигали пронзительными взглядами. - Сейчас покормлю, девочки, не сердитесь, - поспешила задобрить питомцев я. Пятью минутами позже комнату оглашал хруст кошачьего корма, а я, обессилевшая, рухнула на диван и уставилась в окно. Внизу растянулся город в обрамлении светло-розового неба. Надо было, наверное, идти в постель, но я устала до какого-то странного состояния, когда шевелиться, чтобы комфортно лечь уже не хочется. Минуты тянулись, кошки уже покончили с ужином, а я так и сидела без движения. Чтобы не отключится на диване, решила проверить обновления в интернете, с условием, что сразу после этого пойду спать. Как всегда в таких случаях разница между пятью минутами и пятнадцатью показалась незначительной. Увидев, что на часах уже половина первого, я решительно приготовилась отправиться спать, как вдруг услышала вызов в скайпе. Звонил Саму. Надо же, совсем уже и позабыла, что жду его звонка вот уже как два дня. Пожав плечами, решила ответить. Все-таки не в тех мы отношениях, чтобы я могла игнорировать его звонки. Да и какой бы уставшей и обиженной я не была, я в глубине души была рада тому, что он позвонил. В глубине – да, а вот на поверхность никакого бурного восторга не вышло. Пока устанавливалось соединение, я попробовала придать себе наиболее дружелюбный вид, но, несмотря на все свои старания, я просто осталась дьявольски спокойной. - Привет, - послышался голос Саму, через пару секунд появилось и изображение. Хабер лежал на кровати в простой светло-зеленой футболке с растрепанными волосами, подложив согнутую левую руку под голову. Лежал и улыбался своей лисьей улыбкой. Услышав этот голос снова, я почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Звучит банально, но мне действительно знакомо это чувство. Однако, оно потонуло в общем шквале серости, скуки и усталости, что обрушились на меня сегодня. Поэтому вместо привычной широкой улыбки, я смогла выдать лишь легкую ухмылку – бледное отражение эмоции Саму. - Привет, - мой голос звучал непривычно тихо. Саму даже подвинул ноутбук или планшет, который стоял у него на животе. – С домом все в порядке, он цел, - я развернула ноут, показывая гостиную и все то, что могло поместиться в кадр. - Кошки тоже, вроде бы довольны. Кису спит у меня на голове, где ночует Мимми не имею представления. Хабер сначала молча кивнул, точно примиряясь с этой информацией, затем вновь заговорил: - Хорошо. Я знал, что ты справишься с этим. Сама-то как? Выглядишь какой-то… - он пытался подобрать слово, - печальной, что ли. «Я выгляжу брошенной, Саму, - мысленно подсказывала я. – А еще мне нравится самой из себя строить жертву и плескаться в своем одиночестве, как в маленьком затхлом озерке. Ведь ничто не мешает мне собраться с силами, больше гулять и чаще наведываться к Иде». - Я? Да тоже нормально, - разве могла я ответить что-то иное? – Подустала немного. Сегодня пришлось по городу поездить. Оказывается, моя сестра выходит замуж в конце месяца. Теперь я преподнесла это известие таким безымоциональным тоном, что в пору было предположить, что мне либо совершенно безразлична судьба сестры, либо я очень сильно ей завидую и всеми силами пытаюсь это скрыть. Не знаю, какой из вариантов выбрал Саму, да и вообще, думал ли он по той же схеме, но он предпочел об этом разговор не заводить и точно так же, как и я пару часов назад удивился: - А до конца месяца успеют все организовать? - Я то же самое спросила. Сказали, что успеют. Я вызвалась помочь, если что. Хотя, проку от меня не сильно много, наверное, будет. Впрочем, все это не важно. Расскажи лучше, как там твои дела? Сегодня Микко какие-то документы просил тебе передать. Приезжай, они ждут на столе. - Мои дела обычно. Хорошо, - Саму отвел взгляд в сторону, очевидно, разглядывая кого-то, кто ходил за кадром. – Отыграли концерт, публика оказалось благодарной, а я устал немножко. Сейчас вот едем дальше, и я проснусь в совершенно другом городе. Но послезавтра уже домой. - Хочешь вернуться? - Ты знаешь, да. Я соскучился по своей кровати. В автобусе спать не слишком удобно. Уголок моего рта дрогнул в улыбке. - Думаю, кровать тоже по тебе скучает, - сморозила я что-то глупое. - Как знать, - Саму пожал плечами. - Спасибо, что позвонил. Не буду тебе надоедать, с квартирой, как видишь, все в порядке. Отдыхай, тебе силы еще пригодятся. - Хорошо. До встречи, - Хабер слегка махнул мне рукой и тут же отсоединился. Я захлопнула ноут и скорее рванула в свою спальню. Решительно приготовилась ко сну, стараясь думать как можно меньше и исключительно по делу, а потом просто повалилась на кровать и отключилась до утра. На следующий день часа в четыре вечера мне позвонила Ида. Я, признаться, такого раннего звонка от нее не ожидала, но, может быть, день выдался коротким. Пятница все-таки. - Помнишь, я рассказывала, что Крис со мной совсем не разговаривает? – сразу приступила к делу подруга. – Так вот, лучше бы все оставалось на своих местах… Она звучала крайне расстроенной, чем пробудила во мне нешуточное беспокойство. - Постой-постой, что случилось? – попыталась разобраться я. - Мы поговорили и… - И что? – я едва не срывалась на крик. - И… В общем, так все по телефону-то и не объяснишь. Я сижу и раз за разом снова вспоминаю это уже полтора часа. Можешь сделать так, чтобы я вообще думать не могла? Просьба была, кончено, странной. И в принципе, я могла осуществить это желание… - Но я же в Хельсинки без году неделю и по барам тут совсем не спец. Да и ночью вернется Саму… - Саму вернется утром. Пожалуйста-а-а-а. Я выдохнула, прикидывая, где можно «разучиться думать» и во сколько мне лучше выдвинуться обратно, чтобы к приходу Саму быть в состоянии забрать свои вещи и отправиться домой. - Хорошо. Во сколько ты освободишься? – я окончательно сдалась. - Через час. Через два буду готова, - в тоне Иды послышалось облегчение. - Отлично. Я позвоню, когда придумаю, куда нам отправится. Кристина, в общем-то, тоже не была специалистом по вопросам ночной жизни в Хельсинки, но, вспоминая свои немногочисленные визиты в бары, все же смогла кое-что посоветовать. И вот в половину девятого вечера мы с Идой сидели за небольшим столиком в дальнем углу, подальше от желающих с нами познакомиться. Я обнималась с бокалом лонг-айленда, подруга медленно потягивала пино-коладу. - Вот теперь ты сможешь мне внятно рассказать, что произошло там у вас? – сделав глоток, поинтересовалась я, предчувствуя, что это будет долгая и печальная история. - Он сказал, цитирую, - Ида заговорила по-немецки, - Знаешь, ты изменилась за все то время, что мы не виделись. Я не берусь говорить, что стала лучше или хуже, но изменилась. Ты теперь другая, и я совсем тебя не узнаю. В тебе стало больше решительности, теперь ты взрослее. Вот я смотрю на тебя и понимаю, что мне не хватает тех старых добрых деньков, той Иды, что я знал. Ида перевела дыхание и отпила из бокала. - И все вот это он говорит мне, пока Микко отошел на минутку. Он возвращается, нам дальше нужно переговоры вести, а я сижу и не могу подобрать свою челюсть со стола. Вроде как мы договорились, что не будем в рабочее время подобное обсуждать, а и вообще никогда. - А что тебя так особенно сильно в этом шокировало? Ну, толкнул он эмоциональную речь о том, как тоскует по вашим отношениям. Это же всего лишь приступ ностальгии – не более того. - Ага, приступ ностальгии, - в ее голосе послышалась обида. – Количество подтекстов в этом опусе зашкаливает. Мне кажется, что он буквально напрямую заявил, что это я жестокая и беспощадная разрушила наши отношения, что я превратилась в какое-то чудовище, а он бы не против вернуться, чтобы спасти меня от самой себя. Теперь настала моя очередь глотнуть алкоголя. Я положила голову на руку и посмотрела на подругу снизу вверх, пытаясь оценить степень поражения. - Ид, успокойся, а. Какие подтексты? Это же Крис – он немец, он всегда говорит все прямо, в лоб. У тебя паранойя разыгралась. Ида на пару секунд задумалась. - Вот именно. Это же Крис. Он и робкий, и вежливый, когда надо. И вроде как собирался не обсуждать со мной прошлое, так что это могло запросто быть зашифрованное послание. Я попыталась взглянуть на эту ситуацию снова. Нет, это я вечно придумываю что-то там, где его и в помине нет. Но даже я тут, кроме желания привлечь внимание, ничего подозрительного не увидела. - Не переживай так. Скоро закончите сделку, и все опять пойдет так, как было до его появления. - Вот в этом-то еще одна проблема. Он, понимаешь ли, сначала намеренно затягивал переговоры, а тут внезапно объявил, что ему очень выгодно с нами сотрудничать, и он готов оформить еще одну сделку. В намного более крупном масштабе. И сколько вот это все теперь оформляться будет, я не имею ни малейшего представления. А уж о том, когда он уедет вообще и говорить не стоит. - А вот это уже интересно, - протянула я. - Если бы Рику не уехал, мне бы, наверное, было легче… Я горько усмехнулась. Но мысль эту предпочла не развивать. - Ладно. Утро вечера мудренее. Мы вообще сегодня вечером собирались не думать, - напомнила я о цели нашего визита, поднимая свой бокал. – За возможность иногда нажать на паузу. Часа в два ночи я посадила Иду на такси и отправила домой. Сама уехала на следующей машине, прикидывая, что сегодня за руль, наверное, уже не сяду. Два часа – явно не тот срок, чтобы я пришла в порядок. Интересно, мне придется объяснить Саму, почему моя машина всю ночь так и простояла на месте? Или он не заметит? Или я смогу проехать двадцать метров и спрятать ее в кустах? Абсурдность последней мысли доказывала, что я и двадцати метров проехать по прямой без приключений не смогу. Оставалось надеяться, что я смогу хотя бы пройти мимо хозяина квартиры, а он не заметит моего состояния. А вот ночевать мне, похоже, придется в машине. Без приключений я и на такси со своей горой сумок не уеду. Призвала всю свою концентрацию, чтобы пройти мимо консьержки с как можно более невозмутимым видом. Она, кажется, всей тяжести моего состояния не оценила. Куда больше ее смутило мое позднее возвращение, хотя, она воздержалась от каких-либо замечаний. Выиграв сражение с дверным замком, я наконец попала внутрь квартиры и рухнула на диван. Голова кружилась. Все плохо. Я слегка прикрыла глаза, почувствовала себя еще хуже и решила понаблюдать за тем, как ковер плавно переходит в блестящий паркет. Глаза все равно предательски слипались. Надо было бы сходить в душ, пока есть такая возможность, чтобы вернуть себе бодрость. С этой мыслью я и уснула. Сказать, что мое пробуждение выдалось неприятным – ничего не сказать. Всего два часа спустя я проснулась от дверного звонка. Точнее, я проснулась от громкого звона, напоминавшего мне и будильник, и телефонный звонок. Чтобы понять, что это не мой телефон, потому что я обычно заменяю стандартные мелодии, и не телефон Иды, потому что я вообще не дома, мне потребовалось секунд десять. Звонок повторился, а меня медленно накрыло ледяной волной прозрения. - Черт возьми! – выругалась я, поправляя смятую одежду и подрываясь к двери. Не выключенный свет резал по глазам так, что едва слезы не лились. Мысли были совершенно ватные, в голове глухо. Движения далеки от точных и изящных, поэтому мне снова пришлось долго сражаться с замком. Я старалась воззвать к своему внутреннему умнику, который, обычно, за доли секунды мог набросать мне варианты плана к отступлению. Но в столь ранний час умник был то ли еще пьян, то ли спал. Так или иначе в моем сознании было пусто, на мольбы о помощи никто не отзывался. Что было еще хуже – так это то, что я, оценив свое состояние, пришла к выводу, что сейчас вообще не способна врать, а свои актерские способности забыла в баре. В общем, все действительно очень плохо. Так или иначе, замок поддался. Я толкнула дверь, цепляясь за последние секунды, что отделяли меня от стоящего за ней Саму. Интересно, он сильно будет негодовать? Дверной проем открылся, передо мной появилась сутулая и взлохмаченная фигура Хабера. Он не смотрел на меня, его взгляд был устремлен под ноги, да и вообще, мне показалось, что пока я возилась, он успел заснуть на пороге. - Привет, Саму? – с легкой вопросительной интонацией тихо сказала я. От это приветствие прозвучало крайне нелепо. - Привет, - на выдохе полушепотом ответил Хабер, делая шаг внутрь, мне пришлось посторониться. Едва переступив порог квартиры, он бросил на пол вещи, которые держал в руках и довольно резко скинул кеды. Я немного помялась у двери, наблюдая за ним и собираясь с силами, чтобы уйти. Саму все это время на меня взгляда не поднимал, но, наверное, заметил мое замешательство. - Ты чего там стоишь? – немного громче, как только что пробудившийся человек, поинтересовался он. Я собралась с силами, чтобы ответить, но он, видно, уже оценил мою боевую готовность. - Оу-у-у-у, ты уже уходить собралась? – в голосе звучала легкая обида и недоумение. Я кивнула, понимая, что сейчас это стратегически наиболее выгодный жест. - Останься, пожалуйста, а? – лицо и голос Саму были полны мольбы и детской наивности. – Я очень устал, безумно хочу спать, и нисколько не хочу просыпаться в одиночку в обществе кошек. - Как скажешь, - я расплылась в умеренной улыбке. Спасибо алкоголю за то, что значительно приглушал все мои чувства и эмоции. Хабер благодарно кивнул, провел ладонью по волосам и развернулся в сторону своей спальни. - Тогда до завтра? – склонив голову на бок, поинтересовался он. - Даже до сегодня, - разворачиваясь к своей двери, зачем-то уточнила я. Саму выдохнул легкий усталый смешок. - Как скажешь. В общем, еще увидимся днем. Часа в два. Я мягко улыбнулась и кивнула. Уставившись в пол, добрела до кровати. Скинула одежду, на пижаму сил уже не хватило. Под одеялом в первые за эти три дня было тепло. Даже не знаю, что больше меня грело. Количество выпитого несколько часов назад или одно только понимание того, что солнечный Саму опять дома и спит всего в дюжине метров от меня. Пускай, не так близко, как мне бы хотелось, но все же ближе, чем когда-либо.