Forza e rispetto

С утра в доме Савады Тсунаеши всегда было шумно. И этот раз исключением не был: сам Тсуна, как всегда, проспал, и с недовольным криком начал быстро подбирать разбросанные вещи по комнате, чтобы собраться в школу; Реборн, смотря на это, насмешливо посмеивался над нерасторопностью своего непутевого ученика; И-пин, Ламбо и Фуута, давно проснувшись, играли на первом этаже, доставая еще немного сонную Бьянки, а Нана, напевая какую-то популярную сейчас песню, готовила завтрак. За последние несколько лет их маленькая семья стала больше в несколько раз, и чтобы успеть покормить такую ораву женщине приходилось вставать гораздо раньше. Но это ее несколько не смущало, а Тсуне, казалось, что мама стала только счастливее от их присутствия в доме. Раньше, честно говоря, Нане было немного тоскливо — хоть они с Тсуной и любили проводить время вместе, в основном же они оба занимались своими делами порознь — Тсунаёши, когда не был в школе, чаще всего сидел в своей комнате и играл в игры, а Нана либо занималась хозяйством, либо смотрела что-то по телевизору и читала книги. Теперь же ей было с кем проводить время — с детьми приходилась нянчиться почти круглые сутки, с чем ей помогала Бьянки, а Реборн каждый вечер за чашкой чая обсуждал с ней прошедший день, в основном, конечно, рассказывая об его обучении Тсуны. Одеваясь на ходу и постоянно из-за этого спотыкаясь, наследник Вонголы спустился на первый этаж и чуть не столкнулся со своей матерью, которая, закончив готовить, прихорашивалась у зеркала. Сегодня у Тсунаёши была церемония поступления в старшую школу, и Нана хотела выглядеть максимально солидно. — Ты что, пойдешь со мной? — со слабой надеждой на то, что это не так, спросил Тсуна. Надеялся он, ожидаемо, напрасно. — Ну конечно! Как такое событие можно пропустить? — с воодушевлением ответила его мама, но потом, вспомнив о чем-то, сразу же погрустнела. — Жаль только твой отец не сможет прийти. При его упоминании Тсуна скривился. После окончания битв представителей аркобалено Иемитсу, вместе с Базилем и повзрослевшей Лар Милч, сразу улетел обратно в Италию. С тех пор в Намимори он не появлялся. И Десятый Вонгола был рад этому, ведь если раньше он более или менее нормально, пусть и с некоторым пренебрежением, относился к отцу, то теперь после той битвы второго дня его почти ненавидел. «Я бы с удовольствием его вообще больше никогда не видел!», — подумал он, но не стал говорить об этом вслух — не хотел расстраивать маму. Чтобы избежать возможных разговоров о Саваде-старшем, подросток пошел обуваться. — Что-то ты рано. А как же завтрак? — озабоченно спросила Нана. — Извини, не хочется. Вдруг в зале послышался довольный смех. — Тогда Ламбо-сану достанется больше! — подслушав их разговор, сказал хранитель грозы и радостно побежал на кухню за чужим завтраком. Десятый тяжко вздохнул, а Нана, умиленная, улыбнулась. — Тогда подожди немного, я быстро накрашусь, и мы пойдем. Тсуна кивнул и, надев ботинки, облокотился на стену. «Этот бедлам у нас в доме уже три года, а все никак не привыкну. Как быстро летит время… И как же много за это время случилось. Если бы мне на первом году обучения в средней школе кто-то рассказал о том, через что мне предстоит пройти в будущем, я бы покрутил пальцем у виска», — подумал Савада, погружаясь в воспоминания последних лет. Но спустя пару минут его раздумья прервала подошедшая к нему Бьянки. — Старшая школа отличная пора для любви, я тебе завидую, — сказала она мечтательно, — может быть даже свершится чудо, и ты, наконец, сможешь признаться Сасагаве Киоко в своих чувствах. Или же Миуре Хару. Тсуна ее фантазий не оценил. — Ну уж нет! Киоко-чан вряд ли согласится встречаться с таким парнем как я, а Хару… Даже думать не хочу. По его мнению, Хару была хорошим, пусть и странноватым, другом, но вот как девушка она его совершенно не привлекала. Он все так же, как и в средней школе, грезил о Киоко и на других девушек даже не смотрел. — Какой Тсу-кун у меня популярный! — вмешавшись в разговор, гордо сказала Нана, — Бьянки-чан все верно говорит. Как любил повторять один мой друг: «Никогда не упускай возможности повеселиться!». «Что за друзья у тебя такие?!», — хотел было спросить Тсуна, но, заметив, что при упоминании друга рука матери, державшая тушь, еле заметно дрогнула и замерла, осекся. Взгляд женщины стал пустым и грустным. Это состояние продлилось всего пару секунд, и, моргнув, как бы приходя в себя, она торопливо натянула на лицо свою обычную дружелюбную улыбку и теперь продолжала наводить марафет как ни в чем не бывало. «Что это было? Как странно…», — подумал про себя Десятый. — У меня и без любовных отношений проблем хватает, так что будь что будет, — закрывая тему, сказал он. — И где твой юношеский задор? — тяжко вздохнув, спросила Бьянки. Вопрос прозвучал скорее риторически, и, не дождавшись ответа, она ушла по своим делам. Нана, закончив краситься, отложила косметичку и в последний раз покрутилась у зеркала. Тсуна наблюдал за ней с легкой улыбкой. — Я готова, прости за ожидание, — немного виновато сказала женщина. — Теперь вперед, покорять старшую школу! «Ну, покорять — не покорять, но старшая школа и правда обещает быть гораздо лучше средней» — заметил Тсуна. Учеба в средней школе не была совсем уж плохой, просто ее сильно омрачал Хибари Кёя со своими жестокими порядками, чье нарушение влекло за собой быстрое забивание до смерти. Савада наивно думал, что Хибари останется в своей любимой средней Нами, и до последнего не догадывался, насколько сильно он ошибался на этот счет.

***

На протяжении всей своей жизни Ирие Шоичи изо всех сил старался делать все то, что требуют от него родители, не считаясь при этом со своими собственными желаниями. Он глубоко в себе спрятал свою заветную мечту стать известным музыкантом и отдал все силы учебе, как и хотели его родители; поступил в ту среднюю школу, в которую хотели его родители; ходил в те кружки, в которые хотели его родители. Даже дружил только с теми, кто нравился им. Привыкнув к такому образу жизни, подростку не хотелось что-то менять, тратить время на споры, которые, по его мнению, ни к чему не приведут. В этом они были очень похожи с Тсуной — оба плыли по течению жизни, оставляя право решать за них на других людей. Но после событий будущем, что они изменили и которое уже никогда не наступит, в Ирие что-то изменилось. В воспоминаниях своей будущей версии он видел, как ребята из Вонголы упорно, не смотря на все трудности, в, казалось бы, безнадежной ситуации старались изменить то мрачное будущее, которое до сих пор порой снилось Шоичи в кошмарах. Он перенял решительность себя из десятилетнего будущего, которая крепла в нем во время шпионажа за Бьякураном, и теперь хотел определять свою судьбу сам, не оглядываясь ни на кого. И сейчас, отвоевав спустя столько времени право выбрать старшую школу, какую хотел он, Шоичи на церемонию поступления шел как никогда радостный и, главное, довольный собственным выбором. До церемонии оставалось еще десять минут, и школьники, отделившись от своих родителей, столпились в актовом зале. Людей было много, но среди них Шоичи не увидел ни одного своего знакомого, что было неудивительно - его круг общения, помимо десятого поколения Вонголы, ограничивался исключительно его однокласниками, и вряд ли кто-то из них решил бы сменить частную старшую школу, сулящую большие перспективы, на довольно среднюю и ничем непримечательную. Однако, такого человека, спустя некоторое время, он все же нашел. В стороне от основной толпы, Ирие заметил мрачную фигуру, которую сразу же узнал по нетипичным для японцев светлым, растрепанным волосам и высокому росту. — Курису-сан?! — ошарашенно воскликнул он. Девушка, услышав свое имя, резко обернулась. Лицо блондинки было настолько раздраженное, что Ирие сразу же пожалел, что позвал ее. Это была Хакуджима Курису — бывшая одноклассница Шоичи, чьи дурные выходки и связь с якуза были известны всей школе, из-за чего ее не раз грозились исключить. Парень заметил, что, поступив в старшую школу, хулиганка ничуть не изменилась — даже чоуран носила тот же самый, что и прежде, игнорируя обычную школьную форму. Узнав его, лицо Хакуджимы немного смягчилось, и она медленно подошла к нему. — Ты ведь Шо… Шоичи. Ирие Шоичи, да? — Да! Мы с тобой учились в одном классе на втором году обучения в Юмэй. Честно говоря, очень удивлен, что ты поступила сюда. — Это еще почему? — Ну… здесь ведь… — Впрочем, это не так важно, — перебила она его. — Я, на самом деле, даже не в курсе, что это за школа. Шоичи натянуто засмеялся. Ему показалось, что она шутит. — Ты серьезно? Девушка пожала плечами. — Да. Мне было наплевать, куда поступать, просто попросила родителей отдать документы куда поближе. Парень перестал смеяться, и ошарашено посмотрел на Курису. После ожесточенных споров и долгих уговариваний родителей поступить именно сюда, было странно слышать что-то подобное. — Ты сам-то что тут делаешь? Ты умный парень, я думала, ты поступишь в куда более престижное место. — У меня тут друзья, — просто ответил Шоичи. Он действительно поступил в старшую Намимори только из-за Савады с ребятами. Хакуджима скептически выгнула бровь и хмыкнула. — Причина так себе. Ирие хотел уже было возразить, но тут же осекся — Курису, опустив глаза, не отрываясь, смотрела ему на грудь. Девушка буквально прожигала парня взглядом. — Эм, что-то не так, Курису-сан? — Это старшая Намимори? — ледяным голосом спросила она. Шоичи, удивившись ее внезапной догадке, проследил за ее взглядом и все понял. «У меня же на пиджаке эмблема школы… Глупо вышло» — Да. — Только не говори, что он тоже здесь. Парень отчего-то сразу догадался, о ком идет речь. — Да, Хибари-кун тоже здесь. Девушка втянула в себя воздух и шумно выдохнула, прикрыв глаза. Ее кулаки непроизвольно сжались. — Твою ж мать, — не сдержавшись, выругалась она. Затем с иронией заметила: — Похоже, старшая школа будет гораздо веселее, чем я думала. Шоичи не мог с ней не согласиться. — Эй, вы только посмотрите, кто здесь! — послышался веселый и знакомый Ирие голос сзади. Курису с недоумением смотрела на то, как к ним подходят три парня, один из которых — высокий черноволосый парень — радостно размахивал руками. Ирие, узнав их, облегченно выдохнул и поправил немного сползшие очки. — Собственно, это и есть мои друзья, из-за которых я поступил сюда. Я тебя представлю, — немного волнуясь, сказал он. Ирие так и не понял, от чего занервничал и только надеялся, что его живот не заболит из-за этого. Хулиганка поморщилась и равнодушно махнула рукой. Знакомиться с новыми людьми у нее не было никакого желания. — Не стоит, это лишнее. После этих слов девушка хотела уже было уйти, но, как только повернулась, столкнулась нос к носу с… Хибари Кёей. От неожиданности она вздрогнула, о чем сразу же пожалела, увидев самодовольное лицо брюнета, который это заметил. — Снова ты, — сказал он. В его голосе не было ничего хорошего. — Это мои слова, — нахмурившись, ответила хулиганка. Она была удивлена, что не заметила его раньше и теперь напряженно следила за Хибари, жалея, что сегодня оставила свою клюшку дома. — Хибари-сан? Что вы здесь делаете?! — с изумлением спросил подошедший Тсуна. — Разве вы не должны быть в средней Намимори? Глава дисциплинарного комитета перевел взгляд на Саваду, и на его лице появилась издевательская улыбка. — Я уже говорил тебе — я всегда выбираю тот год, который мне подходит. В этот раз я решил обучаться параллельно и в старшей школе. «Параллельное образование так не работает!», — удрученно подумал Десятый, но спорить с хранителем облака не стал — себе дороже. Все его мечты о спокойной старшей школе в миг были разрушены, и он заметно погрустнел. Гокудера, заметив это и поняв, в чем причина, моментально разозлился и хотел с кулаками наброситься на Хибари, но Ямамото и Шоичи благоразумно остановили его. Хмыкнув, Кёя снова посмотрел на Курису. Он ожидал, что они еще встретятся, но терпеть ее в своей школе не имел никакого желания. — Здесь нет места хулиганам. Либо покинь свою банду, либо проваливай из моей школы. — Ну уж нет. Ты хоть и держишь школу, но исключать меня не имеешь права. Я ведь даже ничего не сделала, — сказав это, изо рта девушки вырвался смешок, — пока не сделала. Последняя фраза Хибари очень не понравилась. — И не сделаешь, — прорычал он и достал тонфа. Курису предупреждающе отпрыгнула, разрывая дистанцию между ними и встав в оборонительную стойку. Без клюшки шансов у нее было мало, и хулиганка лихорадочно думала, что же ей делать дальше. Ситуация стремительно накалялась. Напряжение между ними было настолько сильным, что его начали замечать остальные ученики и с беспокойством смотреть в их сторону. Внезапно между ними встал непонятно откуда взявшийся Реборн, и они одновременно перевели на него взгляд. Вместо привычного черного костюма на нем был серый, его волосы были зачесаны назад, а лицо украшала эспаньолка - видимо, это была одна из его многочисленных маскировок. — А вы поспорьте, — с хитрой улыбкой предложил бывший аркобалено. После снятия проклятия Реборн немного подрос, и теперь выглядел лет на пять-шесть. По началу он настороженно следил за изменением своего тела, до последнего не веря, что стал наконец свободным, но в конце концов принял его и старался насладиться своим вторым взрослением. Разве только сожалел о том, что больше не мог сидеть на плече своего любимца Ямамото. — Если Хакуджима месяц не будет нарушать дисциплину, то останется в школе. Если все-таки нарушит — заберет документы сама. Девушка от неожиданности даже стушевалась на секунду. — С какой стати я вообще должна… — Струсила? — перебил ее хранитель облака. Он знал на что надавить, ибо видел ее насквозь. Курису вспыхнула. — Не дождешься, — процедила она сквозь зубы. Спустя пару секунд девушка поняла, что попалась на крючок, но было уже поздно. Хибари, поразмыслив, хмыкнул и убрал тонфа. — Это должно быть забавно, я не против, — согласился он. — Но достаточным для исключения нарушением будет считаться каждый ее прокол, даже опоздание на одну минуту. Реборн кивнул. — Справедливо. Хакуджима нервно дернула плечом и недовольно скрестила руки на груди. Она была не в восторге от того, что за нее все решили. — Да и пожалуйста, потом я обязательно отыграюсь. — Посмотрим. Сказав это, ГДК вышел из актового зала. Люди расступались перед ним, стараясь даже случайно не оказаться у него на пути, чтобы не попасть Хибари под горячую руку. После его ухода воцарилась гробовая тишина, которая длилась несколько минут. Затем ученики, расслабившись, начали обсуждать произошедшее, иногда кидая на хулиганку сочувствующие взгляды. — Н-не стоило тебе ругаться с Хибари-саном, — наконец сказал Тсуна, все еще опасливо смотря в сторону выхода. Гокудера раздраженно цокнул. — Как же он раздражает. И чего он решил поступить в старшую школу именно сейчас? Ямамото рассмеялся, разряжая обстановку, и успокаивающе положил руку на плечо девушки. — Все будет хорошо, Хибари на самом деле не такой уж и зверь. Не думаю, что даже если ты как-то нарушишь дисциплину, он всерьез тебя из школы выгонит, — приободрил Такеши. Но потом, подумав, добавил: — Если конечно это не будет действительно серьезным проступком. Тут уж и директор может подключиться, а от него никуда не денешься. Курису устало выдохнула и, не успев ответить Ямамото, услышала внезапно раздавшийся школьный звонок, оповещающий о начале линейки. Ребята торопливо подошли к остальным первоклассникам. Парни и девушки разделились и быстро выстроились в два ряда, ожидая выступления директора. Курису не слышала, о чем говорит он в своей приветственной речи, о чем переговариваются рядом стоящие школьники. В ее голове навязчиво крутилась только одна мысль. «Как много проблем бы решилось, если бы я просто сама выбрала школу».