Укрощение влюбленной.

Рано утром Ксюша уехала из квартиры своих родителей в общежитие. Она тихо зашла, чтобы не разбудить свою подругу, разложила свои вещи. Решила присесть на кровать и мгновенно заснула, склонив голову на подушку. Андрей этим утром трудился, как пчелка. Он бегал около театра и срывал сирень с черемухой, чтобы собрать для Ксюши букет. Он хотел принести букет в общежитие, пока ее нет. Он еще не знал, что его возлюбленная ранним утром уже была в общежитии, а не спала дома. Он быстро поднялся по лестнице, открыл дверь так, чтобы не спугнуть ее подругу. Увидел картину: Ксюшенька лежала на кровати в уличной одежде и сладко спала. Миронов несколько секунд стоял в ступоре, но решился на наглость. Он тихо подошел к ее кровати, присел на колени, потянулся к ее губам, положив букет на ее грудь, и крепко поцеловал ее. Ксюша мгновенно проснулась. Увидев лицо Андрея, которые склонился прямо над ней, она сначала удивилась, только потом осознав романтичность ситуации, Ксюша улыбнулась и положила ладони на запястья Миронова. — Доброе утро! Как у тебя дела? — прошептал Андрей. Ксюша сладко потянулась, вытянув руки и обняв Миронова. — Все замечательно, особенно, когда с утра вижу тебя! Андрей положил букет на прикроватную тумбочку и прикоснулся губами щеки Ксении. Девушка поманила мужчину к себе, он встал с колен и лег рядом с ней. Они прижались друг к другу и спокойно лежали. Андрей осматривал каждую прядь ее волос и жадно вдыхал ее аромат: свежие булочки и кофе с молоком. — Пойдем погуляем, у тебя все равно скоро репетиция. — предложил Миронов. — Давай, полежим и пойдем. Все равно время еще есть. — робким выдохом сказала она. Андрей поцеловал ее в переносицу. Это был знак согласия. Он уложил подбородок на ее макушку и закрыл глаза. Было решено собираться в театр. Мария спала, а Миронов с Ксюшей аккуратно слезли с постели, переговариваясь шепотом, подошли вместе к двери, открыли ее с диким скрипом и прошмыгнули в коридор. Они весело пробежали по лестнице, держась за руки. Они, буквально, вцепились ладонями и заглядывали друг к другу в глаза. Правильно нам родители говорили: «Смотри себе под ноги!». Ксюша шла по бортику, держа Андрея за руку и смотрела на него, пока он что-то рассказывал. Она не удержалась и стала падать. Миронов мгновенно отреагировал, рывком столкнул ее на себя, и девушка осталась в порядке. Она упала ему в объятия. Андрей перебирал ее волосы и ворчал, что она так нелепо могла упасть и сломать себе что-то. Но разве… молодые слушают старшее поколение? Миронов это понимал. Понимал, что она пропускает его наставления мимо ушей. Вздохнул, улыбнулся, взял крепкими руками Ксюшеньку за плечи, отстранил и поцеловал в губы. Они уже шли по улице, когда Ксюша рассказала главную новость. Главную для себя и для Андрея. Может быть, не особенно приятную, но все же. — А ко мне завтра жених приезжает… — Какой жених?! Он ведь уехал от тебя. Как это приезжает?! — он резко остановился. — Сказал, что заберет меня, а папа согласился. Разве я могу пойти против воли отца? Ксюша оторопела и испуганными глазами смотрела на Андрея — ждала, что он скажет дальше. Как он себя поведет. — Конечно! Конечно, можешь! А как же я? Ты хочешь оставить меня? — он схватил ее за плечи, развернул к себе и бегал глазами по ее лицу, будто бы искал ответа. — Я не могу сказать папе, что я с тобой… Он будет против. Тем более против, что я его не послушаюсь. Они уже все решили. — Кто они? — яростно заорал Андрей. — Мои родители и родители моего жениха… — Ксюша съежилась и разгоняла слезы, которые вот-вот выльются бессловесным потоком. — Никакого жениха! У тебя есть только я! Ты слышишь? И вот опять. Она так долго бежала от родительской опеки, что снова с ней встретилась. Ксюша закрыла глаза, подняла носик вверх, резко распахнула ресницы и посмотрела в небо, чтобы разогнать девичьи слезы. Андрей отвел взгляд, пытался обижаться. Злость и отчаяние играли в его голове. Он не выдержал. Прижал Ксюшу к себе и покачивал из стороны в сторону. — Я тебя никому не отдам. Будешь всегда со мной. Я ведь люблю тебя! И ты люби… И все у нас будет хорошо. Все будет просто замечательно. Девушка вытерла слезы с помощью Андрея. — Не плачь, пожалуйста… Я не хотел… Я больше не буду на тебя кричать, обещаю… — жалостливо сказал он. Андрюша взял ее за руку и двинулся к главному входу, где стояли его коллеги. — Здравствуйте! Андрей поздоровался с каждым артистом, который стоял на крыльце. Кому-то пожимал руку, кому-то целовал, кого-то похлопывал по плечу, а кого и дружественно обнимал. Ксюша аккуратно засматривалась на артистов, но решила уйти. Она пошла в здание, тихо закрыв за собой дверь, чтобы никто не услышал. Она не оставила свой жест незамеченным, Миронов посчитал, что это игра, как у любой девушки. Все ведь привыкли ставить перед выбором: друзья или любовь. Он немного поговорил с коллегами, которые так влюбленно рассказывали о новых спектаклях, в том числе и о спектаклях Андрея, и пошел за Ксюшей, которая шла по коридору театра. — Ты чего? — спросил он, когда догнал и плелся за ней. — Что-то случилось? — Нет, с чего ты взял? — спокойно сказала она. — Но ты так резко ушла… Я подумал, что ты обиделась. — Так, а чего мне стоят с вами, ты общаешься со своими коллегами, а я что, буду подслушивать? Нет, я так не научена. Я всегда ухожу. Может, им вообще не хотелось, чтобы я приходила, может, они хотели поговорить о чем-то личном, а я тут приперлась… Андрей схватил ее за плечи, прижал к стене и подарил ей страстный поцелуй. Она не ожидала, обмякла. Плечи сжались, а шея вытянулась далеко вверх. Ксюша неторопливо и трепетно положила ладони на его грудь и углубила поцелуй. Может быть, если бы не чрезмерная стеснительность, они бы и продолжили этот сладострастный момент, но Ксения резко отстранилась, Миронов еще пытался ее притянуть к себе, крепко держа за талию, но девушка стряхнула его руки и пошла вперед. Андрей вытер ладонью свои губы и пошел за Маленькой Ксюшенькой. Они проходили мимо его гримерки. Ксюша резво пробежала мимо двери, но Андрей хитёр. Он схватил ее за руку, раскрыл дверь, замял ее в кабинет и накинулся с поцелуями. Дверь потихонечку закрылась, оставив за собой узкую щелку, в которую, при яростном желании, поклонницы Андрея по театру могут рассмотреть, что происходит за дверью. Андрей обхватил податливое тело девушки и жадно насыщался ее губами, шеей, руками, особенно ему нравилось целовать плечи, которые хрупкими ключицами вычерчивали молодую грудь. Он перебирал ее ребра, сминая белую футболку и оголяя тонкую талию. Пока нежно водил руками по телу заметил красивую подвеску. — Это откуда? — вперемешку со сладкими поцелуями говорил он. — У фарцовщика одного купила… — тихо ответила она. — Ксюшенька, это же статья! Что это такое? От кого ты такого набралась? — Ну, папа мне не разрешал, а мне хотелось… Я много чего покупала у них. — А если сдаст? Чего ты тогда делать будешь? Этих спекулянтов каждого по тысяче ловят на дню, а не все из них честные! Где ты их вылавливаешь? — У подруги в общежитий… Знаешь, как там у них классно! Каждый вечер дискотеки под американскую музыку, нас всегда ловят, а мы то комендантшу в лифте закроем, то ключи ее спрячем. — Ой… Ксюшенька, это очень плохие компании, чему они тебя научат… — Разве ты не такой был? — Может быть, но тогда время другое было, мы если и выпивали, то где-то за гаражами или в квартирах, когда родителей не было. А в этих общежитиях непонятно что творится! — Андрюша, не ругайся, все ведь хорошо… — Ладно, только в следующий раз, проси у отца, если он не разрешает — проси у меня, поняла? М? — Поняла… Андрей продолжил целовать. Как правило, когда вспоминаешь человека, он, естественно приходит. Дверь со скрипом открылась, и из-за нее выглянул отец Ксюши. Он стоял в двери, пока пара не опомнилась, точнее, не заметила, что целуется прямо на глазах у строгого отца. — Ксюша? Ксения вздрогнула, повернулась к отцу, оставаясь в объятиях Андрея. Они отстранились друг от друга. Андрей уже не мальчишка. В его действиях нет ни капли скромности и стыда. Он это уже все пережил, теперь он не боится матерых отцов, особенно, когда почти они почти ему ровесники. Он сам уже отец, что-то понимает. — Андрей, можно с тобой поговорить? Отец вышел из гримерной. Андрей одернул поло и остановился под натиском девичьей руки. — Андрюша… — боязливо сказала та. Миронов поцеловал девочку в нос, улыбнулся и сказал: — Все будет хорошо. Андрей вышел за Виктором. Волновался ли? А кто его знает… Ну, волновался. Но нет уже этого юношеского волнения. Есть только взрослые и зрелые поступки. Ксюша перебегала из одного угла в другой и держалась за грудь. — Мамочки… Что же будет? Что же будет? Это я во всем виновата! Если бы не я, никто бы о нас не узнал! Господи, что же папа ему скажет? Я всю вину возьму на себя! Да! Андрюша в этом не виноват. А если папа его будет ругать? Господи! А если он не разрешит нам общаться? И вообще не пустит меня больше в этот театр? Господи! Мамочка-а-а! Мама! Я боюсь, мамочка! Я же люблю Андрюшу! Очень люблю! А еще этот жених недоделанный! Почему я вообще должна ехать? Я хочу быть в Москве! Здесь Андрюша! Я не хочу его оставлять! Ксения долго ворчала и испуганно озиралась, все хотела увидеть знакомое лицо, чтобы знать, что все будет хорошо. Он так часто повторял ей эту фразу: «Все будет хорошо!». Она всегда верила и доверяла, но в этот момент она дрожала как кролик. Боялась, что жизнь может их разогнать по двум берегам, но дверь открылась. — Андрюша! Ксюша кинулась на Миронова и уткнулась носом в грудь. — Что папа сказал? Что он сказал?! Он ругал тебя? Ты только честно говори! Я всю вину на себя возьму, ты в этом не виноват! Что он сказал? Андрюша! — Все хорошо! Что же ты переживаешь? Все замечательно. Все отлично! — он ласково улыбнулся и нежно поцеловал девушку. — Пойдем, у тебя скоро репетиция, петь будешь… Он был расстроен. Чем? Сам, наверно, не знал. Нет! Отец ничего плохого ему не сказал, все, правда, было отлично. Но что же? Ксюша шла за руку с Андреем, он провожал ее на репетицию. По смешному настрою, можно сравнить, что папа ведет свою дочку, но это история не комическая, эта история романтическая. Шутки в сторону! — Ты платочек приготовила? — шутливо спросил он. Она, с вытаращенными глазами, оглянулась на него и прошептала: — Я его забыла… Андрей сам оторопел. Он даже подумать не мог, что Ксюша так серьезно это воспримет. Он похлопал себя по груди, привычным жестом, будто ищет мальборо, достал из кармана брюк белоснежный платочек, который Ксюша совсем недавно ему подарила. — Держи, только верни! — наказал он ей. Ксюша широко улыбнулась и побежала на сцену. Миронов зашел за кулисы и наблюдал за тем, как девушка готовится к репетиции. Ей навязали платок, она надела юбку прямо на штаны, рубаху и встала около левой кулисы, где стоял Андрей. Он притянул ее к себе и обнял, обхватив за талию. Миронов сладко целовал ее шею и что-то шептал, чем он очень смущал ее. Щекотал и хватал за бока. — Андрюша, на нас смотрят! — смеялась она. — Пускай смотрят! Он гладил ее ручки и зарывался в волосы, а она внимательно слушала худрука, который что-то рассказывал старшим артисткам. Ой, сколько артисточек сейчас кусали локти. И те, которые по молодости отказали юному Андрюше, и те, которые так мечтали оказать на месте молодой девицы, и те, которые из-за излишней гордости кинули ему в лицо ключи и, захлебываясь от собственной желчи оскорбляли всех последующих и предыдущих. Миронов замечал косые взгляды артисток, понимал, все понимал. Его задачей было, чтобы Ксюшенька этого не замечала, чтобы она не пострадала от них. Он их всех знает, со всеми имел дело. А разве она может подумать, что ей завидуют? Не может. Она вообще не обращает внимания. Да она и не знает, что такие хорошие девушки могут ей позавидовать. Даже понятия не имеет, как они могут позавидовать. Они ведь так нежно все к ней относятся. Думает она. Ксюша последовала на середину сцены только тогда, когда подарила Андрею сладкий поцелуй. Не хотел он ее отпускать, даже, когда это так нужно. Миронов цеплялся руками за ее талию и что-то нежно шептал, наверно, слова благодарности за проведенное время. Ведь так он обычно делал. Ему дорога была каждая минутка с ней. Девушка отпиралась и бежала петь. Старый клен, старый клен, Старый клен стучит в стекло, Приглашая нас с друзьями на прогулку. Отчего, отчего, Отчего мне так светло? Оттого, что ты идешь по переулку. — Музыка заиграла, а девушка, полная восхищения и любви, постоянно улыбалась и смотрела на Андрея. Он уперся рукой на стул и улыбался Ксюше, которая так явственно показывала все свои чувства. Снегопад, снегопад, Снегопад давно прошел, Словно в гости к нам весна опять вернулась. Отчего, отчего, Отчего так хорошо? Оттого, что ты мне просто улыбнулась. — Андрей медленно вышел из-за кулис. Он болтал руками и скромно подпевал. Все остальные артисты тоже стали собираться около девушки, чтобы еще больше расслышать ее тонкий голосок. Миронов все ближе и ближе подходил к своей возлюбленной, совсем скоро он стоял около нее. Он пытался петь, но по сравнению с ней у него не очень хорошо получалось, у него ведь не абсолютный слух, но с каждой минутой его голос становился все крепче и крепче. Погляди, погляди, Погляди на небосвод, Как сияет он безоблачно и чисто. Отчего, отчего, Отчего гармонь поет? Оттого, что кто-то любит гармониста… — Андрей нежно прижал ее к себе, она заглядывала ему в глаза, улыбаясь, пела и намекала, что последние строчки были адресованы ему. Их голоса сливались вместе с объятиями, а глаза блеском передавали любовь друг другу. Когда музыка закончилась Миронов отошел от девушки, махнул в ее сторону рукой, именно с его позволения раздались аплодисменты. Теперь все поняли, что он отвечает за нее головой. И если они что-то с ней сделают, то будут иметь дело с ним. Они его попросту боялись. В последнее время он выпустил много спектаклей под своим руководством. Он был очень жесткий и строгий режиссер. Заработал себе уважение, как к руководителю, а не только, как к актеру. Девушка снова выслушивала похвалу от старших актрис, а Миронов, не слушая никого, отправился в свою гримерную. — Мирон, нам надо поговорить. — Опять вы? Я вам все объяснил! Не нужно лезть в мою жизнь! Я сам разберусь. — Да мы тебе сказать хотим, что она не нужна тебе, и ты ей не нужен. Это все гормоны, а ты поверил. Она совсем девчонка! Она тебя обдерет до нитки. Надеюсь, что ты не собираешься доводить дело до свадьбы? — Вы меня отвадить от нее хотите? Вам делать нечего?! Она молодая девушка, а не девчонка, она в своей возрасте умнее, чем некоторые мужики! Что вы за друзья такие, а? — Андрей отчаянно махнул рукой и отправился к себе. — Ксюшенька, Вы можете немного подождать? Сейчас пройдет репетиция спектакля, который ставит Андрей Александрович, а потом снова Ваш. Вы, как раз, все песни и отрепетируете! — Хорошо, отлично! — Вот и замечательно, можете погулять, чтобы не скучно было! Ксюша огляделась, но Андрея не увидела. Она спустилась в зрительный зал и села на средний ряд, откуда очень хорошо видно артистов со сцены. Миронов в это время шел с главного входа, держа в руках сценарий, пакет молока и несколько булочек. Он незаметно подкрался к девушке и ткнул пальцем ей в спину так, что она вздрогнула. — Я тебя потеряла! — Не теряй, я тебе пирожков принес с молоком, кушай! — Андрей, я не хочу… — Ешь, у тебя еще одна репетиция будет, а эта долго будет идти. — Валентин Николаевич сказал, что совсем скоро будет моя… — А это не от него зависит, потому что я репетиции провожу. Кушай, совсем оголодаешь! — Я стесняюсь здесь… — Чего стесняться? Здесь артисты первое, второе и компот едят, так что ешь! Миронов протянул ей еду, но она отодвинулась. Она слишком стеснялась. — Пойдем в коридор, я тебя кормить буду. Они вышли в коридор и сели на скамейку. Андрей раскрыл пакет молока, развернул сверток с пирожками и подал Ксюше. Девушка взяла молоко, а Андрюша кормил ее пирогами. Отрывал маленькие кусочки и подавал прямо в ротик. Он рассказывал ей о спектакле, крепко обняв, одной рукой кормил, а другой, обхватив талию, придерживал за бедро. Девушка мило улыбалась и смотрела в глаза мужчине. Протягивала ему пирожок, но он отпирался и уверял, что уже позавтракал и пока есть не хочет. Конечно, он не ел. Он понимал, что, если Ксюша узнает об этом, то сама есть перестанет. — Андрей Александрович, у нас уже репетиция начинается. — послышался голос за углом. — А, скоро приду, подождите секундочку. Миронов напоследок крепко обнял Ксению, поцеловал в носик и убежал в зрительный зал. Девушка положила оставшиеся пирожки в пакет, взяла молоко и отнесла в гримерку к Андрею, чтобы он смог перекусить после репетиции. Пробежала по коридору и оказалась за кулисами. Артисты проходили сцены, а Андрей наблюдал и что-то подсказывал, показывал, кричал, злился. В общем, как на любой его репетиции. Волна восхищения проходила по его телу, когда у артистов что-то получалось. Он не замечал Ксюшу, потому что был очень увлечен процессом. Девушка только выглядывала из-за полотна, навешенного от потолка до пола, и смотрела на Миронова. Она им восхищалась. Восхищалась любому жесту, любой эмоцией, мимикой, взглядом и улыбкой. Злилась, когда он злился, радовалась, когда он радовался. В конце концов, он заметил ее. Злость сменилась радостью. Он сразу улыбнулся и объявил перерыв. — Как дела? Не устала ждать? — Нет, мне очень даже нравится! — сказала она и потянулась к нему в объятия. — Мы скоро закончим, прогоним еще одну сцену и уйдем… — Ты меня подождешь? — Конечно! Ты думала, что я без тебя уйду? Даже не надейся! — Тебе опять что-то говорили друзья? Они меня не любят? — Нет! Все отлично! С чего ты взяла? — Я слышала свое имя и вы кричали друг на друга… Почему они меня так не любят? Разве я что-то плохое сделала? — она подняла глазки вверх, но слезы все равно потекли по щекам. Андрей боялся девичьих слез, сразу терялся, паниковал. Он вытер слезы и ласково прошептал: — Все хорошо, они думают, что ты хочешь меня от них отвадить. Все будет отлично, я уверен, что они поменяют свое мнение о тебе! — Я бы, конечно, хотела тебя отвадить от них, чтобы они тебя плохому не учили, чтобы ты не пил с ними целыми вечерами, но разве я могу что-то изменить. Даже если я начну пытаться, то все равно не получится… я их боюсь… — Они ничего тебе не сделают! Я тебе обещаю! Я буду тебя защищать от них! Все будет хорошо! Прошли обе репетиции. Андрей забрал свои вещи из гримерки и увидел, что на столе лежал почти полный пакет молока и пирожки. Он бы и обиделся, но рядом лежала записка: «Я тебе оставила, вдруг ты устанешь и проголодаешься…». Ему была так приятна эта забота. Та забота, которую он не получал уже очень давно, забываясь со своими репетициями и кутежами. Он вышел на улицу, где стояла Ксюша. Он разделил пирожок, приказал ей открыть рот и вытянуть язык, положил кусочек и засмеялся. В ночи они пошли в ее общежитие. — Во сколько жених приезжает? — спросил он, добивая за Ксюшей молоко. — Утром. — А как же спектакль? Он же завтра. Ты же не оставишь театр без главной артистки? — Нет, я выступлю и сразу поеду. Ты не обижайся на меня, я сама этого не хочу, я не знаю, что сказать отцу, чтобы он не позволял мне ехать. Может, наврать? Сказать, что он плохой! Что он меня не уважает и не любит, тогда папа меня не отправит! — Не нужно, время все рассудит… — Ты хочешь, чтобы я уехала, ты меня не любишь? — Люблю! Что ты такое говоришь? Все будет хорошо! Я тебя очень-очень люблю! Никому тебя не отдам. — Точно? — Точно-точно! Пойдем я тебя провожу. Они забежали в общежитие. Маши в комнате не было. Ксюша осмотрела все коридоры и предложила Андрею остаться с ней. — Оставайся у меня! — сказала она, когда Андрей, открыв окно, выглядывал на улицу. Ксюша медленно подошла и обняла Миронова за талию. — А где твоя подруга? Вдруг она вернется. — Она ушла к Державину… — К кому?! — К Михаилу… Они хорошо общаются. Вот, видимо, решили погулять, ну, или что там делают взрослые люди… Андрей усмехнулся и повернулся к Ксюше, прижав ее к себе. — Чем занимаются взрослые люди?.. — Ага… — Книги, наверно, по ночам читают. — засмеялся он. — Думаешь? — Не знаю. — он засмеялся еще громче, чем увлек Ксюшу. Она в ответ заулыбалась. — Я только книжки читаю в обществе юных девушек. Ксюша расстелила кровать, переоделась в ночное белье и легла на кровать. Через несколько минут почувствовала легкое касание пальчиков ее плеча. — Спишь? — тихо спросил Андрей. — Нет… Миронов лег рядом с ней. Подмял под себя и обвил ее горячее тело руками. Ксения глубоко вздохнула, выдохнула и еще сильнее прижалась к нему. Андрей провел ладонью по ее бедру и поцеловал в щеку. Сразу уткнулся в шею и прошептал: — Я не отпущу тебя! Ты всегда будешь со мной, слышишь? — Слышу… — Услышала? — Услышала… В полном счастье и, можно даже сказать, с одной стороны, возбуждении, которое тщательно скрывалось, они заснули хрупким сном. Когда просыпалась Ксюша — просыпался Андрей. Она рассказывала ему, что ей приснилось. Он внимательно слушал, потирая глаза и пытался не заснуть. Ночью Ксюша просыпалась еще несколько раз, а Андрюша шептал ей успокаивающие слова, от которых она снова засыпала. Очень по-отечески он закрывал и открывал окно, когда чувствовал, что стало холодно или жарко. Потом все-таки его насторожила нарочито-ненастоящее тепло тела. Он потребовал ее смерить температуру. — 38,8. Как же тебя угораздило? Вот я придурок! Я ведь целую ночь окно то закрывал, то открывал. Вот осел! Он налил ей горячего чаю, сбегал к кому-то за медом и подал напиток ей. — Пей, и сразу в кровать. Закутал ее в одеяло, проверил, чтобы нигде не было сквозняка, намочил платочек холодной водой и накрыл ее лоб. Андрей около получаса сидел рядом с пылающей Ксюшенькой и гладил ее руку. Общими усилиями они сбили температуру и спокойно заснули. Он еще несколько раз просыпался ночью и трогал ее лоб, отчего будил, ругал себя, и укладывал ее снова спать. Вот такая беспокойная ночь была у Андрея. Крепко заснул он только под утро. И как после такого не верить в любовь? Любовь — это слияние душ, интересов, мыслей и просто жизней. Что будет с ними? А кто их знает? Может, завтра она уедет от него навсегда, и это им покажется каким-то мимолетным увлечением, они помучаются, но забудут друг про друга, а, может, и наоборот — будут помнить друг друга и жалеть о таком исходе событий. А, может, они навсегда останутся вместе. Никакие женихи, никакие родители, никакие друзья не помешают их счастью, они будут вместе и… А что загадывать? Вдруг, это не сбудется… Мы же все-таки надеемся на счастливый конец, как вещают нам все сказки и басни. Почему все обрушились на их союз? Зависть? Может, это неправильно? А какая разница? Правильно или нет? Разве есть такие вещи, которые смогут помешать любви? Конечно, находятся, но это все глупости. Если собрались умные люди, они смогут решить все трудности и неприятности. Смогут ли они? Не знаю. Никто не знает! Но пока они крепко спят и ни о чем не думают. Не будем им мешать… У них и так была беспокойная ночь.