Мир через маленькие черные глаза

      В пустой каюте одиноко. Вильгельм одиночество не любит, но поделать ничего не может: Шепард нужно мир спасти, а уже потом думать о всякой живности. Вон, рыбки уже не раз дохли. А он ничего, живет, потому что капитан не забывает его покормить, часто приносит вкусные яблоки, а бывает что и вина чуть нальет. Хомяк вроде как даже не обижается.       Но больше всего Вильгельму нравился «голос Нормандии», как он окрестил женский, слегка механический голос. Именно она напоминала Шепарду покормить его, поменять клетку, когда капитан забывала обо всем. А еще у голоса были отличные шутки. И совсем не обидные, как считали некоторые.       Голос звали СУЗИ. Хомяк услышал это имя случайно, но сразу запомнил: как не помнить того, кто так часто кормит яблоками, пусть и руками Джейн. Вильгельм благодарно пищит и хочет наконец увидеть этот голос. Ему мечталось, что это будет кто-то, кто его понимает и с кем действительно можно поговорить. А вдруг это какая-нибудь модификация хомяка женского пола? Он как-то читал о страшных экспериментах на своих сородичах, когда еще жил на Цитадели. Вдруг кто-то смог вставить какие-то импланты в хомяка и теперь она помогала управлять кораблем.       В это хотелось верить, особенно когда голос каким-то образом выявила, что он заболел. Съел что-то странное и теперь не мог и лапой пошевелить. Голос быстро предупредила капитана о том, что Вильгельму нездоровится и порекомендовала хорошую ветеринарную клинику на Земле. Уже через несколько дней он снова бегал по клетке и с упоением слушал свою спасительницу.       А потом голос замолчала. И Вильгельму стало страшно. Страшно оставаться без такого привычного и, даже, любимого. Кажется, хомяк любил незримый голос даже больше, чем капитана. А потом его вообще забрали с Нормандии, и несчастному животному совсем стало грустно. Вдруг, они ее тоже мучают?       Оставалось ждать и надеяться, что с СУЗИ все было в порядке.