Привлекательные профи

Все ребята сидели в отделе. У них было новое сложное дело. Был убит доктор работавший с подростками-наркоманами. Кушнир раздавала указания, как обычно рисуя что-то на доске. Дима сидел за своим столом с отсутствующим видом. Его жутко раздражал командный тон Александры Ивановны. Тем более, что на кануне она не разрешила им с Игорем проверить записи этого врача. «На что она вообще рассчитывает, » — думал Юрков. — Александра Ивановна, почему нам нельзя посмотреть его записи? — задал интересующий его вопрос подполковник. Он поднялся со своего места и подошёл к начальнице. Она посмотрела на него и ответила: — Вам известно, что такое врачебная тайна?! — она произнесла это с каким-то вызовом в голосе. Её взгляд был устремлён на него. Можно было подумать, что она хочет сжечь им, не оставить и следа от этого мужчины. — Но нам нужно сузить круг подозреваемых, — не сдавался Дмитрий, но, встретившись глазами с Александрой, замолчал. Его лицо приобрело выражение глубокого раздражения. Но ненадолго, он притворно улыбнулся и сквозь зубы, с укором, сосредоточив взгляд на Кушнир, произнёс: — Вы — начальник, я — дурак. Его походка, жесты, голос выражали злость, но не ту ярость, которую мы испытываем к врагам, а ту ядовитую злобу на себя и на другого за то, что не смогли удержать доверие и в каком-то порыве сами разрушили всё, что строилось с таким трудом. И это чувство пожирало Юркова изнутри. Он не хотел никого видеть и отправился к бильярду. То единственное место, где он мог расслабиться, выдержать паузу и разобраться со своими мыслями. Сашка лишь проводила его взглядом и вернулась к работе. Но так ли уверенна была подполковник в душе? Да она решила не подпускать Диму к себе. Их отношения шатались из стороны в сторону. То это была жгучая ненависть, то такое сладкое, почти приторное кокетство, сводящее с ума, заставляющее хотеть продолжения. Это была азартная игра между двумя, та самая, затягивающая, в которой готов оставить всего себя лишь бы продолжать играть. И Кушнир не была готова к этому. Нет душа её разрывалась, когда он смотрел на неё так зло, как-будто не чувствовал того же. — Поехали, Валентин, — сказала она. Нет, так дальше нельзя, она всё решила. Раскрыть преступление для неё было сейчас самое важное. И она отправилась к коллеге убитого. Дело двигалось, и Александра Ивановна уже успела отмести двух подозреваемых. И теперь направлялась на улицу, где хотела застать свой отдел. — Вот наша мымра прославится, когда я солью информацию в местную газету, — подполковник Юрков поделился с друзьями новостями из личной жизни их «московской принцессы» и теперь наблюдал за реакцией. — Простите, что отрываю вас от чего-то, безусловно, более важного, чем расследование убийства, но хотелось бы поинтересоваться результатами вашей профессиональной деятельности, — раздался сзади раздражённый голос Александры. Мужчины встали в приветственном жесте и приземлились обратно, когда Кушнир прошла и села напротив. — Дмитрий Олегович, что у вас? — спросила она. — Один звонок от пациентки — Лосиковой Юлии в 23:10. — Отлично, пусть её доставят на допрос. — Будет сделано, — сказал Дима и удалился. Он снова вспомнил, как недавно ненавидел эту выскочку, вспомнил, что она заняла его место и перевернула вверх дном всю его жизнь. Он хотел отомстить ей. Особенно теперь, когда она разрушила, вроде установившееся между ними, такое шаткое, но такое, как казалось, нужное доверие. Юрков не мог оставить это просто так и безжалостно затаптывал внутренний голос, внушавший из самого дальнего уголка сердца, что всё это неправильно и не нужно ему. Ещё полтора дня прошло за расследованием дела. На Юлию было совершено покушение, и она находилась в коме. Кушнир в компании Широков пересматривала запись её допроса. В голове у подполковника уже вырисовывалась версия, когда зазвонил телефон. «Здравствуйте, это врач, у меня для вас плохие новости… Юлия Лосикова скончалась только что в больнице». Слова звенели в ушах. Сашка словно выключилась. Из оцепенения её вывел голос Валентина. Пазл сложился, и мозг уже создавал план дальнейших действий. Почти весь отдел, за исключением Кушнир, сидел сейчас в больничной палате, за монитором, в терзающем напряжении. За стеной лежала сейчас их начальница. Александра Ивановна путем некоторых умозаключений пришла к выводу, что убийцей доктора и Юли является коллега оного, тот самый, с которым она беседовал в первый день, который был, кстати, и на допросе Юли. Саша сообщила ему, что девочка выжила и даже пришла в себя, спровоцировав его на повторное покушение. И сейчас она лежала на её месте и ждала. Дверь скрипнула и открылась. Все ребята напряглись и приготовились. Сашка почувствовала, что из-под головы исчезла одна из подушек. И вдруг воздух перекрыли и она начала задыхаться, она сопротивлялась из-за всех сил. Зажёгся свет, и она услышала спасительное: «Стоять! Руки за голову!» Абашева. Подушка отлетела в сторону, и женщина наконец получила возможность дышать. — Вы что сдурели?! Я думала, у вас прослушивающее устройство сломалось, — воскликнула она, пытаясь отдышаться. — Хорошо то, что хорошо кончается, — попытался оправдаться Дима, за что получил подушкой по голове. Был поздний вечер. Александра выяснила всё, что хотела, поймала убийцу и собиралась уходить. Выключив свет, она обнаружила, что внизу он всё ещё горел. Она вышла, закрыла дверь и спустилась вниз, чтобы узнать, кто ещё не успел покинуть рабочее место. Но войти она не успела, у двери Саша столкнулась с Юрковым. — Дмитрий Олегович, что же вы ещё не дома? — Заканчивал кое-что. Отчёты знаете ли… — Ах да, быть следователем — это не только нехороших людей ловить, — сказала Кушнир. Они были уже на улице. — Не всех нехороших людей можно поймать, — процедил Дима, — До свидания. Александра в недоумении осталась стоять на месте и хотела уже окликнуть коллегу, но тут увидела машину Бориса. Дмитрий добрался до автомобиля и буквально упал на водительское сиденье. Он взялся за руль и опустил на него голову. На душе скребли кошки. Что значит его последние слова?! «Хорошо бы самому понять, » — подумал мужчина и завёл двигатель. Знал ли он, что подполковник Кушнир теперь пользуется его методом и, приезжая домой после тяжёлого дня, просто ложится спать? И что сегодня ей ещё не раз приснятся эти его «нехорошие люди». Нет, конечно, не знал. И не мог. Чёрт!