Мозаика

      — Вот так, сейчас надо развернуть и согнуть вперед. Должно получиться как надо.       Недзуми одним глазом поглядывал на Сиона, делая вид, будто ему совершенно безразлично, чем он там занимается.       Сион, Каран и Рико устроили кружок «очумелые ручки», воображая себя мастерами оригами. Только мастерством тут и не пахло: они худо-бедно разобрались с самолетиком, последний час сражались в неравном бою с корабликом, а уж о битве с журавликом речи и быть не могло.       «Дилетанты» — мысленно протянул Недзуми.       А началось с того, что среди прочих книг Сион нашел тоненький буклетик «Оригами для начинающих» и после этого работа с надрывом заскрипела, закипела, забурлила, только вот, пока что, безрезультативно.       Сион смотрел на схемы и не до конца понимал, как же так надо извернуться, сложить и раскрыть, чтобы из небольшого листка соорудить довольно-таки объемную фигуру. Так ведь, еще не используя ножниц! Непослушный клочок никак не хотел расправлять бумажные крылья, чтобы превратиться в прекрасного журавля или, хотя бы, в кораблик.       — Наверное у нас неправильная бумага, — уныло протянул Рико, разглядывая разноцветные квадратики на потертых схемах-картинках.       — Это тебе не снежинки вырезать, — помятуя прошлый опыт любителей рукоделия прыснул Недзуми.       — Не обижай детей, — сделал замечание Сион, даже не подняв головы в сторону товарища. На его сосредоточенном лице можно было увидеть с каким скрежетом, словно заржавевшие шестеренки, шевелятся мысли. Хоть природа и наградила его логикой и эрудицией, только вот обделила творческими наклонностями и житейским опытом. Он усердно и терпеливо теребил помятый листок, но в конечном итоге получалась несусветная абракадабра.       — И вообще, если по-твоему это легко, то покажи нам как надо, — недолго думая добавил Сион.       — На слабо меня берешь? — Недзуми так и хотелось прописать своему сожителю подзатыльник — уж если взялся за дело, то доводи его до конца. Но он сдержался.       — Вовсе нет. Просто вспомнил, как в прошлый раз нам всем понравились твои снежинки — невинно пожимая плечами, ответил Сион.       Плоды экспериментов были далеки от действительности: журавлик бы не смог взлететь на своих «крыльях-циркулях», а кораблик бы потонул в мелководной луже.       — Ладно, смотрите как нужно, — сжалился Недзуми, избавляя бумагу от издевательств — Раз, два, подогнул то здесь, то там, расправил и всё. Делов на полминуты.       Любая работа давалась Недзуми просто и играюще, вот только жизнь — не очень-то легко.       — Вау! — три пары глаз смотрели на Недзуми, как на чудотворца. Это несомненно льстило самолюбию.       Они вышли к реке и запустили кораблик в воду. Он неся по течению, преодолевая пороги, подобный их повседневной жизни: стройный, красивый, но безумно хрупкий, плавно раскачивающийся из стороны в сторону — не известно когда окажется втянутым в водоворот. Дети и Сион заворожено наблюдали за ним, провожая в путь.       — Недзуми, Недзуми. Покажи еще что-нибудь.Пожалуйста! — взмолилась троица, с таким обожанием, которое попросту сбивало с ног, с озорством подгибая колени.       — Так уж и быть. Только показываю по одному разу.       Правда, Недзуми немного увлекся, подбадриваемый разноголосым хором. Он собрал им и розочку, и кошечку, и мышку, и рыбку.       — Где ты столькому научился?       Воображение Сиона так и рисовало картину, на которой Недзуми, чтобы скоротать скучные вечера, развлекался собирая разных зверушек. Ведь не спроста, у него откуда-то взялась книга по оригами, неправда ли?       — Секрет — лукаво произнес Недзуми, по кошачьи прищурившись, — А теперь вы будете просто визжать от восторга.       Искусным движением руки Недзуми смастерил журавлика, над которым так долго билось трио.       Восторгу не было предела.       Посыпалось куча вопросов: «а что?», «а как?», «а почему?».       Но Недзуми будучи прирожденным актером знал, когда нужно вовремя остановиться, чтобы накал зрительского интереса достиг наивысшей точки, и театрально поклонившись, по тихому свалил в театр.

***

      Чудо-чудное он увидел еще издалека — когда возвращался домой после спектакля.       Рядом с их домом росло дерево, которое и «деревом» назвать-то трудно. Некогда сухой ствол низкорослого деревца и торчащий голые ветки, словно руки застывшие в мольбе и протянутые к небу в ожидании кары, были усеяны белоснежным цветами.       Подойдя ближе он пригляделся и понял, что это вовсе не цветы, а неисчислимое количество журавликов украшают переплетенные ветви.       Недзуми просчитался, оставляя неутомимых авантюристов один на один со знаниями, которые он так неосторожно протянул им на блюдечке с голубой каёмочки. С его легкой руки, знания в их помыслах достигли апогея.        Сион подошел со спины, Недзуми даже не шелохнулся, продолжая рассматривать птиц. Они были совершенно разные: одни изящные, другие миниатюрные, иные крупные с длинными шеями и заострёнными клювами. Бумажные крылья мягко трепетали на ветру, словно живые.       — Правда красиво получилось? Говорят, что журавлик — символ счастья. И если сделать тысячу, то желание непременно исполнится, — промолвил Сион.       — Надеюсь, ты сейчас не решил разоткровенничаться, — проворчал Недзуми.       Иной раз, он умеет его удивить. Сион невольно всколыхнув память о старинной песне, в которой девочка собирала журавликов, наивно веря, что если она сделает тысячу, то сможет излечиться от страшной болезни.       «…Последний журавлёночек упал из мертвых рук…», — строки кружили в голове, осыпаясь перьями подстреленной птицы.       «Лучше ничего не загадывать. Но хотелось бы дожить до весны. Просто дожить… И чтобы этого недоумка не убили раньше времени», — подумал Недзуми, но промолчал, ведь о чем-то мечтать было сверх доводов рассудка.       — ...пережить весну, встретить лето, спасти Шестую Зону, познакомить тебя с мамой, — продолжал Сион неумолкая, изредка транслируя мысли Недзуми, устремив взор далеко в будущее и скромно утаив, что истинное и самое заветное желание у него лишь одно: «Не потерять Недзуми».        — А ты что загадаешь?       Недзуми резко развернулся на пятках и быстрой походкой направился в сторону дома. Темные волосы хлыстом рассекли воздух. Спрашивается, почему легкий, едва различимый румянец предательски расцвел на щеках? К своему сожалению, Недзуми понимал, что в потоке слов Сион скрывает простую истину и уж не сложно догадаться, что он там загадал на самом деле.       — Эй, погоди? Ты Чего? — крикнул Сион ему вслед.       — Много будешь знать — состаришься раньше времени, — обронил Недзуми через плечо.       «Состариться? ».       Возможно ли подобное в их реальности, когда ты не уверен, что наступит завтрашний день?       Горькая усмешка исказила плавный изгиб губ.       Ответ знало только время, вот только Недзуми не знал его языка.