Никто не ожидал увидеть тебя вновь

      Глаза, сильно выделяющиеся своей чернотой на бледном узком лице, прикрытые веком, задумчиво направлены на яркие языки пламени. Внезапная ярость отступила так же быстро, как и охватила разум некоторое время назад. Как такое возможно? Человек, что без вести пропал пятнадцать лет назад, человек, которого разыскивали лучшие зодчие Эфлары, человек, исчезновение которого отдалось печалью пусть и не у многих, но всё же наиболее знакомых. Непринуждённая походка, в глазах нет и тени осознания своей вины — какая эгоистка. Ушла — так и не возвращалась бы! Скорее всего, будь она близка к нему в прошлом — ещё в коридоре разорвал бы и не вспомнил. Вдаваться в подробности её поведения и поступка на самом деле совершенно не хотелось — это его не касается, но некое любопытство всё же поселилось где-то на задворках подсознания.       Маркус давно перестал интересоваться жизнью других людей — после того как душу вернули в собственный временной коридор, тем самым снова наделив её телом, парень перестал доверять чуть ли не всем на свете и единственными людьми в доверенном окружении были те, что всегда, до его временной смерти, находились где-то поблизости. К сожалению, а может и наоборот, из них в этой параллели осталась только Хрустальная Ключница. Порой в голове оседали мысли о том, что он уже вряд ли когда-нибудь сможет выбраться на самый верх, как желал этого ещё будучи верным учеником госпожи Мортиновой, что он до конца своего жалкого существования останется в той категории людей, что рождены для выполнения различных указаний сверху. Раньше он считал, что станет тем, кто будет эти указания давать.

***

      С самого утра льёт дождь, отстукивая свою особенную успокаивающую мелодию об оконное стекло. Дождь — наверное самое приятное состояние погоды. Тепло, создаваемое ярко горящим огнём в камине, приятная мягкость пледа, которым была застелена кровать, успокаивающие тона, в которых выполнена сама комната и тот самый дождь — всё это очень успокаивало, от вчерашнего инцедента ни осталось и следа. Завтрак был пропущен — в любом случае Драгоции не станут из-за подобной мелочи что-либо высказывать.       Глубокая синева напротив слишком растеряна, зрачок от чего-то сильно сузился — неужели он настолько страшен или это всё же из-за вчерашнего. Бледная, алые губы сильно сжаты, от чего также потеряли свой яркий цвет. Руки непроизвольно теребят длинную юбку тёмного платья, которое является неотъемлемой частью рабочей формы — такой приказ был отдан хозяйкой этого замка. — Так ты не гость, а служанка, — сказано как-то задумчиво, словно самому себе. В этот раз чернота не излучает каких-либо признаков гнева или недовольства, но всё так же изучающе обводит небольшую фигурку. Голова опущена, девушка от чего-то не в силах вынести этого взгляда. — Значит, не узнал. — Может и так, — сказано совсем-совсем тихо, с некой печалью. Любимый человек узнать не смог, а бывший враг сделал это моментально — как несправедливо. Может, если бы он был более внимателен, то Василисе не пришлось бы сейчас стоять уже с краснеющими от переизбытка разом нахлынувших чувств щеками перед Ляхтичем. — Тогда что ты тут делаешь? — даже как-то насмешливо. И действительно, чего же она хочет добиться этим? Драгоция за всё время видела только один раз, это уже даже меньше, чем Ляхтича — так ничего не получится. — Хочешь всё вернуть?       Какой же проницательный гад. Нет, ничего в нём за прошедшее время не поменялось — всё такой же надменный и насмешливый, а голос ужасно раздражающий. Портить себе настроение с самого утра совсем не хочется, но и уйти Василиса не может — всё же свои рабочие обязанности надо выполнять. — Даже если и так, тебе то что? — резко и грубо, совершенно так же как и раньше. Это чисто её дело и никого больше не должны интересовать дела, планы и намерения девушки, она же к нему не лезет с подобным. — Чисто интерес, — настроение бывшего ЗлатоКлючника явно было куда лучше, чем вчерашним вечером — это, конечно, радовало, но и отвечать на подобные вопросы всё же не хотелось. — И как же ты собираешься это сделать?       Неприкрытое издевательство можно заметить в каждом произнесённом слове. Конечно же он считал эту затею нелепой и абсолютно бессмысленной — опять же, слишком много времени прошло. А ведь если бы она не сбежала, то могла бы сейчас быть этим самым Временем — Марк слышал разговор старших, касающийся её упущенной судьбы. Как нелепо и глупо получилось потерять подобную возможность, хотя кто бы говорил. — Ладно, — уже как-то скучающе, медленно. Поправил свои волосы, прикрыв при этом глаза, встал, — не буду тебе мешать. — и мужчина неспеша вышел из комнаты, предоставляя её Василисе.