Тебе не скрыться от меня... Даже на том свете...

Интересно, она со своей дочерью тоже была высокомерной или только мне показывает своё превосходство? Я, конечно, понимаю, что в её глазах выгляжу, как оборванка: в дешёвой одежде, не накрашена и без прически. Но мы все люди, пусть и из разных слоёв общества, и должны проявлять хоть какое-то уважение, даже к нищим. Но не бывать этому в нашем мире: богатые всегда будут смотреть свысока на тех, кто ниже их по статусу. Мы прошли в комнату Арины, Влад с матерью умершей сели на кровать, а я напротив них за стол, где лежал ноутбук. Эта мегера стала осматривать комнату. Она что, проверяет всё ли на месте? — Давно я здесь не была — пять лет. А вкус у неё остался прежний. По-прежнему, отвратительный, — произнесла она, ухмыляясь. Так вот почему она осматривается. Почему её давно здесь не было? Это же дом её дочери. Неужели они не общались? А мне вообще какое до этого дело? Если это так, то мне ещё больше жаль Арину. Стилисты ускользнули в ванную. — Давай знакомиться, меня зовут Елена Александровна, зови всегда мамой, чтобы потом не было оговорок, когда будем выходить в свет. Михаил по дороге сюда рассказал мне, что ввёл тебя в курс дела. Значит, начнём всё по порядку. Сейчас стилисты приведут тебя в порядок. Затем сообщим твоему другу о твоей смерти и начнём организацию похорон. После этого мы возвращаем тебя, то есть Арину, к привычной жизни. Будешь заниматься свадебным салоном, видеться с отцом и со своими братьями от других его жен, ходить на различные мероприятия, в общем, быть всегда на слуху. Наша легенда такова: из-за рака легких и бесполезных лечений врачей мы отправились в Индию, в священный город Варанаси. Люди туда едут, чтобы искупаться в реке Ганг и очистить свою душу. В этом городе огромное количество храмов, там ты и излечилась. Только настоящей Арине это не помогло, слишком поздно было, последняя стадия. Но город там очень интересный, люди в нём не боятся смерти, они считают, что душа перерождается. Так верила и моя дочь, но я знаю, что всё это глупость, детские сказки. Мы даже в один вечер увидели, как после кремации усопших, вернее их пепел, отпустили по реке к Богу, было любопытно. Так, о чём это я? Ах да, там ты оступилась и упала, ушибла голову и потеряла память. Я немного помогу освоиться в нашей семье, объясню кто есть кто. Ну а потом ты сама поймёшь, кто чем дышит. Пару минут я молчала, переваривая всю информацию. Как же они всё детально продумали, не подкопаешься. Значит, она всё-таки беспокоилась за свою дочь, раз возила в Индию? Или она уже тогда всё спланировала? Но в её голосе всё же слышно сочувствие, а в глазах на секунду промелькнула боль, когда она рассказывала об Индии. Значит, не так уж она и равнодушна к своей дочери, какой хочет себя показать. Пусть мной и управляют как куклой, но семья не моя, а значит, и проблемы тоже. Я лишь выполню то, что мне велят. Но один вопрос у меня всё же возник: — Могу ли я присутствовать на своих похоронах? — Нет, с ума сошла? А если тебя кто-нибудь узнает? Категорически нет. — Я с вами не согласна, так как могу замаскироваться, да и выглядеть я буду по-другому. Если я не пойду на похороны, то как потом смогу являться на свою и могилы родителей? Я буду там в качестве её недавней подруги из психушки, работающей там медсестрой. И если, как вы утверждаете, Влад болен мной, то ему точно будет не до меня. Я всё равно пойду, но решать вам: сбегу я или буду под вашим присмотром, — давила я. Елена Александровна с Мишей переглянулись. Наступило минутное молчание. Елена, то есть «мама», смотрела в никуда, растворившись в мыслях, постукивая пальцами правой руки по своей коленке. Нервничает. — Хорошо, будь по-твоему, но ты будешь, как собачонка: по команде «рядом» должна оказаться около Михаила, поняла? — произнесла «мама». Я кивнула, и она продолжила: — Тогда приступаем к работе.