Часть 8
8 мая 2020 г. в 20:06
Через несколько минут все послушницы снова стояли в главном зале в ожидании его.
И вот, момент настал, тот, ради кого сегодня все из кожи вон лезли, вышел в зал.
— Я чрезвычайно рад, что мне удалось сегодня посетить вашу скромную обитель, а также я рад тому, что мои деньги тратятся не напрасно, а на улучшение благосостояния монастыря. — он ехидно улыбнулся и посмотрел на настоятельницу. — Хочу сказать спасибо за старания и хлопоты… — он продолжат что-то говорить, как вдруг Айли крепко сжала руку девушки и прижалась к ней всем телом. Моника повернулась к подруге, как в эту же секунду она упала на пол.
— Айли. — девушка нагнулась над ней, она хотела понять, что произошло.
— Айли, очнись. — Моника почти кричала, пытаясь дозваться подруги.
Тут же к Айли подбежали две монашки, чтобы взять ее на руки.
— Уберите это! — прозвучал суровый голос гостя, который наблюдал все происходящее. Монашки быстро подняли девушку и понесли ее в сторону комнат.
Моника вспыхнула от негодования. Прямо сейчас ее единственное подруге стало плохо, а он позволяет себе так высказываться в ее адрес?
— Да как вы смеете? — девушка с раздражением посмотрела на него и вышла из общей колонны послушниц.
— Что? — он медленно повернул голову к Монике и переспросил.
— Как вы смеете так обращаться к послушнице этого монастыря? — девушка уже не сдерживалась и кричала на него, несмотря на его привилегированное положение.
Он поднял брови и как будто потерял дар речи от такого напора.
— Возмутительно! — это все, что смог сказать гость, прежде чем выйти вон из зала. Настоятельница кинулась за ним, она посмотрела на девушку испепеляющим взглядом. Затем наставница повернулась к одной из монашек.
— Айза! — настоятельница посмотрела на нее и махнула головой в сторону Моники, указывая что нужно делать.
Монашка посмотрела на девушку и сухо произнесла:
— Подойди сюда. — она держала в руках тонкую деревянную палку.
Моника молча покачала головой в знак протеста, но тут же ее сзади за руки кто-то подхватил. Они поставили девушку на колени, затем последовало несколько сильных ударов палкой по спине.
— Ты это заслужила. — раздался голос одной из послушниц.
Когда этот кошмар закончился, Монику отвели в свою комнату. Зайдя туда, она увидела лежащую на кровати Айли. Она подбежала к подруге и приложила ладонь к ее лбу. Айли горела, у нее был жар, она что-то бормотала и вертела головой без сознания. В эту минуту в их комнату зашла настоятельница. Моника резко развернулась к двери:
— Ей срочно нужно в больницу! — девушка стояла на коленях перед кроватей подруги, не отпуская ее руки.
— В больницу? Только Бог может ей помочь. Только он решает: жить ей или нет. Сестра! — она повернула голову в сторону коридора и тут же в комнату зашла монашка. Она встала на колени перед кроватью девочки и стала читать молитву.
Моника вскочила на ноги, она не могла поверить в происходящее.
— Вы меня не слышите? Ей же плохо, если ей не помочь прямо сейчас ей станет хуже.
— Только Бог… — настоятельница не успела договорить, как сейчас же ее перебила девушка.
— ВЫ ПРОСТО СУМАСШЕДШАЯ СТАРУХА! ОНА МОЖЕТ УМЕРЕТЬ, А ВЫ ПОЛАГАЙТЕСЬ ТОЛЬКО НА БОГА?
Монахиня опустила голову вниз и вздохнула.
— Тебе еще предстоит многое понять в этой жизни, а пока что, ты должна быть наказана. — она щелкнула пальцами. В комнату вошли еще двое и вывели Монику в коридор.
— Отведите ее в подвал, пусть там посидит до утра.
Женщины тут же потащили девушку по ступенькам вниз. Несмотря на отчаянные попытки Моники выбраться ей не удалось этого сделать. Когда тяжелая дверь подвала открылась девушку силой толкнули вперед. Одна из женщин закрыла дверь, и Моника услышала звук поворота ключа в замочной скважине. Монашка открыла ставни и еще раз посмотрела на девушку.
— Посидишь здесь, тебе будет полезно. — она закрыла ставни, чтобы Моника не могла видеть, что происходит за дверьми. Затем в итак страшном и холодном подвале погасла единственная лампа. — Ты не заслуживаешь свет.
Моника слышала только удаляющиеся шаги. Голову девушки заполняли мысли о состоянии Айли. Она забилась в угол и обняла колени руками. И только сейчас, за все дни пребывания здесь, она позволила себе разрыдаться.