Главный вопрос

      На высоком и округлом холме, расположившемся где-то на границе Заливных лугов и Саванны, почти за чертой города, мирно стояла черно-белая патрульная машина с распахнутыми настежь передними дверцами. Теплый ветерок приятно поглаживал шерстку сидящих в ней зверей, радостно и свободно проносясь через салон. Несколько оголтелых светлячков, залетев в салон, тревожно кружились вокруг светящихся зеленых огоньков на приборной панели, очевидно посчитав, что за невидимой преградой томятся в заточении их собратья. Где-то рядом застрекотал сверчок, громко и возмущенно перебивая приглушенный расстоянием гул ночного мегаполиса. Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, полуприкрыв глаза, Джуди лениво любовалась ночным Зверополисом. Город сиял разноцветными огнями, напоминая огромный, украшенный бесчисленным количеством свечей праздничный торт. Долгое дежурство подошло к концу, можно и расслабиться чуток, прежде чем отправиться домой, на отдых. Правда, сперва надо сдать патрульную машину на служебную стоянку, но это обещал сделать Ник. Кстати о нем... Крольчиха скосила глаз вбок. Вопреки своему бодрому обещанию, лис уже дрых. Ничего удивительного, лисы они такие, им бы спать весь день напролет. В этом они схожи с племенем кошачьих, такие же ленивые засони. Она отвела взгляд и снова уставилась на город. Пусть поспит еще немного, она не против подольше насладиться чудесным тихим вечером. Незаметно для себя, она постепенно начала подремывать сама. Глазки ее почти сомкнулись, дыхание становилось все глубже, пока... Пока внезапный громкий хрип с соседнего сиденья не прогнал моментально сон крольчихи, заставив вздрогнуть от неожиданности. Быстрый взгляд на лиса вселил в нее легкую тревогу. Рыжий хищник... ему явно снилось что-то неприятное. Скорее даже плохое. Он уже не просто хрипел, а скорее рычал, дергая во сне ногами и лапами, скаля клыки и вздрагивая всем телом. Затем сквозь рык пробился тихий скулеж и уже сильно обеспокоенная Джуди нерешительно положила лапку на плечо напарника и потрясла его. - Ник, проснись. Нииик! С громким рыком лис распахнул глаза. Джуди невольно отшатнулась, столь яростный, дикий огонь пылал в них. Судорожно дернувшись вперед, хищник одним резким движением придавил крольчиху к сиденью, подмяв под собой и нависнув над ней с оскаленными клыками. Выпущенные на всю длину когти больно, почти до крови впились ей в плечи. - Ник! - пискнула она в ужасе, дергая розовым носиком в приступе паники. - Это я, Джуди! Ходящая ходуном грудь лиса замерла на мгновение, затем снова задвигалась. Хищник вновь задышал, но уже куда спокойней, размеренней. Дикий огонь в глазах постепенно угасал, уступая место разуму. Разуму, и осознанию произошедшего. Перешедших в отчетливо заметный страх. Разжав пальцы и отпустив плечи Джуди, громко и нервно сглотнув, Ник одним прыжком выскочил из машины, перемахнув через крольчиху. Джуди еще с минуту лежала не шевелясь, парализованная страхом, но боль быстро привела ее в чувство. Глубокие царапины на изящных плечиках, куда только что впивались острые когти хищника, слегка жгли и саднили. Резко приподнявшись и обернувшись всем телом, она огляделась, сиреневые глаза заметались по холму, силясь углядеть в ночной темноте лисью фигуру. Не найдя его, она вылезла из машины. - Ник? - робко позвала она. Взметнувшиеся вверх, вращающиеся словно локаторы длинные уши уловили шорох и что-то похожее на тяжелое дыхание где-то со стороны деревьев, небольшой рощицы чуть сбоку от округлой макушки холма. Осторожно ступая по высокой траве, Джуди направилась в сторону звуков. Вскоре она вступила под сень деревьев, напрягая широко распахнутые глаза в попытках разглядеть хоть что-то в кромешной тьме и как никогда завидуя ночному зрению хищников. Ветер качнул верхушки деревьев, приоткрыв на мгновение дорогу лунному свету, и начинающие привыкать к темноте глаза крольчихи различили сидящую на земле, прислонившуюся к дереву сгорбленную лисью фигуру. - Ник? Лис молчал, закрыв глаза и вжавшись спиной в ствол дерева. Джуди дернула ушками, прогоняя непонятную робость и подошла вплотную к напарнику. Немного замешкавшись, она снова, как в машине, протянула лапку и тронула хищника за плечо. - Ник, не молчи. Хищник вздрогнул, и медленно, словно нехотя, открыл глаза. При виде склонившейся над ним встревоженной крольчихи он поморщился. - Прости. - выдавил он. - Я... не хотел. - Я в порядке, - успокаивающе улыбнулась самка. - Что случилось? Дурной сон? Лис кивнул. - А что именно? Что тебе приснилось? Губы Ника задрожали, он с судорожным присвистом втянул в себя воздух. - Как ты... тебя... - голос его сорвался, он умолк на полуслове. Джуди терпеливо ждала продолжения, но лис крепко сжал челюсти, лишь его глаза на миг сверкнули гневом, отголоском той ярости, что она видела в машине. - Это всего лишь сон, верно? - снова улыбнулась она и ласково погладила его по плечу. Лис замер на мгновение, застыл подобно статуе, затем вдруг неожиданно дернулся вперед всем телом. Длинные лапы крепко обхватили взвизгнувшую от неожиданности крольчиху и притянули к себе, плотно прижав мордочку самки к груди хищника. Джуди опешила. Первым инстинктивным ее побуждением было вырваться из лисьей хватки. И она даже дернулась разок-другой. Но хищник держал крепко, а в его объятиях не чувствовалось агрессии, поэтому Джуди внезапно успокоилась. На самом деле, ощущения были даже приятными. Хищник обвил ее всеми лапами и даже хвостом, тепло его тела дарило приятное чувство уюта, а громкое и быстрое сердцебиение, отчетливо слышимое острым слухом крольчихи, странным образом успокаивало. Уткнувшись мордашкой в грудь лиса, она расслабилась и просто ждала, когда Ник успокоится. Лапа лиса, меж тем, стала поглаживать длинные обмякшие ушки крольчихи. И это было донельзя приятно, так что Джуди потихоньку расслабилась окончательно и даже слегка сомлела. - Джуди? - Ммм? - промычала она в ответ, когда спустя довольно длительное время голос Ника вырвал ее из легкой дремы, в которую она невольно впала. - Наше первое дежурство... Ты помнишь? Голос Ника был странным, словно он отчаянно страшился заданного вопроса, и одновременно жаждал его задать. Джуди невольно напряглась. - Помню, - шепнула она. Ник долго молчал. Его сердце внезапно словно с цепи сорвалось, ускорившись в несколько раз, стуча с такой силой, будто пытаясь вырваться из груди. Сжав еще сильнее крольчиху в объятиях, он хрипло, словно горло ему сдавило судорогой, выдавил заветные слова. - Ты ведь любишь меня, правда? Теперь замолчала Джуди. Тоже надолго. В душе ее пронесся вихрь, ураган эмоций. Она колебалась. Она тянула. Она сомневалась. Она... ответила. - Правда. Люблю. По всему телу лиса прошла дрожь. Чуточку ослабив хватку лап, он уткнулся носом в макушку крольчихи, тихо и облегченно засопев. Несильно сжав в кулаке ее ушки, он потянул их вниз, вынуждая запрокинуть голову. Когда их взгляды встретились, он долгое время всматривался в фиолетовые глубины ее глаз, словно ища в них что-то. Затем, не найдя - а может наоборот, увидев что-то - слабо, краешком рта улыбнулся и внезапным движением поцеловал ее. А потом еще. И еще. А после она ответила и они слились в поцелуе уже надолго. Ник еще не раз задавал ей этот вопрос, но больше она никогда не колебалась, отвечая. Ни через несколько дней после упомянутого вечера, на ближайших выходных, когда он внезапно заявился посреди ночи в ее маленькую квартирку, буквально с порога схватив ее в охапку и снимая, а вернее срывая одежду с нее и с себя на пути к кровати. И уже уложив ее на постель, нависнув над ней, вдруг промедлил. - Ты ведь любишь меня, правда? - спросил он с отчаянной надеждой в голосе. - Правда. Люблю. - ответила она и потянулась к нему. И когда они вдвоем стояли перед старенькой обшарпанной дверью, в многоквартирном доме где-то на окраине Саванны, а его пальцы крепко - крепче, чем ей хотелось бы - сжимали ее хрупкие пальчики. - Ты ведь любишь меня, правда? - с легкой нервозностью спросил он, нажав кнопку звонка. - Правда. Люблю. - ответила она и как можно приветливей и радостней улыбнулась открывшей дверь уже немолодой, но все еще красивой лисице, в чертах мордочки которой угадывалось семейное сходство с ее напарником. И когда он с явной панической дрожью смотрел сквозь окно вагона на перрон, где столпились встречающие их с полсотни кроликов всех возрастов, полов и размеров, возглавляемых насупленным коренастым кроликом, чьи глаза метали молнии, а сам он напоминал готовую разразиться ледяным градом тучу. Стоящая рядом длинноухая матрона с подозрительно знакомыми фиолетовыми глазами явно пыталась успокоить мужа, нежно поглаживая его по лапе. - Ты ведь... любишь меня, правда? - с дрожью в голосе спросил он, запнувшись и сглотнув посреди фразы. - Правда. Люблю. - громко рассмеялась она, прежде чем ответить и силой потащить упирающегося лиса на выход. И когда они стояли, взявшись за лапы, перед алтарем в красивом старинном соборе, пожирая друг друга глазами и почти не обращая внимания на пожилого священника-барсука и собравшихся гостей. - Ты ведь любишь меня, правда? - спросил он с серьезным видом, перебивая священника на полуслове. Барсук замер с открытым ртом, ошарашенный столь грубым нарушением церемонии. - Правда. Люблю. - ответила она столь же серьезно, а затем потянулась к нему. Они слились в долгом и нежном поцелуе под запоздалые аплодисменты собравшихся и возмущенное фырканье недовольного барсука. И когда они стояли вдвоем перед высоким, современным зданием, табличка на входе которого гласила: "Центр генетических исследований и акушерства Зверополиса". И на сей раз уже ее пальцы крепко, до боли сжимали пальцы лиса. - Ты ведь любишь меня, правда? - успокаивающе сказал он. - Правда. Люблю. - ответила она в ту же секунду. И они вместе шагнули вперед. И до конца их жизней, вопрос и ответ повторялись вновь и вновь, и она никогда не колебалась, отвечая. - Ты ведь любишь меня, правда? - Правда. Люблю.