***
В машине наблюдения, залитой засохшим кофе, присыпанным крошками домашних бутербродов, сидели двое оперативников, почесывая усы и наблюдая за кривляньями колымаги на ветру. — А он точно преступник? — Да вроде да, сказали ловить его. Номер «В004КЕ69». Совпадает. — Будто дедушка из лечебницы сбежал с ящиком слабительного. Уж век назад автопилот придумали, даже режим погони ввели. Он-то на ручном валит. — Хм… Чуешь? Водородом пахнет? — Включи заднюю камеру. Напарник нажал пару кнопок, и на дисплее камера показала задний бампер. В выхлопной трубе торчало что-то большое, длинное, сомнительной и непристойной формы. Не успели они нахмуриться, как послышался стук с крыши. Тяжёлое инородное тело, заснятое тепловизорами, как гуманоид в живом состоянии, двигалось к ним. Крыша забарабанила ещё сильнее, кто-то бежал к ним на четвереньках. Младший сотрудник достал бластер. — Угомонись! Продырявишь крышу — рапорт! Всё случилось молниеносно. Стекло с правой стороны разбилось, большая волосатая рука с легкостью вытащила младшего сотрудника из машины и сбросила вниз. Старший уже наплевал на собственные правила и выстрелил в крышу, сделав широкие дыры. Но было уже поздно. С немыслимой ловкостью, в машину прыгнула черная фигура, вытолкнув ногами толстого исполнителя закона вместе с бронированной дверью, прыгнув с ним. — Что… Ты… Такое? Последнее, что видел израненный сотрудник — чёрный закрытый противогаз и большое волосатое тело в латексном костюме. Автомобиль плавно падал вниз, но загадочный боец успел вытащить из выхлопа своё орудие, после пикируя на беличьем парашюте в сторону других преследователей…***
— Нагоняют вроде, — грустно и скучающе посмотрел Т9 назад. — Но что-то у них ряды, в дали, всё короче и короче. Немного успокоившись, А4 сделала последнюю затяжку и бросила окурок. Присмотревшись через особые очки, ещё недавно пылившиеся в бардачке, та же печальная физиономия пропала и по горлу прошёл огромный ком. — Чего там? Тактический маневр? — вяло спросил Т9. — … — Чего молчишь? — Гоблин! Опасность уровня «Чёрный жезл»! — Сама-то поняла, что ляпнула? — хмыкнул дед. — Как чего ёбнет… Лечиться мать надо. — Пятки в пол, блять! Но было так же поздно. Раздался грохот: на крышу упала, казалось, увесистая бычья туша. Т9 непонимающе посмотрел вверх, но почти сразу услышал стук в заднее окошко. Все в страхе повернулись. Ничего. — Что за… — прошипел Гоблин, прихлебывая чай, и повернулся обратно. — Ёшкин выкидыш! Кто мне в зеркало души насрал? Всё лобовое стекло было залито белой, вязкой субстанцией, медленно и мерзко стекающей. Старик незамедлительной включил полив, боясь даже подумать, откуда могло взяться сие явление природы. — Очень надеюсь это пролетел гигантский голубь… — сглотнул слюну Т9. — Откуда? Их двадцать лет назад съели гигантские бомжи! — крикнула А4. Жар прекратился и стекло стало снова прозрачным… Как стёклышко. На капоте красовался статный, крепкий, стоящий во весь рост кефир «КиберСерышевского молочного комбината» с одним гордым процентом жирности. Гоблин нахмурился, словно в дуэли, подтягивая к губам чай. Только он сделал первые посёрбывания, как в правом углу показался черный жезл, странно напоминающий ху… — Кха-кха! Кха-кха-кха! Ъеъкхе!.. дожественный фильм! Ты чего не предупредила, дура! — подавился дед, пролив половину кружки на панель. — Я говорила, «Чёрный жезл»! — Странно, я подумал «Розовый посох». — Да это сути не меняет! Пока за первыми сидениями яро спорили, на заднем Т9 вжался в дурно пахнущую кожу салона. «Только не снова! Только не снова! Только не снова! Только не снова!..» Под ритмичные покачивания, Т9 забылся в страхе, пока машина так же плавно и почти безмятежно падала вниз. — Скинь крысу! — Сам скидывай! — Я сердечник! Полностью панораму лицезреть — инфаркт хватит! — Да мне насрать! Я не хочу знать, что будет со мной после смерти! — А я боюсь в его вкусе оказаться! — Я хочу умереть молодой! — Я уже лет двести хочу умереть! *** Девятке повезло приземлиться, а не с грохотом разбиться, подняв после взрыва гриб. Задев всего пару зданий, несколько раз перевернувшись и пролетев с полмили по асфальту, с неё частично слез лишь первый слой краски. Встала она на колёса, поэтому Т9 не составило большого труда выйти из колымаги. Наконец не сдержавшись, его вырвало на дорогу, чему способствовало теперь не только голодное состояние, но и неудавшийся аттракцион. Вскоре, уже без видимых проблем, вышли Гоблин и А4, немного стряхнув с себя кроху попавшего в салон пепла от сигарет. — Где это латексное чудовище? — спросил дед, оглядываясь. — Видать ушёл. Кто знает, что у него в голове. Ты как, новичок? Мы ж тебя покормить так и забыли. — Ха… Ха-ха… Ха-ха-ха! Ахахахахахахахахахахаха! Неожиданно для всех, в абсолютной тишине улицы Т9 начал истерически смеяться. Сначала это было странно, но после А4 и дед непроизвольно улыбнулись и тоже начали молча хихикать. — Ой не могу… — отходил Т9, вытирая слёзы, как его снова и снова охватывал приступ. — Да-да, вот такая жизнь у нас, привыкай теперь, — почти сразу успокоилась А4. — Ты о чём блять? Какая жизнь! — еле сдерживая очередные позывы, говорил Т9. — Взрыв базы, погоня, латексные угодники… Оборжаться! — Ну да, отчаянные меры, что с того? — Погоди, — вытер снова слезы Т9. — Ты вот сейчас серьёзно? — Да говори что! Прикол такой резину тянуть? — Так это… Я вас наебал.