Одинокий Гаррет

      В жизни Райнера Люта бывали такие моменты, когда его и без того рассеянный взгляд, бесцельно блуждающий по окружению, которое с каждым прожитым им годом становилось все более мрачным и мертвым, становился еще более отрешенным от реальности. В такие моменты он ни на что не обращал внимания и практически ничто не могло вывести его из этого около коматозного состояния. В такие моменты он размышлял о своем посмертии, о том, что ждет его после окончания жизни. Ведь как ни крути, а Райнер все же был смертен, пускай и подарить ему «отпуск», временами столь желанный, мог лишь Пожиратель Богов — меч Феррис.       Впрочем, обычно он не думал об этом слишком долго, да и незачем. В голове Райнера твердо засела мысль, что только Ад ждет не дождется такого монстра, как он. И не сказать, что эта весьма сомнительная перспектива, по меркам любого человека, пугала его. «Конечно, — думал он, подводя итог, — демону прямая дорога в огненную бездну. Каждый получит воздаяние за совершенные им грехи. Такое Чудище, как я, никак не может быть исключением из этого правила». В конце концов эта мысль настолько прочно засела в его разуме, что Райнер и думать об этом перестал. И каково же было его удивление, когда вместо ожидаемого им Ада, он обнаружил себя сначала в потоке душ, идущих на перерождение, а потом и вовсе в новом теле, которому не было и десятка секунд. Почему-то хотелось кричать, но вместо этого он лишь широко зевнул и заснул. Слишком много потрясений за слишком короткий срок. Надо бы и поспать.       Весь первый год его новой жизни был вопреки всему самым настоящим Раем на земле. Каждодневный сон по двадцать часов, прерываемый лишь нуждой поесть. Безграничные любовь и забота от новых родителей, которую те вываливали на него и его сестру-близнеца. Идеальный график! О чем еще может мечтать тот, кто не помнил своих родителей, почти всю жизнь ощущал себя чудищем, был объектом ненависти практически всего мира, считал, что ему лучше не жить?       Новая жизнь была для Райнера пределом всех мечтаний. И именно поэтому он с самых первых дней где-то на инстинктивном уровне ждал, когда же расплата за грехи, совершенные в прошлой жизни настигнет его в этой. И она пришла. Не заставила себя ждать слишком долго.

***

      Дверь резко и совершенно неожиданно слетела с петель. Дом был защищен Фиделиусом, защитным заклинанием, единственной слабость которого был так называемый Хранитель, ведь лишь он один мог раскрыть секрет. Да, сделать это он мог исключительно добровольно, но, право слово, в данном случае термин «добровольно» не несет в себе именно тот смысл, который в него чаще всего вкладывают. Истории известны случаи, когда Хранителя подвергали и круциатусу, и империо, и прочим пыточным заклинаниям или заклинаниям подчинения. Хранителей опаивали зельями, вводили в наркотический сон, шантажировали чем-то. За века существования этого обряда защиты, абсолютного для не знающих всех нюансов, придумали достаточно способов узнать секрет. И все же… доверишься не тому человеку и все, считай, что ты покойник. Так произошло и с Поттерами. Им просто смертельно не повезло ошибиться. Сначала стать другом для человека, который и в школьные годы не вызывал большого доверия, а потом согласиться на предложение друга, который хотел, чтобы было как можно лучше. Дверь ведь просто так не вышибают, а если в проеме показывается фигура высокого человека, с ног до головы закутанного в просторный балахон, то уж точно бей тревогу.       — Лили! Беги и прячься с детей! Я задержу его, — крикнул Джеймс Поттер и, не секунды не раздумывая, кинул в коридор связку заклинаний, а сам спрятался за стеной. Фигура же лениво взмахнула палочкой и вся связка поменяла направление своего движения на диаметрально противоположное. Спустя секунду послышался взрыв и грохот осыпавшейся посуды и полок, на которых она ранее лежала. Фигура продолжила свое неспешное и даже немного осторожное продвижение вглубь дома.       Не спрячься Джеймс за угол, все его заклинания попали бы в него самого, а человек в плаще еще добавил бы и своих, и тогда Поттер-старший был уже мертв. А так, переведя дыхание и кинув еще связку заклинаний, которые так просто не отбить и не заблокировать, призванных выиграть буквально секунду, маг, получивший среди друзей кличку Сохатый, вступил в заведомо проигрышную «дуэль» с Волан-де-Мортом, цель которой исключительно в том, чтобы выиграть для Лили и детей хоть немного времени.       С момента вступления в «дуэль» самопровозглашенный Лорд хоть и замедлился, но все также неумолимо продолжал идти к своей цели. К детям. И Поттер был для Него не более, чем помехой. Что может противопоставить Ему, Лорду Судеб, какой-то юнец, лишь недавно закончивший академию авроров? Да, он состоял в Ордене Феникса, вышел живым из почти двух десятков стычек с Пожирателями и даже смог на равных сражаться с одним из Лестрейнджей. Да что там! Поттер умудрился выйти живым из целых трех схваток с Ним, с Темным Лордом! Так что недооценивать своего нынешнего противника не стоило, однако… Каким образом можно серьезно относиться к своему противнику, если на нем нет почти ни одного защитного артефакта?! Какая-то магловская одежда и все! Позор!       Также думал и Джеймс. Относительно мирная жизнь под защитой Фиделиуса слишком расслабила его. Былые навыки подзабылись, боевое снаряжение, которое никто не трогал уже почти полгода, лежит далеко в углу. Впрочем, даже если бы он и был форме, это сейчас мало чем помогло. Весь его боевой опыт укладывался в школьные дуэли, ограниченные в выборе заклинаний, да что-то около трех десятков сражений с Пожирателями. Все! Против него Волан-де-Морт, могучий темный волшебник, что разменял уже пятый десяток, у которого этого самого боевого опыта вагон и нихрена не маленькая тележка, а то и не одна. И пускай предыдущие три раза ему удавалось уйти с поля боя живым, но тогда он не был в таком плачевном состоянии, тогда ему помогали верные боевый товарищи, а он им. Сейчас ни о какой победе и речи идти не может. Сейчас единственное, что Джеймс может сделать, так это задержать своего врага.       Поток заклинаний со стороны Темного Лорда усилился. Ему не только надоело играть со своей жертвой, но и ночь не бесконечна, а ведь надо еще успеть столько сделать. Пара пущенных с палочки проклятий, от которых Поттер успешно защитился, скрывали ярко зеленое пламя заклятия, от которого не существовало магической защиты. Ударившись в грудь, оно не оставило совершенно никаких видимых повреждений, но заставило тело волшебника рухнуть безвольной куклой на пол. Смерть забрала потомка мага, что по легенде сумел обмануть ее, безболезненно и быстро настолько, что тот даже не успел осознать это. Лишь зеленое пламя и темнота были последними воспоминаниями Джеймса Поттера.       Брезгливо обойдя труп своего мертвого врага, Волан-де-Морт направился к своей цели.       — Бомбарда, — произнес он, направив палочку на дверь на втором этаже. Ему совершенно не хотелось аккуратно преодолевать преграду, хотя знай он к чему это приведет, то несомненно сделал бы это.       — Все будет хорошо, — наглая ложь, призванная зачем-то утешить и без того спокойного Гарри. Эти три слова были последними, что успела сказать женщина за свою жизнь, ибо уже через две секунды она лежала на полу рядом с детской кроваткой, придавленная мебелью, которой зачем-то забаррикадировалась, с пробитой головой.       Увидев мертвую женщину, зашедший в детскую Лорд Судеб недовольно поморщился. В его первоначальные планы ее смерть не входила, ведь на нее у него были планы. Пускай и далекий от этих чувств, темный маг, тем не менее, знал, что обособленно ото всех видов любви стоит любовь матери к своему дитя. Этим он планировал воспользоваться, сделав из Лили Поттер еще один уровень защиты для будущего крестража. Что ж, не срослось. Не велика потеря.       Взмах палочки и на орущего в своей постели ребенка полетели чары немоты, еще один взмах палочки и под ногами Волан-де-Морта появляется рунический круг, все линии которого тут же заполнились его кровью, текущей из пореза на запястье. Залечив рану маг нацелил палочку, зажатую в правой руке, на ребенка, который как-то отстраненно смотрел на убийцу своих родителей. Стоило последнему слову сорваться с губ Лорда Судеб, как черный сгусток, до этого медленно формирующийся на конце палочки, отправился в стремительный полет и врезался в тело ребенка, который все также отстраненно наблюдал за развернувшимися действиями.       — Ты деталь пророчества, тебя Дамблдор не посмеет убить, ведь сегодня останемся только ты и я, — довольно проговорил То… ох, простите, кхм-кхм, Лорд Волан-де-Морт.       Ритуал прошел успешно и без непредвиденных последствий, как никак сегодня ночь Самайна, ночь, когда грань между миром живых и миром мертвых становится настолько тонкой, что даже самый слабый призрак может чуть-чуть повлиять на физический мир. А еще идеальное время для совершения различных темных ритуалов.       — Что ж. Осталось последнее дело и можно идти к Лонгботтомам, — авада слетела с палочки легко.       Внезапно охотник стал жертвой.       Будто в замедленной съемке он видел, как перед сгустком зеленого пламени появилась странный круг с пятиконечной звездой внутри. Как красная молния, вылетевшая точно из центра печати, пробила заклинание, каким-то образом разрушив его, и устремилась к нему. Иррациональный страх невероятной, безумной силы, вспыхнувший в том, кто никого ранее не боялся, охватил все его естество и заставил выставить еще один слой защиты. Он бы обязательно создал еще один, и еще, и еще, но молния прошила, словно нож натянутый лист тончайшей бумаги, сначала стихийный барьер, а потом и все остальные. В следующее мгновение высоковольтный разряд пронзил голову мага, даря тому мгновенную смерть, стену, потолок, а затем мощно взорвался, сдетонировав о крышу дома, вызвав серьезные разрушения.

Ха-ха-ха-ха! Букашка! Рассчитывала убить меня… лишь своим словом? Ничтожество! Гори!

      Каждая клеточка тела Волан-де-Морта мгновенно вспыхнула. Уничтожив тело, огонь перекинулся на пол, затем на мебель, на стены. Скоро весь дом полыхал. Дети наверняка сгорели бы в этом небольшом филиале Ада, если бы в комнату не вбежал еще один маг, что быстро сгреб в охапку своих крестников и также спешно покинул дом, а затем трансгрессировал в неизвестном направлении.