По венам

Его голубые глаза насмешливо смотрят прямо в мои – несколько секунд, не более, будто принимая вызов, который я неосознанно бросаю ему. Хотя, неосознанно ли ?... Он поднимается, прожигая меня взглядом, вытягивается в полный рост и неспешно делает шаг в мою сторону. Ничего необычного, но от этого вида у меня путаются мысли. Словно загипнотизированная, я невольно двигаюсь назад, чувствуя, как ускользает призрачная надежда сбежать от него. Спина упирается в стену пыльного чердака, и я понимаю – выхода нет. Внутри что-то замирает от … напряжения? – Чего ты хочешь от меня, Агата?

***

Видимо, в этот момент та часть меня, которая была еще в своем уме (и относительно добром здравии после всего, что здесь происходит), а также еще сохраняла хоть какие-то понятия о приличном поведении, пришла в настоящий ужас от того, что случилось. Я мгновенно проснулась, краем уха поймав собственный нервный вздох и, в лучших традициях грациозной Агаты, едва не упала с кровати на пол, запутавшись ногами в одеяле. Приехали. Мое бессознательное «Я» решило окончательно уничтожить все представления о том, что вообще позволено человеку в приличном обществе. Мне, черт возьми, снится то, что обычно видят в своих снах подростки! Черт возьми, озабоченные подростки! С чертовым, мать его, Нильсеном! – Приехали, – я повторила звучащую в голове мысль вслух, уткнувшись лицом в ладони и чувствуя, как полыхают собственные щеки. Поход на чердак, произошедший позавчера, решил превратить мое существование в сущий кошмар. За это время ни Гудман, ни Сэм в расследовании особо не продвинулись, поэтому все находились в доме. Мне удавалось не попадаться на глаза виновнику не самого культурного сна лишь парой способов – вчера с самого утра я долго общалась с новой знакомой, а затем пряталась в парке в компании Данте и Элизы, к легкому смущению первого и, кажется, искренней радости второй. Хотя, полагаю, куда более неловко чувствовала себя я, зная о ночных развлечениях парочки вкупе с эмоциями от собственных чердачных приключений. А Александр, вечно спокойный до скрежета зубов (моих, конечно же), быстро поняв, что я уделяю ему меньше внимания, несколько раз попытался остаться со мной наедине, но после моего вскрика вчерашним вечером и появлением в дверях моей комнаты Сэма с пистолетом за считанные секунды, бросил попытки и лишь сверлил меня глазами в те несколько секунд, когда мы пересеклись перед сном на кухне под подозрительным взглядом Марты. – Соберись, – пробормотала я, решительно поднимая голову от ладоней, – ничего страшного не произошло. Ну, если опустить все то, что вообще происходит в этом доме с момента моего приезда. Поняв, что вместе с пусть и мрачноватым, но чувством юмора ко мне возвращается хоть какая-то решительность, я направилась к шкафу, – судя по часам, внизу скоро начнется завтрак. И, по закону жанра, первое, что попалось мне на глаза – шикарное платье, заботливо купленное Рэйчел для похода казино. Несколько секунд я тупо смотрела на темную ткань, проклиная себя за то, что не удосужилась убрать его куда-нибудь подальше. Хотя, можно подумать, я и без него не вспоминала прикосновения Нильсена каждые полчаса. Очень, знаете ли, горячие... Черт! Спустя двадцать специально выжданных минут я все же появилась на первом этаже, в душе отчаянно надеясь, что кое-кто уже позавтракал и не станет намеренно меня дожидаться. Просчитывая шансы на удачу, я аккуратно шагнула в гостиную. – Доброе… Взгляд ледяных голубых глаз заставил меня запнуться и едва ли не подавиться воздухом. – … утро, – Александр договорил за меня таким вкрадчивым тоном, что я почувствовала, как по телу побежали мурашки, которые явно не предвещали ничего хорошего. Неужели ты думала, что после удачной игры в покер тебе будет вечно везти?