Сыворотка правды

Персефона раздраженно фыркнула. Библиотека Подземного Мира была ужасно организована, но девушка любила справляться с трудностями. Её нравилась усталость, которая накатывала после тяжелой работы, нравился честный, глубокий сон, который приходил после больших трудов труда. Когда Персефона весной вкалывала до изнеможения в мире смертных, самым любимым моментом ей казалась ночь после окончания работ. Вечерами становилось холоднее. Богиня Весны шла сквозь влажные сумерки к маленькому озеру рядом с домом матери. Она стягивала белое льняное платье и погружалась в прохладную темную воду, смывая с себя дневной труд. Лежала на спине, а вокруг ее головы лениво цвели водяные лилии. Ее волосы расплывались по озеру, как некие розовые кометы. Затем Персефона стирала платье, уже в темноте. Наслаждалась тишиной, одиночеством и свободой невидимой наготы. Надевала вновь одежду, мокрую и липкую, и выходила на берег, похожая на водяную нимфу, дикое существо, невидимое для человеческих глаз. Она шла и зябла во влажном ночном воздухе, к спящим нимфам, которые заваливались прямо в траву. Вешала мокрое платье на ветку дерева, находила чистую и сухую одежду и осторожно устраивалась к нимфам. Их теплые тела принимали её, и усталость становилась мягче. А потом приходил глубокий, спокойный сон. И утром Персефона просыпалась свежей-пресвежей, как никогда. Но сейчас, на Олимпе или даже в Подземном Мире, где она чувствовала себя более уютно, чем когда-либо где-либо, Богиня Весны не могла чувствовать тот же самый честный покой. Она плохо спала в доме Артемиды с тех пор, как… Да, всё шло не так, как она желала. И поэтому Персефона загружала себя работой по самую макушку, пытаясь достичь той сияющей усталости, к которой привыкла в мире смертных. Однако это не срабатывало: она сгорала, как свеча, с обоих концов, а никакого покоя не находила. - Эй, Гермес, – позвала она, заправляя розовый локон за ухо. - Да? – Бог Торговли развернулся на стуле. У него за каждым ухом торчал карандаш. Еще один был в руках. - Как тебе новая система регистрации документов? - спросила девушка, приклеивая розовый стикер к свитку, с которым работала. - Хорошо! Намного лучше, чем та система, которая была у нас раньше… хотя тогда и не было никакой системы, - Гермес жевал кончик карандаша, задумчиво кивая. - Но я думаю: нам может понадобиться еще несколько подкатегорий. Смертные умирают такими нелепыми способами. - Хм, интересно, что ты имеешь в виду? - Ну, вот этот, например, - Гермес прошел к столу Персефоны, взял свиток, - это относится к категории «Убийство зонтиком». - Святые леденцы! – выкрикнула Персефона, ее большие глаза расширились, когда она просмотрела свиток. - Его нашла его жена… - Ага! - сказал Гермес, покачивая бровями. - Значит, она... - Ага, - кивнул Гермес, - а потом повесил зонтик на алтарь в храме Артемиды! - Ух ты, - поморщилась Персефона, - честно говоря, я не знаю, обрадуется Арти или ужаснется. И то и другое? - Вероятно, и то и другое, - с усмешкой подтвердил Гермес, - так что, в любом случае, это подпадает под категорию ”убийство“ и “обескровливание”, но мы всё еще не решили, как тут расставить приоритеты. Есть еще такие категории, как "убийство из мести" и "преднамеренное убийство", которые мы тоже должны рассмотреть. Я думаю: надо записаться на встречу с Гекатой и Аидом, чтобы прижать систему к ногтю… При упоминании имени Короля Подземного Мира Персефона покраснела… Сегодня он повезет её домой. Восхитительная дрожь пробежала по спине девушки, когда она думала о нем. Высокий, тёмный, загадочный. Но в то же время добрый, теплый и нежный. Король Подземного Мира и одинокий заботливый папочка для семерых щенков. Грозный Невидимый, который «краснел» темно-синим цветом всякий раз, когда она его касалась. «Прекрати, - заругала она себя в мыслях, - он же твой босс! И у него есть девушка! И он думает, что ты просто тупой ребенок. Он взял тебя под свое крыло, как младшую сестренку. Не обманывай себя. Он кокетлив и до смешного красив, но это всё. Только не увлекайся!» - Персефооона! - настойчиво позвал Гермес. - Прости! Я просто слишком задумалась, - ответила девушка. - Тебе нужно немного отдохнуть, детка, - сказал Гермес беззлобно, возвращаясь к своей работе. Она не могла не согласиться. Наверное, в последний раз она хорошо спала в ту ночь… когда встретила его. «Святые леденцы! Кора, ты все испортила!» - Я пошлю электронное письмо Гекате и А-Аиду о том, чтобы они оценили систему, - сказала Персефона, разглаживая юбку своего платья, пытаясь вызвать хоть какое-то чувство профессионализма, но все еще тихо желая своего босса. - Я уверена, что им понравится… На её столе зазвонил телефон. Она схватила аппарат, глубоко вздохнула и заставила себя говорить сурово и серьезно: - Библиотека подземного мира. Говорит Персефона. Чем могу помочь? Геката усмехнулась: - Хорошо говоришь, крошка. Мне понравилось. Персефона покраснела и улыбнулась. - Привет, Геката! Чем же могу тебе помочь? - Я сегодня очень занята - встречи на Олимпе. Я не могу их перенести… Но я только что говорила с Аидом по телефону… - С Аидом? С ним все хорошо? Ой… - Персефона едва не пнула сама себя ногой. - Я не знаю, поэтому и звоню. Он ведет себя странно, и мне нужен кто-то, кому я доверяю, кто-то, кому он доверяет, чтобы его проверить, - твердо сказала Геката. - Кстати, это ты… - Ой. - пискнула Персефона, - конечно. Да. Я прослежу, чтоб с ним все было хорошо. - Он кажется каким-то чокнутым. Я никогда не слышала его таким. Если ему нужно поехать домой, не стесняйтесь заставить его, даже если он будет шумно возражать с вами по этому поводу. Черт возьми, прогони его домой, если придется! Я рассчитываю на тебя, крошка. А мне надо идти! - Пока, Геката, - сказала Персефона. Она стояла, разглаживая юбку, и отчаянно жалела, что у нее нет времени поправить прическу или смыть с себя 2000-летнюю библиотечную пыль. - Эй, Гермес, мне надо идти. Геката послала меня с поручением ... для короля… * Аид стоял у окна в своем кабинете, сжав кулаки и глядя в окно, и пытался врать. - Я не ... - он поперхнулся следующей частью, прижимая костяшки пальцев к подоконнику, - не Король Подземного М-мира, - выдавил он. – Я сатир… Облегчение, которое он почувствовал, было ощутимым, но жестким, как будто кто-то выворачивал ему шею. Неудобно, неестественно, больно, но Аид сделал это. Да, он справился… Однако облегчение длилось лишь минуту. Потом в животе резко заболело, подкатила тошнота. Аид с глухим стоном бросился через весь кабинет к мусорному ведру, упал на колени. Его жестко вырвало. После он сел на пол, весь дрожа от слабости и шока. Но, нет! Он не сдастся! - Мне ... д-двадцать пять лет, - прохрипел Аид, - у меня семь кошек, я их люблю, - он сглотнул гадкую желчь, - я … я не лю… не люблю П-Персефону… Вновь жуткая резь скрутила живот. Вновь вырвало, почти вывернуло наизнанку. Аида колотило от напряжения, когда он пытался сдержать слова и рвоту. В изнеможении он откинул голову на кожаный диван, едва дыша. Богу Мертвых не хватало сил подняться, и он был весь мокрый от холодного пота. В поле затуманенного зрения вплыла тонкая красная фигура… - Минта? – еле слышно простонал Аид. - Мне нужен врач или хотя бы... что-то без рецепта… от живота... со мной что-то не так… - О, с тобой что-то не так? Это хорошо, - холодно сказала Минта, беря одно из кресел от конференц-стола. Она поставила его и села так, чтобы оказаться лицом к лицу с ослабевшим королем. Решительно закинула ногу на ногу, скрестила руки на груди. - Минта, только не сейчас… пожалуйста, - тихо попросил Аид, - я болен. Мне нужно… вызови врача… - Сперва ответь: ты хочешь трахнуть эту маленькую розовую девчонку? - Минта равнодушно смотрела на свои ногти. Аид почувствовал, как его желудок вновь сжался, когда он попытался промолчать. - Минта, не надо... – он застонал, а через секунду его снова вырвало. «Боритесь с этим! – приказал он сам себе. – Ты должен это контролировать!» Но его сознание уже туманилось, и слово вырвалось: - Д-да… - Я так и знала! – холодно сказала Минта. – Ты идиот! Как будто кто-то вроде нее когда-нибудь захочет тебя! Тебе повезло, что я смотрю в твою сторону! А она просто маленькая богиня-подросток! И она дала обет девственности! - Пожалуйста… - А ты что думаешь? Она хочет тебя? - спросила Минта. - Ну? Аид опустил голову, его усталые глаза защипало от унижения. Одно дело – думать об этом, говорить об этом Гекате или Гере, но Минте... - Отвали, ссука, - задыхаясь, выдохнул он. - Н-нет, она меня не хочет… - Совершенно верно. Вот именно! Она знает, что ты всего лишь тьма и смерть, и смрад, как и твой поганый отец! Это все знают. Так ведь? – сладко спросила Минта. - М-может быть, - выдавил Аид. Теперь его рот работал сам по себе, и у него почти не осталось сил для борьбы. - Но я ... я стараюсь быть л-лучше... Но ... да ... я думаю, она видит. Видит и знает, что я ... я сломан и отвратителен… - Хорошо. Хорошо, что ты признаешь это, - сказала Минта притворно успокаивающим тоном, поглаживая его липкую от пота щеку. Аид скривился, дернулся от ее прикосновения. - Ты ведь вернешься ко мне, большой босс? Как всегда? - Нет, - ответил Аид. - Что? - Нет, - он сказал уже спокойнее. Это было единственное слово, которое не душило его. – Я лучше умру… - Ну же, Аид, нет смысла пытаться лгать, - Минта указала на мусорную корзину, - это только вопрос времени, когда ты мне всё расскажешь. Ты вернешься ко мне, потому что мы заслуживаем друг друга, не так ли? Аид сделал успокаивающий вдох: - Никогда. Мы расстались… - Но ты же хочешь трахнуть меня! Больше, чем ее! Конечно, она вся такая свеженькая и юная, но ты же знаешь, что только я могу тебя хорошо ублажить. - О, да, - пробормотал Аид, и Минта усмехнулась, - Ты можешь заставить меня чувствовать себя несчастным в обмен на любую извращенную версию нашей близости. А потом принимать мои подарки и ходить со мной на ужин. Можешь ухудшить мое психическое здоровье, потому что это заставляет тебя чувствовать себя сильнее. Как бы хреново тебе ни было, ты всегда можешь сделать мне хуже, вытереть о меня ноги, унизить, избить, - Аид посмотрел ей прямо в глаза. - Вот как ты меня «ублажаешь»… - Н-нет, перестань! - глаза Минты были широко раскрыты. - У нас всё же есть кое-что. Ты хочешь меня. Я тебе нужна… - Да. У нас действительно есть кое-что. Ядовитые отношения и нездоровая динамика на рабочем месте, - Аид нашел силы, приподнялся на дрожащих руках на диван и откинулся на его пухлую спинку. – И я не хочу тебя. Ты мне не нужна. - Ах ты скот! - выкрикнула Минта, сжимая кулаки; слезы брызнули у неё из глаз. Она резко встала, опрокинув кресло. - Ты скот! - она нависла над мужчиной, наклонилась к самому его лицу и стала выкрикивать жалящие слова. – Она никогда не захочет тебя! Ты старый, жуткий скот! И ты слишком глуп, чтобы понять, что ты сейчас теряешь! Я была лучшим из всего, кого ты когда-либо заслуживал! И ты платил мне, чтоб я тебе улыбалась, чтоб просто была рядом. Ты отвратителен!.. Она грубо толкала Аида, обзывала, била по рукам, лицу и груди, отталкивая его ослабевшие руки, которыми он пытался закрыться. Минта хотела навредить, как можно больше. Превратила ногти в острые когти и замахнулась, желая располосовать мужчине щеки и шею. Но тут толстая виноградная лоза обвилась вокруг ее запястья, острые шипы впились в кожу. Минта резко обернулась… - Прекрати! Оставь его! - Персефона кипела от ярости...