Глупая маленькая дрянь.

Стоя около дворца, Виктория задумалась. Как быстро ей пришлось сменить длинное бальное платье на доспехи. Умирая, отец не предупреждал её о том, что быть королевой — это не только принимать гостей из-за моря, но и значит взвешивать решения, которые могут повлечь за собой чью-то смерть. Когда война пришла в королевство, она встала в ряды воинов, совершенно не умея владеть ни одним из видов оружия, но сердце, принадлежащее этой стране, большое и доброе сердце стремилось спасти всех и каждого. А в итоге… она потеряла часть своей армии. Армию, что приняла присягу и поклялась служить своей королеве до смерти. Так и получилось. Это утро было на удивление солнечным, вот только лицо главнокомандующего, как и лицо королевы, не было освещено утренними лучами этого солнца. Оно казалось неуместным и жестоким: люди погибли, окрасив зелёное поле багровым цветом, а солнце всё равно светило, будто ничего и случилось. — Дино, мы сумеем победить? Она в упор не смотрела на мужчину, проходясь взглядом по каждому кирпичику замка, который когда-то собственноручно возвёл её погибший отец. — Хотите правду? — он снял шлем, откинув выбившуюся прядь волос назад, и вздохнул. — Не знаю. Возможно, я скажу глупость, которую вы больше никогда от меня не услышите, моя Королева, но вам нужно послушать моего брата. Хоть у нас и сложные отношения, но он ваш советник. По моему не получилось. Давайте попробуем по его. Признать, что советник оказался прав, было выше её сил. Всего на несколько лет старше её самой, старший брат главнокомандующего был настоящим дьяволом внутри. Резким, напыщенным. Горожане называли его «спесивый индюк», но для Королевы Виктории он был просто Советником Люцифером, названным в честь падшего ангела. Только ангелом в королевстве его никто не считал. Вернувшись во дворец, Виктория направилась прямо в тронный зал со шлемом в руках. Люцифер сидел за небольшим деревянным столиком подле трона, активно двигая пером. Услышав шум от доспехов согнувшейся в поклоне стражи, он лениво поднял голову, изучая наряд Её Величества. Окровавленный шлем доказывал одно: он был прав. Если Виктория вместе с армией попытается напасть на врага сейчас, не разработав чёткую стратегию и не выяснив причину того, почему они вообще начали войну, погибнут люди. И много людей. — Сколько? — Что? Люцифер раздражённо вздохнул, оставив перо в чернильнице, и лениво подпёр рукой голову, свободной небрежно указав на шлем, что она держала в руках. — Сколько погибших? — Две дюжины. — Кто бы сомневался, — фыркнул советник, вновь возвращаясь к письму, которое он писал. На Королеву Люцифер даже не смотрел. Девчонка была слишком молода, чтобы править королевством, и её отец, почивший король, об этом знал. Именно поэтому в последние минуты своей жизни он подозвал своего советника, дабы назначить его регентом, но подпись на королевских бумагах поставить не успел, и королевство перешло в руки той, кто думала, что править — это устраивать раз в неделю пышные балы, приглашая заморских принцев. Как же она ошибалась… Лишь он, Люцифер, мог и сталкивал её с жестокой реальностью ежедневно, но она, словно вся в своего отца, думала, что справится одна. Глупая маленькая дрянь. — Смотри мне в глаза, когда говоришь с Королевой, — чуть повысив голос, произнесла Виктория. Сколько можно было разговаривать так, словно она деревенская простушка? Кто ему позволил так себя вести? Эти, и ещё тысяча вопросов, роились в её голове, но Люцифер не собирался на них отвечать. Он поднял глаза, и Её Величество встретилась с пронзительным взглядом чёрных, как уголь, глаз. — Смотрю, — констатирует факт, словно издеваясь, но больше ничего не говорит. Единственное, что он хочет — это чтобы она, наконец, признала свою неправоту. Он хочет, чтобы Виктория, наконец, сняла маску беззаботности и действительно начала заботиться о том наследии, что ей оставили. Пусть Король и хотел сделать регентом его, Люцифера, но всё это было временно: погибший верил, что однажды его дочь сможет достойно править. А пока… Пока Люцифер видел лишь ту, кто боится даже признать собственную ошибку. Девушку, из-за которой две дюжины солдат не вернутся сегодня к своим семьям. Этот зрительный контакт продолжается совсем недолго. Наконец, Виктория опускает голову, и вместе с этим шлем падает на пол, будто за неё признавая свою неправоту. — Что я должна делать, Люци? Скажи мне. Он судорожно выдыхает. Когда-то он поражался беззаботности этой девушки, когда она была ещё совсем мала, а они с Дино были просто сыновьями герцога. Бегала по саду, иногда топала своей маленькой ножкой, когда не получала того, чего хотела, а теперь эта совсем большая девушка, Её Величество, просила помощи у него. «Спесивого индюка», коим его величало всё королевство. Он знал всё и обо всех, но такого раскаяния и отчаяния в глазах Своей Королевы ещё не видел. — Я дам распоряжение, чтобы вам наполнили ванну. Отмойтесь от засохшей крови на щеке, Ваше Величество, переоденьтесь, и приходите в кабинет. Поговорим без лишних ушей. Она сделала всё, как он велел: служанки наполнили ванную, отмыли её от крови, помогли одеться и покинули покои, оставив Её Величество наедине с собой. Наконец, девушка осмотрела себя в зеркало и вышла из покоев, решительно направившись в кабинет, в котором обычно разрабатывалась стратегия военных походов. Люцифер уже ждал её около стола, почти такого же, какой стоял в тронном зале, только значительно больше. — Их армия сильна. Кто-то послал англичан напасть на нас, потому что они решили, что именно Ваше Величество виновато в смерти их короля, и принц Александр хочет во всём разобраться. Мы должны показать им, что нашей вины в том нет, — без лишних разговоров начал Люцифер с деланным спокойствием. — Но из-за них погибли люди! — Нет! Из-за вас! — наконец, потеряв самообладание, закричал Советник, выставив палец вперёд и тыкнув им в районе груди Королеву. — Вы ведёте себя как маленький ребёнок, словно вам всё дозволено, но это давно не так! С тех пор, как погиб ваш отец! — Не смей со мной так разговаривать! — совсем как в детстве, она топнула ногой, но неожиданно слёзы заструились по белоснежному лицу. Она понимала, что в этом только её вина, и ничья больше. Не ожидав такой реакции, и реакции собственного тела, Люцифер резко приблизился к маленькой дряни, и накрыл её губы поцелуем, прижимая Её Величество к себе как можно ближе. Он хотел успокоить её, и, что скрывать, хотел свою Королеву. Обведя языком её нижнюю губу, Советник проник в рот Виктории жестко, с чувством, будто хотел отвлечь её от этих потерь. Лучи дневного солнца освещали их фигуры в окне. Наконец, отстранившись, Люцифер провёл пальцем по щеке девушки, стирая оттуда засохшие слёзы. — Верь мне, Виктория. Я никогда не причиню тебе зла. — Знаю, — прошептала она, выдавив улыбку. Пожалуй, это было самое приятное, что случилось с ней за несколько месяцев. — Я сделаю всё, что ты скажешь, Люц. — Тогда прекрати слушать моего брата. Он кретин, — хмыкнув, произнёс мужчина, прижимая девушку к себе за талию. — И делай, что я говорю. И больше никогда не надевай в моём присутствии платье с таким вырезом, — палец стал опускаться всё ниже, массируя открывшуюся его взору грудь. — Как прикажите, Советник, — тепло улыбнувшись, Виктория склонила голову и поцеловала его руку в знак своего подчинения. — Что будем делать? — Сначала дело, потом развлечения. И хватит распускать обо мне слухи, что я «спесивый индюк». Знаю, что это была ты. — Извини. Ты не оставил мне выбора. — Какая же вы маленькая дрянь, — ухмыльнувшись, он оставил короткий поцелуй на её губах. — Ваше Величество.