Моя жизнь любит тебя

Гусман касается струн только слегка, потому что так всё начиналось — Надя вздрагивает и опирается на стену. Никто не видит её страха и воспалённого взгляда, направленного на сцену, — все смотрят только на Гусмана, сейчас его время говорить. ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ« — Привет, ты Надя, верно? Говорят, ты одна из лучших гитаристок школы. ㅤㅤㅤㅤ— Многое говорят впустую, — улыбается Надя и чуть краснеет. — Ты новенький, верно? Гусман, кажется. ㅤㅤㅤㅤ— Да, верно, — кивает Нуньер и усмехается. — Ты запомнила моё имя, большая честь. ㅤㅤㅤㅤ— Я случайно, — отзывается Надя и делает шаг назад по коридору. Гусман двигается синхронно с ней, сокращая расстояние, и Надя понимает, что ей не расстаться с его взглядом ещё очень долго. — Мне пора на урок, ещё увидимся. » ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤШана впивается короткими ногтями в стену — она совершенно не согласна с аккордами, льющимися со сцены. Всё было вовсе не так, не так импульсивно и агрессивно — отчаянно, в переводе на её язык. Она сразу догадывается, что Гусман играет её — они так быстро сходятся, научаются чувствовать друг друга, что теперь очень сложно забыть эту науку и оставить в прошлом. ㅤㅤㅤㅤГусман берёт чистую ноту, за которой следуют сладкие, щемящие душу переливы, и Надя вспоминает трибуны и дождь, дождь… ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ« — Можно, я тебя поцелую? ㅤㅤㅤㅤДыхание перехватывает — вода с неба льётся холодная, колющая лицо и пальцы, но Надю бросает в жар, кажется, даже дождь начинает испаряться, зависая между ними облаком. ㅤㅤㅤㅤ— Что? — Она оторопело моргает, зная, что будет проклинать себя за эту задержку, но что-то противоречивое изнутри заставляет её оттягивать момент истины. — Гусман… Ты хочешь поцеловать меня? ㅤㅤㅤㅤНуньер притягивает её к себе одной рукой за талию, пальцами второй зарываясь во влажные от дождя волосы. У девушки нет ни шанса на сопротивление, но даже если бы был, она бы им не воспользовалась — всё происходит так, как она загадывает, на падающую звезду. » ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤУ Гусмана рука не поднимается солгать — сожаление и боль прорываются сами собой. Он чувствует, что Надя хочет уйти, но скоро её выход. Он останавливается на самом пике, в той точке, после которой станет ясно — он облажался, жестоко облажался. ㅤㅤㅤㅤПарень не слышит аплодисментов, не видит ничего, кроме неё — Надя стискивает в руках гитару, готовясь выступить. Против воли выдаёт взглядом благодарность — нет, она не готова пережить это снова, не готова окунуться в ту боль дважды… ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ« — Надя! ㅤㅤㅤㅤ— Отпусти меня! ㅤㅤㅤㅤШана размахивается и колотит, куда получается, — по лицу, груди. Она хочет выколотить из Гусмана гнев, а из себя — видение его и ещё одной, другой. ㅤㅤㅤㅤ— Надя, я всё объясню… ㅤㅤㅤㅤ— Скольких ты ещё водил туда, а? Под эти чёртовы трибуны! Скольких? ㅤㅤㅤㅤНадя в его глазах читает «больше, чем одну», и она не в силах сопротивляться — слёзы льются сами по себе, а губы шепчут приговор «всё кончено». И сколько бы раз Шана ни жалела об ушедшем «мы», она ни разу не жалела об этих словах. » ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤПод её руками гитара говорит только о нём — так бывает, когда ещё не зажило. Мелодия красивая, плавная, светлая — у Гусмана сердце перестаёт биться, потому что пальцы перебирают струны смирения. Надя отпускает, хоть и забыть не сможет. И на неслышное «прости меня», одними губами отвечает «нет», потому что болезнь однажды проходит, не в её натуре погибать — девушка слишком жива для этого. ㅤㅤㅤㅤГитары говорят о том, что прошло, закрывая дверь, из которой ещё чуточку поддувало — Надя окончательно захлопывает, чтобы не сквозило, и выбрасывает ключ; от новичков с обаятельными улыбками одни хлопоты для искренних девочек. ㅤㅤㅤㅤ