***
— ... и после того, как вы ушли... - робко рассказывала Махфирузе, стоя посреди тёмного коридора. — Ну, что же было дальше? - Нетерпеливо спрашивал Кеманкеш. Он предвкушал рассказ о том, как Кёсем метала молнии и разрушала всё на своём пути. Очень уж он хотел услышать, какие ещё проклятия она выкрикивала в его сторону, а самое главное, что ещё она решила предпринять, поняв, что попала в собственную ловушку. — Султанша попыталась покончить с собой, - ответила девушка, опустив голову вниз. — Что? - Кеманкеш не поверил услышанному. Он ни за что бы и никогда не поверил, зная нрав Кёсем, что та когда-либо решится на самоубийство, если конечно это не будет показательным выступлением. Он не мог поверить, зная обо всём, что она пережила, что она будет настолько сломлена, что захочет лишить себя жизни. И из-за чего? Да, он несомненно унизил её, но он не считал свои поступки по отношению к ней чем-то из ряда вон выходящим. Он всегда думал, что нет женщины сильнее её, что такая тигрица, как Кёсем, ответит ударом на удар, а не тихонько закроется в комнате и начнёт прощаться с жизнью. — Она ... ? Мужчина застыл, боясь услышать роковой ответ. — Мы с Хаджи агой вовремя подоспели , - поспешила успокоить его Махфирузе, - Буквально вырвали из её рук яд. Такое было... Султанша практически плевалась кровью. Мы её с того света вытащили, всю ночь ухаживали ... — Я понял. - Остановил её Паша. - Ты можешь идти. Как только хатун удалилась, Кеманкеш прижал руку к груди, чувствуя, как закололо его сердце. Именно такое же чувство охватывало его, когда он видел Кёсем раненой, в луже собственной крови. — Ах, Кёсем, ах... Я бы и в аду тебя нашёл.***
Кеманкеш, раздраженный тем, что его не пускают в покои Кёсем, уже готов был выбить дверь с ноги. — Я не пропущу вас! - вопил Хаджи ага, заслоняя собой путь. — Перед тобой Великий Визирь! Отойди немедленно! - рычал на него Паша. — Она из-за вас в таком состоянии. Не знаю, что произошло, но я не допущу больше, чтобы моя Султанша так расстраивалась. — Что это за слепая преданность? Ты, безродный пёс,кажется забыл, из какой ямы выполз? Визирь уже хотел было удушить евнуха, как из-за двери послышался тихий голос: — Хаджи, пропусти. Кеманкеш отпихнул агу в стену и моментально вошёл в комнату, закрывая за собой засов на замок, чтобы никто не смог им помешать. В глубине души мужчина всё таки надеялся, что это какая-то очередная уловка, но увиденная картина только расстроила: Кёсем, вся истощённая и измождённая, забилась в угол кровати, глядя на вошедшего исподлобья. — Какая честь, сам Великий Визирь ко мне пожаловал. Извините, Господин, я сегодня не принимаю. - Съязвила женщина и у Кеманкеша как от души отлегло, ведь если она могла подкалывать его, значит всё было не так уж и плохо. — Что это за вид? Почему ты в таком состоянии? - спросил он, приблизившись и сев на краюшек кровати. — Вас это разве интересует? Ах, или неужели вы так высоко оцениваете мои таланты, что пришли лично убедиться, как бы ваша дорогая игрушка не отдала душу Аллаху, пока вы вдоволь не наиграетесь? - Продолжала Кёсем. — Ты слишком драматизируешь. Ты просила помощи, я её оказал. Что это за новости с ядом? Перестань строить из себя нравственность и невинность, эти качества никогда не были тебе свойственны. - Начал отвечать на нападки Паша, на что Султанша только усмехнулась. — Пошёл вон. Убирайся из моей жизни и на этот раз навсегда! - прошипела Кёсем, как змея высовывая голову в его сторону. Кеманкеш довольно улыбнулся. "Если может огрызаться, значит точно идёт на поправку. Хотя вид болезненный. Прикажу Махфирузе, пусть как хочет, но накормит её горячим супом. " - подумал он. Мужчина хотел прикоснуться к холодной ладони, но Госпожа быстро отодвинула её к себе. — Неужели я так до глубины души задел твои чувства? - Удивился Кеманкеш. — Чему ты так поразился? Тому, что у меня есть душа или тому, что есть чувства? Ох, если бы ты знал, какую я ненависть чувствую к тебе, если бы знал! - Мужчина посмотрел в её немного потемневшие от дурного состояния глаза, но не заметил там ни капли ненависти. Обиду, отвращение, злость, но точно не ненависть. — Мы уже сказали и сделали друг другу всё, что только могли. Пора заканчивать, Кеманкеш. —Хорошо, - выдохнул Визирь, - Чего ты хочешь? — Я хочу, чтобы ты встал, вышел из этой двери и больше никогда в неё не входил. Я хочу, чтобы ты забыл о моём существовании. Живи, как хочешь, с кем хочешь, мне всё равно! Пусть и тебе будет всё равно. Давай закончим. Уходи навсегда, хоть это сделай для меня. — Ты правда этого хочешь? - он бросил на неё грустный взгляд. — Всем сердцем, - ответила она. Глаза предательски запекло от нахлынувших слёз. Мужчина встал и направился к выходу, даже не оборачиваясь. Он на секунду задержался, обхватив ручку покоев своей ладонью. "Нет, нет, нет. Не смей уходить. Скажи: "Я не уйду, я попытаюсь всё исправить. Дай мне ещё один шанс." Только скажи это. Умоляю, Кеманкеш, не оставляй меня. Если бы ты только знал, как я хочу вернуть тот момент, когда мы танцевали на балу. Как я кружилась, глядя на своё отражение в твоих глазах... И самым большим моим страхом было - твоё лишнее прикосновение. Если бы я тогда узнала, как ты умеешь любить... Мы вернём это, не знаю как, но вернём, если ты сейчас остановишься!" Кеманкеш вышел, хлопнув за собой дверью. "Ты же не думаешь, что я так просто уйду и оставлю тебя? Ты же не думаешь, моя дорогая, что отпущу тебя после всего? Ты принадлежишь мне, хоть и твердишь об обратном. Я знаю, я вижу это в твоих глазах. Ничего, пусть только всё успокоится, пусть ты придёшь в себя и я вновь ворвусь в твою жизнь, словно вихрь. У нас ещё будет много совместных ночей... Сейчас я оставляю тебя, но не отказываюсь."***
— Если все дела решены, Повелитель, позвольте удалиться. - Кеманкеш протянул отчёты о проделанной работе новоиспеченному Султану. Шахин Гирей, не успев занять престол, сразу же взял все бразды правления в свои руки, что несомненно радовало всех окружающих, так желавших перемен. Султан особо не доверял Кеманкешу, так как был наслышан о его хитрости, но тем не менее, не видел никого более подходящего в качестве своей правой руки. — Задержись ненадолго, у нас гостья. - Сказал бывший крымский хан. - Хотя думаю, вы знакомы. Дверь Султанских покоев открылась и послышалось постукивание женских каблучков. — Махпейкер Кёсем Султан, какая честь. - Обрадовался Повелитель, приветливо встречая вошедшую. Она зашла, словно королева, в великолепном синем платье, усыпанном драгоценными камнями. Шею и уши украшали изделия из изумруда, а на голове сверкала блестящая корона. Но ещё ярче сияли её глаза. От недавней болезни не осталось и следа. Кёсем увидела, как перекосилось лицо Кеманкеша.