Страшная месть

Есть вещи неизменные в природе...* Смена времен года, воскресная ярмарка в Ноттингеме, криворукость некоторых стражников, особенно после того как они в честь этой самой ярмарки усидели пару бочонков доброго эля... — Гисбо-орн! Вопли шерифа, опять же. Достопочтенный помощник шерифа, сэр Гай Гисборн, оглядел подозрительно жизнерадостные физиономии подчиненных, погрозил им кулаком, велел продолжать тренировку и двинулся в сторону замка, на ходу застегивая дублет. — Гисбо-о-орн! Новый вопль настиг его уже в дверях кабинета. — Ну наконец-то! Во имя святого Дунстана, где тебя дьявол носит?! — Тренировался, милорд. Гай постарался скрыть ехидную ухмылку при виде заваленного амбарными книгами, пергаментами и свитками стола, а также бледноватого, всклокоченного и не выспавшегося шерифа. — Тренировался он! — раздраженно зыркнул тот и пробурчал себе под нос витиеватое ругательство на арабском. — А работать кто будет?! Ты вот это видел?! Шериф хлопнул ладонью по второй груде книг. — Это инвентаризационная опись по замку, — хмыкнул Гай, опознав обложки. — Здания, пристройки, сараи, амбары, телеги, топоры, хомуты, седла, вилы, продовольствие, скот, арсенал, гобелены, мебель и так далее. О, в самом низу учет налогов по Нетлстоуну зачем-то затесался. Его в соседнюю стопку надо. — В соседнюю стопку, говоришь! — шериф вытянул упомянутый талмуд и с непередаваемым выражением лица плюхнул его поверх еще одной кучи книг. — Да не туда, милорд, — Гай прилагал неимоверные усилия, чтобы оставаться невозмутимым. — В правую. А здесь у нас судебное. — Судебное, значит? — шериф с задумчивым видом переложил несколько листов и снова взвился. — А это?! Вот это что, я тебя спрашиваю?! Он выбрался из-за стола, потрясая помятым пергаментом, испещренным жуткими каракулями. — Что значит — «украдено две коровы ржи»?! — шериф сунул лист Гаю под нос. — И причем тут какая-то битая шкура?! — Потравлено, — поправил Гай, внимательно изучив записи. Почерк принадлежал одному из десятников. Он сам загогулины Марка наловчился разбирать только на второй год в должности. — Это про потраву посевов скотиной. И шкуры тут нет. Есть жалоба на обесчещенную девицу. — Девицу? — Ну да. Дочку шорника из Клана... — Гай еще раз вгляделся в закорючки. — А, нет, все-таки мельника! — Это вообще что такое?! — Жалобы. От крестьян. Они ж в основном неграмотные, вот десятник и записывает. — А причем тут я?! — шериф в сердцах грохнул кулаком по столу. — Это дело общины. — Свободные арендаторы, милорд, — пояснил Гай с самым невинным видом. — Имеют право требовать суда шерифа. О, тут еще покража трех гусей в Локсли. Имеют право требовать суда сеньора. — Знаешь что... Раз ты писанину своего десятника разбираешь, то и займись этим! — шериф вернулся к столу, принялся перекладывать пергаменты. — Не могу, милорд. Мне разбойников ловить надо. — Каких еще разбойников?! — шериф уставился на него так, словно впервые видел, и чуть не сел мимо кресла. — В Шервуде. — Откуда?! — последовал просто-таки вопль души. — Завелись, — пожал плечами Гай. — Вчера достопочтенного торговца зерном из Йорка ограбили. Обчистили до нитки, я бы сказал. — И ты мне докладываешь только сейчас! — подскочил шериф. — Да я их... В моем лесу?! Да я им!.. Собирай отряд! — Простите, милорд, а как же его преосвященство епископ Герефордский? Разве он не сегодня прибывает? Гай указал на выглядывающий из-под стопки счетов за восстановление донжона лист с вензелем и при виде перекошенной физиономии шерифа попятился к двери. — Да не переживайте вы так, милорд. Встречайте себе епископа, разбирайтесь с делами, а этих горе-разбойников я отловлю. Это ж не Робина Гуда выслеживать! — Убью! — рявкнул шериф и потянулся за чернильницей. — Вы работайте, милорд. Не буду вас отвлекать. Гай поспешно выскользнул из кабинета и прислушался. — Гисбо-о-орн! Убью, сволочь! Дальше последовала цветистая брань, снова на арабском, но чернильница в дверь так и не полетела. Все-таки с выдержкой у нынешнего шерифа было получше, чем у покойного милорда Вейзи, чтоб ему в аду икалось. Гай еще немного постоял, с наслаждением прислушиваясь к забористым выражениям — сарацинский язык он уже немного понимал, — и с довольной ухмылкой удалился. Сейчас он чувствовал себя полностью отомщенным за все годы охоты на опального графа Хантингтона и его шайку, дурацкие ситуации, в которые попадал благодаря разбойникам, за синяки и шишки, разносы от Вейзи и все остальное. Месть была грандиозная. Даже гениальная: после окончания заварушки с заговором и возвращения Ричарда спихнуть должность шерифа на Робина. Уже на галерее, прописав в ухо стражнику, заигрывавшему с миловидной служанкой, Гай задумался. Может, вернуться и сказать Робину, что для разбирательств с делами и бумагами даже Вейзи, к которому крестьяне жаловаться не бегали, держал двух писцов и монастырского служку? Нет, пожалуй, лучше погодить. Пусть еще с месяц помучается.