Нет большего счастья, чем любовь

      Очаг мерно потрескивал, нарушая тишину большого дома. В комнате стоял полумрак. Лишь пламя от очага и пары факелов, висевших около лестницы, ведущей на второй этаж, освещало пространство вокруг. Сегодня был трудный день. Столько проблем разом навалилось. И как я только на ногах держусь? Ещё завтра приплывает делегация для подписания мирного договора… Я сидел перед камином и, погрузившись в думы, ворошил кочергой ярко-красные угли, при касании к которым вылетали маленькие искорки. Мой затуманенный взгляд остановился на отце, изображённом на щите. Он стоял позади ещё молодого меня, держащего лист бумаги, свёрнутый в трубочку, и держал за плечо. — Папа, как же ты через всё это проходил? Как ты умудрялся решать проблемы так, что все были довольны? Я скучаю по тебе… Э-эх… Далёкое детство…       Мы с отцом любили иногда гулять по лесу, и вот, во время одной из прогулок мы вышли к обрыву небольшой горы, откуда была видна вся деревня и огромная часть океана, омывающего наш остров. Там было хорошо. Ветер приятно ласкал кожу и трепал мои уже достаточно отросшие волосы. — Иккинг, — обратился ко мне папа, держа меня одной рукой, — это остров Олух, сынок. Он веками был домом для многих поколений наших предков. Моя обязанность — защищать нас, Иккинг. И когда ты подрастёшь — она ляжет на твои плечи…       Горящий драккар медленно плыл, подхваченный лёгким течением. Все стояли грустные, у некоторых по щекам текли слёзы. — Прости, пап, — обращаясь в пустоту и роняя лук на землю, со слезами на глазах сказал я, — Я не смог стать вождём, каким ты хотел меня видеть. И не стал хранителем мира, каким себя считал. Я… Ещё не нашёл… … — Это большая ответственность. Ведь где-то там, на краю света живут драконы…       Придя поздно из леса домой, я услышал ещё один сюрприз. — Я-я не хочу биться с драконами, — возразил я, чуть не упав с лестницы из-за веса топора. — Да брось. Хочешь, хочешь, — махнул рукой отец, собираясь сесть. — Ещё раз… Папа! Я не смогу убивать драконов. — Ты будешь их убивать! …— Легенды рассказывают о кораблях, что заплывают туда, падают в бездну с края нашего мира и пропадают навеки. — Ха, — я невольно вздохнул от страха. — Те немногие, что вернулись, поведали нам о Великом водовороте и драконах, что сторожат вход в свой тайный мир. — Ого, — тихо прошептал я. — Это не просто логово. Это земля, откуда пришли все драконы. — И даже Ночная Фурия? — Хэ-хэ, особенно Ночные Фурии. — Ха! Они такие страшные, — немного сжавшись, проговорил я. — Ты злись на меня! Накажи меня! Но прошу, не трогай Беззубика! — я хватался за голову. — Дракона? За кого ты волнуешься! — О-он не опасен… — я пытался доказать, что он никому не причинит зла. — Они убивают нас сотнями! — А мы их тысячами, пап! — воскликнул я в ответ, — Они защищаются, вот и всё... — Когда вернусь, отдашь мне своего дракона. Не то я уничтожу всё, что тебе дорого, — сказав это, Гриммель исчез в едком дыму. Выбравшись из постепенно обваливающегося дома, я увидел страшную картину: добрая половина домов была охвачена огнём, драконы со всадниками паниковали, некоторые пытались тушить разгорающееся пламя. — И это, Великий Покоритель драконов? Сын Стоика Обширного? — спросил Драго, осматривая меня с ног до головы, — Какой позор для отца! — Слышишь… Стой! Хоть раз в жизни, прошу, послушай меня! Я пытался остановить отца, не совершать самую большую ошибку, из-за которой он может не вернуться, но он меня отшвырнул назад, словно я ничего не вешу. — Ты связал свою судьбу с ними. Ты не викинг… Ты мне не сын… Эти слова прозвучали, как гром среди ясного неба. От такого я чуть не забыл, как дышать. — Ну, твой-то отец меня знал. Боги-и… Вот это был вождь! Один из величайших охотников на драконов в Подлунном мире. И что бы он о тебе подумал? Ха-ха-ха-ха-ха… Ха-ха-ха… Спросил меня Гриммель, сидя на месте моего отца и целясь в меня арбалетом. — Он шёл верным путём — истреблял мерзких тварей, чтобы сделать мир немножечко лучше для сыночка. — Но потом изменился, — мой ответ прозвучал чётко в тишине дома.

***

Вспомнился рассказ матери, когда я только-только её нашёл… — Ты явился в этот свет раньше срока. Был таким маленьким, о-о… Таким слабым, таким хрупким. Я боялась, что ты не выживешь… Но твой отец никогда не сомневался. Он повторял, что ты станешь самым сильным из рода. И он был прав… — Я… Всегда боялся стать похожим на отца. Может потому что знал… Что это невозможно. Да и как?.. Можно достичь такого величия, такой смелости, такой… Самоотверженности… Но я очень хочу попробовать… — глотая поступившие к глазам слёзы, произнёс я.

***

      Однажды ночью мне не спалось. Я взял своего игрушечного Змеевика, которого мне сделала мама, и пошёл на первый этаж. Уже спускаясь по лестнице, я понял, что отец не спал. Он сидел перед камином и ворошил кочергой угольки. Только я хотел подняться обратно, как он, словно почувствовав, что на него смотрят, обернулся. — Иккинг, почему не спишь? — спросил он меня. — Просто пить хочется. Конечно это была неправда, так как я заметил, что он протёр свои глаза. — Ну… Иди сюда, — позвав меня к себе, он усадил меня на одно колено. Мне сразу стало теплее от жара, исходящего от очага и от того, что меня обнимал самый родной мне человек. — Пап, ты теперь нам найдёшь новую маму? — спросил я. После этого вопроса отец обнял меня и поцеловал в макушку. — Мне не нужна другая. Твою маму мне никто не заменит. Моя единственная любовь…

***

Вспомнилась реакция отца, когда он спустя целых двадцать лет снова увидел свою любимую…       Выйдя из пещеры, папа так и замер. Он, не отрывая взгляда, смотрел на маму, и… Не верил, что она жива. От такого он выронил меч, и тот со звоном ударился о каменный пол. — Я представляю, что ты скажешь, Стоик, — начала Валка, — Как я могла так поступить? Где я пропадала столько лет? Почему не вернулась к тебе? К нашему сыну? Откуда мне было знать, что ты сумел измениться, Стоик, как и все на нашем острове? Отец молча подходил к ней, слушая её тираду. — Я столько раз умоляла вас остановить бойню и найти другое решение. Меня хоть кто-то послушал? Я знаю — тебе пришлось растить Иккинга одному, но я думала, ему будет лучше без меня. Я ошибалась, теперь я это поняла, но… Папа уже почти вплотную подошёл к Валке. От этого той пришлось отступить на пару шагов назад, от чего она упёрлась спиной в ледник. — О-о, ну не будь же таким стойким, Стоик! Ну же… Ругайся! Кричи! Скажи что-нибудь!.. Отец медленно протянул руку к её щеке и нежно коснулся, от чего Валка в шоке замолчала. — Ты также прекрасна, как и в день, когда исчезла. После этих слов мужчина поцеловал свою единственную. Валгалларама, не сдерживая слёз, закрыла глаза и ответила на поцелуй.       Закончив петь и танцевать, мои родители стояли и отдыхали после активных движений. — Я думал, придётся умереть, чтобы снова сплясать с тобой, — держа за талию Валку, проговорил Стоик. — Ни к чему такие крайние меры. — Ха-ха-ха. Для тебя, моя любовь, что угодно, — при этих словах он встал перед ней на одно колено, при этом взяв её за руку… …— Нет большего счастья, чем любовь... Закончив разговор, я всё-таки отправился в свою комнату спать. Отец так и остался сидеть перед камином и размышлять о сказанном.       Беззубик смотрел на меня своими янтарно-зелёными глазами, словно понимал, что всё заканчивается: наши совместные приключения по архипелагу, совместные игры. Дальше его, как и меня, ждёт своя дорога. Мы стояли почти на самом краю утёса на новом острове. Затем он, встав на задние лапы, подтянул передними к себе и обнял… По-человечески обнял, прижавшись головой к спине и закрыв глаза. От этого жеста у меня защипало в глазах, и появились первые слезинки. Я их не скрывал. А зачем? В чём смысл? Скрывать свои истинные эмоции и чувства. Я покрепче обнял своего брата, хоть и не родного по крови, с которым мы прошли столько бед, столько приключений. Постояв так недолго, Беззубик ослабил объятия и опустился на все четыре лапы. Теперь мы соприкасались лбами. Я пытался хоть как-то оттянуть этот момент. — Лети, Беззубик. Лети… — прошептал я своему лучшему другу и, чуть отойдя назад, плавно убрал руку с его головы, словно этот жест означает что-то большее для нас обоих. Слёзы катились по щекам, оставляя влажные следы, которые отражали плавно заходящее солнце. Я смотрел вслед улетающеё стае и желал, чтобы мы ещё когда-нибудь встретились…       Пара слезинок упала на пол, где тут же высохла от жара, исходящего от очага. Вытерев солёные следы рукой, я притушил камин и отправился отдыхать. Астрид уже спала, свернувшись калачиком на своей части постели. Сняв броню, я лёг под шкуру. — Беззубик, я тебя никогда не забуду. Никогда…