100 дней: Лёд

Её ложь обжигающе холодна и невероятно прекрасна. Словно лёд, такой хрупкий и прозрачный с виду, чистый и переливающийся под лучами солнца. Всё, что скрыто под ним, размывается, теряет прежние границы и очертания. Видится совсем не таким, как на самом деле. Кае бы хотела поверить в этот обман, но слишком сложно сделать это с обратной стороны. Смотря из-за ледяной стены, которую сама и создала. Кае не любит свою настоящую жизнь. Невозможно любить бедность, изматывающий физический труд и отсутствие хоть кусочка личного пространства. Всё, что ей на долгое время остаётся — так это мечты и планы, грёзы о лучшем. О том, чего она достойна. В детстве мама всегда рассказывала ей сказки о принцессах и обещала, что однажды всё это станет правдой. Сейчас Каэ точно знает — она врала. Кае выросла и поняла, что никто не поможет ей. Но её это вовсе не останавливало. Кае долго, очень долго обдумывала свой план. Она просчитывала варианты, выбирая среди ледяных осколков лжи те, что сложатся в прекрасную картину. Настолько чёткую, что никто и никогда не разглядит, что за ней спрятано, ведь не будет ни малейшего повода для сомнений. Она получила стипендию в Лас Энсинас. Лучшей школе города, где училась золотая молодёжь, а стипендиатов можно было пересчитать по пальцам. Никто не знал, чего ей это стоило. Сколько бессонных ночей было потрачено для реализации первой — самой простой — части плана… Уговорить мать и учителей молчать о стипендии оказалось просто. Кае знала, на что стоит надавить, где промолчать и опустить глаза, а когда — заплакать. Ложь была её второй натурой, куда более важной, чем истина. Только прикрывшись ложью, Кае могла быть тем, кем действительно хотела быть. Не дочерью уборщицы, встающей в пять утра, присматривающей за больным дедушкой вместо сиделки и пашущей наравне с матерью уже не первый год. А свободной, богатой, с кучей друзей и шикарным домом. Это была её любимая ложь. Если бы кто-то мог её увидеть так, как видела её Кае, то точно залюбовался бы. Почти прозрачная, с выверенными формами, тонкая, на грани поломки, но такая притягательная. Для Кае она была идеалом. И пока она шла к воплощению этой мечты в реальность, Кае ничто не волновало. Не могло остановить. И чем больше она погружалась в мир богачей, чем ближе знакомилась с одноклассниками — тем сильнее понимала, как они похожи. На каждом из них можно было поставить клеймо “лжец”, у всех были свои тайны. Даже у других стипендиатов. Все они притворялись, и поэтому Кае не слишком выделялась. Надо было лишь контролировать свою ложь, дозировать её количество, чтобы не перейти черту. Первая серьёзная трещина побежала по льду, когда её работодатель узнала Кае в клубе. И не просто узнала — она увидела “одолженное” платье, которое Кае собиралась незаметно вернуть после окончания вечеринки. Но даже после того, как их с матерью выгнали, обозвав воровками, всё было ещё достаточно неплохо. Мать даже не рассказала одноклассникам, лишь пригрозила и серьёзно отчитала. Кае понимала, что теперь у семьи будут проблемы, она умела считать деньги. А потому — наслаждалась каждым днём в Лас Энсинас. Снова лёд захрустел, когда её узнали на вечеринке. Как Кае могла предугадать, что она пройдёт именно в том доме, который они с матерью убирали этим утром? Ребекка узнала её и явно дала это понять. Но она не рассказала больше никому. Кае не была уверена, почему. Наверное, её слова о притворстве действительно попали в цель. Хотя на самом деле именно они были правдой — почти единственной произнесённой вслух за много дней. Иногда истиной можно ошпариться не хуже, чем кипятком. Кае понимала — осталось уже недолго. Наверное, именно поэтому она решилась рассказать Поло. Она видела это в его глазах — Поло устал лгать сам и слышать ложь. Слишком долго это было его миром. Но и сама Каэ устала сидеть в своём замке из лжи. Он был всё таким же прекрасным, но невероятно, невыносимо холодным. А ещё в нём было по-настоящему одиноко. Она поставила всё на одну карту — и выиграла. Поло остался с ней рядом, теперь он тоже мог шагнуть за эту прозрачную стену. Порой он смотрел на Кае так, словно хотел что-то сказать, объяснить, поделиться… Но не решался. Кае понимала, как сложно расстаться со своей ложью, и ничего не требовала. Она наслаждалась тем, что у неё было. Всё рухнуло так внезапно и страшно, что Кае оставалось лишь со слезами смотреть на обломки. Лукреция не предала её, они и не были по-настоящему близкими подругами, и Кае плакала не из-за этого… Ей было жаль свою прекрасную ледяную ложь, раскрошенную в пыль несколькими фразами. Разбились о реальность мечты — как и всегда. Этот конец был предсказуемым и естественным, но совсем ненадолго Кае позволила себе поверить в свою же ложь. В то, что сказка станет правдой. И — рухнула, разбилась вместе с ней. Но Поло остался рядом. Кае была ему благодарна за последний день, за все прекрасные дни в Лас Энсинас. И позже, когда через своих родителей Поло смог повлиять на директора, заставить её отменить увольнение матери и исключение Кае. На самом деле, она вовсе не ждала ничего подобного. Кае никогда бы не подумала, что могла быть настолько ценной для кого-то из этого мира. Такая, какая есть, со всеми недостатками. Осознание этого заставило её почувствовать бесконечную, всепоглощающую благодарность. Сейчас Кае была готова ради Поло на всё. И в тот миг, когда слова “всё кончено” сорвались с его языка, произнесённые непривычно мёртвым и мрачным тоном, Кае поняла, что может отплатить. Сидя на школьной лестнице, она услышала историю убийцы — но видела перед собой лишь того, кто ошибся. Человека, хранившего страшный секрет долгие месяцы. Кае не нужно было что-то решать. Она и так знала, что сделает. У неё не промелькнуло ни единого сомнения. Все они — лжецы. У каждого свои ошибки. Любой достоин второго шанса. Найти статуэтку было легко, как и спрятать в своём шкафу. И никто никогда не догадается, где искать орудие убийства Марины Нуньер. В чём-то эта ложь была даже более безобидной, чем все предыдущие.