Ты ещё любишь?

- Спасибо, что хоть переодеться мне дал! - язвительный голос Хмелевской заполнил маленький гостиничный номер. Алина стояла перед зеркалом и поправляла макияж. Анатолий стоял неподалеку, облокотившись на дверной косяк, и лениво наблюдал за действиями женщины. - Ну ты же понимаешь, нужно действовать быстро. У нас не так много времени. - Да что ты?!- Алина отвлеклась от своего занятия и смерила мужчину сардоническим взглядом. Плахотнюк закатил глаза и скрестил руки на груди: - Алина, я же сказал тебе, я с радостью поехал бы к этому "Шерлоку Холмсу местного разлива" вместо тебя. Но мне нужно заехать в прокуратуру, Никитенко сказал, что ему есть, о чем нам рассказать. А потом мне нужно связаться с нашим агентом из головного офиса; а потом проконтролировать, чтобы он уничтожил всю документацию, связывающую нас липовыми фирмами-поставщиками; а потом.. - Ладно, ладно, ладно! - Хмелевская в нетерпении вскинула руки. - Не грузи меня подробностями, и так голова кругом идет. Лучше расскажи мне, с кем я должна встретиться. Ты так мне толком ничего и не объяснил. Плахотнюк оттолкнулся от двери и сел на кровать позади Хмелевской: - Он - бывший мент, который оставил службу и организовал свое собственное охранное агенство. Но на прошлой работе он пользовался огрооомным, - Анатолий брезгливо растянул это слово, - уважением, поэтому связи с органами у него остались. Никитенко сказал, что именно ему поручил вычислить имя доносчика. Расследовние то неофициальное. В общем, он может помочь. Стараясь не обращать внимания на пренебрежительный тон Анатолия, Алина увлечённо дорисовывала стрелку: - По-моему, ты этому не очень то и рад. Мужчина вскочил с кровати и принялся нервно мерить комнату шагами: - Слушай, я в глаза его не видел. Мы и так ходим по краю. А посвящать кого-то совершенно незнакомого в наши дела, на мой взгляд, верх безрассудства. Не ты ли мне говорила, что не можешь доверять всем подряд? И.. - заметив вопросительный взгляд Алины, Анатолий осёкся. - Ну вот видишь, ты заразила меня своей паранойей! Увидев растерянное выражение лица своего друга, Хмелевская залилась звонким смехом. Это разрядило обстановку. - Ну прости, - всё ещё улыбаясь, умильно протянула она. Алина аккуратно подвела губы помадой и, щёлкнув колпачком, отложила косметичку и через зеркало посмотрела на Плахотнюка. - И так, я готова. Анатолий подошёл к Хмелевской и мягко положил руки ей на плечи: - Ты выглядишь великолепно. Женщина обворожительно ухмыльнулась: - Я вижу. После непродолжительного зрительного контакта Анатолий заговорил вновь: - Поехали. Андрей "закинет" тебя к этому "гуру сыска", а обратно.. Алина взяла в руку свой неизменный черный клатч: - А обратно я доберусь на такси. Не думай обо мне, лучше разберись со своими делами. - Хорошо, - Плахотнюк согласно кивнул, и через пару мгновений они покинули гостиничный номер. *** Не прошло и часа, а Алина уже шла по длинным коридорам бизнес-центра, в одном из кабинетов которого у неё была назначена встреча. "Поднимешься на седьмой этаж, пройдёшь по коридору, пятая дверь направо", - сказал ей Плахотнюк, когда она выходила из машины. "Хоть бы номер кабинета удосужился узнать", - думала Алина, считая двери и останавливаясь у одной из них, нужной ей. - Что бы там меня не ждало, пусть всё это поскорее закончится, - шепотом взмолилась она, кладя руку на ручку двери. Почему-то именно в этот момент ей вдруг внезапно захотелось вернуться в родной город, к внуку и сыну. Но назад пути уже не было. Алина постучала для приличия и, не дожидаясь приглашения войти, открыла дверь. Она оглядела помещение, в котором оказалась. Маленький по площади, заурядный кабинет был обставлен дорогой мебелью: вдоль одной из стен растянулся винтажный стеллаж с книгами, у противоположной стены, рядом с небольшим диванчиком и причудливым торшером, стоял журнальный столик. Композицию завершал массивный дубовый стол, во главе которого в темно-зеленом кожаном кресле, повернутом спинкой к входной двери, сидел сам хозяин кабинета. - Здравствуйте, - нарочито громко, стараясь обратить на себя внимание, поприветствовала его Хмелевская. - У нас с вами назначена встреча. Меня зовут Хмелевская.. - ..Алина Сергеевна, - закончил за неё до боли знакомый голос. Кресло развернулось, демонстрируя Алине лицо мужчины, который в нем сидел. Седоватые волосы, легкая ухмылка на губах и взгляд таких до боли родных карих глаз. Сомнений не было, перед Алиной - причина её бессонницы и слёз - Сергей Радченко. - Ты.. - сорвавшееся с её губ местоимение было больше похоже на утверждение, нежели на вопрос. - Я, - Радченко усмехнулся. - Ну здравствуй. Хмелевская не понимала, как реагировать на эту встречу - злиться или радоваться. Все эмоции будто перемешались. И единственным чувством, которое она сейчас испытывала, было чувство потрясения. Уж кого-кого, а Его она увидеть не ожидала. Пораженная этой внезапной встречей, Алина так и осталась стоять у входа в кабинет, в растерянности пытаясь сказать хоть что-то. Все слова будто выветрились из ее головы. - Н..Но как? - только и смогла вымолвить женщина. - Мне сказали, что ты уволился из органов. - Так и есть. - И уехал за границу. Радченко кивнул: - И это правда, - он не сводил с Алины глаз. Хмелевская наконец смогла совладать со своими эмоциями. Она сделала глубокий вдох и прямо посмотрела на Сергея. - Так. Я не буду спрашивать, как ты здесь оказался. Спрошу лишь одно: ты тот самый "гений сыска", которого нам посоветовал Никитенко? - Я сам вызвался, - с наигранной гордостью поправил её Сергей. Хмелевская удивленно изогнула бровь: - Вот как.. - с легким недоверием в голосе протянула она. - Никитенко сказал, что тот, с кем я должна встретиться - ну то есть ты - может нам помочь. - Именно для этого я здесь. - Отлично. Ты знаешь имя человека, который стоит за всем этим? - без прелюдий перешла к делу Алина. Радченко на мгновение замялся, но быстро нашелся и вновь принял нарочито невозмутимый вид. - Нет, не знаю. И узнавать не собираюсь. - от его голоса повеяло холодом. Хмелевская в недоумении нахмурилась: - Если так, то каким образом ты собираешься нам помочь? С момента появления Алины на пороге его кабинета, Радченко неотрывно следил за каждым её движением. И лишь сейчас, словно вспомнив о чём-то, поспешно отвёл взгляд. Будто решаясь на что-то, мужчина прикрыл глаза и потер пальцами веки. - Я помогу тебе советом, - сухо отозвался он. Алина опешила: - Советом?! Серьёзно?! - она всплеснула руками, - Ну если это всё, чем ты можешь помочь.. Что ж - вперёд! Мне даже интересно - что же это за совет такой, ради которого я, не успев сойти с поезда, сразу же помчалась сюда! Радченко положил руки на стол и сцепил пальцы в замок: - Уезжай отсюда, Алина, - ровным голосом проговорил он. Он посмотрел на Хмелевскую - недоумение на её лице сменилось негодованием. - Прокуратуре известна вся ваша преступная схема с фондом. Они знают всё: названия фирм-поставщиков, имена посредников, айпи-адреса счетов, на которые вы переводили деньги, - он говорил медленно, четко выделяя каждое слово. - Не сегодня-завтра вас арестуют. И вы ничего не сможете сделать. В кабинете стало тихо. Хмелевская безмолвно смотрела на Сергея, завороженно изучая черты его лица. Она сама не заметила, как перестала слушать, о чём он говорит, концентрируя свое внимание лишь на том, как он выглядит. Алине вдруг захотелось подойти к нему как можно ближе, коснуться рукой его щеки, вдохнуть пьянящий аромат его одеколона, ощутить его сильные руки на своей талии, почувствовать его губы на своих губах.. Алина тряхнула головой, прогоняя такое желанное видение. Обида на Сергея ещё жила где-то в глубине её души, но одно его присутствие рядом с ней заставляло её простить ему все прегрешения. Не сводя с Радченко пристального взгляда, Хмелевская сделала пару шагов к его столу. - Значит, ты предлагаешь мне уехать? - где-то она уже слышала подобное предложение. - Советую, - уточняюще произнес Сергей. Алина усмехнулась: - Дай-ка подумать.. - протянула она, изображая задумчивость. - Нет! - она отказалась месяц назад, откажется и сейчас. - Алина, я прошу тебя, уезжай! - в голосе Радченко мелькнули нотки мольбы. - О нет, Серёженька, - в глазах Алины блеснул враждебный огонь, - я не стану бежать от ответственности. Как некоторые. Сергей претенциозно изогнул бровь; по его лицу пробежала тень раздражения. Он понял, что это был выпад в его сторону. И его это разозлило. - Я не собираюсь "прятаться в кусты", - разъяренно продолжала Хмелевская, - особенно, если могу найти выход из ситуации! Я привыкла доводить все свои дела до конца. И этот случай - не исключение. Если у меня есть шанс отомстить человеку, который нас сдал, я найду этого урода и.. - Это я, - грубо прервав её, стальным голосом проговорил Радченко, - я сдал вас с Плахотнюком. Фраза прогремела как гром среди ясного неба. Алина в замешательстве замерла. От слов Сергея перехватило дыхание; воздух перестал поступать в сжавшиеся лёгкие. На мгновение женщине показалось, что она разучилась дышать. Несмотря на то, что все факты указывали на причастность Радченко к этому делу, Алина до последнего надеялась, что он ни при чём. Неужели она ошиблась? Сердце пропустило удар. - Т..Ты..Ты не мог, - её голос предательски дрогнул. Сергей помотал головой, вставая из-за стола: - Мог, - все надежды Хмелевской разбились об это короткое, сказанное пугающе бесчувственным тоном, слово. - Это я отправил донос в прокуратуру. И я сделаю всё для того, чтобы вы с твоим закадычным дружком ответили по закону, - продолжал её безжалостно добивать Сергей. Алина зажмурилась, не веря своим ушам. Ей так хотелось, чтобы всё это оказалось сном, жутким кошмаром, который больше никогда не повториться. Ей так хотелось очнуться от этого сна, открыть глаза и оказаться где-нибудь в другом месте, в родном Аниканово. Подальше от столицы, от здания бизнес-центра, от душного кабинета, в котором она сейчас находилась, и от Него. - У тебя сутки, чтобы уехать из страны, - резкий голос Радченко быстро вернул её в реальность. - Или уже завтра вы сядете. И сядете надолго. Хмелевская открыла глаза и посмотрела на Сергея. В его взгляде что-то изменилось. Алина больше не видела в этом мужчине своего "Серёжу" - теперь на неё смотрел совершенно другой человек: чужой, холодный, злой. В кабинете будто похолодало. Радченко еле слышно барабанил пальцами по деревянной поверхности стола, не сводя с Хмелевской пристального взгляда, ожидая от неё хоть какой-то реакции на его слова. Алина молча взирала на Сергея. Память внезапно подкинула ей очередное воспоминание, в котором они с Сергеем также играли в "гляделки", находясь в таком же маленьком душном кабинете Аникановской прокуратуры. И всё же между этими двумя похожими событиями было одно "незначительное" различие - тогда Алина чувствовала себя хозяйкой положения. В этот же раз всё было иначе. В этот раз не она контролирует ситуацию. В этот раз - это не её игра. В этот раз не она придумывает правила. Они поменялись ролями: теперь Он - кукловод, а Она - лишь марионетка. И исход этого странного спектакля зависит только от того, готова ли Она играть по Его сценарию. Молчание затянулось. Радченко испытующе смотрел на Хмелевскую. Нужно было сказать хоть что-то. - Ты..Ты меня предал.. - выдавила Алина хриплым сдавленным голосом. Радченко раздражённо закатил глаза: - О, не строй из себя жертву, Алина! Ты не поехала со мной. Ты предпочла мне деньги и власть. Это ты меня предала, а не наоборот. - Я.. Я любила тебя, - в её глазах заблестели слёзы Мужчина с остервенением стукнул кулаком по столу и стремительно шагнул к Хмелевской: - Ты не способна любить! - он озлобленно взмахнул рукой, будто хотел ударить Алину. Её глаза наполнились страхом. Она попыталась поднять руку в защитном жесте, но её тело будто парализовало, и она не смогла пошевелиться. Радченко остановился в шаге от неё; в его взгляде пылала ярость. - Если бы ты была способна любить, нас бы сейчас здесь не было. Мы были бы в другой стране. Вместе, - он резко остановил руку и конвульсивно сжал пальцы, гася в себе желание перекрыть Алине кислород. - Мы засыпали бы вместе, просыпались бы вместе. Ты была бы рядом со мной. Каждую минуту. Мы были бы счастливы, Алина. Но ты, - Радченко схватил её за запястье; расстояние между ними сократилось до минимума, - лишила нас всего этого. Ты разрушила нашу жизнь. Ты разрушила мою жизнь. Ты уничтожила всё, что во мне было. Внутри меня ничего не осталось. И ты для меня больше ничего не значишь, - голос Сергея дрожал от еле сдерживаемой злости. - Я забыл тебя, Алина, - будто пытаясь убедить в этом самого себя, бросил мужчина. - Так быстро? - его горячее дыхание обжигало её кожу. Хмелевская всматривалась в его потемневшие от гнева глаза, пытаясь отыскать в них хотя бы тень сожаления за сказанные слова. Но не нашла в них ничего, кроме ненависти. Радченко сильнее сжал её запястье. - Да. Так быстро, - сквозь зубы процедил он. - Потому что так легче. Потому что я устал. Устал помнить о тебе. Устал чувствовать боль всякий раз, когда твой образ снова и снова возникает в моей голове. - Отпусти меня, - её голос прозвучал тихо, но решительно. - Мне больно. Радченко кровожадно ухмыльнулся и лишь крепче стиснул пальцы, беспощадно сдавливая её нежную кожу. - А мне не было больно? Всё это время я не чувствовал то же самое? Только вот, знаешь, душевная боль намного мучительнее физической. Сергей был в ярости: его трясло; грудь резко вздымалась от каждого шумного вздоха; в глазах, налитых кровью, кипела злость. Алина ещё ни разу не видела его таким. - Из-за тебя я всю свою жизнь коту под хвост: карьеру, уважение коллег, честь. Я отдал всё, что у меня было. И что я получил взамен?!.. - его голос эхом разнёсся по кабинету. - Боль! И ты - причина этой боли! - Сергей криво усмехнулся и ослабил хватку на руке Алины. - Но откуда же тебе знать, что такое боль? Ты же никого никогда не любила. Эти слова задели Алину за живое. Она вырвала руку из цепких пальцев Радченко и с размаху влепила ему пощечину. - Не появляйся больше в моей жизни, - она сделала шаг к двери. - Не хочу снова причинить тебе боль, - её голос дрожал от непролитых слез, но она изо всех сил старалась придать ему саркастический тон. Она преодолела расстояние в два шага до двери и, стремительно покинув кабинет, громко захлопнула её за собой. - Уезжай, Алина, - услышала она из-за закрытой двери, - и не возвращайся. Судорожно посмотрев по сторонам, Хмелевская, не оглядываясь, побежала по коридору прочь от злосчастного кабинета и мужчины, который вновь смог разбить ей сердце. В висках стучали его слова: "Ты не способна любить!"; рука до сих пор горела от сильного удара. Добежав до пустующего лестничного пролета, Алина наконец дала волю слезам. Соленые дорожки, обжигая кожу, побежали по щекам. Подавляя беззвучный крик, до красных пятен сжимая пальцами шею, она медленно сползла по стене на холодный мраморный пол. Алина была совершенно разбита. Она не помнила, как доехала до гостиницы и зашла в свой номер. Она прижалась спиной к двери, закрыв глаза, пытаясь остановить хаос мыслей в голове и сдержать в груди очередной поток рыданий.