Una Volta in Roma

На следующий день после похорон в Монтериджиони появилась женщина. «Графиня Форли — Катерина Сфорца», — коротко ответил на вопрос племянника Леонардо перед возвращением в Милан. Ему нужно было срочно приступить к работе, чтобы хоть как-то загладить впечатление от гибели еще одного важного человека в его жизни. Маттео не находил себе места. Он почему-то чувствовал, что ничего хорошего она им не принесет. Наличие любой женщины на вилле пугало его. И его опасения подтвердились, когда он увидел ее с отцом. Юному Аудиторе это совсем не нравилось. — Buona sera, signora, — вышел он из-за колонны, когда отец удалился в кабинет вслед за Марио. Женщина обернулась, с интересом разглядывая мальчика. Стоило сказать, что она была красивая. В ней было что-то дерзкое и воинственное, что-то в ее глазах. А еще у нее волосы были красивые, чуть небрежно завязанные в пучок. Но от этого она Тео не нравилась еще больше. — Buona sera. Кто ты такой? Я тебя тут раньше не видела. — А вы здесь разве раньше были? Я здесь живу уже 10 лет и не видел вас ни разу, — подошел он чуть ближе. — 10 лет? Но тебе на вид-то не больше, — задумчиво ответила Катерина. — Ты случайно не здесь родился? — смотрела она уже на него с подозрением, уже сама приближаясь. Мальчик в ответ даже не шелохнулся, а лишь горделиво поднял подбородок. — Вы хорошо считаете. Да, я родился на этой вилле. Вы ведь Катерина Сфорца, верно? — просто так задал он в лоб свой вопрос. — А ты — сын Эцио Аудиторе, я так полагаю? — Тео отпрянул. Это он-то думал, что сможет обескуражить ее. Хотя Катерину его осведомленность действительно удивила. — Как тебя зовут? — Маттео. — L’uomo di Dio, — промурлыкала она, ухмыляясь. — Странное имя для будущего убийцы. Хотя, твоя мать, наверное, думала больше о красоте имени и его звучании, нежели о его предназначении, — он был готов ее ненавидеть. — Вы что-то слишком много знаете о нашей семье, — подошел он вплотную к женщине, сверля ее взглядом. — Что вам здесь нужно? — она в ответ лишь рассмеялась. — Если внешне ты — копия своего отца, то характером ты явно пошел в мать. Кстати, — как бы невзначай вспомнила она, — где Лучия? — при упоминании этого имени Тео замер. Как будто одно это слово ударило молотом по груди. — Погибла в Риме, — попятился он, чтобы потом взбежать по лестнице в свою комнату. «Mi scusi! Ezio non me lo ho detto!» — услышал он глухое вдогонку. Но даже в этих звуках он слышал лишь слабый намек на искренность. 
 Маттео притворился спящим, когда отец зашел к нему в комнату перед сном. Он давно не чувствовал этого поцелуя в макушку, как это всегда делала мама. «Aspetto a che andrebbe in tue sogne come un angelo», — сказал Эцио перед тем, как закрыть дверь. У младшего Аудиторе было предчувствие, что что-то случится. И в этом будет замешана их гостья. Но он даже не смог шелохнуться с места, когда увидел, что Катерина закрыла за собой дверь в спальню отца.

Monteriggioni, 1500. Campagna di guerra di Cesare Borgia.

Сначала он услышал пушки и дрожание земли. А потом Марио вытащил его за ноги с кровати, крича что-то про нападение и про то, что надо было торопиться. Нападение. На их дом было совершено нападение. Борджиа не заставил себя ждать. Суета. Бег. Крики. Обвал за обвалом. Город рушился под натиском пушек, погибали люди. — Где отец? — спрашивал у всех Тео. — Маттео, уводи всех отсюда! — отгонял его дядя. — Я сначала должен найти отца! Вход в его спальню был завален! — Туда попало ядро пушки, но он жив. Он уже спешит к нашим орудиям, чтобы отразить удары противника. Я пойду к нему, а ты помоги собрать людей и вывести их через Хранилище! — Марио скрылся, а Аудиторе остался один на один с напуганной толпой. Отец ему давно уже рассказал и про гробницу великих ассасинов, и про Альтаира, который еще несколько веков назад написал Кодекс, чьи страницы располагались у них на стене. И про ход, ведущий на север от крепости через шахты, он тоже знал. Это было одно из мест его тренировок в свое время, поэтому он знал все возможные ходы вдоль и поперек. Маттео старался собрать как можно больше людей по улицам и вести их в виллу. Его бабушка и тетя Клаудия уже были там и помогали успокоить людей или помочь раненым, попавшим под обвалы. Оставалось лишь дождаться отца и Марио. — Где Эцио? Тео, ты его видел? — не переставала спрашивать Клаудия. Но его все еще не было. Мальчику казалось, что он нутром чует бегущих к ним воинов Борджиа. И тут послышался глухой звук. Дверь из кабинета в хранилище была закрыта на все засовы. — У нас мало времени! Они идут сюда! Быстрее, за мной! — на бегу кричал Аудиторе. — Pappa! Dove…? — начал спрашивать его сын, но тот остановил его. — Потом. Сейчас нужно вывести всех, пока ничего не обвалилось или пока нас не нашли. Все потом, лучше помоги мне! — Тео стиснул зубы и побежал вперед, подгоняя жителей Монтериджиони. 
 Они успели вовремя. Стражники тоже попали в хранилище, но там они и погибли — без знания направления и без приведения в действие нужных рычагов этот путь было невозможно пройти. Все-таки прадед Аудиторе был не так уж и глуп и даже предусмотрителен. И наконец-то у Тео появилась возможность поговорить с отцом. — Где ты был так долго?! — дернул он его за руку. В ответ сначала раздался глухой стон, а Эцио схватился за раненое плечо. — Их было много! Ты бы видел, сколько у них было пушек! Тео, Марио был убит, меня ранили… — Если бы ты на эту ночь не забыл о маме и не был бы с Катериной, ты бы успел. Все могло бы быть по-другому, — с обидой бросил ему сын. — Я отведу их во Флоренцию. А ты делай, как знаешь, меня это не волнует. Я сам позабочусь о бабушке и тете. А когда я вырасту и стану настоящим ассасином, я отправлюсь в Рим и отомщу Чезаре Борджиа, раз уж этого не смог сделать ты! — мальчик отвернулся от отца и направил свою семью и остальных людей в сторону Флоренции. 
 Чезаре, если из-за тебя я потеряю еще и сына, ты будешь умирать долгой и мучительной смертью.