Интегрированный попаданец

      «Сидит в пещере Голум и грустит, а тут к нему Бильбо подходит, показывает бутылку и спрашивает: «Сообразим на троих?», — сам не знаю, почему мне в голову пришла эта бородатая шутка, тем более во время подготовки к старту забега Осеннего Листопада (вроде бы так его называла Каденс?).       Всё лишнее защитное снаряжение, которое пришлось на себя нацепить перед полётом на Фригге, я снял, после чего сдал на хранение сопровождающим нас гвардейцам. Теперь же, получив соединённые верёвочками деревянные таблички с номером девяносто шесть, одна из коих разместилась на груди, а вторая — спине, жду своей очереди для старта…       Вокруг шумят жеребцы и кобылы всех возрастов и рас, одетые в жилеты, попоны, ну или просто шляпы. Под ногами удивительно ровная грунтовая дорога, тянущаяся на десяток километров вдоль опушки Белохвостого Леса, самым краем задевая Вечнодикий Лес, а на поляне тут и там красуются пёстрыми вывесками прилавки с закусками, сувенирами, бочки с разливными напитками, а кроме того — палатки с играми.       «Настоящая ярмарка», — мелькает мысль в голове, после чего звук трубы оповещает, что первая половина бегунов стартовала, подняв за собой целую тучу пыли.       — Идём, — позвал меня Найт Лайт, — телекинезом поправляя таблички с номером девяносто пять, висящие вместо перемётных сумок на боках. — Я уже думал, что на сегодня набегался.       — Я думал, что пони любят бегать, — вспомнив утреннее происшествие с Вельвет, слегка улыбаюсь другу.       — Я уже не молод, хоть ещё не слишком стар, — отозвался единорог. — Это в юности… Ну да история для более тихого времени. Ты-то сам в себе уверен?       — Ты говоришь с чемпионом сидения на диване, — заявляю гордо, расправив плечи. — Ну а если серьёзно, то всегда хотел попробовать себя в чём-то подобном. Если же не справлюсь — сойду с дистанции.       «Хотя-я-я… меня тогда Фригга заклюёт», — давать грифине лишний повод для шуточек не хотелось, но десять километров — это всё же серьёзная дистанция, не идущая ни в какое сравнение с бегом вокруг фонтана во дворе.       За неспешным разговором мы добрались до десятой линии старта, на каждой из которых было по пять мест для бегунов. Первая группа марафонцев, куда входят все хранительницы Элементов Гармонии и была вписана Каденс (хотели ещё и меня пропихнуть, но я сумел отговориться) благополучно скрылась из виду, а пегасы отогнали поднятую ими пыль.       — Считается, что в первой группе всегда выступают лучшие, — поделилась старшая Твайлайт, получившая номер девяносто четыре, затем вскинула правое переднее копытце и воскликнула: — Покажем, что они ошибаются!       — Вельвет, этот забег не соревновательный, — попытался напомнить жене Найт Лайт.       — Глупости, — дёрнув хвостом, старшая Твайлайт прицокнула передними копытцами. — Если есть приз за первое место — это соревнование. Тем более, не могу же я проиграть Каденс и собственной дочери? Жора, ты согласен?       — Абсолютно… — отвечаю единорожке, растянувшей губы в радостной улыбке, обдавая всех окружающих концентрированным азартом (даже странно, что её муж столь спокоен).       — Ещё раз благодарю всех, кто прибыли в Понивилль для участия в Осеннем Забеге, — усиленный магией голос пони, которую мне представили как мэра (а меня ей — как того самого человека) разнёсся над головами бегунов и зрителей. — Желаю вам получить массу приятных впечатлений и показать прекрасные результаты. И помните, что в нашем забеге нет проигравших, так как побеждают все! На старт…       Переглянувшись с единорогами, встаю в высокую стойку (даже пытаться не буду изображать из себя спринтера с низким стартом). Вокруг сгустилось напряжение, из-за чего его почти можно было пощупать руками… а затем словно струна лопнула, и под звук трубы все рванули вперёд.       Дробный стук ног по чуть влажной земле, политой пегасами для того, дабы придавить сухую пыль, отзывается в ушах, тогда как ноги чувствуют вибрацию, будто во время приближения железнодорожного состава. Я оказался не единственным из бегунов, кто не стал бросаться с места в карьер, так что ровные ряды спортсменов сохраняли строй ещё почти полминуты, прежде чем кто-то начал вырываться вперёд, а кто-то стал отставать.       Благодаря длинным ногам у меня было некоторое преимущество, но пони компенсировали это широкими скачками, напоминая одновременно и лошадей, и кошек. В памяти даже промелькнули воспоминания, как мы в детстве пытались поймать маленького дымчатого тигра, на коротких дистанциях отрывающегося от преследователей, как от стоячих…       …       «Левой… Правой… Левой…», — поймав удобный для себя ритм, широко взмахивая руками и стараясь не сбить дыхание, буквально лечу над грунтовой дорогой примерно в середине вытянувшегося табуна эквестрийцев.       Несмотря на то, что Найт говорил жене, когда началась гонка, он не долго плёлся в хвосте, а вместе с женой стал упорно прорываться вперёд. Впрочем, можно с чистой совестью заявить, что жеребец продолжил плестись в хвосте… но уже своей особенной кобылки, уверенно стремящейся в лидеры.       «Меня оставили позади. Предатели! Вот обижусь и нажалуюсь их дочери», — промелькнули мысли в голове, яркие и весёлые, подпитываемые ощущением всеобщего воодушевления, будто бы объединяющего спортсменов в нечто большее.       В лицо бьёт тёплый ветер, над головой мелькают переплетающиеся кроны высоких деревьев, одновременно похожих и не похожих на берёзы, пробивающиеся к земле лучи солнца рисуют причудливый узор из теней. Некоторые пони умудряются переговариваться прямо на бегу, а то и вовсе смеяться шуткам, доказывая, что выкладываются вовсе не на сто процентов. Впрочем, буквально бурлящая в жилах энергия и наполняющая тело лёгкость, говорят, что и я мог бы поднажать…       Удивительное ощущение единства, возникшее как-то незаметно, позволяющее не глядя понимать, где находятся другие бегущие, буквально пьянило. И всё это сопровождалось листопадом, когда с ветвей деревьев срывались жёлтые «перья», закручивающиеся будто в танце, но не попадающие под ноги или в лицо.       «Позади нас, наверное, тянется шикарный хвост. Жаль, что у меня нет фотоаппарата», — чуть поднажав, выхожу влево и начинаю огибать пару из жеребца с кобылой, синхронно скачущих бок о бок, на какую-то секунду представив себя идущей на обгон машиной.       Пони, мигнув воображаемыми габаритами, чуть притормозили, позволяя выйти вперёд, а затем продолжить пружинистым шагом набирать скорость. Однако же вскоре мне пришлось поумерить свой пыл, так как дыхание начало сбиваться.       Вернувшись в строй, вклинившись между крупным красным земнопони, соседствующим с малиновой кобылкой, а также салатовой единорожкой, краем сознания отмечаю, что с последней уже встречался. Взгляд, скользнувший по бёдрам волшебницы нашёл кьютимарку в виде музыкального инструмента, после чего в голове будто бы щёлкнуло, после чего всплыло имя музыкантки, что двигалась легко и непринуждённо. Выделяющиеся под шёрсткой напряжённые мышцы перекатывались при каждом движении, напрягались перед прыжком и расслаблялись в полёте, чтобы вновь сжаться, будто пружина.       По всей видимости, почувствовав моё внимание единорожка повернула голову и скосила взгляд, дёрнула ухом, улыбнулась и подмигнула, после чего взмахнула хвостом. В эмоциях промелькнуло игривое веселье, а я почти услышал слово «Догони», после чего пони ускорилась, уходя в отрыв.       «Ах так?», — немного наклонив туловище «вжимаю газ», вкладывая силы в этот решительный рывок… чтобы услышать подбадривающие крики и свист из-за спины.       …       Вообще, когда наша группа только появилась на территории ярмарки, то пони вокруг едва ли не впали в неистовство (как фанаты на выступлении популярной группы). Однако же к моему облегчению, основной интерес вызвала не скромная персона единственного в мире-тазике человека, а всего-навсего одна из четырёх действующих принцесс Эквестрии. Впрочем, Каденс умудрилась довольно быстро и умело погасить энтузиазм подданных, при этом никого не обидев и не оттолкнув, для чего использовала сам забег и заявление, что очень хочет в нём поучаствовать.       Госпожа Мэйр (она же — мисс мэр), с радостью предоставила её высочеству место в первой группе стартующих, в первом ряду вместе с Рейнбоу Дэш, Эпплджек, крупным белым пегасом с маленькими крыльями, а также коричневым единорогом с седой растрёпанной гривой, который своим видом мне напомнил профессора из фильма «Назад в будущее».       Как ни странно, но Твайлайт Спаркл находилась в середине строя, под номером двадцать семь, что её совершенно не огорчало. Впрочем, последнее меня ничуть не удивило: сиреневая единорожка никогда не была похожа на личность, что нуждается во всеобщем восхищении-одобрении. Ей гораздо важнее мнение более узкого круга лиц, в который с лёгкого копыта Каденс ещё пять лет назад включили и меня.       Героиня Эквестрии, ученица сразу трёх принцесс (и одной королевы… о чём знают немногие), и просто добрая волшебница искренне обрадовалась визиту няни-подруги и родителей. К счастью, принцесса любви не стала во всеуслышание заявлять о том, что привела человека на свидание, но что-то мне подсказывает, что она просто приберегла эту новость до завершения забега.       Мне, Найт Лайту и Вельвет тоже предлагали места в первой группе, пусть и не в первых рядах, но мы единогласно отказались. В конце концов именно там находились бегуны, которые искренне хотели победить, тогда как вторая группа состояла из любителей, желающих просто поучаствовать в своеобразном ритуале. Хотя, как мне кажется, родители хранительницы Элемента Гармонии вполне вписались бы в ряды лидеров.       …       Мышцы налились тяжестью, воздух с шумом выходил изо рта, пот стекал по лицу и спине, но я упорно продолжал переставлять ноги, чувствуя как открывается уже не второе, и даже не третье дыхание. Забег с зелёной единорожкой был мной проигран, что в общем-то и не удивительно, а теперь она бежала справа и молчаливо подбадривала, тем самым не позволяя сдаться.       Слева и позади тоже стучали копыта пони, впереди же мелькали хвосты единорогов, возглавляющих нашу шумную процессию. Вероятно, если бы не эта импровизированная коробочка, то последний километр мои ноги волочились бы со скоростью улитки.       «Мои далёкие предки, загонявшие добычу днями и ночами, смотрят на меня с осуждением. Если я сейчас на кого-то и похож, то уж точно не на царя природы», — чувствую, как свежий ветер бьёт в лицо, а затем мы выбегаем из-под крон деревьев и солнце своими лучами начинает печь голову.       Под звуки криков, треск ветряков, свист и шум дудок преодолеваю последние метры, после чего с облегчением и всепоглощающим счастьем останавливаюсь, чтобы ладонями упереться в колени. Основная толпа жеребцов и кобыл бежит дальше, чтобы начать прыгать, вставать на задние ноги и обниматься, а затем… нас нагнала волна жёлтой листвы, закружившей вокруг десятками уроганчиков.       — Жора, ты в порядке? — подбежала Вельвет, обдав меня беспокойством.       — А… Ага… — запрокинув голову, смотрю на кажущиеся золотыми перьями листья, даже не думающие опадать, а будто бы взлетающие всё выше. — Знаешь… Твай…       — Что? — единорожка вопросительно вскинула бровки.       Усмехнувшись, поддавшись порыву, кладу ладонь на голову пони, чтобы растрепать её гриву, из-за чего она засопела и прищурилась, прижала ушки, но не отодвинулась. Чуть в стороне стоит Найт Лайт, выглядящий усталым, но вполне всем довольным, а со стороны группы разноцветных кобылок всех трёх рас уже бежит Твайлайт Спаркл, к уху которой прилип один из листиков.       — Давно я себя так не чувствовал, — признаюсь совершенно искренне (не помню уже, когда в последний раз всерьёз врал). — Оно того, определённо, стоило.