Интегрированный попаданец

      — Песню о любви? — задумчиво почёсываю подбородок, в то время как в памяти проносится масса обрывков разнообразных песен. — Парочку, пожалуй, помню. А зачем?..       Биг Шоу уже открыл рот, чтобы ответить, одновременно с тем приземляясь на своё сидение, но стук дробных шагов, раздавшийся из-за двери, его перебил. В следующее мгновение створка распахнулась, а на пороге появилась растрёпанная Каденс, крылья которой наполовину раскрылись, строгий взгляд пригвоздил минотавра к месту, а бока мерно вздымались, раздуваясь, как кузнечные меха.       — Не смей, — произнесла принцесса.       «А ведь у неё специализация — любовь», — ехидно подумалось мне.       — Знай — это любовь: с ней рядом Каденс крыльями машет; знай — это любовь: сердце не прячь, Каденс не промажет… — допев строчку припева песни, сочинённой про конкурента моей знакомой аликорницы, ловлю на себе её сердитый и обиженный взгляд, в котором читается фраза вроде «И ты, Брут?». — Прости. Не удержался.       «Нужно следить за языком, а то, похоже, что сидр на меня уже подействовал», — виновато улыбнувшись, в извиняющемся жесте развожу руками, чуть было не сбивая со стола стакан.       Тут глаза аликорницы прищурились, губы растянулись в предвкушающую улыбку, уши опустились из вертикального положения на угол в шестьдесят градусов, а крылья плотно прижались к телу. После этого крылато-рогатая пони высоко подняла голову и глубоко вдохнула…       — Песенная тревога! — воскликнул двурог, заставляя меня вздрогнуть и перевести взгляд, чтобы увидеть, как он зажимает уши ладонями и зажмуривается, едва не свалившись с табурета.       — А-а? — вырвался из меня высокоинтеллектуальный вопрос, в то время как руки непроизвольно прижались локтями к телу, а поднятые на уровень груди кисти сжались в кулаки.       Единорог хотел что-то сказать, но не успел и рта раскрыть, как принцесса запела весьма мелодичным и высоким голосом:             Вы — приятели мои закадычные,             Слухи распускаете неприличные,             Я вам это так с копыт не спущу…       — Я не слышу, не смотрю, — прогудел минотавр, удачно попав в ритм, заданный аликорницей, которая начала постукивать правым передним копытцем по полу.       — Мне кто-нибудь объяснит… — пытаюсь задать вопрос, растерянно переводя взгляд от одного собеседника к другому, но договорить не успеваю, так как из комнаты появляется Твайлайт Вельвет, вставшая на задние ноги, а передними копытцами оперевшаяся об круп Каденс, таким образом принявшая почти вертикальное положение.             Я услышала слова необычные,             Муж мой слухи распускает неприличные?             Дома я с тобою всё обсужу…       — Дорогая, я — молчу! — всплеснул передними ногами Найт Лайт, метнув досадливый взгляд на продолжающего затыкать уши и жмуриться Биг Шоу.       «Да что здесь происходит-то?», — когда притопывать начали ещё и двурог с единорожкой (один — правой ногой, другая — левой задней), а жеребец стал постукивать правым передним копытом по столу, мне стало как-то жутко, так что захотелось куда-нибудь слинять (только вот единственный выход остался позади двух пони, одна из которых — аликорн).       Глубоко вдохнув, хором запели уже обе кобылы:             Ох, приятели вы наши закадычные,             Нам не нравятся намёки неприличные,             Воздержаться их отныне прошу…       — Я и без того молчу, — с разными интонациями отозвались единорог и минотавр.       Стук и топот прекратились, после чего в помещении установилась оглушительная тишина. Я даже услышал, как в груди бьётся сердце, и только сейчас осознал, насколько же напрягся.       — Вельвет… — Каденс повернула голову и скосила взгляд на подругу. — Будь добра — слезь с меня.       — Упс, — смущённо пискнула единорожка, буквально отскакивая от подруги, одновременно с тем краснея мордочкой.       — Как же я это не люблю… — проворчал двурог, убирая ладони от головы и открывая глаза. — Каденс, дорогуша, из-за тебя у меня не получается сопротивляться песенной магии.       — Не я это начала, — возмутилась принцесса, посмотрела на меня и на её мордочке возникло какое-то нечитаемое выражение. — Жора?..       — Да? — с усилием заставляю себя расслабить руки, кладя ладони на колени, всё ещё слыша, как громко стучит сердце. — Я так понимаю, это и есть песенная магия?       — Да, — кивнула аликорница. — Извини, как-то неудачно получилось…       — Да уж, дорогуша, — хмыкнул Биг Шоу, разворачиваясь к столу, чтобы взять с него бутылку и опрокинуть её содержимое в стакан. — Эквестрия всем хороша, но вот эти вспышки песен… Хорошо, что на этот раз всё быстро закончилось.       — Будто бы у вас их не бывает, — хмыкнула крылато-рогатая пони, обращаясь к минотавру, но продолжая смотреть на меня с крайне виноватым видом.       «Что опять не так?», — мысленно закатываю глаза, но тут до меня доходит, что мои эмоции для окружающих — открытая книга, а значит, и реакцию на их внезапное пение они прочувствовали, пусть и не прекратили петь.       — Всё в порядке, — стараюсь выглядеть как можно беспечнее, на что получаю скептичный взгляд. — Ладно… Ваше поведение меня напрягло. Но теперь всё точно нормально. И… давайте не будем об этом?       — Как скажешь, — двурог сунул мне в руки стакан и кивнул. — Выпей-ка…       — Может, не стоит? — нахмурилась аликорница. — Нам ещё работать.       — Да что будет от этой подкрашенной водички? — пожал плечами Биг Шоу.       «Верная мысль», — уже поднеся стакан к губам, на секунду замерев, отставляю его на стол, затем растираю лицо ладонями и обвожу взглядом собеседников (с прибытием Каденс и Твайлайт Вельвет, на кухне стало как-то тесно).       — Мне — хватит, — заявляю твёрдо. — Хотя, от стакана воды не откажусь.       — Какие все нежные, — проворчал минотавр, но под молчаливыми взглядами пони всё же перелил сидр в свой стакан, встал из-за стола и, подойдя к раковине, налил мне воды из-под крана. — Держи, дорогуша. Здесь градусов ещё меньше, чем в запивке.       «Прямо вспоминаются школьные годы, когда старшеклассники решили над нами приколоться: нашли где-то бутылки из-под Виноградного Дня, налили в них воды и подкрасили соком, после чего пришли на школьное футбольное поле, чтобы «напоить» малышню. И ведь многие вели себя так, будто напились… А директриса потом вызывала родителей в школу», — воспоминания вызвали чувство смущения, грусти и теплоты (всё же золотые были годы…).       — Спасибо, — приняв стакан, начинаю пить, при этом с удовлетворением отмечаю, что у воды нет привкуса.       — Раз мы со всем разобрались, то давайте переберёмся в комнату, — подал голос Найт Лайт. — Вельвет, Каденс, вам бы не помешало…       — Что, до-ро-гой? — прищурилась единорожка, наряд которой выглядит помятым, а грива — всклокоченной.       — Да? — тоже растрёпанная аликорница изогнула брови в вопросе.       — Ничего, — потёр шею правой передней ногой единорог. — Всё отлично.       Подруги переглянулись, улыбнулись и синхронно хмыкнули.       — Одну секунду, — выставив левую ладонь в останавливающем жесте, двурог подхватил сидр, а затем осушил сосуд залпом, после чего с негромким стуком опустил его на стол. — Я готов. Идёмте, дорогуши.       …       Первое, что бросилось в глаза, стоило нам выйти в большую комнату — это кровать со смятым постельным бельём и разбросанными подушками. Остановившись, не доходя до неё нескольких шагов, я подозрительно осмотрелся и опустил взгляд на двух пони, имеющих крайне смущённый вид.       — Вы… — сделав выразительную паузу, вызвавшую на мордочках Каденс и Вельвет сперва усиление смущения, а затем и возмущение, завершаю вопрос: — …боролись на кровати?       — Ну… — принцесса опустила мордочку, прижав к голове ушки, в очередной раз умудрившись вызвать желание потрепать её по гриве.       — Да, — призналась её подруга, также прижав ушки и опустив взгляд. — Мы всё уберём.       — Кобылы, — пожал плечами Найт Лайт, а когда аликорница и единорожка посмотрели на него с явным возмущением, сделал вид, будто разглядывает светильники на потолке. — Шоу, что там по плану?       — Будем подбирать гардероб! — воодушевился минотавр, широким шагом подходя к кровати, чтобы плюхнуться на её край. — Жора, раздевайся.       — Так… — подняв правую руку к лицу, кончиками пальцев массирую надбровные дуги, а затем, напоминая себе о том, что это просто образ, который въелся в минотавра, как вторая кожа, бросаю на двурога тяжёлый взгляд из-под бровей. — Бык, ещё одно такое предложение… и я тебя стукну. Возможно — не один раз.       — Эй-эй-эй! — поднял руки в защитном жесте Биг, выставляя перед собой ладони с растопыренными пальцами. — Ты что такой резкий? Не горячись, а лучше объясни, что не так-то?       — Жора, это было грубо, — поддержала минотавра принцесса, при помощи розового облака телекинеза расправляя простыни на постели, одновременно с этим собирая подушки в одну кучу.       «Да… Что-то меня занесло», — кашлянув в кулак, осматриваюсь, встречаясь со взглядами пони и двурога.       — Если коротко, то сверкать голым телом перед малознакомыми… разумными среди людей считается неприличным, — сам не знаю почему, но после этих слов мне стало стыдно.       — Почему? — посмотрев на меня почти требовательно, спросила единорожка.       — Могу предположить, что тут дело в физиологии, — лекторским тоном заговорил Найт Лайт, правым передним копытом прикоснувшийся к подбородку. — У Жоры, насколько я понимаю, с рождения не было шерсти, а значит он, как и его сородичи, вынужден носить одежду не как атрибут и аксессуар, а как защиту от грязи, холода, повреждений кожи. Таким образом, получается, что те, кто не носят на себе изделия из ткани, выглядят минимум странно… как побривший всё тело налысо пони.       На комнату опустилась тишина, продержавшаяся ровно пять секунд. Нарушил же её Биг Шоу, с размаха впечатавший ладонь себе в морду, а затем пробормотавший:       — Я чувствую себя извращенцем.       «Если бы мы находились в видеоигре, то этим ударом ты нанёс бы себе немалый урон, да ещё и наложил дебаф», — пришла мне в голову странная мысль, в то время как в душе подняло голову злорадное удовлетворение.       Повернувшись к аликорнице и единорожке, вижу, как они прячут покрасневшие мордочки за гривами, опустив головы так, чтобы растрёпанные пряди упали вперёд. Стало даже интересно узнать, о чём они думают.       — Стойте! — внезапно вскинулась Каденс, а затем указала на меня правым передним копытцем. — Жора, в больнице ты не слишком-то стеснялся. Да и как-то ведь люди меняют свою одежду?       — Во-первых, доктор — это существо без пола и возраста, — заявляю поучительным тоном, сложив руки на груди. — Во-вторых, у нас есть нижнее бельё, сверкать которым пусть и считается неприличным, но не до такой степени, как красоваться голым… гхм… крупом. Ну и в-третьих, обязательным считается прикрывать половые органы, а голый торс на улице — это допустимо. Правда, существуют у нас нудисты… но им можно красоваться без одежды либо у себя дома, либо в специальных местах, где собираются такие же, как они.       — То есть… — принцесса указала правым передним копытцем на себя, обоих единорогов и минотавра. — Мы все — нудисты?       — Как-то не думал об этом… И ты, Биг Шоу?.. — удивлённо смотрю на двурога.       — А чего такого, дорогуша? — минотавр пожал плечами, а затем правой рукой обвёл пространство вокруг. — Одежду мы носим как украшение или защиту: в кузнице без неё вовсе не обойтись.       — Но… — замявшись, вспоминаю пару двурогов, которых видел на площади. — Другие минотавры тоже ходят в одежде.       — Жора, в городе принято одеваться празднично, — заметила аликорница, переступая передними ногами. — Ты увидишь скорее «голого» минотавра, нежели одетого в какое-нибудь грязное рваньё.       «Ладно; понятно… Со своим уставом, как говорится, в чужой монастырь не лезут», — мысленно отметив сей факт, чтобы не быть застигнутым врасплох, как это произошло с песенной магией (что меня слегка… напугало, так как резкая перемена в настроении и поведении собеседников — это ненормально), молча киваю.       — Один вопрос: во время своих… песен вы себя контролируете? — спросив это, внимательно смотрю на принцессу, как первую из тех, кто при мне оказался подвержен данному феномену.       — Почти полностью, — ответила крылато-рогатая пони, опередив всех остальных, после чего выставила перед собой правое крыло, продемонстрировав одно маховое перо, вызвавшее ассоциацию с оттопыренным указательным пальцем. — Песенная магия ведёт нас, подталкивая в определённую сторону и подсказывая слова, которые звучат будто бы из глубины души, накладываясь на музыку… Но при сильном сосредоточении этот процесс можно прервать, пусть и не безболезненно.       «Какую ещё музыку?», — удивлённо вскинув бровь, озвучиваю этот вопрос.       — Дорогуша, эту «Мелодию Души», способны услышать только те, у кого имеется эфирное тело, — пояснил Биг Шоу. — Никаких инструментов, которые могли бы издавать звуки, не появляется, а вибрирует сама магия. И чем сильнее маг, тем громче и «глубже» его «Мелодия Души». Из-за того, что петь начала именно Каденс, я и не смог абстрагироваться.       — А если петь начнёт тётя, при этом не ограничивая сил, то за ней запоёт половина Кантерлота, — добавила крылато-рогатая пони.       — Как же страшно, должно быть, жить в Эквестрии, — произношу негромко, чувствуя себя несколько ошеломлённым, в то время как воображение начало рисовать пони в разных ситуациях, которые занимаются обыденными делами и внезапно… начинают петь.       — Хи-хи… — прикрыв рот маховыми перьями, посмеялась Каденс, зажмурив глаза и опустив ушки, после чего смахнула выступившие слезинки и заявила: — Всё не так ужасно, как ты себе навоображал.       — Поверю наслово, — отвечаю с лёгкой примирительной улыбкой, мысленно же добавляю, что «останусь при своём мнении, пока не получу доказательств обратного».       — Гхм-гхм, — откашлялся в копыто Найт Лайт, чем привлёк к себе общее внимание. — Мы отклонились от изначальной цели.       — Раздеваться до гола я не буду, — сразу же открещиваюсь от данной перспективы, для усиления эффекта даже перекрещиваю перед собой руки с раскрытыми ладонями. — Самое большее — останусь в штанах.       — Ну что ты как маленький? — всплеснул руками Биг Шоу, затем поднялся с кровати и шагнул мне навстречу. — Хочешь, кобылки отвернутся?       — У меня есть идея получше, — заявила Твайлайт Вельвет, посмотрела на единорога и спросила: — Дорогой, не найдёшь мне лист бумаги и что-нибудь для рисования? Каденс, а от тебя нам потребуется мягкая ткань…       — Какой длины и ширины отрез? — встрепенулась принцесса, ушки которой встали торчком, словно у гончей собаки, напавшей на след.       — Чем больше — тем лучше, — ответила единорожка.       — М… — задумавшись, крылато-рогатая пони прикусила нижнюю губу, скосила взгляд на меня, широко и лучезарно улыбнулась, после чего пропела: — Я кое-что придумала!       Не успели отзвучать эти слова, как Каденс сорвалась с места и в считанные мгновения оказалась рядом с одной из боковых дверей, которую распахнула при помощи телекинеза. Скрывшись в тёмном дверном проходе, спустя пару секунд она вновь появилась в поле зрения, но на этот раз несла на спине… полотенца, с гордым видом переданные на копыта озадаченной Вельвет.       — Мягкая ткань, уже разделённая на отрезы, — пояснила принцесса, прежде чем кто-либо успел что-либо спросить.       — Меня терзают смутные сомнения, — говорю негромко, снова скрещивая руки на груди, делая пару шагов назад.       — Сгодится? — уточнила аликорница.       — Думаю… — Твайлайт посмотрела на меня, подхватила телекинезом верхнее полотенце, и, развернув его во всю ширь, демонстрируя узор в виде розово-фиолетово-красных цветов на голубом фоне, заявила: — Определённо сгодится. Биг Шоу, мне нужны мерки для работы с тканью. Жора, нарисуй-ка нам, как должно выглядеть и что должно прикрывать нижнее бельё?       — Вот бумага и карандаши, — Найт Лайт при помощи телекинеза, протянул мне названные вещи.       «Не можешь остановить — возглавь. Правда… как-то меня смущают трусы из полотенца, ну да наши модельеры и не такое вытворяли. Посмотрим, получится ли из меня Юдашкин», — перехватив бумагу и инструмент для рисования, направляюсь к кровати, чтобы хотя бы сесть.