Save me

Вам знакомо такое понятие, как клаустрофобия? Когда в замкнутом пространстве стены начинают давить на тебя. Я бок о бок живу с этим ощущением уже два года, но совершенно не из-за страха. Я не могу спокойно заниматься чем-то дома, пока не останусь одна. Не могу нормально убираться, учиться, рисовать и даже есть с кем-то из домашних за одним столом. И это с условием хороших отношений с родными! Но оказываясь где-то в гостях, на улице или же одна дома тревожное состояние покидает меня. Я могу спокойно есть, пить, спать и заниматься какими-либо делами. И я ничего не могу с этим сделать, у скольких психологов я побывала за последний год. Платные, бесплатные, частные — разницы никакой и результат всегда нулевой. Выход один — съехать. И вот здесь у меня две дороги: 1. Искать работу, которая не будет мешать учёбе и съехаться с друзьями, которые уже полгода зовут к себе жить. Но при этом и жизни как таковой особо не будет. Утром на учебу, после учебы забежать домой и на работу до полуночи. А после ехать домой, спать и вставать в семь утра, чтобы зачахнуть в рутине, которую я всем сердцем ненавижу. Без поддержки родителей, которые точно меня не поймут. Думаю, они забудут про меня минимум на полгода. Такое уже было с моим братом. Хотя, конечно, остаются верные друзья. Но в тоже время я буду чувствовать себя лишней, ведь у них зарождается семья и рано или поздно мне придется жить полностью самостоятельно. Не могу же я прожить с ними три-четыре года, пока выпущусь и пока найду работу. Молодого человека у меня тоже нет, да и не стала бы я жить с ним, слишком много мороки и проблем. А вдруг беременность и все, считай, что жизнь прожита зря. Хотя и не прожита совсем. 2. Перевестись учиться в другой город. Да, родители помогут материально. Но кто поможет морально? Кто поможет со всеми трудностями, которые будут поджидать на каждом углу. И придется бросить учебу на профессию, которая мне нравится и идти куда-то на другую специальность. Потому что в том городе, где я думаю учится нет моей профессии. Есть ещё третий путь: остаться дома. И вроде это кажется идеальным вариантом, но куда мне деваться от давящих стен? Столько вопросов и ни одного ответа. Страшно? Да. Но насколько страшно, ровно настолько и необходимо. Я только заканчиваю первый курс и проблем с переводом не будет, но стоит ли этого жизнь с нелюбимой работой? Ещё страшнее столкнуться с такой проблемой в шестнадцать лет. Когда ты ещё сам не знаешь что тебе нужно в жизни. Когда у тебя нет определенных приоритетов. И когда у тебя за спиной бездна, там просто ничего нет. Так что же мне выбрать, как жить дальше? Ведь и не все взрослые люди с образованием сталкиваются с этой проблемой. А как поступить мне, по факту маленькой девочкой без образования, заработка? Именно об этом я думала лежа на крутом склоне дамбы в двух метрах от воды. Было уже поздно, примерно часов десять. Весна, на улице уже набирают цвет зелёные листья, распускаются первые одуванчики. Темно, комары зверствуют особо сильно, а ветер пронизывает до самых костей, несмотря на жаркие деньки. На улице никого, тишина и покой. Никто не ходит, не спускается по дамбе к воде и не косится на тебя. Хоть с дамбы меня и не видно днём, благодаря листьям кустов растущих в пяти шагах выше от моего пристанища, все равно здесь ходят рыбаки, размышляя на темы рыболовных сетей, пребывания после долгой зимы воды и о рыбе, которая здесь водится. Все это я невольно слушала каждый раз, но в разных вариациях и людей, хоть и говорили они не со мной. Последний месяц я прихожу сюда почти каждый день, но с разными целями: вечером обычно просто посидеть и подумать о жизни, днём прихожу рисовать — это хуже всего получается дома. А утром, что бывает очень редко, чтобы набраться сил для нового дня, если знаю, что из дома я сегодня выйти не смогу. Мне нравится сидеть здесь каждый день в разное время, смотреть на один и тот же пейзаж, на волнение речной воды, на рыбаков в далике, на проезжающие где-то там, за тем берегом, машины, мелькание их фар кажутся умиротворяющими. Но больше всего я люблю смотреть на ночное небо. Разглядывать недостижимые звёзды, искать созвездия, смотреть на двигающиеся мелькающие огоньки — самолёты. Как сегодня. Но сколько бы я здесь не сидела, сколько бы не думала, ответ так и не находился. Я лежала на раскинутом мною небольшом покрывале кутаясь в теплую мастерку и разглядывала ночное плотно. И молилась. Мы все молимся, даже если не верим в бога, когда находимся в, казалось бы, безвыходной ситуации. Молилась о волшебнике или предсказателе, который придет и направит тебя по верному пути. Но сколько бы я не молилась — волшебник не появлялся, проблемы не решались, а ветер все так же пронизывал мое тело своими щупальцами, охлаждая его все больше, но я ещё не сильно замёрзла, да и когда ветра не было, то было вполне сносно, поэтому я продолжала лежать на непрогретой весенней земле. Мне не хотелось возвращаться домой, не хотелось возвращаться в угнетающую атмосферу давящих стен и страха перед будущим. Мне кажется, останься я дома — год, может два, но я сойду с ума. Рано или поздно это случится. Я ужасно боялась сломаться под натиском свалившихся проблем на мои плечи и вопросов, на которые я никак не найду ответов. Я закрыла глаза и стала шепотом считать до ста, чтобы не сорваться и не заплакать от бессилия перед ситуацией. Дома я ещё не скоро усну, до тех пор, пока мое тело не выматается, а я, ожидая этого момента, буду несколько часов смотреть в потолок при полной тишине, разбавляемой изредка посапыванием из соседних комнат, звуками живого дома и лаем собак за окном или ором забредших пьяниц и гуляк. Я могу пролежать так всю ночь, так и не сомкнув век, какими бы тяжёлыми они не казались. Или уснуть, чтобы проснуться через пару часов совершенно уставшей. Выбившийся из сил. Сон все реже давал мне отдых и все чаще мне снились кошмары. О моей проблеме знают не так много людей. Правда, как бы я не пыталась объяснить свое состояние родным они так и не понимают, и не воспринимают мою проблему всерьез. Уже сейчас я знала, что проведу эту ночь без сна, поэтому написала родителям, что останусь ночевать у сестры, которая живёт неподалеку, а так же набрала сообщение сестре, чтобы она была в курсе событий. Дождавшись ото всех ответов опять убрала телефон и поглубже нырнула в высокий ворот теплой мастерки. Как же хотелось в данный момент лета. Я бы поставила во дворе небольшую палатку и спала бы там в спальнике все лето, объясняя это желанием единения с природой. Все так запуталось, что кажется клубок проблем уже не распутается уже никогда, настолько плотно его плетение. Окончательно замерзнув я вспомнила про теплый плед в портфеле, на котором лежала головой и который специально носила с собой если вдруг сильно позолодает. Закуталась поплотнее. Это был первый раз, когда я ночевала вот так, на улице, как бродяжка. Но даже это казалось лучше, чем находится дома. Я так устала от проблем и переживаний о своем будущем и стала думать о доме мечты. До ста я посчитала уже три раза и, прикрыв веки, стала представлять будет ли это дом или квартира. Имея опыт проживания и там и там, считала сравнивать дом с квартирой. Я пролежала так до рассвета. Слушала привычное завывание ночного ветра, плеск воды и лай бродячих собак. Представив квартиру своей мечты, а выбор пал именно на нее, я представляла, что сделала правильный выбор и перешагнув через все сегодняшние проблемы, стала думать про работу, как я стану успешной, встречу любовью всей своей жизни и потом буду самой счастливой женой и мамой на свете. Но это кажется таким далёким и нереальным. А потом, совсем заскучав на рассвете, я стала тихо, почти шепотом, разговаривать сама с собой. Речь была спокойной и размеренной, как и я сейчас. — До чего дошла, Ли́са! Лежу на дамбе, под головой рюкзак, спрятанная от людей высокими густыми кустами и встречаю рассвет! Новый день наступает медленно, солнце такое яркое, даже слишком, после длинной ночи. Месяц уже думаешь, глупышка-Ли́са, а ничего так и не придумаешь. Все бока уже себе отлежала на этой неровной земле вперемешку с камнями. Не удивлюсь, если глупышка-Ли́са заболеет и будет долго-долго лечится. И все это время сидеть дома, тихонько умирая каждый раз открывая глаза и вновь оказываясь в своем личном аду. — а после я резко замолчала и продолжила уже в голове. Было непривычно слышать свой голос после несколько часового молчания. Он был тихим и хриплым. Ужасно хотелось пить. Отложила плед — благодаря появившемуся солнцу уже было не так холодно, хотя далеко не по летнему прохладно. Встала разминая затёкшее тело от длительного лежания в одной позе. — И как только не заметила, что все тело затекло? Сейчас по всему телу пойдет сильная дрожь, разгоняя кровь по венам и капиллярам. — я поморщилась. Никогда не любила это ощущение. Ноги не выдерживают веса собственного тела и подкашиваются, руки немеют и подрагивают. Если сразу хорошенько не размяться — будешь лежать минут пять без возможности пошевелиться. Каждое движение будет приносить не то боль, не то ещё более крупную дрожь. В любом случае ощущения не из лучших. И не дожидаясь пока меня накроет с головой дрожь в мышцах, собрала свои небольшие пожитки в портфель, взяла наушники, бутылку с водой и, спрятав портфель в кустах, хотя кому он нужен, поднялась на дамбу. Бросила взгляд на свой, ещё спящий дом через дорогу, надела наушники и достала телефон. Пять утра. Солнце уже полностью вышло из горизонта и, будто красуясь, дарило теплые, совсем как летом, ласковые лучи, так и хотелось замереть и стоять на одном месте подставив лицо для ласки солнца. День будет теплым, а может даже жарким. Но отогнав желание стоять на месте и уже начиная чувствовать мелкую судорогу в ногах, нарастающую с каждой минутой, включила музыку и побежала по течению реки, все дальше удаляясь от дома. Мурашки сдавались под натиском разогретых мышц, небольшой поселок, который я бегала по кругу благодаря дамбе и реке, которая брала его в кольцо, медленно просыпался. Когда-нибудь это закончится. Когда-нибудь. Но не сегодня. И не завтра. Что ж. Хоть в чем-то я уверенна уже сейчас. Как говорится — стабильность тоже результат. Я сделаю правильный выбор, вы ещё увидите! Я стану прочной, как сталь и никакие стены не сломают меня! Главное верить. Верить и надеется. Я и верила. Верила, когда в шесть утра, забрав рюкзак, вернулась домой. Верила, когда принимала душ и собиралась на учебу. Верила в автобусе, глядя на сонных и усталых людей, загнанных в этот автобус как шпроты в консервную банку. Верила отсиживая положенные четыре пары. Верила стоя на улице в кругу одногруппников и выдыхая крупные облака дыма в воздух. Верила после пар, пока ехала домой. Но приехав домой и поев, во мне будто бы что-то неожиданно забарахлило, а после сломалось. Я не верила пока убиралась дома, и пока разговаривала с родными, пока играла с братом и сестрой. Не верила, пока делала домашние задания. Но поверила вновь, стоило вновь прийти на тоже место, на ставшую такой родной, дамбу. И я продолжала верить, сидя на покрывале и смотря на заходящее солнце, будто бы обрастая броней и надевая маску. И все это состояло из веры. А потом пришла надежда. Она укрепляла веру и мои щиты. Хотелось жить дальше. Заранее зная, что сегодня я тоже навряд ли усну, я оделась намного теплее, чем в предыдущую ночь, и предупредив сестру, осталась на дамбе, вытянув ноги и, пока ещё это было возможно, разглядывала носки кроссовок. После мой взгляд переместился на муравейник неподалеку от меня и я вспомнила, что так и не поужинала. Поэтому встала, привычно собрала вещи в рюкзак пошла в круглосуточный магазин неподалеку. Шла и думала — чего бы такого взять? Время вновь близилось к десяти. Поселок уже завершил свою бурную деятельность. На улице все реже появлялись люди и все чаще загорался свет в окнах. Достав сигарету и подкурившись, я думала, какие же они счастливые! У них есть до, где на них ничего не давит, где они могут чувствовать себя спокойно и уютно. Где они могут с улыбкой делать домашние дела, слушая любимую музыку и пританцовывая в такт. У меня этого не было. Я не чувствовала себя нужной в моем доме. Я даже улыбнуться там не могла. Знаете с чем сравнимо это ощущение? Будто бы на тебе красная точка, возможно даже не одна, от прицела и каждый неверный шаг может быть последним. Пистолет, который упирается тебе в затылок или висок, чтобы ты не делал. Именно так я вижу свою болезнь. Я докурила сигарету. И уже подходила к магазину. Кусочек света среди тьмы. Зашла и привычно поздоровалась, назвав продавщицу по имени. Взяла большую коробку коктейля «чудо» в надежде, что оно когда-нибудь всё-таки произойдет. Купила пару пачек чипсов, не самая полезная еда, знаю. Ещё одну пачку сигарет, гамбургер, который мне подогрели и брелок с пластиковой звёздочкой. Он стоил копейки, но очень мне понравился и сразу перекочевал ко мне на замок портфеля. Остальное же я убрала в пакет и, расплатившись, побрела обратно на дамбу. Сегодня я не хотела думать. Мне хотелось просто хорошо провести время. Поэтому я полностью зарядила телефон и взяла павербанк. «"Сегодня Ли́са всю ночь смотрит фильмы.» Эта мысль была полна энтузиазма. На лице появилась смущенная улыбка от своих же мыслей, а после я снова закурила. Можете не рассказывать про вред от курения, я прекрасно об этом знаю, все понимаю. Но моя жизнь сейчас, сегодня, убивает меня намного изощренней и быстрее сигарет. Я уже давно пообещала себе, что брошу курить, как только справлюсь со своей проблемой. И это правда будет так. А сейчас это лишь способ отгородиться от мира. Я бросила окурок наземь и потушила его. Мне осталось только перейти дорогу и подняться на дамбу, чтобы спуститься с другой стороны. Но я всё ещё стояла на тротуаре и ждала, когда же проедет мимо эта машина, которая как назло плетется как черепаха. Если бы я сразу знала, что она будет ехать так медленно — не раздумывая перешла бы дорогу, но сейчас мне только и оставалось, что ждать пока она проедет мимо. Момент был упущен. И вот, спустя казавшееся долгим ожидание я перешла дорогу. Привычно поднялась и настолько же привычно спустилась по крутому склону. Механическим, отработанным за месяц, движением я расстелила покрывало. Достала телефон и наушники, легла и достав из пакета коктейль и гамбургер стала искать фильм для просмотра. Поедала вкусный бутерброд и методично листала фильмы. Выбрав один и приметив другой, я перевернулась на живот и облокотив телефон на портфель вместо подставки продолжила медленно и чательно жевать, не забывая запивать. Я просмотрела два фильма, изредка, на неинтересных моментах, все ещё надеялась на появление крестной феи, волшебным образом решающей все твои вопросы. А потом появился Он. Моя крестный фей, волшебник или предсказатель. Как вам будет угодно, выбирайте сами. Он сел рядом со мной на покрывало. С интересом разглядывал меня. И молчал. Я же прибывала в шоке, ещё не понимая, что мои молитвы были услышаны. Не знала что сказать и как вести себя в ситуации, когда посреди ночи, на берегу реки, в твое личное пространство кто-то врывается и тупо смотрит на тебя и молчит. И вот оцепенение, как и паника, стали медленно меня отпускать, давая сделать медленный вдох и наконец обрести власть над своим голосом. — Ты кто? — вопрос заданный мой шепотом, боясь разрушить тишину между нами. Мне не было смысла бояться этого парня. Даже если он сейчас меня изнасилует и убьет. Мне нечего терять. — Для начала здравствуй. — я села и развернулась к парню лицом, на его приветствие смогла лишь кивнуть. Его голос был необычайный. Четко поставленный, как у заядлого оратора. А сам парень при свете одной луны выглядел как литературный персонаж. Не думала, что такие существуют. — Я ещё вчера слышал, как ты разговаривала здесь сама с собой, когда проходил мимо. Стало интересно, найду ли я тебя здесь сегодня. И не ошибся. Можешь звать меня как хочешь, я ненавижу свое имя, но твоё мне очень нравится, глупышка-Ли́са. — как говорила Маша из всем известного короткометражного мультфильма — очень добрый день. Скорее ночь. Странный парень, странная ситуация, странная ночь. Я даже не задумывалась, что вчера мой краткий разговор с самой собой мог кто-либо услышать. Не знаю как к этому относится, но подумав уже во второй раз, что терять то мне, собственно, и нечего, расслабилась. И после недолгой паузы, в которую вместились все мои мысли я заговорила. — Привет. Я Ли́са. Приятно познакомиться. — я протянула правую руку парню и он спустя секунду пожал ее, и после отпустил. Он больше не смотрел на меня. Но я уверена — внимательно слушал. — Я ночую здесь вторую ночь подряд из-за некоторых ментальных проблем. Просто не могу находиться именно у себя дома. Даже засыпаю все реже. Хотя, думаю тебе это не интересно. Но тем не менее, это та причина по которой я нахожусь здесь. — когда я закончила парень повернул голову в мою сторону, мне показалось, что в его глазах отразилась луна. В моей голове промелькнула мысль, что в такого парня легко влюбиться. А после я задумалась. Запрокинула голову и стала смотреть на небо. За всю свою недолгую жизнь я ни разу не влюблялась. Мне никто не нравился. У меня просто никогда не было на это времени и сил. Все мои ресурсы вот уже почти три года уходили на борьбу с собой. Интересно, а каково это — влюбиться? Я уже почти забыла, что нахожусь не одна. И забыла бы, ушла в себя, если бы после долгого молчания парень не заговорил. — Я тоже страдаю от бессонницы. — парень, имени которого я так и не знала, печально ухмыльнулся. После растер рукой лицо и продолжил не менее печально. — Моя история, она длинная. Но мне очень хочется ею поделиться. — я в недоумении посмотрела на парня. Мой взгляд будто бы и говорил, мол давай, говори. Времени до рассвета ещё много. Он же, кинув на меня взгляд, качнул головой. — Не хочу разговаривать здесь. Мне кажется, ты такая же потерянная, как и я. — парень достал телефон и при свете экрана я смогла немного лучше разглядеть его лицо. Он был красив. Думаю, в такого грех не влюбиться. Интересно, сколько раз за эти десять минут я уже подумала о нем в подобном ключе? А парень тем временем уже что-то нашел в своем телефоне и повернул экран ко мне. Это было совместное фото ещё с каким-то парнем. После он показал следующее фото, там все та же парочка парней уже целовались и были счастливы. — Я думаю, ты уже поняла, что я гей. Зачем тебе эта информация? Что ты смотришь на меня так удивлённо, у тебя на лице все написано. Так вот, в общем, давай посидим у меня? Я живу, конечно, далековато, но я на своем верном коне и доберёмся до меня мы минут за пять. Думаю, нам обоим нужно выговориться. А до рассвета времени много. Да и завтра выходной. У меня есть прекрасное красное вино. Можно открыть его по такому поводу. — парень все говорил и говорил, а на его лице, даже в темноте, и в интонации голоса было слышно — он смущён, тем, что зовёт незнакомую девушку, которую видит впервые в жизни к себе домой. — Да и думаю, твоего теплого пледа не хватит на двоих. — Хорошо, пошли. А почему бы и нет? Думаю твоя история будет, не менее интересной, чем моя. — и все-таки как же все это странно. Да и случайность ли это? Если он гей, то не судьба точно. Но может, он сможет мне чем-то помочь? Может он и есть — мой спаситель? Скорее всего именно эти мысли подтолкнули меня к решительности. Мне не было страшно. Я подняла на ноги и стала складывать плед, покрывало складывал называй-меня-как-хочешь. Мы убрали все в портфель и, взяв пакет, поднялись на дамбу. Здесь стоял мотоцикл. Интересно, как так вышло, что я не услышала как он подъехал? Неужели настолько сильно ушла в себя? Парень сел на мотоцикл, завел его и приглашающе похлопал по заднему месту. Я не стала раздумывать, чтобы не передумать, и села, положив руки парню на плечи. Мы тронулись. Моих венах заиграл адреналин. Я так давно не ездила на мотоцикле. Целых полгода. Хоть сама и не умела, мой лучший друг бывало катал меня по СНТ и поселку. Оказывается, я очень соскучилась по этим ощущениям. Мы и правда ехали не очень долго. Около десяти минут. Примерно столько же я иду из дома до магазина. Не знаю, почему я подумала об этом. Но в этот момент я чувствовала себя счастливой. И когда мы остановились не смогла сдержать расстроенного вздоха. Это не укрылось и от парня. Мы слезли с мотоцикла и подойдя ко мне, он потрепал мои волосы. — Не переживай, я ещё покатаю тебя. Но только не сегодня — сегодня я напьюсь, завтра у меня будет отходняк, а вот послезавтра вполне возможно. — он улыбнулся и подмигнул мне. Я счастливо кивнула головой. Было ощущение, что наличие проблем сблизило нас до невозможности. Интересно, что будет после нашего разговора? Парень открыл калитку и я только сейчас заметила высокий железный забор. Он закатил мотоцикл во двор и пригласил меня внутрь. Задача собака, до этого мирно сидящая на цепи. Парень шикнул на нее и она мгновенно заткнулась. Мы прошли в дом. Он был из бетона и относительно новый. Я не бывала до этого в этой части поселка, поэтому не знаю, насколько недавно его построили. Внутри оказалось светло и уютно. Зал-студия, барная стойка вместо стола, высокие стулья, паркет. Сама кухня — несколько шкафчиков, раковина, холодильник. В зале стоял большой и, наверняка, мягкий диван, напротив тумба и на ней телевизор. В самом доме чувствовалось, что это мужской дом. Я как ворона смотрела вокруг, а парень уже достал бокалы и открывал вино изредка кидая в мою сторону насмешливые взгляды. Я же, когда все углы были осмотрены, а в другие комнаты я не ходила, весело посмотрела на парня. На вид ему лет девятнадцать-двадцать, и он правда похож на литературного персонажа. Подтянутый, с широкими плечами, очаровательной улыбкой, плавными движениями. О Господи, Ли́са! Не нужно в него влюбляться! Он гей, так что взаимности ты не дождешься. Этот литературный персонаж подошёл ко мне, предложил вино и, когда я взяла бокал, предложил присесть на диван. Мы сели по разные стороны дивана вполоборота друг к другу. Парень пригубил вина и я решила не отставать и попробовала вино. Оно было настолько вкусное, что я зажмурилась от удовольствия. — Вино и правда восхитительное, ты меня не обманул. — парень улыбнулся в бокал и после очередного глотка начал говорить. Я же медленно пила вино и не перебивала его. О проблемах сложно говорить вслух. — Я расстался с парнем не так давно, пару дней назад. Я любил его, посвящал ему свою жизнь и всю свою любовь. Но меня все равно бросили. — парень был грустным, когда рассказывал мне об этом, видно сильно его это задело. — Ты пей, не бойся. У меня ещё четыре бутылки стоит в холодильнике. — я непроизвольно вскинула брови, но быстро совладав с собой допила бокал до дна, парень не отставал и поступил точно так же, после повторно наполнил бокалы. Всегда любила вино. — И знаешь, — он продолжил рассказ. — было бы не так обидно и больно, если бы эта тварь не свалила все свои долги на меня и не упархала заграницу. — я мысленно присвиснула. Вот это да. Вот это развели парня. — У меня проблем с деньгами нет, я быстро решу проблему с долгами, просто все те деньги, которые он занимал, забрал с собой! А я даже и не знал, что он эти деньги брал. Да и вообще. Я первое время сильно убивался по этому поводу. Вчера на рассвете гулял по дамбе и думал как жить дальше. А потом услышал твой голос. Он будто бы так и сказал мне между строк, что в жизни нет нерешаемых проблем. Хотя ты и говорила всего лишь про обстановку вокруг и про то, как у тебя все тело затекло. Ты показалась мне интересной. Я решил сегодня посмотреть, где ты пряталась и заодно проверить, может ты опять там? И не ошибся. — парень, не смотря на обстоятельства, говорил спокойно иногда злясь, иногда улыбаясь. Было интересно следить за ним. Я пила уже четвертый бокал вина. Мы выпили бутылку и пили вторую. Я была уже немного пьяна. На самом деле, он говорил намного больше написанного. Рассказывал про привычки того подонка, показывал его фото, мы говорили про детство, шутили, а потом парень, имени которого я до сих пор не знала, спросил — Слушай, глупышка-Ли́са, а сколько тебе лет? — парень и сам был уже пьян. Хоть мы были и не в зюзю, но все равно ощутимо. — Шестнадцать. Кстати, у меня день рождения через месяц, ты придешь? А тебе, кстати, сколько? — На удивление, у нас с ним было много общих интересов и много тем для разговоров. Мне было комфортно с ним. И у него дома на меня ничего не давило, поэтому ближе к рассвету меня стало клонить в сон. — Шестнадцать… А ты ещё маленькая, Ли́са. Я напоил вином несовершеннолетнюю. Дожил — после этих слов мы засмеялись. В голове был туман и мне совершенно не хотелось думать ни о проблемах, ни о будущем. Я просто наслаждалась здесь и сейчас. — Я обязательно приеду на твой праздник, только скажи где и во сколько. — я радостно закивала — А лет мне девятнадцать. — как же хорошо мне сейчас было. Я даже не знаю как это описать. Было ощущение, что я наконец нашла свое место в этом мире. Нашла своего человека, несмотря на то, что раньше даже не задумывалась об этом. Но, в любом случае, это было не так. Это невозможно. Он гей. И я повторяла себе это мысленно, словно мантру, чтобы не влюбиться в этого человека. Потом будет слишком больно чувствовать осколки своего разбитого сердца. — Кстати, Ли́са, ты так и не рассказала мне свою историю. Мне правда очень интересно знать. — алкоголь сближал нас. Мы пили уже третью бутылку и лежали на диване бок о бок. Как я уже говорила, диван был мягкий и большой. Голова практически не соображала, поэтому я поведала свою историю максимально подробно, чтобы и самой не запутаться. А парень молча слушал. Он ничего не говорил и мне казалось, что он спит. Поэтому я повернула голову в его сторону, до этого смотрев в потолок. Наши лица оказались совсем близко и только сейчас я поняла, что наши пальцы немного соприкасаются. Я молчала пару мгновений и мы молча смотрели друг на друга. Потом я вспомнила свою мантру и отодвинувшись от парня повернулась на бок к нему лицом. И продолжила рассказ. Парень стал задавать вопросы, уточняя некоторые моменты. Все чаще хмурился. Ему явно не нравилось услышанное. Я закончила свой рассказ с его появления. Он сначала смотрел на меня какое-то мгновение, а потом спросил — Я так и не понял, сколько ты уже не спишь, Ли́са? — Хм. Вторые сутки подходят к концу. — парень совсем нахмурился, подумал какое-то время и поднялся с дивана. Его ощутимо пошатывало. Я же боялась даже встать. Мне хватало поднять голову, как она незамедлительно начинает кружится. Парень вернулся обратно. Кинул две подушки и одеяло на диван. Стал убирать бокалы и бутылки. Я решила ему помочь и взяв оставшуюся на полу пустую бутылку выбросила ее, после вымыла бокалы — единственная грязная посуда. Парень дал мне одежду и отправил мыться. Как он вообще себе это представляет? Но я справилась, не смотря на свое состояние и медлительность в данный момент, я вымылась, надела тоже самое белье и футболку с шортами парня. Когда вышла из ванной, сложила вещи на барном стуле, насколько это было возможно. После легла на уже готовый расстеленный диван, парень и сам пошел мыться. После душа стало намного легче. Пусть я оставалась пьяной — во первых, я знала, что быстро отойду и завтра у меня не будет похмелья. Во вторых, от алкоголя и благодаря атмосфере вокруг, меня клонило в сон. Я лежала и смотрела в потолок, размышляя на тему — мало в жизни проблем, так ещё и в этого парня я, видимо, влюбляюсь. Это плохо. Очень плохо. Парень вернулся из ванной, но на удивление не прошел в одну из комнат, а упал на диван рядом со мной. Я разглядывала его затылок и продолжала думать, как же в него не влюбиться и почти даже построила более менее сносный план, когда он повернулся. Мы опять лежали лицом к лицу. Между нашими носами оставалось меньше пяти сантиметров. Казалось, что хватит простой случайности и я его поцелую. Во мне во всю играл алкоголь, не отпуская из своей паутины. — И все-таки, как тебя зовут? — Меня зовут… — его слова. Его последние слова. Как же его звали? Как?! Воздух вокруг уплотнился, вот я лежала на диване, а рядом была моя ожившая тайная мечта. И вот я уже не ясно где. В каком-то пространстве без конца и края. Тело, ничего не чувствующее до этого, кроме вязких потоков воздуха, резко обрело чувствительность. Я лежала на спине, но ничего не видела. И не слышала. Была только я и боль, я еле шевелила пальцами, мышцы по всему телу с большой неохоты отзывались очень больно и медленно. Ощущение, что мышцами не пользовались вообще никогда в жизни. Я почувствовала прикосновение к руке. Звуки стали проникать ко мне, но их словно купол сдерживал. Постепенно слух возвращался. И то, что я слышала, мне не нравилось. Голоса незнакомых людей, они волнуются, что-то говорят. Но вот что? — …Вы меня слышите? Пошевелите большим пальцем на правой руке, если вы меня слышите. — Я выполнила просьбу незнакомого человека. Мне было страшно открывать глаза. Где тот незнакомец? Он обещал прийти на мой день рождения! И покатать меня послезавтра! Где он? Где я?! Я что, настолько много выпила, что отравилась?! Слёз не было. Мое горло, и до этого сухое, сжал спазм. Я хотела пить. Все ещё не открывала глаза. Было страшно. Очень страшно. До меня стало доходить где я. Но почему я в больнице? И я всё-таки решилась открыть глаза. **** Прошло два месяца с того момента. Я возвращаюсь в норму, уже могу ходить сама, и скоро меня выпишут из больницы. Четыре месяца назад я попала в аварию. В автобус, на котором я ехала на учебу, врезался камаз на полной скорости. Выжить смогли только половина. Я два месяца пролежала в коме и могла вообще никогда из нее не выйти. Я вроде как живу. Узнала, что до аварии у меня никогда не было проблем дома, именно тех, давящих стен. Их не было никогда. Мой мозг придумал себе маленький мир, где я жила пока была в коме. И того парня он тоже придумал. До сих пор не могу поверить, что все это было моей выдумкой. Тот парень… Я так и не узнала его имени. Но его внешность, его голос, шутки и вся та ночь — навсегда останется в моей памяти, в моем сердце. Я влюбилась в собственное подсознание. Ещё через неделю меня выписали. Когда я зашла домой, то не смогла сдержать стон наслаждения. Все и правда было в порядке. Мне ничего не мешало жить. Значит и нет тех проблем. Правда появились новые, но жизнь без проблем — это и не жизнь вовсе. Когда я очнулась, это мне потом рассказали, все мои родственники плакали. Прогнозы были неутешительные. Большой процент вероятности, что я не выживу. И я бы не выжила, если бы не тот парень. Я думаю, это он вернул меня к жизни. Поэтому после выписки родственники закатили большой праздник. Авария случилась в апреле, поэтому сейчас уже почти август. У меня академ ещё на год, для профилактики. Прошло ровно шесть месяцев с того дня, как я очнулась. Я каждый день очень много рисовала. Портреты. Сначала получалось криво-косо, но сейчас уже адекватно. Теперь я каждый день рисую портреты того парня, имя которого я не знаю. И ещё чаще прихожу на то место, где мы встретились, ведь оно — не плод моего воображения. Я до сих пор жду, хоть и глупо это. Сперва я пыталась отыскать тот дом, но ничего не вышло. Его не существует. Есть улица, но вместо дома — пустырь. Я много плакала первое время. Все думали из-за аварии — а я ее даже не помню. Вот совсем. А те глаза, за день ставшие любимыми, до сих пор вижу. И от этого больнее. Я вижу его в каждом прохожем. Но его нигде нет. Я сидела на дамбе, как обычно спрятавшись ото всех среди кустов и рисовала очередной портрет. — О, девушка! — я замерла. — Как это возможно?! Вы меня знаете? Я только сегодня ночью прилетел из другой страны, как вы могли нарисовать меня так, будто бы в живую видели? — это был ОН. Я сразу узнала его голос. С первого слова. Но это невозможно. Я смотрела на него и из моих глаз сами по себе потекли слезы. Моя любовь сидела рядом со мной, на дамбе, в том самом месте, где мы познакомились впервые. Я не могу поверить в это. — Девушка, почему вы плачете? Не плачьте, пожалуйста, что я сделал не так? — я помахала головой. — Извините, вы ничего не сделали. Это просто эмоции. Можно узнать ваше имя? — Вы рисовали меня и даже не знаете мое имя? — парень был очень удивлен. Я смогла лишь кивнуть. Если бы я сейчас заговорила, то не смогла бы сдержать слёз. — Меня зовут Кир. Именно Кир, а не Кирилл. — Приятно познакомиться, Кир. Меня зовут Ли́са. — сквозь слезы сказала я. Поверить не могу, это все правда происходит? Он здесь, а значит я больше никогда его не отпущу. — У меня такое ощущение, будто мы уже были знакомы… — были, да, Кир, были. Осталась только одна надежда, что это не очередная игра разума. А если это так, то я больше не хочу просыпаться.