Не опоздал

Гэвин сидел на кухне и курил сигареты одна за другой, ничуть не заботясь о том, что нарушает своё же собственное правило — не курить в помещении. Хотя «курил» это громко сказано, он прикуривал сигарету, делал пару затяжек и уходил глубоко в свои мысли, пока истлевшая до фильтра сигарета не возвращала его в реальность. Тогда он повторял все заново. Правильно он поступил? Действительно там уже всё, без вариантов? Несколько часов назад он практически без раздумий подписал заявление и выскочил из участка, даже не взглянув последний раз на своего напарника. Тогда для него всё было решено окончательно. Чётко и правильно. Но сейчас, чуть поостыв и прокручивая в который раз произошедшие события, закралась мысль, что он в очередной раз облажался. Причём в этот раз уже по-крупному. И это он своим решением подставил напарника, а не его подставили, как Рид опрометчиво посчитал чуть ранее. Да, он ослушался прямого приказа и занял позицию в другом месте. Да, не реагировал на вызовы Рида. Вместо привычного следования программе подчинения андроид, в последние недели откликающийся на имя Ричард, вдруг стал действовать по-своему. А по мнению Гэвина и в корне неверно. Ещё и подставился в итоге, получив критические повреждения. Именно этот момент стал решающим и Рид, действуя исключительно на эмоциях, что было просто непозволительно, без лишних раздумий подписал заявление.* Но сейчас, прокручивая в который раз события сегодняшнего утра, такого далёкого и одновременно близкого, понимал, что конкретно облажался. Он просто обязан был задвинуть эмоции куда подальше и трезво оценить ситуацию, посмотрев на неё с разных сторон. Потому что теперь всё представлялось совсем иначе. Да, андроид ослушался его приказа, но у него просто не было другого выхода. Пояснить своё решение у Рича не было времени, поэтому он решил сперва действовать, оставив разговоры на потом. Потом… А будет ли для него это самое «потом»? Если бы Ричард беспрекословно выполнил приказ, с большой вероятностью Гэвин в лучшем случае был сейчас в больнице. О худшем он даже думать не хотел. И от этого на душе стало так тошно и гадко. Рич, просчитав все возможные варианты, занял более выгодную позицию и постепенно «выводил из строя» преступников, освобождая путь их группе захвата. А потом бросился спасать его, Гэвина. Не раздумывая ни секунды. Практически ценой своей жизни. И сейчас уже не столь важно, почему он так поступил. Важнее было то, что по какой-то причине Рид это понял только сейчас, когда уже слишком поздно. А действительно ли поздно? Может, ещё есть возможность хоть что-то исправить? Не теряя ни секунды, Гэвин бросается в коридор, где оставил свою куртку. Достаёт мобильный, по памяти набирает номер и в ужасе замирает. А вдруг уже слишком поздно? Да, прошло всего несколько часов, но они иногда бывают решающими. Нет, он не мешкал ни секунды, подписывая заявление, и сейчас не будет медлить. Решительно нажимает кнопку вызова и прислушивается к гудкам. Один, второй, третий. Они звучат бесконечно долго и как-то зловеще. И вот, наконец, он слышит голос капитана: — Да? — Я не опоздал? — Смотря куда. — Голос звучит спокойно и уверенно. Даже дико, по сравнению с эмоциями, бушевавшими в душе у Гэвина. — Заявление… — Чуть отдышавшись, Рид продолжает, — Вы его не передали ещё? Можно всё отменить? — Сразу же передал, — Фаулер смотрит на бланк заявления, где в самом низу стоит закорючка, заменявшая подпись Гэвина, — Ты выглядел таким уверенным и не хотел ничего обсуждать, поэтому я и решил… — Мне нужен номер компании, надо всё отменить. — Так, успокойся. Сейчас ты ещё больше дров наломаешь. Я сам позвоню, узнаю, может, что-то можно сделать. Жди звонка. — И снова эти ненавистные гудки. Завершив разговор, Фаулер меж тем не спешит делать новый звонок. Он встаёт, подходит к стеклянной стене, и некоторое время смотрит на работающих полицейских. «Сможет ли Гэвин хоть сейчас извлечь из этого урок? Надеюсь, что да. Иначе последствия могут быть крайне печальными, более того — необратимыми» Хорошо, что в этот раз Фаулер прислушался к своей интуиции и поступил по-своему. Он возвращается к столу, берёт телефон и набирает номер, указанный на бланке. — С полицейского участка беспокоят. К вам недавно один из «наших» поступил. Как он там? Внимательно слушает, что ему говорят. — То есть предварительная оценка состояния была слишком преувеличена и всё не так страшно? Снова слушает. — И когда он сможет вернуться в строй? — Услышав ответ, улыбается и, прощаясь говорит, — Недели две? Отлично. Ждём. И тут же звонит Риду, хватит его уже мучить ожиданием. Тот сразу же отвечает: — Ну что? — Что «Ну что»? Можно сказать, в последнюю секунду успел. — То есть с ним всё будет в порядке? — Стопроцентной гарантии они не дают, сам понимаешь — повреждения были существенными. Но они сделают всё возможное. Гэвин с облегчением выдыхает, а Фаулер продолжает: — Но впредь не совершай необдуманных поступков. А то может быть слишком поздно что-то исправить. — Фаулер сминает лист в комок и отправляет в урну. И они оба очень надеются, что этот урок Гэвин таки выучил. * * * * * Гэвин ещё неоднократно прокручивал в голове события этого дня, пытаясь понять, что к чему, и только когда Ричард вернулся к работе, окончательно осознал, что тот стал не просто девиантом и напарником, но и другом.