Публичная бета включена
В изолированном уголке Запретной секции Гермиона провела пальцами по корешкам некоторых книг, которые она изучала. Она не смотрела на что-нибудь конкретное; Гермиона ждала Драко (даже если она не была на самом деле уверена, что он последовал за ней. Она вышла из Большого зала, не наблюдая за ним). В конце третьей полки сверху, рядом с книгой о воскрешении духов, находился пыльный корешок книги под названием «Величия Мифология Империи Драконов». Гермиона сразу заинтересовалась. Она достала книгу с полки и стерла толстый слой пыли с обложки. На черном кожаном переплёте книги была картинка с золотым, величавым драконом; он посмотрел в обоих направлениях, прежде чем зевнуть. Гермиона открыла обложку и прочитала предисловие на грубой пергаментной бумаге внутри: Эта книга — исследование, проведенное Изадорой Гриффиндор для изучения привычек легендарной Империи Драконов. Империя Драконов — это клан самых величественных и редчайших племенных животных со всех концов земли. Их философия, идеология и привычки изучаются, чтобы мы могли лучше понять их вид. По словам старшего брата Изадоры, Годрика Гриффиндора, в двадцатом веке будет время, когда дух Великого Дракона, спрятанный в теле смертного, будет призван. Когда образуется союз между небесами и морями, дух раскрепостится. Основная цель этой книги — понять, откуда появилось это пророчество и имеет ли Империя Драконов контроль над ним. Гермиона не могла поверить в то, что она прочитала. Книга исследовала именно то, о чем пророчествовала Сортировочная Шляпа. Может ли море исчезнуть… Может ли солнце сгореть… Шляпа, говорящая о небесах и морях. А что насчет дракона и его леди? Это не может быть просто совпадением. Гермиона перевернула страницу и увидела, что заголовок напечатан жирным шрифтом: Величия Мифология Империи Драконов, от Изадоры Гриффиндор с мыслями и комментариями, предоставленными Годриком Гриффиндором и Салазаром Слизерином. — Ни за что, — Гермиона вздохнула, увидев, что с Годриком и Салазаром были проведены консультации по исследованию Империи Драконов. Гермиона уже собиралась перевернуть страницу, чтобы прочитать вступление, когда почувствовала, как пара сильных и грубых рук обхватила её за талию. Поскольку волосы Гермионы были завязаны в пучок, она почувствовала, как горячие губы прижимаются к её затылку, целуя её не один, не два, а три раза. — Что у тебя там, книжный червь? — Его голос звучал грешно-сладким шепотом, а губы двигались к её затылку. Он нежно сжал её талию и ещё раз трепетно поцеловал, на этот раз двигая Гермиону в сторону боковой колонны. Она почувствовала, как расплавленная лава в её желудке начала нагреваться. Её внутренности задрожали, и жар устремился к её ногам, где разразилась незнакомая пульсация. Гермиона почувствовала, что начинает дрожать, совсем немного. Не закрывая книгу, ей удалось прошептать мягкое «ничего». Её ответ вызвал сексуальный смешок у Драко. — Не похоже на «ничего», Гермиона. Он так сказал её имя, что оно звучало, как сладкий стон после агрессивного секса. Чувства Гермионы были в огне. — Э… Кхм… Книга? — Ты язык проглотила, Гермиона? — Его дыхание коснулось её уха, и она почувствовала, как его губы касаются правого уха. Драко притянул её больше к себе, и она очень отчетливо почувствовала, как он упёрся ей в спину. Он сжал её талию еще крепче. — В прошлый раз, когда ты была безмолвна, ты узнала, что наш профессор — доктор медицинских наук, Маркус. Гермиона сглотнула, но боялась пошевелиться. — У Маркуса… Такого не было… — Что? — Его губы вернулись к основанию её затылка. — Подойди, дорогуша… Сформулируй для меня. У него не было такого? — Эффекта на меня. — Эффект, дорогая, Маркус не оказал на тебя такого эффекта. — Гермиона была почти готова взорваться, когда Драко развернул её и толкнул к книжной полке, прежде чем прижаться к её губам. Гермиона с жадностью опустила книгу, которую держала в руках, и провела пальцами по его волосам, желая почувствовать его больше. Откуда-то с книжной полки было слышно кошку (к счастью, они находились в самом дальнем углу Секции с ограниченным доступом, что защищало их, в отличии от обыкновенного места). Но не один не был обеспокоен. Драко одной рукой крепко сжал талию Гермионы, а другой освободил её от его волос. Мастерски и со всей силой он прижал её руки к себе. Гермиона застонала от желания, когда его губы покинули её рот и «напали» на шею; Драко не пощадил. Он кусал, целовал и сосал её кремовую мягкую кожу и становился только сильнее, когда слышал её стоны удовольствия. — Как сильно ты скучаешь по мне, любимая? — мурлыкал у неё на шее он. Гермиона скрутила руки, пытаясь освободить их от его захвата, но её усилия были напрасны. — Драко… — она дрожала от желания. Девушка хотела, чтобы его губы были на ней; ей нужно было попробовать его. Но он не давал ей сделать этого. Его язык коснулся её челюстной кости, и он покусал её нижнюю губу. Он просто ухмыльнулся, когда она попыталась поймать его губы своими, и продолжил своё безумное удовольствие. Тело Драко накрыло тело Гермионы, полностью покрывая её. Не сдерживаясь, он прижал бедра к её. Гермиона сходила с ума, но у неё всё ещё было чувство не поддаваться Драко. — Это… Это ты… Доказывал мне… Что… Я скучала… По тебе больше? — она тяжело дышала. — Потому что, — Гермиона пыталась оторвать своё лицо от него, но он всё ещё целовал её, — это не работает. — Честно говоря, мне всё равно что-либо доказывать тебе. Я просто хочу тебя, и теперь, когда у меня есть ты, я не собираюсь тебя отпускать. А дразнить тебя — это так весело. — Силой своего лица он наклонил её голову вниз и нежно окутал её губы ещё раз. Гермиона растаяла, и Драко отпустил её руки, чтобы полностью обернуть её, приблизив её тело как можно ближе к своему. Руки Гермионы обмякли на его плечах; она была на седьмом небе от счастья. — Это так странно, — прошептал Драко, когда они оторвались от поцелуя, чтобы дышать. — Как за несколько коротких месяцев ты стала одним из самых важных людей в моей жизни. — Сейчас тоже? Драко нежно поцеловал её в лоб. — Это не должно удивлять, — он провел губами по переносице её носа и ещё раз навлек её целомудрие. — Кстати, Грейнджер, — он отстранился от неё и сделал два шага назад. Парень скрестил руки и с самой дерзкой ухмылкой сказал: — Я скучал по тебе больше, чем ты можешь себе представить, — он поцеловал её и повернулся, чтобы уйти. Гермиона просто смотрела на него; Драко оглянулся через плечо и крикнул: — Увидимся на Зельях. Гермиона ещё несколько секунд стояла ошеломленная, прежде чем поняла, что книга об Империи Драконов лежит на полу. Успокоив своё раскаленное сердце, Гермиона взяла её и проверила состояние книги — она собиралась показать её Драко, но он отвлек её настолько, что она забыла как дышать. «Черт бы побрал этого человека и его чёртовы поцелуи. Почему они такие идеальные?!»***
Гермиона одна добралась до класса Зелий, погруженная в свои мысли. Книга об Империи Драконов была в её сумке рядом с дневником и учебником по зельям. Она и предвкушала, и нервничала из-за встречи с Драко и, несмотря на то, что на прошлой неделе у них не было зелий, Гермиона знала, что они сидят по парам (информация любезно предоставлена Драко, консультирующегося со Снейпом в воскресенье), и она сидела рядом с Драко. Профессора, вероятно, составили таблицу рассадки, основанную на средних оценках за последние семь лет, — она не могла быть рядом с Драко практически во всех классах (кроме Трансфигурации и Прорицаний; единственных классов, в которых не было рассадки. И Заботы о Магических существах. У существ даже не было мест, не говоря уже о рассадке). Она и Драко набрали наивысшие оценки в своих СОВ и каждый год получали высшие оценки за свои экзамены… Которые должны были послужить основой для их посадки вместе. Гермиона вошла в класс и увидела, как восьмые курсы стремятся к задней части классной комнаты, прямо там, где была дверь. Гермиона нахмурилась и подошла к группе друзей, стоящих в гриффиндорском кругу. — Что творится? — спросила она, как только протиснулась между Невиллом и Гарри. Рон стоял напротив Гермионы и не замечал её; Гермиона предположила, что Гарри поговорил с ним. — Ждём Снейпа, — объявил Гарри. — Он пришел раньше, сказал, что есть план рассадки, и снова ушел. Дин скрестил руки перед собой. — Я до сих пор не понимаю этот мусор — межфакультетскую дружбу. — Это куча лошадиного дерьма. — пробормотал Симус. — Я говорю, что мы все спустимся в Хогсмид и выпьем немного сливочного пива. — Как насчет обычного магловского пива? — щебетала Фэй. — У меня было немного его летом… Оно горькое, но хорошее! Гермиона и Гарри обменялись взглядами, Симус начал хохотать. Дин просто покачал головой — все четыре вышеупомянутых были единственными, достаточно интегрированными в магловский мир, чтобы знать вещи, которые Фэй не могла знать. Например, возможность сильно напиться и потерять сознание. — Давай просто придерживаться сливочного пива, Данбар. — сказал ласково Симус. — С настоящим пивом пока не справишься. Их слова были заглушены шумом других факультетов: Хаффлпафф размышлял о том, как закончится сезон квиддича, Рейвенкло говорил о своих ЖАБА, а слизеринцы обсуждали, какой Пожиратель смерти всё ещё может быть в бегах, пытаясь воскресить Волдеморта. Четыре факультета не заметили, как Северус Снейп вошел в класс. — Успокоиться! — взревел он, и все сразу замолчали, поворачивая головы, чтобы посмотреть на своего не стареющего профессора. Просто он, казалось, совсем не стареет. — Сейчас я назову имена и номер места. После вы займёте своё место без колебаний или вопросов, — Снейп щелкнул палочкой, и на каждом столе появилось число, всплывающее над ними. Гермиона оглянулась через плечо и увидела, что Драко обнял Пэнси рукой и она пошутила, заставив всю его группу или друзей тихо рассмеяться. Тихо улыбаясь (вспоминая, что случилось час назад в библиотеке), Гермиона снова повернулась к своим друзьям. — Дин Томас. Сьюзен Боунс. Стол первый. Дин оторвался от своей группы друзей и обнял Сьюзен, прежде чем они заняли свое место. — Драко Малфой. Гермиона Грейнджер. Стол второй. Парвати тихо прошептала: — Ничего удивительного. — Гермиона молча пихнула её, прежде чем подойти ко второму столу. Прежде чем она смогла занять свое место, Драко выдвинул свой стул и дерзко ухмыльнулся ей. — Дамы в первую очередь, Грейнджер. Гермиона закатила глаза. — Заткнись, Малфой. — Но всё же заняла своё место. Она знала, что все, что он делал на публике, было «актом» раскрытия их истинных отношений. Но даже в рамках действий был намек на реализм в том, что он делал. Список продолжился, и, наконец, последние два студента уселись (Луна Лавгуд и Блейз Забини). Снейп снова щелкнул палочкой, и числа исчезли; Драко опустился на стул и незаметно вытянул руку из-под стола, переплетая свои пальцы с Гермиониными. Её спина напряглась в ответ, но она умела полностью сдерживать реакцию своего тела. Драко фактически спрятал их руки в своих одеждах; он нежно сжал её руку и лениво начал рисовать узоры, где её большой палец соединялся с остальной частью руки. Гермиона пришла в себя после мгновенного шока и откинулась в ответ. И так они сидели до конца урока. Драко, будучи амбициозным гением, смог записывать свои записи левой рукой, так как его правая была слишком занята, держа Гермиону. Никто не обращал на это внимания, включая Снейпа. — Теперь, когда у нас был краткий обзор того, что мы делаем до конца семестра, я считаю, что это подходящее время, чтобы обсудить ваш долгосрочный проект с вашим партнером по столу, — Снейп посмотрел на всех учеников в своем классе. — Вы должны создать зелье, включающее ингредиенты, специфичные для вашей команды, которые излечивают болезнь, специфичную для вашей команды. — Снейп взмахнул палочкой, и перед студентами появились два свернутых пергамента; по одному на каждого члена команды. — Вы можете открыть свой пергамент и обнаружить ваши ингредиенты и болезни. — Яд василиска, слоновая кость, дым от удара молнии и слезы девственницы, — прошептал Драко Гермионе ещё до того, как они потянулись за пергаментом. Она посмотрела на него. — Это ингредиенты, о которых ты никогда не говорил мне? — Тебе было грустно; моя главная задача — заставить тебя чувствовать себя лучше, а не рассказывать что должен включать в себя наш проект кровавых зелий, — тихо пробормотал в ответ Драко. Сердце Гермионы почти растаяло, но она хорошо скрывала свои эмоции. Все в классе потянулись за своими пергаментами. Гермиона схватила тот, на котором были перечислены ингредиенты. И, что неудивительно, там было всё, что сказал Драко. — Что мы лечим? — спросила она, глядя на него. Драко пожал плечами и передал ей пергамент. Гермиона увидела аккуратный курсив, на крошечном листочке Снейпа было написано «разбитое сердце». Её брови поднялись от удовольствия. — Мы должны создать лекарство от разбитого сердца? Драко, который всё ещё держал её руку под столом, посмотрел на неё и ухмыльнулся. — Конечно, Грейнджер. Тогда, после того, как мы добьемся успеха в нашем подвиге, мы должны продать рецепт всем Мастерам Зелий мира и заработать тебе небольшое состояние. — Почему мне? — Потому что у меня уже есть четыре хранилища в Гринготтсе на моём имени. У тебя есть хранилище? Гермиона закатила глаза и убрала руку от него. Несколько студентов повернули головы, чтобы посмотреть на спорящий дуэт, и Снейп только покачал головой: Гермиона и Драко никогда не изменятся. И Снейп, будучи одним из немногих взрослых людей, которые знали о Драко, бросившегося перед Круциатусом его тети, думал, что эти двое будут, по крайней мере, немного более цивилизованы друг с другом. Северус сделал мысленную пометку поговорить со своим крестником: Постарайся заставить его быть менее великим, чем ты. (Хотя он был Малфоем, и эта черта принадлежала всем Малфоям). — Успокойтесь, — гудел Снейп. — Зелья будут разделены на две половины: первая половина — ваш урок, а вторая половина — совместная работа. Сегодня я покажу вам, как найти сходство в ваших ингредиентах, чтобы приготовить зелье, которое не отравит пьющего. Драко снова потянулся к руке Гермионы, но она держала её на безопасном расстоянии от него. Он боролся со своей ухмылкой; парень любил злить её (Драко чувствовал, что он думал об этом, по крайней мере, десять раз в день, так как он и Гермиона сблизились). О, хорошо, он заставит её смягчиться в конце концов.***
— Лавгуд и я получили отсутствие эрекции! — взревел Блейз, когда они ушли с зельев. — Мы должны вылечить мужчину, который не может найти в себе силы для своей женщины. Все, кто находился в зоне слышимости, разразились смехом, и даже Луна не могла удержаться. — Мы, — начала Трейси, называя себя и своего партнера Терри Бута из Рейвенкло, — скуку. Падма Патил, которая шла мимо слизеринцев со своей сестрой, услышала болезнь Трейси и остановилась. — Скука, по крайней мере, нормально. Мы с Винсентом, — при этом она кивнула своему партнеру по столу, — должны вылечить грубость. Как вы лечите грубость?! Слизеринцы разразились смехом, и Винсент Крэбб застонал. — Это не смешно! Мы должны использовать варенье в качестве ингредиента. Все сделали паузу и посмотрели между Винсентом и Падмой, чтобы увидеть, не лгал ли кто-то из них — у них обоих было выражение серьезной серьезности на лицах. Адриан прокомментировал: — Ой. Удачи, дамы. — Что заставило Винсента нахмуриться в сторону Адриана. — Спасибо, — пробормотала Падма и ушла с Парвати. — Что ты получил, Малфой? — спросил Теодор, и Драко небрежно пожал плечами. Грегори Гойл каким-то образом вытащил кекс из воздуха и набил лицо (как обычно). — Разбитое сердце. Все остановились и посмотрели на него. Пэнси, которая шла рука об руку с Трейси, подняла бровь. — Разбитое сердце? Я считаю, что это карма за все времена, когда ты разбивал сердца девушек. Драко улыбнулся ей зубами. — Я не верю в карму, Паркинсон. Ты должна знать это. Панси застонала и отвернулась от своего однокурсника. — Что угодно, Драко. — Ну, в то время как вам нужно вылечить отсутствие эрекции, — Теодор кивнул Блейзу, — и вы вылечили скуку, и вы нашли способ избавиться от разбитого сердца, я достаточно удачлив, чтобы вылечить насморк. Все смотрели на Теодора, который мог только улыбаться в превосходстве. — Сказал вам, Снейп любит меня! Драко вздохнул. — И я должен быть любимым, я ведь его крестник. Его комментарий заставил его Змей выть от смеха. Драко просто покачал головой и вовремя повернул за угол, чтобы увидеть, как Гуннар — идиот из Дурмстранга — касается Гермионы. Он остановился, из-за чего Блейз столкнулся с ним сзади. — Что за… — Блейз порезался, когда увидел, на что смотрел Драко. Тайно он подтолкнул Теодора, который не смог сдержать усмешку. Они могли фактически чувствовать гнев, исходящий от их друга (гнев, который Трейси и Пэнси не замечали). — Ой, смотрите! Дурмстранговец интересуется Грейнджер, — ехидно пробормотала Пэнси. Блейз не упустил того, как челюсть Драко сжалась, и как он сжал кулак после того, как услышал, что сказала Пэнс. Адриан сломал свои костяшки. — Эй! Грейнджер! — он отошёл от своей группы друзей и пошел к Гермионе и Гуннару. У Драко отвисла челюсть. Что он делает?! Гермиона оторвала взгляд от Гуннара (слизеринцы заметили Фэй и Келлу, стоящих далеко и наблюдающих за Гермионой. Келла пошла к Гермионе, когда увидела, как Адриан направляется к ней). Подняв бровь, Гермиона метнула взгляд на слизеринцев в нескольких футах позади Адриана. Она видела, как Драко пристально смотрит на нее. — Да, Пьюси? — Мне нужна твоя помощь с кое-чем. — Адриан посмотрел на Гуннара. — Я могу? Гуннар, явно разочарованный, кивнул. — Она вся твоя. — В этот момент Келла и Фэй остановились перед ними. — В чем дело? — отчаянно спросила Келла, а Адриан мог только ухмыляться. — Мне нужна помощь Грейнджер. До свидания, — Адриан схватил Гермиону за плечо и практически потащил её подальше. Келла и Фэй ошеломленно смотрели, Гуннар был разочарован, а слизеринцы — особенно Драко — смотрели с недоверием. Та же мысль эхом отразилась в голове у всех: что только что произошло?***
Когда Адриан был уверен, что они были вне поля зрения и слышимости, он отпустил Гермиону, которая всё время находилась в шоке. Он отступил на шаг и внимательно посмотрел на неё — её шок превратился в чистый гнев. — Ты думаешь, что ты делаешь, Пьюси?! — пронзительно спросила она. — Что бы ты ни спросил, ты мог бы сделать это перед моими друзьями. — Я спасал задницу этого идиота, — Адриан нахмурился. — Если бы он провел с тобой ещё хоть одну секунду, Драко повесил бы его с Астрономической башни в нижнем белье. Гермионе потребовалась секунда, чтобы по-настоящему понять, что говорит ей Адриан. С гнева выражение её лица превратилось в чистый шок. — Драко… Он сказал это тебе?! Адриан казался довольным. — Нет. Но ты только что сделала. Гермиона была сбита с толку, и Адриан решил объяснить ей, что происходит. — Мы лучшие друзья Драко, точно так же, как Поттер и Уизли… — Адриан не упустил вид раздражения на лице Гермионы, когда он упомянул Уизли, — тебе. Мы знаем, что он почувствует, когда он это ещё не чувствует, мы лучше знаем его, чем он — сам себя. Я понятия не имею, что происходит между вами двумя, я просто знаю, что что-то есть, и гнев, который Драко почувствовал, когда он увидел, что Гуннар приближается к тебе, был очень очевиден. Гермиона только уставилась на Адриана, прежде чем скрестить руки. — Значит, ты вытащил меня оттуда, прежде чем Драко смог… — Заколдовать Гуннара до забвения. — Ухмыльнулся Адриан зубами. — Вопреки распространенному мнению, Грейнджер, слизеринцы очень добры к тем, кому они верны. Я не знаю что, черт возьми, происходит между тобой и Драко, я просто знаю, что-то происходит. И я просто спас задницу парня, вытащив тебя оттуда. Гермиона могла только смотреть на Адриана Пьюси. Ну, тогда она не ожидала, что он скажет это ей… — Кто ещё знает? — У Блейза и Тео есть подозрения. Винс и Грег больше не общаются с нами, поэтому они не замечают… Как и девушки. Гермиона кивнула. — Хорошо… Ммм… Спасибо? Но я уверена, что Гуннар может позаботиться о себе… — Драко никогда бы не поднял на тебя руку, насколько бы ты его не разозлила. Однако, он идиот из Дурмстранга, и я не могу сказать то же самое, — Адриан посмотрел на Гермиону. — Возможно, я однажды был там, чтобы спасти день, но не думаю, что это станет привычкой, Грейнджер. — О боже, спасибо. Теперь, если у меня есть разрешение героя, я бы хотела вернуться к своим друзьям. Губы Адриана дернулись. — Герой? Мне нравится этот звук. — Даже не попрощавшись, Адриан вышел из маленького уголка, где они с Гермионой стояли, оставив её в тупике и оцепенении. Из всех вещей, из-за которых Адриан Пьюси мог бы обратиться к ней, она никогда бы, даже через тысячу лет не подумала, что причина будет такой. Точно так же, как она когда-то верила, что никогда за тысячу лет Драко не спас бы её жизнь. И она бы плакала за него. И они станут близкими друзьями. Может быть, в конце концов, что-то ещё?***
— Где ты была? — спросила Келла, даже не приветствуя Гермиону. Она нашла их в гриффиндорской гостиной. Сидя перед камином, Гарри и Симус играли в шахматы, а других мальчиков нигде не было видно — очевидно, Рон прикалывал список тех, кто создал Гриффиндорскую команду на стене за пределами Большого зала. — Нигде, — тихо сказала Гермиона. — У него просто был вопрос, связанный с зельями. Фэй и Келла обменялись взглядами, и Фэй наклонилась к Гермионе. — Слушай, я волнуюсь. Сначала Малфой защищает твою честь, потом Адриан тащит тебя, чтобы задать вопрос? Ты что-то скрываешь от нас? Гермиона симулировала лучшее ужасное выражение, на которое она была способна при данных обстоятельствах. — Нет! У них просто изменилось мнение, Фэй, ты знаешь это. Здесь ничего не происходит. — Я не знаю… Ничего страшного, если Малфой любит тебя и всех, но ты знаешь, что не должна связываться с ними, — тихо прошептала Келла. Она не хотела, чтобы Гарри или Симус подслушали их; этот разговор только между девочками. — Ты не знаешь, когда один из них вернется на темную сторону в надежде воскресить Тёмного лорда. Гермиона знала, что её друзья в глубине души интересовались ею, но она действительно не хотела больше говорить о слизеринцах. Она чувствовала удушье: её подруги следили за её спиной, Адриан следил за ней, Драко был постоянно на ней (целовал её шею, что на самом деле неплохо), а Рон был раздражающим ничтожеством в её спине — она хотела, чтобы её спина некоторое время побыла пустой и одинокой. — Я знаю. Слушайте, я иду в ванную, чтобы принять ванну с пеной. Увидимся, девочки, немного позже, хорошо? Фэй и Келла обменялись взглядами, но кивнули. Гермиона бросилась в комнату, чтобы забрать сменную одежду, полотенца, пузырьковый раствор, свой зачарованный дневник и перо, прежде чем поспешить в ванную гриффиндорских девочек. Она заперла за собой дверь и заколдовала её, чтобы никто не мог Алохоморой проникнуть внутрь. Она приготовила воду и разделась перед тем, как войти в теплые воды. Гермиона остро нуждалась в отдыхе. Устроившись в ванной, Гермиона потянулась за дневником и пером. Она чувствовала, что дневник был теплым, что указывало на то, что Драко написал ей. Зачаровав перо, чтобы ей не пришлось писать, Гермиона открыла дневник и прошептала слова, которые позволили письму Драко стечь на страницу. Адриан рассказал мне, что случилось раньше. От его имени я прошу прощения. Я не собирался вешать задницу бандита с Астрономической башни, и я не собирался реагировать чрезмерно ревниво и собственнически. Я был слегка рассержен тем, что он подошел к тебе, — честно говоря, я не люблю, когда к тебе приближаются другие мужчины, но я никто, чтобы просить тебя перестать разговаривать с людьми из-за меня. Я полагаю, Адриан почувствовал мой гнев и взял на себя ответственность за ситуацию, когда он не должен был. Я не заставлял его это делать, поэтому от имени его и меня, извини, Грейнджер. Это выглядело так, как будто он назвал её имя в хорошей степени. Гермиона посмотрела на своё перо, которое было выгнуто, готовое написать, когда её разум скомандует. Она, оглянувшись на дневник, подумала, что скажет, и её заколдованное перо начало писать. Я не знаю, что думать. Тебе не нужно извиняться, это была не твоя вина… У тебя просто есть очень… Верные друзья. Я дал преданному ублюдку часть моего разума. Драко находился в общежитии для мальчиков, слушая храп Крэбба, когда писал Гермионе. По правде говоря, его забрали, когда Адриан решил взять ситуацию в свои руки, и не ожидал, что он утащит Гермиону! (хотя он был молча рад, но не собирался признаваться в этом. Он знал, что Адриана, делающего то, что он делал, было достаточно, чтобы Гермиона разозлилась на него прямо до Рождества, и не разговаривать с ней в течение четырех месяцев не было чем-то, чем он хотел рисковать.) У тебя хорошие друзья. Но если кто-нибудь из них помешает мне и людям, с которыми я себя ассоциирую, ты окажешься в мире боли, Малфой, — Гермиона написала последнюю часть в хорошем настроении. Думаешь, я уже этого не знаю? Но если люди, с которыми ты ассоциируешь себя, — явно запугивают тебя, я не несу ответственности за то, что мои Змеи сделают с ними. Я буду иметь это в виду. А когда ты планировал сказать мне, что твои друзья подозревали, что мы друзья? Никогда. Его ответ пришел быстро, и Гермиона не смогла сдержать улыбку. Хорошо знать. Ты получил от них ад? Если бы я это получил, ты думаешь, что Адриан поспешил бы к твоему героическому спасению? Адриан сказал, что он спас от тебя судьбу Гуннара. Если бандит столкнется с ужасной судьбой, ты будешь расстроена из-за меня до конца учебного года, который косвенно говорит, что ты также была наказана. Короче говоря, Адриан спас нас всех. Это один из способов выразить это. Но я позабочусь о том, чтобы Адриан больше так не делал. А Блейз и Теодор? О них тоже. А ты? Я не могу давать обещания для себя, Грейнджер. Это утешительно, — Гермиона написала, надеясь, что он поймает саркастический оттенок в её письме. Она была удивлена тем, как, когда она хотела уйти от мира (включая Драко), она повернулась к Драко. Это должно что-то значит. Я рад, что ты так видишь. Помимо Адриана и бандита, и всего остального, связанного с этим моментом времени, как ты? Гермиона фыркнула. Отлично. Хаффлпаффский Малфой загнал меня в угол сегодня в библиотеке. Драко начал улыбаться; теперь она говорила. Что он делал? То, что вы, слизеринцы, не можете себе представить. Должна сказать, что именно в тот момент, когда я должна была сказать. Ты потеряла дар речи? Оставил меня, затаив дыхание. Приятно знать, — лицо Драко начало болеть. Можно ли было так сильно хотеть улыбаться?! — Я буду помнить об этом, когда встречу этого парня (в конце концов) и получу от него «рецепт». Это тоже поможет тебе. Я уверен, что так и будет. Что ты делаешь? Купаюсь. Голой?! Обычно нагота и купание идут рука об руку, Малфой. Очевидно, именно так ты и видела меня в обнаженном виде. Ты не купался, когда я тебя видела, но достаточно близко. Гермиона слышала его удивленный вопль. Я достану эту историю из тебя, даже если это последнее, что я сделаю. Но, учитывая, что ты мне сейчас не скажешь, мне стало интересно, не хочешь ли ты через час выйти на квиддичное поле? Список тех, кто прошел испытания, был опубликован сегодня, и у слизеринцев есть поле для тренировки в полдень перед Гербологией и уходом за Магическими существами. Собираешься ли ты делать больше акробатики в воздухе? Возможно. Тогда рассмотри меня там. Хотя эти воздушные подтягивания испугали меня, они были довольно впечатляющими. Я тоже буду иметь это в виду. Ты уверен, что твой разум достаточно велик, чтобы хранить всю эту информацию? Уверяю тебя, мои умственные способности вызывают тревогу. В позитивном ключе? В позитивном ключе, — Драко пытался понять, почему он так ей понравился. — И, может быть, позже сегодня вечером мы можем провести ещё один урок полета? Мне было интересно, когда ты собираешься это спросить. Ты могла бы спросить меня. И разрушить твою репутацию Малфоя? Я думала, что мужчины Малфои всегда приглашали девушек, а не наоборот. Времена изменились, Грейнджер, — быстро написал Драко. — Если ты когда-нибудь захочешь меня пригласить, будь моим гостем. Теперь я буду иметь это в виду, — Гермиона дразнила. — Напомни мне показать тебе книгу, которую я сегодня нашла. Ту, за чтением которой я застал тебя? Да, той. Я думал, что это «ничего». Заткнись, Малфой. Давай! Скажи мне, что я оказываю на тебя чудесное влияние, — скажи это. Нет. Я заставлю тебя сказать это. Я не остановлю тебя. Ты косвенно говоришь мне, что наслаждаешься, когда я тебя целую? Я не знаю. Я думаю, ты должен напомнить мне, как хорошо ты целуешься. Драко закрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться. Она была огненной, это точно. Хорошо, я напомню. Мне нужно подготовиться к тренировке по квиддичу сейчас. Увидимся на поле? Увидимся на поле, — Гермиона подтвердила и быстро прошептала Малфою, чтобы слова исчезли из её дневника. Она хотела оценить, каковы её отношения с Драко, но не знала с чего начать. Между ними было так много вопросов без ответов, в первую очередь по поводу Круцио. Подсознательно, Гермиона взяла Целебную подвеску и поигралась с ней. И тогда возник вопрос, почему он купил ей подвеску. И почему они переписывались. И почему они поцеловались. И почему он ревновал к Гуннару — и насколько его эмоции был сильны, что его лучшие друзья поняли это. Но… Это сделало Гермиону просто ещё одной девушкой? Он ничего не сказал о дальнейшем развитии их отношений. Но должен ли он был? Они уже были в запретной дружбе; романтические отношения раздвинут границы здравомыслия каждого. Но тогда зачем постоянно брать её с собой на пикники и летать на уроках, и зачем покупать ей что-нибудь?! Гермиона не хотела задумываться, но она была женщиной; она не могла ничего с собой поделать. И, в отличие от обычной ситуации с любым другим мальчиком, она не могла разговаривать со своими подругами. Ну… Она могла бы прислать сову своей лучшей подруге в мир магглов — Габриэлле Митт, в Лондон. Она знала о её магии, а также не поддерживала межфакультетскую вражду, которой славился Хогвартс; Габриэлла сможет дать ей объективный ответ. Это был тоже вариант. Гермиона не хотела разрушать то, что происходило между ней и Драко, поднимая вопросы, связанные с отношениями, но она не могла не задуматься, почему. Почему он делал то, что он делал? Каково было его намерение? Что он надеялся получить? Он хотел быть с ней? Гермиона полностью погрузилась в воду. Она не могла отрицать, что его поцелуи заставили её забыть обо всем, и когда его руки обняли её, все её заботы растаяли. И то, как он стал ревновать, — это было немного мило, и Гермиона оценила, что он извинился от имени Адриана. Но зачем ревновать, если она не имела в виду нечто большее? Гермиона ударила по поверхности воды и глубоко вдохнула. Её разум пробегал милю в минуту, и она была уверена, что если она не озвучит кому-то свои мысли, то сойдет с ума. Она могла либо послать сову Габриэлле, либо затопить камин там; Габриэлла была частью сети каминов после того, как Гермиона ходатайствовала об этом. Потребовалось много убеждений, но Кингсли Шеклбот в конце концов согласился. Громко выдохнув, Гермиона взмахнула пузырями вокруг себя. Ей хотелось поговорить с Джинни, Лавандой, Келлой, Фэй или Парвати, но она не могла. Они были предвзяты против слизеринцев, и если бы они узнали, что у Гермионы и Драко были незаконные дружеские отношения, тогда весь ад вырвался бы на свободу. Кроме того, они не знали о Круциатусе. Только Гарри и Рон, и она не собиралась идти к кому-либо из них за советом. Габриэлла… Но что, сова или камин? Сова будет иметь больше смысла. Она не могла выйти и увидеть Габриэллу и вернуться вовремя на обед и уроки полёта с Драко. Гермиона вышла из ванны и высохла. Она уже формулировала письмо в своей голове…***
Дорогая Габриэлла, Как ты? Я очень скучаю по тебе и надеюсь, что когда я приеду домой на Рождество, мы сможем провести девичник. Мы можем спланировать его позже, потому что сейчас мне нужен твой совет. Помнишь Драко Малфоя? Ну, мы друзья. Нечто вроде… Как ты знаешь, мы общались в течение всего лета, но с тех пор наши отношения значительно выросли. Мы гораздо более натуральны (но без амурных дел, ты можешь понять это сама), и он делает всё возможное, чтобы провести время со мной. Я имею в виду, когда я была в Косом переулке, чтобы купить школьные принадлежности, он попытался приехать туда и провести один день со мной, готовя пикник и всё такое! Он даже подарил мне волшебную подвеску из Италии, а мы тогда даже не были близки. С тех пор, как началась школа, он проводил со мной все больше и больше времени, устраивал для меня больше пикников, давал уроки полетов (он узнал о моём иррациональном страхе перед высотой) и так далее. Он даже немного завидует другим мальчикам (не Гарри или Рону, ему они не настолько нравятся, чтобы завидовать им). Но дело в том, что я не уверена в том, на чем мы остановились. Да, мы целуемся, и он делает мне комплименты, и находит время для меня, что хорошо и здорово, но я не знаю, каковы его намерения. Я просто ещё одна метка на его метле (дословно, что сказал Рон), или я что-то более? Я не думаю, что он когда-либо получал подарки от прошлых женщин в своей жизни или брал их на пикники, но я никогда не обращала внимания на его отношения, чтобы действительно знать. Честно говоря, мне было наплевать. Я знаю, что не могу подойти к нему и спросить его, какова ситуация, и я не могу спросить девушек из Гриффиндора, потому что они по своей сути ненавидят Драко. Поэтому я обратилась к тебе. Я знаю, что ты будешь честна со мной; непредвзятая и правдивая. Я бы хотела, чтобы ты была здесь и помогала мне. Я никогда не была так смущена, хоть и помогла победить самого жестокого человека, которого когда-либо видел мир. Ответь как можно скорее, Габриэлла. Сове было приказано торчать столько времени, сколько тебе потребуется, чтобы ответить. Передай родителям мои наилучшие пожелания. Люблю, Гермиона Прикрепив письмо к амбарной сове в Оулери, Гермиона поднесла его к гигантскому окну и шепнула ей на ухо, куда нужно отнести письмо. С заключительным вздохом Гермиона выпустила сову в дневное небо и наблюдала за ней так долго, как могла, пока она не исчезла за горизонтом. Теперь она могла только ждать. Вдалеке она услышала приветствие и посмотрела на противоположную сторону Оулери, чтобы найти слизеринцев, летящих высоко над квиддичным полем, далеко на расстоянии. Понимая, что она дала Драко своё слово, что она будет там, дабы наблюдать за ним, Гермиона быстро покинула Оулери и направилась к Гриффиндорской Башне. Ей пришлось переодеться и найти кого-то, чтобы взять с собой, чтобы она не выглядела подозрительно, наблюдая за слизеринской тренировкой. «Ответь мне скорее, Габриэлла», — подумала с тревогой Гермиона, пролетая мимо Пивза (который рисовал граффити на стенах). Её сердце билось: как в ожидании того, что собирается сказать её подруга, так и в ожидании встречи с Драко. В глубине души Гермиона знала, что она находится в затруднительном положении, из которого будет довольно сложно выбраться.