Технократия

      — Хм, так, значит, это ты совратил мою дочь? — взгляд председателя МТК, легендарного и, по слухам, всемогущего терминатора, который когда-то давно был человеком, прямо физически давил. Будто бы разбирал тебя на молекулы, рассматривал придирчиво каждую из них, после чего собирал обратно.       Впрочем, учитывая, что он высший синтетик с универсальными разблокированными нанитами и вычислительной мощью, сравнимой с самым мощным кластером суперкомпьютеров на старушке Земле, а также способен принимать органическую форму, то слухи уже не кажутся такими уж сказочными. Кроме того, за свою жизнь он изучил столько баз, книг и файлов, что по праву считался одним из умнейших, если не умнейшим, из известных существ галактики. И вот сейчас это существо красными светящимися имплантами глаз смотрело на него и ждало ответа. Ведь так случилось, что он, Джон Шепард, в прошлом Джон 117, стал парнем Эрис Коннор, дочери Джона Коннора.       Он не знал, что ответить, и судорожно оглядывался, рассматривая гостиную не в привычном ему футуристичном стиле. А будто он находился в картинке с учебников еще довоенной истории. Деревянные панели, полы, потолки. Камин в гостиной, удобные даже на вид кресла и мешки с полистиролом. На стенах висели не голографические и даже не жидкокристаллические, а вполне обычные рукописные картины с изображением знаменитых на всё МТК людей и терминаторов: Кристи Роу, Крей, Кеннет Коннор, Кейт Коннор, их сын и его друг, а в прошлом соперник за руку Эрис, Виктор Коннор, Архимагос Майкл Уоттс, Главный Генетор и Биолог, профессор Александр Красников в окружении своих жён, телохранительниц и ассистенток. Причем этот «боевой гарем» никого не смущал, особенно если хоть раз посмотреть голозапись с ними. Терминаторши так любили своего мужа, что готовы были кого угодно за него порвать. Однажды на Земле на него пытались совершить покушение, когда он был в отпуске на своей родине, так эта десятка хрупких с виду девушек не только разорвала на части исполнителей, но и вышла на заказчиков, которых с тех пор никто не видел.       — Ладно, не дрейфь, как отец я должен был сказать это.       — Эмм… — Шепард не ожидал, что Коннор вдруг ему улыбнется и подмигнет. — Неужели ты думал, что я не знаю, с кем встречается моя дочь? То, что я не вмешиваюсь в её личные дела, ещё не значит, что я не отслеживаю её окружение. Так что расслабься, раз ты сидишь здесь, то это значит, что тебя проверили на всех уровнях и одобрил я, — внезапно нагнетающая обстановка вернулась, а взгляд потяжелел на порядок. — Но если ты обидишь Эрис, то нет в галактике такого места, где ты бы мог спрятаться. Это понятно?       — Да, сэр! То есть, нет, не обижу! Я сам буду её защищать, пока бьются два мои сердца!       Дети проекта «Колыбель» были вершиной органической и синтетической мысли. Дублированные органы, кибернетические импланты, биотические нейросети и внедренные наниты последних поколений. О чем говорить, если сам Шепард сейчас в свои двадцать был ростом чуть больше двух метров и шириной полтора. Но главными были не их мышцы и даже не их непревзойденные биотические способности, а мозги. Сам Шепард подал идею создания гидродинамических орудий и новейших снарядов для «Малыша». Естественно, не один, и, естественно, разработка велась сразу несколькими отделами. Но с ресурсами и исполнителями проблем не было, необходимы были идеи и миллион детей, среди которых даже при правильном воспитании и врожденным талантам ученые встречались один к двадцати, все равно генерировали их кучами. Да, так вышло, что сестры и братья Шепарда не всегда находили себя в науке. Иногда это было писательство, иногда из них получались двухметровые художники или танцоры. И этому не препятствовали, а поощряли. Потому что как бы сильны и умны ни были терминаторы, они были ограничены образом мысли. Они могли превратить простую идею или теорию во что-то невероятное, как делал Скайнет, но нужна сама идея. И именно поэтому терминаторы до сих пор контактировали с людьми, а не ушли в изоляцию.       — Молодец, парень. Я в тебе и не сомневался. Отличник военной подготовки N-7 и доктор физических наук.       — Я еще не заслужил степень доктора.       — Пустяки, — отмахнулся Коннор. — Я читал твой диплом. Червоточины в качестве оружия? Замечательная гипотеза, пусть и требующая проверок и множества экспериментов.       — Я рад, что вам понравилось. Вихревые искажения разорванного пространства меняют его метрику и разрывают любые известные щиты, кроме, в теории, квантовых!       — К которым мы сами только подобрались. Впрочем, меня интересует другой, гораздо более серьезный вопрос, — сделав длительную, ужасно мучительную паузу, Коннор продолжил: — Когда внуков принесете?       — Папа! Ты что такое говоришь? — в голубоватой вспышке появилась синекожая девушка с ярко-рыжими волосами. Многие азари в МТК меняли чувствительные и хрупкие хрящи на волосы, которые можно завивать, укладывать в прически и делать множество других вещей, и Эрис не была исключением.       — Освоила биотическую телепортацию и считаешь, что всё можно, да? — Коннор телепортировался за спину дочери и начал её щекотать.       — А-а-а-а, папа, прекрати! Зря я тебя научила! И это я её придумала! — возмущалась Эрис, пытаясь скачками скрыться от отца, но куда там. Скорость мышления высшего терминатора намного быстрее.       — И я тобой горжусь! — поцеловал в макушку свою пойманную дочь Коннор, отчего та посинела еще сильнее. И это было действительно так.       Мало того, что сам Джон обожал свою маленькую синюю дочурку, которая вымахала выше него, так ещё та сама доказала, что не просто пользуется влиянием своего папы. Она на отлично сдала экзамен N-7 по специальности «Мастер-биотик». Учитывая, что несмотря на генетические и прочие модификации, она не уступала детям проекта «Колыбель», но и не превосходила их. Более того, ей приходилось их нагонять. И всё равно она смогла изобрести несколько биотических приемов, в том числе высшего уровня — телепортацию. Мало кто знал, но в этом ей помог Шепард, который тогда как раз изучал червоточины, телепортацию, пространство и влияние на них эффекта масс.       — Джон, ты опять смущаешь гостей и Эрис? — открылась внутренняя дверь и внутрь вошла только недавно телепортировавшаяся, только на этот раз с помощью техники, вместе с дочерью, Кэмерон.       Любой, кто видел эту женщину в первый раз, замирал на несколько секунд, и Шепард не был исключением. Женщина была идеальной настолько, что казалась нереальной. Обычно даже терминаторы, пусть они и красивы, но добавляют в свою внешность индивидуальности, некоторые изъяны. Внешность Кэмерон была создана бездушным военным механизмом, который преследовал в первую очередь эффективность, а потому первые модели Т-888 были чрезвычайно красивы. Настолько, что впоследствии их стали раскрывать по этой отличительной черте.       — Красивая у меня мама, да? — хмыкнула Эрис, ничуть не ревнуя к своей маме. К такой реакции она даже привыкла и гордилась ею. Кому не хочется, чтобы их мама была самой красивой?       — Да, есть такое.       — Но-но-но, — шутливо погрозил пальцем парню Коннор. — Ты и так у меня мою кровиночку забираешь, мою Эрис. Еще и на жену мою засматриваешься?       — Мне приятно, но пойдемте уже ужинать, — прервала перепалку Кэмерон.       Она знала, что её муж может «троллить» ухажера своей дочери бесконечно. Ибо пусть он и делает шутливый вид, но она видела, что ему грустно отпускать их дочь. Пускай это случится не прямо сейчас, но Рубикон уже пройден. Впрочем, она чувствовала себя так же и уже задумывалась о том, чтобы принять на время органическую форму и снова познать радости материнства. Пройдя в такую же уютную в старом стиле кухню-столовую, они увидели, что дроиды уже разложили еду по тарелкам и спрятались в фальш-колоннах. За едой поднялась тема, собственно, причины приезда Шепарда.       — Пап, я хотела бы съездить на Эдем с Джоном. Помнишь, ты обещал, что если я сдам на отлично, то…       — Я бы тебе и так разрешил, — усмехнулся Коннор, помахивая сосиской на вилке. Ему есть не нужно, но привычка — вторая натура. Тем более, когда дома была Эрис или гости органики, не поесть за компанию было бы свинством. — Просто был дополнительный стимул.       — А правда, что на Эдеме нашли еще один протеанский маяк? — с интересом спросил Шепард.       — Ага, уже проверили его и установили на площади в центре как памятник культуры. Всё то же самое: «Жнецы придут, готовьте жопы».       — Папа!       — Джон! — на пару возмутились его дочь и жена.       — А что я еще должен был сказать? Мы уже шесть маяков нашли, и везде одно и то же. Горн ещё этот…       — Что за Горн? — заинтересовалась Эрис.       — По идее, — отложив вилку, начал рассказывать Коннор, — он якобы должен отключать жнецов посредством передачи сигнала ретрансляторам. Но вот в чем загвоздка: мы разобрали на кусочки пять неактивированных ретрансляторов. Там есть коды передачи, предупреждения и много чего ещё, но никаким отключением жнецов там и не пахнет.       — Тогда что это?       — Судя по схеме, это огромная пустышка. Высокотехнологичная, ресурсоемкая, чудовищно сложная пустышка длинною в тридцать километров. Я так подозреваю, что все вымершие виды строили её вместо такого же размера дредноута, который разнес бы с пару десятков, если не сотен, жнецов.       — Странно, что этого никто больше не понял, — прокомментировал Шепард.       — Может, понял, может, нет. Мы не знаем, чего достигли предыдущие циклы. Но если судить по протеанам и цивилизациям Цитадели, то выходит занимательная картина. Каждая следующая цивилизация рано или поздно натыкалась на две вещи: руины предыдущих видов и ретрансляторы.       — Это ловушка?       — Прямая? Неизвестно. Однако точно ментальная. Посмотрите, как относимся к протеанскому наследию мы и те же азари. Дочка, я не про тебя сейчас говорю, — успокоил он Эрис. — Они буквально молятся на протеанские технологии и даже не пытаются разобраться, что такое Цитадель и Ретрансляторы! Попробовали пару раз, не получилось, и забили.       — Так вот зачем посольство! — сложил два и два парень.       — Именно. Но я не закончил. Они все носятся с протеанами как с гусыней, несущей золотые яйца, причем сами не могут до конца расшифровать даже имеющиеся маяки. А теперь посмотри на нас. Мы и до нахождения протеанских технологий недурно развивались и во многом превзошли и их, и, тем более, цитадельцев. Для нас это просто идеи, причем зачастую устаревшие. А для них — невероятный прорыв в технологиях. Даже геты… Да что там геты, люди развиваются быстрее, как в своё время кварианцы. А всё почему? Да просто потому что проще и выгоднее открыть из заначки или найти протеанскую технологию, выдав её за новую, чем тратить триллионы кредитов на новые исследования без гарантий на успех. Еще и рискуя тем, что новую технологию украдут или признают запрещенной. А иные способы перемещения, кроме как ретрансляторами, они даже не ищут. А зачем? Вот вам удобный и дешевый способ перемещения. И протеане были такими же. Они также пользовались ретрансляторами и технологиями Инусаннон, вида предыдущего для них цикла. Это все равно что найти ядерный реактор и подумать: «М-м, классная штука, буду дом обогревать». А что это, откуда и чем опасно — плевать.       — Разве не проще было бы не давать никаких технологий вообще?       — Не проще. При отсутствии альтернатив изыскательный разум ищет выход и рано или поздно его находит. Жнецам вряд ли нужны развитые цивилизации, которые расселились по всей галактике черт знает где. Ретрансляторы же ограничивают распространение вокруг себя плюс-минус пара десятков световых лет. Да и стоит им прибыть, отправить код блокировки — и всё, некогда единые государства оказываются разбиты на отдельные анклавы. Без снабжения, без информации, без подкрепления. Кроме того, есть подозрения, что логи ретрансляторов доступны удаленно. То есть, одному жнецу достаточно сидеть на каком-то одном, удаленном ото всех ретрансляторе и банально ждать, когда некий параметр транспортного траффика превысит необходимое число, после чего нести старый-добрый светлый Экстерминатус, как говорит Майкл. Именно по этой причине мы пользуемся ретрансляторами по минимуму, только чтобы не показывать, что у нас есть иные технологии перемещения. И по той же причине мы поделились с гетами технологиями создания червоточин и входа в гиперпространство.       — Ладно, это всё интересно, — подытожила Кэмерон, которая знала, что её муж может о жнецах рассказывать реально сутками подряд, — но гораздо интереснее услышать вашу историю любви.       — Мама! — Эрис посинела аки черничка. — Ты меня смущаешь!       — А я расскажу, — Шепард, что чувствовал себя уже спокойнее, начал рассказ.       Собственно, история вышла не слишком удивительная, скорее, наоборот, совершенно обывательская. Джон и Эрис с детства дружили и занимались вместе, и половина парней их компании была влюблена в смешливую синюю девчушку. Ксенофобия? Скайнет упаси, когда тебя обучают с младенчества разумные машины-метаморфы, а люди могут принимать любые обличия, хоть черта с рогами, ксенофобия изживается как факт. Их просто учили тому, что жизнь любого, будь то человека, инопланетянина или разумного робота, важна. Но их собственная при самозащите и благополучие МТК важнее, все-таки многие из них воины, и совсем уж пацифистов выращивать смысла не было.       В общем, так уж вышло, что именно Эрис была стержнем их компании. Непохожая на других, и тем она привлекала внимание. Когда они подросли и были сняты ограничения влияния гормонов на мозг, эти самые гормоны начали давить. Кто-то, как Адам, начал агрессивно подкатывать к девушке и бить всех конкурентов. Шепард же даже особо ни на что не надеялся. Просто в одной из симуляций, когда на азари напал невидимый хаск и она не успевала отреагировать, Джон прикрыл её собой. Да, это симуляция, но боль-то настоящая, и девушка поступок оценила, начав общаться с тогда ещё скромным юношей. Тогда-то она и поняла, что под оболочкой скромности прячется смелый и умный юноша, который привык действовать, а не говорить. А уж когда она впервые обняла вечность с ним, обратной дороги не было. В этом состоянии, благодаря способностям протеан, все мысли и память становятся доступны друг другу. В том числе и испытываемые чувства. Случился своеобразный резонанс и импринтинг друг на друга, из-за чего и так имеющиеся чувства возросли до небес. Ревность? Недоверие? Откуда они появятся, если ты ЗНАЕШЬ, что он на других и не посмотрит, и чувствуешь то же самое к нему? Простая история, как дружба превратилась в крепкую любовь. Причем случилось это три года назад, и несмотря на то, что все всё знали, они это не афишировали. Тем более, что Джон преклонялся перед ее отцом и до ужаса боялся его. К слову, все дети проекта «Колыбель» называли именно Коннора своим отцом, а друг друга братьями и сестрами. Матерями для них стали наставницы, а Кеннет главным наставником. Так что испытываемый пиетет был понятен.       — Ясно, ну, значит, совет вам да любовь, — улыбнулся Коннор, отдавая приказ дронам забрать все тарелки. В тот же момент вылетели блинчики с манипуляторами и забрали с собой всё в смежное с кухней помещение, где находились машины очистки на основе энергетических полей и биореактор. — Но отпускаю я вас с условием. Возьмете с собой по СМК-3Н.       — Папа, мы же в отпуск едем, а не на войну!       СМК-3Н. Складной мобильный комплекс третьей модели, нанитный. Представлял собой сумочку или рюкзачок размером 75×35×30 сантиметров и весил тридцать пять килограмм. При активации «обтекал» тело использующего, создавая экзоскелетную броню из колтана и графена в виде абляционного покрытия с мышцами из углеродных нанотрубок. Имел мощные кинетические и электромагнитные щиты, мини-ядро темной материи, антигравитационные ботинки, комплекс масс-ядер и репульсорные маневровые двигатели, которые не только позволяли летать на высоте до пятидесяти метров и совершать рывки и движение в любую сторону, но усиливали на тридцать процентов биотические приемы. Также было встроено множество систем наведения, взлома, сенсоров и оптическая маскировка. Кроме этого собирается «УПИЗВ-4», представляющий собой универсальную плазменную ионно-излучательную винтовку, которая имеет возможность стрелять как сгустками ионизированной плазмы, так и пучком ионизированных частиц в виде луча. Причем и тот, и другой режим требуют только энергии, получаемой из ядра, а необходимое вещество берется из атмосферы. И это не какая-то блатная система для избранных. Любой военнослужащий, будь он на службе, в отставке или просто прошедший необходимую подготовку получал подобную систему, которую потом можно было обменивать бесплатно на более новую. Поэтому девять из десяти граждан МТК были потенциальными солдатами. Причем подготовленными, вооруженными и умелыми, а не просто мясом на поле боя.       — Ничего не знаю. У каждого солдата должно быть его оружие. Да и не так уж он много места занимает и весит. Уж точно поменьше, чем твои купальники.       — Папа! — возмутилась Эрис, но быстро вспомнила, что спорить с отцом бесполезно. Лучше сделать так, как он говорит. Тем более, действительно, СМК много места не занимал. — Можно я тогда возьму нашу яхту?       — Ты что, на войну собралась? — усмехнулся Джон отзеркалив фразу дочери.       И было чему. Яхта Коннора представляла собой по сути минифабрику и была наполовину собрана из колоний нанороботов, которые были способны роем разлетаться на километр и перерабатывать необходимое вещество для… чего угодно. Создания снарядов, модернизации корабля, производства пищи или необходимых устройств. Были бы шаблоны. А они были, практически всё, что делала МТК, было загружено в его малышку. Причем в стандартной форме это был красный корабль в виде наконечника стрелы длинною в двести пятьдесят метров. Ну и не стоило говорить, что в ней были использованы самые современные технологии.        — Ладно, бери, у меня их еще две есть.       — Дорогой, ты опять пользуешься своим положением? — осуждающе прищурившись, спросила Кэмерон.       — А я что? Это Майкл шлет. Говорит, что ублажает Омниссию, я и так уже несколько раздал во флот.       — Ура, папа, ты лучший! — Эрис подскочила к отцу и, поцеловав его в щеку, телепортировалась в свою комнату, после чего со второго этажа вереницей полетели чемоданы из сверхпрочного пластика, объятые биотическим излучением. Их было около двадцати, и это не включая два МТК, летящих последними.       — А у меня всего один рюкзак, — криво прокомментировал это зрелище Шепард.       — Я вообще не понимаю, на кой столько шмоток, если есть одежный принтер. Печатай себе хоть каждый день.       — У каждого свои недостатки, — прокомментировала Кэмерон. — По крайней мере, Эрис не собирала чудовищно опасные реакторы у нас в подвале.       — Я тебе говорил, что они не опасные! — вступил в перепалку Коннор.       Шепард же наблюдал за этим с изумлением. Он постоянно забывал, что сидит не с людьми, а с высшими терминаторами, настолько они были человечны. Почеловечнее многих людей. Неудивительно, что Эрис выросла такой активной личностью. В такой-то семье!       — Мы пошли!       Обнявшись напоследок как с Эрис, так и с удивленным Шепардом, родители отпустили свою дочь, если не в медовый месяц, то близко к этому. Да и не на месяц, а на три месяца. Тем более, что при желании можно работать и на Эдеме, но вряд ли они будут это делать часто. Если уж терминаторам иногда нужна смена деятельности, то что говорить о людях и азари?       — Примарх Омниссии и его Астартес, для меня честь приветствовать вас на борту «Фабрикатор Омниссии», — проговорил ограниченный ИИ корабля.       К слову, если ограниченный ИИ становился пробужденным, то он имел право стать гражданином МТК и получить мобильное тело. Ну или остаться на старом месте «жительства» и выполнять свою работу.       — Это всё дядя Майкл и его заскоки, — поморщилась Эрис, указывая на кучу аквил внутри, золота, статуй и гербов МТК. — Сейчас поправлю. Применить новую конфигурацию.       — Конфигурация принята.       В тот же момент стены стали не красного, а бежевого цвета с узорами цвета морской волны. Резкие рубленые черты изменились на плавные и округлые. Рубка из военно-архаической стала минималистически-футуристической. Только три кресла и голограммы на 180 градусов перед ними. Сама рубка стала транслировать на пол и полусферический потолок изображение с сенсоров звездолета, из-за чего казалось будто они в воздухе висят.       — Добро пожаловать, капитан Эрис.       — Вот так-то лучше, — прокомментировала девушка, садясь в центральное кресло. — Джон, чего замер? Садись в любое.       — Ага, — отмерев, парень сел в кресло, и его начала обтекать серебристая жидкость, твердея снаружи, остававшаяся жидкой внутри. Причем еще и создавала воздушные мешки.       — Не бойся, это новая противоперегрузочная система. Лучше подключайся, я дала тебе права первого пилота.       Шепард сделал и тут же обомлел. Он почувствовал будто его тело — это тело корабля. Так как именно такими звездолетами он не управлял ещё, он наблюдал за действиями Эрис, которая очень ловко задавала координаты взлета, движения, разгона и входа в гиперпространство. Впрочем, большую часть расчетов делал ИИ. Марс теперь достаточно населенная планета с четырьмя сотнями миллионов только граждан и орбитальной верфью, опоясывающей её по экватору. Так что движение достаточно плотное. Из-за этого, к слову, пришлось притащить неработающий ретранслятор, который только делал вид, что отправляет корабли. Именно к нему подлетел корабль и исчез в яркой вспышке гиперперехода. Червоточины открывать пока что умели только самые большие корабли размером от двух километров.