SVECHNIKOVA 37

— Вы её ещё как канат перетягивать начните, ну! Она ведь игрушка, не ребёнок! Когда Женя попросил о встрече и нормальном, адекватном человеческом разговоре, мы с Андреем не смогли отказать. Потому что первый наш разговор был похож на ад. Да и этот, в принципе, в то же самое и превращается. Поначалу мы с Андреем пытались выслушать и понять Женю, но когда он сказал, что заберёт Мишку — сдержаться уже никто не смог. Андрею противна вся эта ситуация, он обманут, но всё равно за Мишку стоит горой. Я не заслужила такого мужа, как он. — Ты не заберёшь мою дочь! — Андрей ходил туда сюда вдоль дивана и чуть ли не рвал волосы на голове. Я же стояла в углу комнаты с дочкой на руках, целовала её в макушку и молила, чтобы это поскорее всё закончилось. — Я был с ними на протяжении всех девяти месяцев, я забирал её из роддома, это я по ночам бегу к ней, когда она не спит. У неё моя фамилия! — И моя тоже! — Моё отчество! Всё превращается в полный абсурд. И в этом виновата лишь я. Когда мы все собрались на пасху — мне не стоило намекать Жене о том, что Миша его дочь. Да, праздник он не испортил, досидел до конца, практически не отходил от малышки, всё было мило и адекватно, но уже через неделю он решил разрушить жизнь всей семьи, позвонив Андрею и рассказав ему правду. В тот день я впервые ползала перед мужем на коленях и умоляла меня выслушать. Разговор был долгим и непростым, всю ночь мы не выходили из комнаты, пытались понять друг друга, и лишь утром пришли к выводу, что нам нужно держаться вместе. Я никогда не видела, как Андрей плачет, и в ту ночь его слёзы для меня были шоком. Он любит нас с малышкой, и мы отвечаем ему взаимностью, правда. — Прекратите нести этот бред! — Появление отца в доме было неожиданностью для всех. Я даже заплакала, когда увидела его. Состояние и без того было расшатанным — хотелось убежать, закрыть уши, ничего не слышать, закричать что есть сил, а когда появился отец, я вообще почувствовала себя маленькой девочкой. Маленькой девочкой с маленькой девочкой на руках, что тоже чувствовала моё беспокойство и вот уже несколько дней была сама не своя — постоянно плакала, не слезала с рук, у неё не спадала температура. Мой отец — моя главная опора. Так было всегда и никогда это не изменится. Он защитит меня в любой ситуации, всегда будет на моей стороне. Лучшего отца и придумать сложно. — Хватит! Хватит мучить мою дочь! И свою дочь мучить хватит, чья бы она ни была! — Я не смогла сдержать всхлип. Находиться на грани истерики было уже невыносимо. — Если веришь, что это твой ребёнок — делай ДНК-тест и закончим на этом. Даже если результат будет в твою пользу — Мишу ты забрать не сможешь. Только через мой труп! Мы с Андреем согласились на тест ДНК. Оба понимали, что нам он не нужен, мы Мишины родители и будем ими всегда, но закрыть тему с Женей было нужно. Мы не знали как действовать после результата, но решили оставить на авось. Я не понимала зачем Жене Миша. Для чего? Он собирается воспитывать её один или просто нам больно сделать хочет? А может он решил таким способом привязать меня к себе? Это самое низкое и мерзкое, что он мог придумать. С тестом решил помочь мой папа. Их родители ничего не знали, мы решили оставить их в неведении. Посчитали, что так будет правильно, вмешивать в это всех сразу было глупо. Никогда в жизни ещё месяц не тянулся так долго. Словно целая вечность. Андрей старался делать вид, что никакой трагедии не произошло, что мы по-прежнему единое целое, одна семья, но я чувствовала, как с каждым днём он отдалялся от меня. Всё сильнее и сильнее. Единственные люди, в которых я находила утешение, были моя дочь и мой отец. Днём я разговаривала с папой, мы вспоминали детство, как я училась в колледже, решали как быть дальше, а ночью склонялась над кроваткой Миши и выла до самого утра. Было нестерпимо больно, я ненавидела себя. Но больше всего я ненавидела Женю. Человека, к которому испытывала массу невероятных искренних чувств. Чувств, что оказались ему не нужны. — Ты совсем перестала улыбаться. — Папа старался не зацикливаться на моём состоянии, но не заметить очевидное было трудно. — А ещё я перестала краситься, следить за собой, есть как минимум три раза в сутки и целовать мужа перед уходом на работу. Я знаю, пап. Я знаю. С каждым днём я всё чаще и чаще вспоминала те дни на яхте, которые мы провели чуть больше года назад. Тогда Миша и была зачата. Тогда уже всё полетело в пропасть. Я вспоминала как чувствовала себя, когда хотела оказаться за бортом. Сдержать слёзы было невозможно. Я вновь переживала это, я вновь не понимала что делать. За день до результатов теста, я решила просто быть рядом с мужем. Приготовила утром завтрак, мы улыбались, шутили, нянькались с Мишей. Помогла ему собрать сумку и отправила на тренировку, пообещав приехать вечером на игру. Что, собственно, и произошло. Эта игра была важной, особенно для Свечниковых. Их команды играли друг против друга. Конечно же я болела за мужа, конечно же он был на высоте. Следующее утро мы встретили в одном из медицинских центров. Никогда не любила эти белые коридоры, людей в халатах и запах лекарств, даже если их там было не так и много. Женя приехал туда не один, он был со своим юристом. Да, настрой у молодого человека был серьёзный. Я понимала, что если результат теста окажется в его пользу — Мишу он захочет забрать мгновенно. Сказать, что я была в ужасе — не сказать ничего. Мне хотелось забрать дочь и сбежать как можно дальше. Да даже обратно в Россию, лишь бы никто нас не трогал. Результаты нам вынесла милая девушка, которая, как мне показалось, пыталась подбодрить нас всех улыбкой. Первый конверт открыл папа, и я думала, что сойду с ума от той тишины, что вдруг во мне образовалась. В ушах стоял гул, я ничего не слышала. Я ничего не хотела слышать, и отец, словно почувствовав это, вынул результат, посмотрел на него, положил обратно и бросил конверт в лицо Жени. Второй конверт он отдал Андрею, впечатав ладонью в его грудь, и произнёс лишь два слова — «твоя дочь». Я знаю, я была слишком эмоциональной, но я не могла сделать ничего другого, как просто закричать и упасть на колени. Всё оказалось неправдой, и Миша была дочерью Андрея. Как я могла так ошибиться? Как я могла подвергнуть нас всему этому ужасу? Я правда думала, что Андрей отвернётся от меня, но он невероятный человек, и его любовь ко мне невероятна. Поэтому он остался рядом. Поэтому он смог меня простить. Я не видела, как Женя читал свой результат, как уходил из клиники. Я ничего этого не видела и не помню, я помню лишь сильные руки своего мужа, что прижимали меня к себе так сильно, в попытках успокоить, что я просто растворилась в нём. Я растворилась в счастье, которое подарил мне этот человек. Я перед ним в невероятном долгу.

***

Для любого человека, ребёнок — это единственное важное в этой жизни. Нет большего счастья, большего богатства. Иного смысла жизни нет и быть не может. И Женю, и Злату, и её отца — можно понять, каждый из них сделал всё, чтобы защитить своего ребёнка, но кто поймёт Андрея? И как ему понять их?