***
С момента прошлых действий прошло два месяца. За это время ничего не поменялось, кроме размера живота Никольской. Управление больницей Родионовым проходило так же гладко, потому как всем занималась Лиза, а Иван был главврачом только формально; Рихтер так же бегал по любому капризу жены: то яблочко принести, то бензин дать понюхать; команда Рихтера так же спасала людей под предводительством заведующего диагностическим отделением; а Иван все так же выслушивал друга, которому часто хотелось выговориться насчёт того, как у Никольской быстро меняется настроение и как ему надоело носиться по всему городу, чтобы найти то, что она хочет. В общем, все как обычно. В палату к главврачу пришла Ходасевич. — здравствуйте.- зашла Оля и поздоровалась с начальницей, поглаживая свой живот. — привет, Оленька. Как ваши дела? — бодрым голосом ответила та и немного привстала. — все хорошо, растём. В ответ Лиза ничего не сказала, а с недоумением сперва посмотрела на живот Оли, а потом на свой. *чтобы вы понимали, живот Ходасевич почти в два раза меньше живота Никольской, несмотря на то, что у Оли срок больше. В этот момент заходит Сажина, держа в руках торт. — ой, девочки, привет. Как хорошо, что вы обе здесь. — привет.- удивленно ответила Лиза. — я тут торт испекла, решила вас сладеньким побаловать. Оля, ставь чайник.- обратилась к ней Сажина и присела на край кровати, где лежала Никольская. — как ты? Как самочувствие? — спросила Стася, поглаживая живот Лизы. — все нормально.- сухо ответила та. — та-ак, что уже случилось, рассказывай. — чувствую себя и вправду хорошо, но… — но? — мне кажется, что Андрею это все не нужно, что он поторопился.- ответила Никольская, убедившись, что кроме их двоих больше никого нет. — что за бред беременной женщины, которая себя зря накручивает? — улыбавшись, спросила Стася.- Лиза, поверь, я знаю Андрея. Я вижу, когда он остывает, когда он злой, когда ему плохо или же, когда он влюблён, например. — ну и что же ты видишь сейчас? — неуверенно спросила Лиза, приподняв уголок губы. — я вижу, что сейчас он счастлив. А счастлив он может быть только рядом с тобой. Он тебя любит. Любил даже тогда, когда мы были вместе. Он. Любит. Тебя. Всю. Мать его. Жизнь.- последнюю фразу она проговорила по слогам.- просто дай ему время, ему сейчас тоже нелегко. Я каждый день вижу, как он носится с тобой, все для тебя делает. Ему просто нужно немного прийти в себя. Он устал. Выдохся.- говорила Станислава, не давая вставить и слова Никольской. — Стась, спасибо тебе огромное.- со слезами на глазах проговорила Лиза и приобняла «подругу». — чай готов.- сказала Оля, зайдя обратно в палату.***
*в кабинете Родионова* — я так больше не могу.- говорил Рихтер, врываясь в кабинет друга. — что случилось? — перепуганно спросил Иван. — Лиза позвонила мне ночью, рыдала навзрыд. Я испугался, спрашиваю, что случилось? Вдруг схватки, 7 месяцев уже все-таки, возможно все. А она отвечает: «Рихтер, я так хочу печень минтая или кильку в томатном соусе, вот если сейчас не съем, то умру». В ответ Родионов засмеялся. — че ты ржешь? — с надрывом спросил диагност и потом продолжил: — и что ты думаешь? Я реально искал в три часа ночи печень минтая и более того, я нашёл. Привёз, а она говорит, что уже не хочет. — Андрюш, ну, сейчас это только цветочки, а дальше будет ещё сложнее. — я уже так больше не могу, куда ещё сложнее? Я хочу просто уснуть, а потом проснуться, когда детям будет по 20… Родионов, я скоро сойду с ума. Я каждый раз вздрагиваю, когда слышу, что мне кто-то звонит- боюсь, что это опять Лиза со своими выеб…нами. — Рихтер, ей сейчас ещё сложнее, чем тебе, а потом у неё вообще будет послеродовая депрессия. Ты сейчас должен ей наоборот помогать и поддерживать в каждой ее безумной выходке, а не избегать. Возможно, у Лизы бушуют гормоны.- ехидно улыбнувшись, произнес Иван Алексеевич. — ты на что сейчас намекаешь? — ну, может, ей нужен расслабляющий массаж, переходящий во что-то большее. — потрахушки? — Рихтер…- подкатил глаза тот.- зачем так грубо. Я бы это назвал просто легким интимом.***
Оля и Стася, наконец, ушли. Никольская пошла в душ, заранее закрыв жалюзи. Выйдя и накинув свой шелковый халат, Лиза взяла фен и вставила в розетку, и начала сушить волосы. В этот момент зашёл Рихтер, но Никольская из-за шума ничего не слышала. Закончив, она резко повернулась и «подпрыгнула» от неожиданности. В кресле сидел диагност. — Рихтер, ты совсем идиот что ли? Напугал! Я чуть не родила от страха.- проговорила главврач, взявшись за живот. — Лиза, я соскучился.- проговорил Андрей и встав, закрыл дверь на щеколду. — Андрюш, ты чего? — недоуменно спросила она, отходив назад от приближающегося Рихтера. Он молча подошёл, когда та уже уткнулась спиной в стену и начал развязывать ремень от халата. — подожди… ты что, хочешь прям тут? Прям сейчас? Прям, когда я на седьмом месяце беременности? — удивленно спрашивала она. — ну в подсобку пойти ты не согласишься.- сказал он, целовав ее в щеку.- вот только не говори, что ты сейчас не хочешь того же, чего и я.- шепотом говорил он ей на ухо, укусив за мочку. — хочу… но, мне страшно, Андрей. Уже срок большой. — я аккуратно.- шепотом проговорил Рихтер и скинул с неё халат. Лиза не могла сопротивляться хотя бы потому что, она сама этого хотела. Он прильнул к ее шее, одной рукой поглаживая ее грудь, а другую запустил в ее не до конца высушенные волосы. Никольская выгибалась навстречу его поцелуям, одновременно расстёгивая рубашку мужа. — как же я скучал.- проговаривал Рихтер, вдыхая в себя до боли любимый аромат Никольской. Постепенно они перебрались на кровать. Уложив Лизу на спину, он прошёлся мокрыми поцелуями он ее губ до шеи, потом от груди до «огромного» живота, расцеловав каждый его миллиметр, спускаясь ещё ниже доставляя непередаваемые ощущения. Это то, что так хотела Никольская, но давно не могла себе позволить. Она выгибалась от наслаждения, запуская свои руки в волосы Андрея. Понимая, что Лиза хочет большего, он начал расстегивать ширинку джинс. Расправившись с джинсами, он приступил к тому, что они так оба желали. Мужчина делал все нежно и аккуратно, именно так, как и обещал. Разум Никольской находился в каком-то тумане, а перед глазами пелена. Забыв о своём положении, наплевав о том, что они в больнице Лиза просто отдалась чувствам и своим желаниям. Через некоторое время все близилось к финалу. Закончив с этим, Лиза крепко обняла любимого, уткнувшись носом в его шею. Почувствовав, какой он внимательный с ней и заботливый, почувствовав невероятное тепло, которое она никогда прежде от него не ощущала, она поняла, что не ошиблась в своём выборе. Она поняла, насколько она его любит и насколько он любит ее, что ради неё он готов на все и даже чуточку больше.***
*в ординаторской* — Волоодь, а как мы назовём нашего будущего малыша? — обратилась Ходасевич к мужу. — Оль, ты же знаешь, я буду согласен с любым твоим решением. — Калинин, ты ничего не перепутал? Это тебе не новые шторы на кухню выбирать, а имя твоему сыну! — ладно, не заводись… какие ты варианты рассматривала? — Максим, Андрей или Женя, например. — вот давай только не Андрей? У меня один уже в печенках сидит.- смеясь, ответил Калинин. — ну хорошо, тогда Максим или Евгений? — предлагала Оля. — Максим Владимирович Калинин, мне кажется, звучит неплохо. — мне нравится! — проговорила радостно Оля и поцеловала мужа в щеку. — а как Рихтеры назовут своих двойняшек? — ой, я не знаю… они по-моему ещё вообще об этом даже не думали. — блин, столько времени прошло, а у меня все равно в голове не укладывается, как Никольская могла полюбить Рихтера после всего, что он ей сделал? Потом ещё и замуж за него выйти и быть готовой родить ему двойню.- с непониманием говорил Володя. — она перед свадьбой мне рассказала их историю любви. Оказывается они в институте чуть не поженились, но там Мама Никольской все сорвала. И получается, они любят друг друга всю жизнь, хотя оба переубеждали себя в этом. Вот это любовь.- с восторгом произнесла Оля.***