Прости, что не сказал это раньше...

Прошло уже пару лет с «обещанного дня». Однако вопреки мечтам Уинри после этого не началась спокойная, размеренная и счастливая жизнь с Элриками в Ризенбурге, наконец завершившими свой долгий и нелёгкий путь. Да жизнь была спокойной и размеренной, как и подобает жизни в родной деревне юной Рокбелл, но в ней не было Эда и Ала. После последней битвы в Ризенбург возвратился лишь младший из братьев. И даже Альфонс не долго не пробыл в деревне. Через пару месяцев он отправился в Син для изучения восточной алхимии. Ал почти ничего не сказал про своего старшего брата, кроме того, что Эд жив, но пока не может вернуться. Ни Уинри, ни Пинако не удалось вытянуть из него ни слова больше. Наверное, были причины для того, чтобы хранить это в секрете. Девушке оставалось лишь гадать. После отъезда Альфонса жизнь вновь стала такой, какой была последние четыре года, пока братья находились в Централе. С утра до вечера Уинри была занята в своей мастерской. Брала все заказы на себя, лишь бы только не думать об Эдварде. Однако как бы она не старалась забыть обо всём и смириться с тем, что Эд уже скорее всего не вернётся, Рокбелл просто не могла. Она продолжала ждать того самого дня, когда старший Элрик наконец вернётся, ну или хотя бы письма. Ей хватило бы просто письма. Но его всё не было. Были лишь письма Ала. Они грели душу и заставляли улыбаться при прочтении, но… Эда всё равно не хватало. Так и пролетели эти два года. Блондинка уже постепенно теряла надежду. Тот самый день, когда Элрик вернётся становился всё больше похожим на несбыточную мечту, окутанную туманом реальности, становящимся всё гуще и беспросветнее с каждым днём… Одним прохладным осенним утром Уинри вновь проснулась за своим рабочим столом. Такое случалось уже далеко не в первый раз, по правде, девушка постоянно засыпала в мастерской во время работы. На этот раз это был заказ для мужчины, живущего в какой-то далёкой деревушке на западе, который девушка как раз закончила. Уинри встала, потянулась, лениво зевнула и принялась упаковывать автоброню в кейс для перевозки. Только она успела закончить, как с нижнего этажа послышался голос старушки: — Уинри, скорее спускайся, завтрак стынет! — Уже иду! — Блондинка торопливо закрыла кейс и спустилась на кухню. Позавтракав в компании Пинако, Уинри уже собиралась вернуться в мастерскую и начать работать над новым заказом, но голос бабушки остановил её: — Ты закончила с автобронёй для нашего клиента с запада? — Пинако очевидно говорила про тот самый заказ, который Рокбэлл упаковала перед завтраком. — Да, уже собираюсь браться за следующий — ответила блондинка. — А как же доставка? — поинтересовалась старушка — Доставка? Я думала, что ты доставишь этот заказ. — Нет-нет, у меня своих дел полно. Уехать не могу, а ты уже выполнила заказы на недели вперёд и можешь себе позволить такую роскошь, как отъезд. — Но, бабушка… — уже хотела начать возмущаться Уинри. — Никаких «но»! — перебила её Пинако, — Тебе будет полезно немного развеяться и оторваться от работы. Так что поспеши, поезд на запад отходит всего через пару часов. Девушке пришлось смириться. Хоть она совсем не хотела никуда ехать, да ещё и так далеко, спорить с бабушкой было бесполезно. Рокбелл поднялась на верхний этаж и собрала все необходимые вещи, а также сложила пару инструментов в небольшую тканевую сумочку на всякий случай. Собравшись, Уинри вновь спустилась вниз, тепло оделась, попрощалась с бабушкой и с кейсом в руках направилась в сторону вокзала. Последние листья срывались с щуплых веточек, оголённых преддверием зимы, и устремлялись за незримым потоком ветра, словно шлейф. Но даже пёстрые осенние листья казались Уинри бесцветными. Всё казалось бесцветным. Так было уже давно. Сильный холодный ветер одиноко завывал и бил в лицо сильными порывами. Вскоре Рокбелл наконец добралась до вокзала, купила билет и поспешно села на поезд. Устроившись поудобнее, блондинка начала смотреть в окно. Быть может поездка и правда поможет ей освежить голову и с новыми силами вернуться к работе механика. Во всяком случае поездка в такую даль обещала быть долгой, так что Уинри решила немного вздремнуть. Заснуть, наблюдая скучные однообразные серые пейзажи, было довольно просто. Всего через пару минут после начала движения блондинка уже мирно посапывала, облокотившись на спинку своего сидения. Проснулась юная Рокбелл когда поезд уже был на конечной. Уинри потёрла глаза, взяла в руки кейс и вышла из вагона. К её удивлению, ветра больше не было, напротив, на небе светило в облаках нежилось яркое солнце. Такая редкая для осени погода немного подняла девушке настроение. Блондинка достала из кармана немного смятую бумажку с адресом доставки. Поняв, что идти придётся ещё долго, Рокбелл тяжело вздохнула положила бумажку обратно в карман и продолжила свой путь. Примерно спустя час ходьбы, Уинри наконец добралась до деревни заказчика. Деревушка была совсем небольшой, но выглядела оживлённой и при этом спокойной и мирной. Люди были улыбчивыми и приветливыми. Рокбелл успела пообщаться с несколькими жителями пока спрашивала дорогу к дому заказчика. Уинри могла ещё долго проболтать с жителями о том, о сём, но, вспомнив цель своего приезда девушка направилась к окраине деревни. Недалеко от леса стоял одинокий маленький домик, в котором, как ей сказали, жил тот самый заказчик. Юная Рокбелл подошла двери и осторожно постучалась. Вскоре за дверью послышались чьи-то хромые шаги и дверь открылась… Уинри не верила своим глазам. В дверном проёме показался высокий парень с длинными золотистыми волосами, лежащими на его широких плечах, и медового цвета глазами. Эдвард… да он сильно изменился… но это точно было он! В горле будто ком застрял, и девушка не могла вымолвить ни слова. Судя по выражению лица Эда, он был удивлён не меньше. Наконец это неловкое молчание прервалось: — …Уинри, что ты здесь делаешь? — удивлённо спросил парень, явно ожидавший, что заказ доставит Пинако. Эти слова заставили Уинри прийти в себя. — В каком это смысле «что»?! Я тут вообще-то по работе, одному придурку автоброню привезла! — разозлилась Рокбэлл. Эд освободил дверной проём, тем самым дав Уинри пройти внутрь. — Ну, а ты, Эд, — спросила блондинка, — почему ты здесь? — Если вкратце, то даже после смены власти осталось ещё несколько бывших государственных алхимиков, сторонников «отца» гомункулов, всё ещё желающих моей смерти. Ну, а я больше не государственный алхимик. Я больше вообще не алхимик. Для того, чтобы вернуть Алу тело, я отказался от способности её использовать. Так что армия не может меня защищать, а я себя и подавно, поэтому полковник посоветовал мне скрыться здесь. — объяснил парень. Голос Элрика звучал как обычно, пусть даже он и стал немного ниже. Пройдя ещё на пару шагов вперёд по скрипучему деревянному полу вслед за Эдвардом, Уинри вдруг остановилась. Она опустила голову и крепко сжала ручку кейса с автобронёй. Эд тоже остановился, прекрасно понимая, что сейчас произойдёт. — И это всё? Ты больше ничего не скажешь?! — в пол голоса спросила девушка. Эдвард молчал, он хорошо понимал, что никакие его оправдания не смогут её успокоить, — Значит нет… Я… Я не могу! — сказала Рокбелл уже дрожащим голосом, — Я не могу просто притворяться, что не ждала тебя все эти два года, что не скучала по тебе! Я начинала думать, что… ты уже больше не вернёшься! Неужели ты не мог даже письмо написать?! — Уинри подняла голову, голос дрожал всё сильнее, но она кричала. Блондинка старалась изо всех сил, лишь бы не заплакать перед ним, но она была уже на пределе. Проглотив очередной ком в горле, она продолжила — Без тебя мне было очень одиноко и безумно… больно! А знаешь почему? — Рокбелл уже не могла сдерживать слёзы, начавшие подступать к глазам. И вскоре они наполнились тёплыми слезами, которые начали стекать по поалевшим щекам девушки, оставляя после себя множество мокрых дорожек, — Конечно ты не знаешь, ведь тебя не было рядом… — Уинри собрала последние силы и как можно громче выкрикнула Эдварду в спину, — Так вот ответ — потому, что я люблю тебя, идиот! Люблю, слышишь меня?! — Тут Уинри уже не выдержала. Она со всей силы швырнула кейс в сторону и выбежала на улицу. Преддверие ночи ознаменовал выползший из-за гор закат, окрасивший небо в необычайно яркие цвета. Подыгравшие ему облака тоже сменили свой привычный цвет. Вскоре розоватый закат скрылся за линией горизонта, и на смену ему подоспела тьма, поглотившая яркие краски. Наступила ночь. Уинри сидела на вершине холма за деревней и, обняв руками колени, наблюдала, как в домах один за другим гаснут огни. Девушка слышала медленные хромые шаги Эдварда за своей спиной. Шаги прекратились. Это означало, что Элрик уже стоял у блондинки за спиной. Парень осторожно положил трость на землю и присел рядом с ней. Уинри тут же встала и попыталась снова уйти, но Эд остановил её, крепко взяв Рокбелл за руку. Он тоже поднялся и без лишних слов притянул Уинри к себе, взял её за талию, приблизился и накрыл её тёплые губы их первым поцелуем... — Прости… Я должен был сказать это раньше, я тоже… тебя люблю.