Ночной поезд

На борту «Канадца» - Кэл? Её лицо, хоть Кэл и не видел его уже почти два года, было таким же знакомым для него, как лицо Эмили или свое собственное. И судя по его выражению, она была шокирована не меньше его. Возможно, даже больше, потому что от удивления Джиллиан наклонила бокал, который держала в руке, и половина содержимого обрушилась на её колени. - Вот черт… - отстранился Кэл, чтобы помочь вытереть жидкость с её коленей салфеткой, которую он стащил со стола. - Все в порядке… - ответила она, еще раз попытавшись промокнуть жидкость салфеткой, хотя и знала, что это бесполезно. Расползающееся пятно победит. Но Джиллиан совершенно точно нужна была секунда, прежде чем она повернула голову в его сторону и посмотрела ему в глаза. - Кэл… Что за… Что ты тут делаешь? Он улыбнулся. - Не возражаешь, если я присяду? Или ты кого-то ждешь? Нового приятеля? Мужа? Она подняла на него недоверчивый взгляд своих голубых глаз: - Нет. - Нет – не возражаешь или нет – никого ждешь? Выражение её лица смягчилось. Кэл знал, что он оказывает на неё подобное влияние. Это было одним из его любимых качеств. - Оба раза нет. Этот ответ тоже напомнил ему о былых днях. Он болтал чепуху. До бесконечности. Его слова беспорядочно срывались с губ точно так же, как и слова, проносящиеся в голове, в то время как её фразы были краткими и тщательно продуманными. Иногда она ненадолго замолкала и смотрела в его глаза или в пространство, прежде чем высказать то, что хотела. В этом была суть их разительного контраста. Она, которая внимательно учитывала каждую ошибку, и он, явно не способный подумать, прежде чем что-либо сказать. Улыбка все еще светилась на его лице, когда Кэл пересел за её столик. Это уже был её эффект, оказываемый на него. Даже после всех этих лет. Хоть их последние слова, сказанные друг другу, были не из приятных. Хоть он все еще не был до конца уверен, что простил её за… Джиллиан. Из всех людей, столкнуться с ней в ночном поезде до Виннипега. Каковы были его шансы на это? - Могу я предложить вам меню? – задал им вопрос приближающийся официант. - Меню – это хорошо, - ответил Кэл. Затем повернулся к Джиллиан: - Я умираю с голоду. Ты будешь что-нибудь заказывать? Она просто кивнула: - Да. Ему удалось ничего не ляпнуть, пока официант не принес им нетронутую бутылку вина и не наполнил её стакан. По виду Джиллиан можно было сказать, что она была совсем не против. Он сделал большой глоток, прежде чем остановить свой выбор на стейке. - Что ты здесь делаешь, Кэл? – спросила она еще раз. Никаких светских бесед. Ему это понравилось. В конце концов, они вместе прошли через слишком многое для подобного притворства. - Сегодня я должен был вылететь в Виннипег. Но из-за погоды отменили все рейсы. - Виннипег? - Конференция АПА. Полагаю, ты туда направляешься? - Нет, - она покачала головой. – В Ванкувер. - Поездом? Зимой? Джиллиан пожала плечами: - Почему бы и нет? Она знала, что лучше было уклониться от ответа, чем подсунуть ему ложь, и Кэл позволил ей пойти таким путем. Он сделал ещё один глоток и увидел, как румянец возвращается к её щекам. К ним снова подошел официант, и они оба сделали заказ. - Ты будешь читать лекцию о своей последней книге? – спросила Джиллиан. – Я прочла её. Отличный труд. Еще бы она не прочла. У нее всегда был сомнительный выбор литературы для чтения. - Лгунья. Джиллиан оказалась гораздо лучшей лгуньей, чем он от неё ожидал. Но она все ещё отвратительно врала, когда дело доходило до мелочи. Лжи во спасение. Или может он просто слишком преуспел в этом. Чтение эмоций Джиллиан Фостер никогда не было его сильной стороной. - Книга – сущее дерьмо, - произнес он. Каждый раз, когда хоть на мгновение Кэл вспоминал об этой несчастной книжонке, ему до боли хотелось что-нибудь пнуть. Она была плохой, потому что её написанию послужил в корне неверный повод. Бумажки со знаком доллара, которыми размахивали перед его лицом. Он написал её, потому что ему нужны были деньги. И это было паршивой причиной написать книгу. - Никакое не дерьмо, – возразила Джиллиан. – Тот момент насчет использования во время допроса прошедшего времени… мне очень пригодился в последнем деле. - Ты же голосовой эксперт, милая, - упрекнул её Кэл. – Не думаю, что в этом тебе помогли советы моей книжонки. Поражение, развлечение и раздражение. В этот момент на её лице он увидел следы всех этих эмоций. - Хорошо. - Джиллиан подняла свой бокал для тоста. – Тогда за твою дерьмовую книжку. Эти слова вызвали у него улыбку, и он чокнулся своим бокалом с её. Было здорово просто сидеть и видеть напротив себя её лицо. - За мою дерьмовую книжку. - С другой стороны, насколько она плоха для кучки лекторов с этой конференции? - Для них это всего лишь имя на обложке, а не содержание. - Но ты же рекламируешь её… - надавила она. Кэл скривил губы. Ему хотелось, чтобы она поговорила о чем-то другом. Любые разговоры о книге оставляли ощущение горечи во рту. Он написал её в попытке отвоевать компанию, в которую вложил свое сердце и душу. Но потерпел неудачу. И в этот миг его мысли вернулись к прошедшим двум месяцам. Первой была рецессия. Компании, как государственные, так и частные, перестали пользоваться их услугами под видом сокращений. Затем этот скользкий адвокат, с которым Кэл когда-то враждовал в течение одного из расследований его бывшей жены. Адвокат с мстительной жилкой, у которого было больше влиятельных друзей, чем Кэл мог себе представить, и которому каким-то образом удалось отправить «Группу Лайтмана» в черный список таких же неудачливых юридических фирм. Затем увольнения и переезд в гораздо меньший, пригородный офис. Это была идея Фостер, вопреки его здравому смыслу. Последняя отчаянная попытка спасти компанию и провести её через период рецессии. В этот момент «Группу Лайтмана» следовало бы называть «Квартет Лайтмана». Потому что их осталось всего четверо. Он, Джиллиан, Риа Торрес и Илай Локер. Порой в воздухе между ними стояла такая напряженность, что этот воздух можно было резать ножом. Джиллиан бесконечно грызла его, а он временами набрасывался на неё, как ребенок. Постоянная потребность Илая в самоутверждении раздражала его больше, чем когда-либо раньше, и Кэл относился к парню с гораздо большим презрением, чем он того заслуживал. На Рию он просто огрызался за то, что она посмела выйти купить кофе. Это было действительно чудо. Что они все еще терпели друг друга. В один прекрасный день Джиллиан многое ему рассказала. - Торрес получила предложение о работе. Эта новость застала его врасплох. Смешно. Его, того, кто мог определить, что кто-то что-то скрывает от него за милю. - Как ты узнала? - Она сама рассказала мне. Конечно, Торрес скорее пошла бы к Джил, чем к нему. В их партнерстве она была тем, кто не откусывает головы своим подчиненным за малейший просчет. Он пытался сдержать нахлынувшую горечь, но без особого успеха. - Зачем? Хотела получить твое благословение? - Нет. Твое. - Риа Торрес там, где она сейчас лишь потому, что я распознал её способности и спас её от отупляющей низкооплачиваемой работы в аэропорту! - И что, теперь она обязана преданно служить тебе всю свою жизнь? - Не всю жизнь. Но хотя бы одну такую рецессию. - Если мы не получим шестизначный чек до конца этой недели, «Группа Лайтмана» пойдет на дно. И ты знаешь это. Как бы тебе не хотелось притвориться, что это не так. Это её шанс. Она молода и заслуживает этой работы. Но она не примет это предложение без твоего одобрения… - Она просто хочет сбежать с тонущего корабля. Как крыса. - О, прошу тебя! Преодолей свою потребность в верности хоть на мгновение и представь, что на её месте Эмили… и все, что стоит у неё на пути к блестящей карьере – один самовлюбленный эгоист… - Риа – самородок, - сделал ударение на последнем слове Лайтман. – Она – один из наилучших ресурсов, что остались у нашей компании. Если я отпущу её, мы можем сворачивать все это прямо сегодня. - Прекрасно. Ведь мы с тобой были совершенно бесполезны, пока она не появилась. Он не помнил остальную часть их разговора. Несмотря на то, что в какой-то момент дверь резко захлопнулась, и он обнаружил, что остался в полном одиночестве. Это был спорный вопрос. Они получили дело буквально два дня спустя. Колоссальное дело. Pro bono*, с шестизначной цифрой в чеке, если дело выгорит. Гигант автомобилестроения против семи сотрудников, настаивающих на признании болезни, причиной которой было их рабочее место, болезни, которую не смогло распознать или обосновать ни одно медицинское учреждение. Врачи даже были не в состоянии сочинить общий диагноз какого-то иммуносупрессивного заболевания. Они лгали, чтобы получить компенсацию за то, что было очевидной выдумкой. Единственный, кто стоял на пути компании, был эксцентричный старый доктор, поверивший работникам. Короче говоря, и автомобильной фирме и страховой компании нужен был какой-то выход из этой ситуации, и всей «Группе Лайтмана» нужно было доказать, что либо врач, либо его семь пациентов, лгут. Поначалу казалось, что это будет довольно легко. На каждого из семерых рассматриваемых рабочих можно было прицепить определенный ярлык. Все они подробно описывали свою работу на фабрике. Трое из них в прошлом имели судимости. Один недавно был досрочно освобожден. И никто из них не был особо симпатичен. Они были профессиональными лжецами и обманщиками, ищущими способ остаться дома и получать за это деньги. Таково было общее мнение. Локер даже предположил, что здесь имеет место сговор. Пока их не отделили друг от друга и не опросили каждого, и абсолютно все не справились с интервью. На их лицах не было никаких следов обмана, когда они говорили о своей болезни. Затем внезапно объявилась восьмая жертва с того же самого завода. Не обычный рабочий, а руководитель, который периодически проверял этажи. Интеллигентная симпатичная женщина, чей муж по чистой случайности оказался токсикологом, однажды работавшим с CDC. Были привлечены еще несколько специалистов, и дело рассыпалось в прах прямо у них на глазах. В то время, пока группа рабочих возможно лгала о силе их боли, болезнь оказалась реальной. Кэл даже не мог вспомнить, что это было. Какая-то разновидность токсина в крови, которую не могли обнаружить обычные тесты. Источником токсина оказалась одна из машин, используемых на фабрике. Компании пришлось оплатить огромный счет, а «Группа Лайтмана» ушла несолоно хлебавши. Осталась ни с чем кроме двухнедельной давности долга, который он больше не мог оплачивать. Он не скоро забудет выражение лица Джил, когда она пришла к нему в офис той ночью. Все они четверо вложили в это дело все, что у них было. Темные круги окаймляли её глаза. - Время пришло. Нам нужно объявить о банкротстве. Ты хочешь сделать это сам или сделаю я? Он не ответил ей. Что за глупый вопрос. Конечно же, он не хотел этого. Это было бы последним, что ему хотелось бы сделать. - Нам нужно рассказать Торрес и Локеру, - сказала ему Джиллиан. Торрес, чья возможность получить вакансию на миллион у ФБР, как пришла, так и ушла. - Они не идиоты. Они все знают, - огрызнулся Кэл. Джиллиан обиженно поджала губы. После всего произошедшего она никаким образом не заслуживала его презрения. Но что еще Кэл мог ей предложить, если это было единственное чувство, которое он ощущал по отношению к себе все эти дни? - Может они хотели бы услышать это от нас. Вместо того, чтобы гадать об этом по намекам, которые мы оставляем в коридорах. - В коридоре. В единственном числе, - поправил он. Еще один камень в её огород по отношению к её выбору офисных помещений. - Хорошо, – уступил он. – Лучше им услышать это от тебя, чем от меня. Ты у нас дипломат. - Я хочу сводить их куда-нибудь сегодня вечером. Последний вечер вместе. Я хочу вытащить их на великолепный ужин с напитками, их работа… Он почувствовал, как что-то сжалось в его груди. К этому он не был готов. Не был готов сдаться и не понимал, какого черта сдается она. - И за чей же счет? - На счету компании осталось несколько сотен баксов… - Если это то, чего ты хочешь. Действуй. - Действуй? – возмутилась она. – Ты должен быть там, Кэл! - Нет уж, спасибо – он покачал головой. – Прости… но сейчас я не в настроении праздновать крах моей компании. - Праздновать? – Джиллиан приподнялась в гневе. Только один раз он видел её в такой ярости. – Ты думаешь, что я хочу отпраздновать крах нашей компании? Я знаю, ты хочешь мне сказать, что на вывеске стоит твое имя. Что ты основал её своей кровью, потом и слезами. Большую часть времени ты с легкостью забывал, что я не твой работник, а твой партнер! Правда в том, что я вложила в эту компанию так же много, как и ты! - Так почему же ты тогда готова от неё так легко отказаться? Почему ты предлагаешь мне последнюю трапезу с нашими двумя оставшимися сотрудниками? - Потому что я больше не собираюсь себя обманывать. - Она спокойно расправила ладонями складочки на юбке. – Локер и Торрес заслуживают благодарности. На самом деле они заслуживают куда большего. Но совершенно точно хотя бы этого… - Я еще не готов выбросить белый флаг, Джил… - мягко произнес Кэл. – Я прошу тебя еще немного подождать. Я напишу книгу и… - Ах да, печально известная так и не написанная книга. В конце концов, уже чертовски поздно для всей этой ерунды, Кэл. - Нет, неправда… - Существование «Группы Лайтмана» подошло к своему концу. Прими это, - Она глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза. – И, если ты не покажешься сегодня вечером, это будет не последним, что подойдет к концу. Поначалу Кэл не планировал приходить в тот модный итальянский ресторан, что она выбрала. Это было бы официальным признанием его поражения. Но затем он изменил свое мнение. Потому что осознал, что возможно угроза Джиллиан была не шуточной. Он не думал, что так и есть, но бывало и раньше ошибался, а мысль о потере своего лучшего друга казалась более устрашающей, чем возможность потерять компанию. К тому времени, когда Кэл подошел, троица уже закончила со своим ужином. На столе было около десятка пустых тарелок, и все трое были ощутимо пьяны. Особенной Илай Локер, чьи щеки густо покраснели, и который поднялся, чтобы выступить с речью или произнести тост, а может и то, и другое, о чем Кэл не мог судить наверняка. - И последний, но не по значению… за Кэла Лайтмана… где бы он сейчас не прятался. За единственного в мире человека и детектора лжи в одном лице! Да пусть повезет ему найти других трех простаков, которые будут поклоняться ему, так же как мы! Которые будут мириться с его каждодневным презрением, высокомерием, и, конечно, оскорблениями, а под конец дня воздадут ему хвалу… за все! Ему казалось, что он видит смех даже на лице у Джиллиан. In Vino Veritas.** Никто из них не увидел, как он вошел в ресторан. Он ушел раньше, чем они что-либо заметили. - Вижу, что о книге говорить ты не хочешь, - голос Джиллиан вернул его в настоящее время. В вагон-ресторан поезда «Канадец», который катился по рельсам по сельской местности посреди зимы. Огни за окном поредели с тех пор, как они пересекли границы пригорода Торонто, и направились на далекий морозный север. - Ты права, - ответил он. – Не хочу. Но что я действительно хочу узнать, так это почему ты исчезла. Почему ты так и не ответила ни на одно мое письмо или звонок. * - На благо обществу (лат.) ** - Истина в вине (лат.)