Бог не

Было холодно. Она не заметила, как речь соскочила на родной корейский, но паника нарастала с дикой скоростью, заставляя пихаться и отстаивать свою свободу. Люди решили, что она должна отправиться в тюремную камеру, Ён Мин осознала это чётко, и лишь когда руки отпустили, впихнув в помещение, задышала чуть сильнее. Факел отбрасывал жалкие полоски света, запах сырости и смрада давил. Девушка съехала вниз по стене и обняла себя руками. Неужели те зыбкие моменты счастья, которые она почувствовала в этом османском аду, разрушились так быстро? Словно через призму тумана в голове возникают образы: разговоры с Джихангиром, который сегодня был особенно улыбчив, неплохая еда. Всё казалось далёким. Джихангир говорил, что за проступок с рукой её могут наказать. Видимо пришёл час расплаты. Ён Мин закрыла глаза и постаралась представить близкий для сердца двор. Богатый, с большим количеством зелени и деревьев, она часто там пряталась. И жизнь юной девушки проходила особенно беззаботно именно в этом крошечном мире из зелени. Сама судьба предрекла ей трудный путь. Однажды одна простая кисэн забеременела от богатого политика Шина, который пожелал оставить дочь при себе, освободив от обязанности продолжить дело матери. Её назвали Ён Мин — яркий мир, потому что для отца она была любима. Незаконнорожденная девочка вошла в огромный дом, впервые встречаясь с осуждением в глазах людей. — Папа, кто это? Из-за угла вышел мальчик. Прямая спина, богатая одежда, внимательный и колкий взгляд. — Ён Су, познакомься. Это твоя сестра. — Она приветственно тянет руку, жмёт тёплые пальцы. — Ён Мин. — Тихо шепчет собственное имя. Ей было пять. Через два месяца Шин Ён Мин впервые горько заплачет, услышав, как брат при других детях называет её «дочерью гадкой кисэн». Мама приходила редко. Ей было недозволенно без приглашения посещать дом. И в эти недолгие моменты Ён Мин просила остаться её подольше. Она всегда была одета красиво и идеально — в роскошном дорогом ханбоке, с качхэ и украшениями, но смотрела с лаской и невероятной заботой. И Ён Мин уверяла: «Да, мама, я буду стараться, буду сильной ради тебя». В двенадцать лет брат сильно сожмёт ей запястье и выплюнет в лицо ядовито: — Какое право ты имеешь быть лучше меня? Жалкая, не старайся, тебя ждёт та же участь, что и твою мать. — Он опрокинет чернила на её идеально выведенные иероглифы и добавит. — С чего ты решила, что дочь кисэн сможет подняться по карьерной лестнице? Ён Мин ничего не ответит. У неё не было выбора, а отец словно не замечал ссор между собственными детьми. Да и не до этого было ему, а Ён Мин должна была стараться. Она носила фамилию Шин и должна была соответствовать ожиданиям. Подросшую шестнадцатилетнюю девушку отец уважает и больше одаривает вниманием. Она умная, читает книги, разбирается в поэзии и немного в политике. Ён Мин вызывает интерес среди представителей видных семей, на неё заглядываются и пророчат в мужья богатого господина, хотя явно осуждение и шепотки всё ещё присутствуют. — Моя милая, ты делаешь большие успехи. — Папа! — Ён Мин совершенно по-детски надувает губы и выхватывает из чужих пальцев бумагу. — Не читай. Мужчина смеётся, слегка прикасаясь к её макушке. Девушка вздрагивает и старается отодвинуться, потому что слишком неловко. — Вообще-то я пришёл, чтобы позвать тебя во дворец. Меня пригласили к вану Чунджону. — И ты зовёшь меня? — Она искренне удивляется, но по взгляду видит: «ты не можешь сказать нет». — Хорошо. После посещения роскошного дворца и королевской семьи в груди какое-то опустошение, хочется вернуться в старый дом на краю улицы, где до пяти лет она познавала мир и слышала детские песенки. Ён Мин тяжело выдохнула, спустилась со ступенек и побрела по аллее. Отец приказал ждать. У неё была хорошо развитая интуиция, поэтому, когда за руку потянули резко куда-то в сторону, удивления почти не было. Девушка забилась в тисках из чужих рук. — Ён Су! — Вскрикнула она, едва увидев знакомые черты лица. — Ты что себе позволяешь? Брат одаривает кривой усмешкой. — Как дела, сестрица? — Он посильнее вдавил её в колонну, спина предательски заныла. — Как поживает ван? Ён Мин чётко осознаёт — то-то не так. Ён Су всегда был несносным, нетерпимым и властолюбивым, но сейчас в его взгляде блестел странный напор и уверенность. Он не дождался ответа. — Видимо, отец совсем спятил, раз позвал с собой такую, как ты. — Шёпот ядовито проникал в ухо, чужое дыхание опаляло шею до дрожи. Девушка дернула руками в попытке вырваться, но безуспешно. — Знаешь где твоё место? Внизу, в покоях какого-то богатого господина… — Замолчи. Ён Мин извернулась и наотмашь толкнула его ногой в колено. Освободиться почти получилось, однако юноша успел снова схватить её за запястье. Глаза выражали уже нескрываемую ненависть. — Ты — ошибка, которая попала к нам в дом одиннадцать лет назад. — Ён Су окатил её ледяным холодным взглядом и слегка отстранился. Его тон стал стальным. — И я исправлю эту ошибку. — Что? Но было поздно. Поздно предпринимать хоть что-то. Холодные пальцы Ён Су приблизились к шее и надавили на точки, девушка вмиг ослабела. На задворках сознания метались мысли: как он мог, это неправда, сейчас придёт отец. Последним образом, который запомнил мозг, был брат, смотрящий тёмными омутами. Сознание возвращалось медленно. В висках пульсировало, шея затекла и болела от одного положения. Ён Мин с трудом приоткрыла глаза, ей показалось, что всё произошедшее — лишь дурной сон. Прядь волос упала прямо на лицо и закрывала обзор, поэтому девушка на автомате попыталась поднять руку — и не смогла. Осознание ледяной водой окатило, и появилось лишь непреодолимое желание ощутить себя в безопасности. Ён Мин активно задёргала связанными руками, но как только происходящие вокруг стало доходить до неё множеством голосов, поубавила настрой. Повернулась, постаравшись смахнуть щекочущую прядь, и внимательно прошлась взглядом. Группа мужчин активно о чём-то переговаривалась. Ён Мин до сих пор страдала от головной боли, но какие-то отрывки смогла уловить. — Теперь то старик Шин точно в наших руках. — По слухам, эта девица должна была за сына вана выйти. По слухам. За сына вана. Слова повторялись раз за разом, прокручивались в мозгу, но их значение никак не укладывалось. —...нам ещё долго до Пекина ехать, пошевеливайся! Ён Мин ухватилась в подсказку и почти мгновенно холодной дрожью по спине прошлось понимание. Недаром речь и слова не сразу стали понятны. Люди из империи Мин, и путь они держат в самое её сердце. Открытым оставался вопрос, как же это всё могло с ней случиться. В этот момент кто-то подошёл, и девушка едва успела захлопнуть глаза и задержать дыхание. Холодные пальцы, словно щупальца, коснулись шеи. Словно мешок с рисом, её тельце подняли и водрузили на нечто, что в итоге оказалось лошадью. — Этот Ён Су ловкий гадёныш. Знает, с кем стоит иметь хорошие отношения. — Усмехаясь, проронил мужчина, к которому её прислонили. И тут Ён Мин позабыла обо всём на свете, лишь огненная ярость всколыхнулась в груди. Она вспомнила, как ядовито брат шелестел ей на ухо слова проклятья, и как крепко держал ладони. За волосы мгновенно потянули, заставляя опрокинуть голову. — Кажется, наша пташка очнулась. — Мужчина, одетый в доспехи, приподнял губы в ухмылке. — Не смей кричать, дорогая, иначе можешь лишиться своего языка. — Отпустите! — Вскрикнула девушка, но к шее мгновенно был приставлен металл. — Ты политический заложник. Подумай, хочется ли тебе расстаться с жизнью здесь и сейчас. Ён Мин затихает, оглядывает природу вокруг, силясь понять, где находится. Лошадь скачет быстро, кажется, что она с радостью скинет пленницу вниз, позволит ей разодрать кожу и переломать кости. Мог ли представить отец, что сын, на которого он возлагал столько надежд, окажется предателем? Ён Мин хотелось верить, что её ищут. Путешествие казалось бесконечным и мучительным. Когда был сделан привал, девушка вяло пошевелила уже порядком затёкшими руками. Хотелось пить. — Эй! — обратилась она к разбойнику, ещё совсем юному, на вид её ровеснику. — Можно воды? — Тот колебался, в упор смотря на неё. — Хочешь, чтобы я умерла раньше времени, а вы так ничего и не добились? — Слова были сказаны спокойно, но внутри всё трепетало от переполняющей злобы. Юноша слабо кивнул, одарил жалостливым взглядом и отошёл. Ён Мин подумалось, что он тут совершенно не по своей воле и кажется, вполне неплохой человек. Однако нужно было что-то делать. Отодвинув усталость на задний план, девушка постаралась как можно тише подползти к маленькому ножу, беспечно оставленному своим хозяином. Поглядывая по сторонам, Ён Мин вытянула руки и не без усилий наконец прорезала ненавистные верёвки. В этот момент появился юноша, любезно поднося флягу со спасительной жидкостью прямо к её рту. Вода стекала по подбородку, ухватившись покрепче за рукоять, Ён Мин всадила острый металл отвернувшемуся охраннику в спину. — Прости. — Прошептала, и побежала со всех ног. Его лица она не видела. Ён Мин хотелось только одного — скрыться в густоте листвы, слиться с ярким зелёным. Сгинуть. Она падала, слышала крики где-то далеко сзади, эхо прекрасно разносило их по всему лесу. Измотанную, грязную девушку однако так и не нашли. План Шин Ён Су провалился, люди империи Мин лишились политического заложника, так и не сумев воздействовать на власть Чосона. Ён Мин провела в лесу около двух дней, активно ища выход и хоть какую-то цивилизацию. Она не ела ничего, кроме каких-то ягод, старалась экономить воду в прихваченной с собой фляге. Перед глазами стояла пелена крови, ножа в алых каплях, иногда проскальзывали лица родителей, девушка находилась в полубреду. Шум волн о берег казался чем-то нереальным. Выйдя к морю, Ён Мин упала на колени, обречённо вздохнула. — Где же хоть один чёртов город… Она понятия не имела, где находится. Сознание медленно покидало. Проснулась Ён Мин от резких ударов по щекам, вдалеке виднелся корабль пиратов.

***

— Вставай, хатун! Кто-то тряс за плечи. Девушке не сразу удаётся сбросить с себя наваждение и образы перед глазами. — Поднимайся же. — Рука Сюмбюля почти ласково гладит по плечу. — Тебя отпустить велено. Ён Мин, слабо покачиваясь, не принимает помощь евнуха.