Клеймо для Сакуры

      Дробный стук каблуков гулко разнесся пустым переулком. Молодая, опрятно одетая девушка выбрала для прогулки, пожалуй, не самое удачное время. Именно после рассвета город-миллионник засыпал, погружался в сладкую дрему, становясь тихим и безлюдным. Он словно набирался сил, морально готовясь стать свидетелем еще тысяч ссор и примирений, свадеб и расставаний, рождений, убийств…       Она специализируется на них. Еще такая молодая, но уже узнавшая боль и страдания, изучившая смерть наизнанку, осознавшая глубину пороков, затаившихся в людях.       Необычная, хорошо сложенная девушка выделяется всем и сразу. И не только пребыванием в злачном переулке старого города в такое время, но и внешностью. Ее волосы странного розового цвета завязаны в высокий хвост, нарочито небрежно, будто выделяя темпераментный характер хозяйки. Но вразрез прическе и небрежному макияжу – идеальный костюм модного в этом сезоне кофейного цвета. А далее – контраст из белой полупрозрачной майки и красных туфель, цвет которых соответствовал лаку на ногтях.       Она перекинула сумку из одной руки в другую и расправила плечи. Сакура не из тех, кто любит просыпаться рано. Если говорить откровенно, то она открыто пренебрегает экстренными вызовами в первой половине дня. Настоящая работа начинается после полудня.       Тем не менее, бывают случаи, которые не терпят «нет» и «позже» и даже «после обеда». И тогда приходится подниматься с мягкой кровати после очередной сумасшедшей ночи и приводить себя в порядок. Благо, Сакуре не нужно быть доброжелательной и приветливой – профессия позволяет.       Переулок вывел девушку на небольшую площадь, по которой тут и там сновали полицейские разных чинов, с реальным приказом расследования очередного преступления, но с явным намерением послать всех к чертям и уйти досыпать положенное время.       Сакура сразу влилась в работу полиции, ей знакома атмосфера места преступления, но с таким случаем встречается впервые. Девушка смело прошла под жёлтой ограждающей лентой, направляясь к старшему инспектору. По пути она открыла сумку и стала в ней что-то искать, громко сопя и про себя шипя ругательства.       Сегодня под руку попадалось все: и потерянная еще на прошлой неделе губная помада, и год назад списанные патроны для табельного, и, черт возьми, даже огрызок яблока вековой давности. Упрямый жетон полицейского, свидетельствующий о ее чине, в руку так и не попадался.       – Извините, это место преступления, необходим специальный доступ. Будьте любезны предъявить удостоверение.       Девушка подняла красивые зеленые глаза, скривив губы в нахальной ухмылке:       – Дорогой, мне не требуется твое разрешение, чтобы войти сюда. Иди, гуляй.       Бывает, окружающие поражаются ее поведению, бывает, огорчаются, но никогда не было такого, чтобы она проявила подобных эмоций. Не каждый молодой человек способен в двадцать пять с лишним лет занять достойный чин в органах правопорядка, однако они не Сакура. Вряд ли хоть один из них сумел остаться при уме после смерти родителей. Смерти на глазах у маленькой, но очень сообразительной девочки. Именно тогда, измарав руки в крови в отчаянных попытках разбудить самых дорогих людей, она пообещала, что больше не будет слабой, что больше не позволит умереть безвинному человеку. Ни одному!       – Девушка, а не шли бы вы отсюда! А? – Молоденький патрульный схватил Сакуру за руку и резко снялся с места, зашагав к ограждающей ленте. К счастью, от резкого старта девушка выронила сумку, и все ее содержимое выпало на асфальт.       – Ага!       По законам женской сумочки жетон выпал первый, ударившись с громким звяком.       - Сакура Харуно. Начальник полицейской префектуры одного из двадцати трех специальных районов Токио – Кото. Возможно, простой патрульный допустит начальницу к работе?       Девушка приколола к сумочке жетон с четырьмя золотыми звездами, еще совсем новенькими и блестящими. И вновь стала рыться в сумке, на этот раз разыскивая перчатки, которые, кстати говоря, нашлись подозрительно быстро.       Один из домов, окружающих площадь, плотно оцеплен жандармами, отчаянно изнывающими от скуки, но не смеющими покинуть строй и на мгновение. Внутрь круга не должны проникнуть ни простые зеваки, ни зубастые журналисты.       Сакура молча тыкнула одному из мужчин жетон, тот отступил на несколько шагов, разорвав строй. Девушка, воспользовавшись моментом, прошмыгнула внутрь живой преграды. И снова раздался дробный стук каблуков и тихие ругательства.       Глава участка нашёлся быстро, в основном лишь по тому, что отчаянно орал на подчинённого, верно, стажера, тыкая пальцем на черный целлофан. К тому же он крайне неопрятен и чрезвычайно бледен, хотя от дикого крика кровь уже начала приливать к лицу.       – Джуго, где? Где, я тебя спрашиваю, ты шляешься?! Где криминалисты? Почему все еще не забрали тело? Что за бардак, черт побери?! - Молодой стажер привычно понурил голову, опустил покатые плечи вниз. Правда, не было в нем того раскаянья, покорности начальству. За показным сожалением он неумело прятал злость, презрение, ненависть. Лишь крепко сжатые кулаки сколько могут рассказать. – Да и еще мне на голову свалилось новое начальство! Вот придёт новый начальник, а у меня такой бардак! И что мне ему сказать? Он же меня уволит, к чертям собачьим!       – Она вас уволит, уважаемый инспектор. Я Сакура Харуно. Новый исполняющий функции начальника полицейской префектуры Кото. Итак, мне быстро и внятно сказать, что случилось, желательно понизив уровень звука в колонках.       Да, пожалуй, она умеет шокировать людей появлением, умеет грубить и нахальничать даже в самые неподходящее моменты, но кому какая разница, если ей под силу любое преступление. Любая загадка, или криминал.       – Я жду! – От былого запала инспектора остались лишь невнятные звуки из так и не закрытого рта. Но, напротив руководителю, стажер не растерялся, повернулся к Сакуре лицом и улыбнулся:       – Здравствуйте, я Джуго Гокара, стажер у господина Иджиновару, возможно, я смогу вам помочь?       – Возможно. Итак, кто убитая и кто прикасался к месту преступления до моего появления? – Сакура натянула на руки неизменно черные латексные перчатки и, подойдя к целлофану, убрала его с трупа. Обычно девушку сложно шокировать, но сегодня день особенный с самого начала.       На живописном осколке стекла, толщиной в два сантиметра, торчащего из оконной рамы, висела молодая черноволосая девушка. По оконной раме все еще стекала кровь, плавно, тягуче, капля за каплей.       – На данный момент личность жертвы не установлена, с момента обнаружения трупа прошло около часа, за это время никто ни к чему не прикасался. Криминалисты еще не приехали.       – Хорошо. Как приедут, пускай все сфотографируют, труп заберут к патологоанатому, меня особенно интересует метка на лбу, как и чем ее сделали. Дальше – опросите свидетелей окрестных домов, возможно, кто-то что-то слышал. Узнайте, кто хозяин магазина и что украдено. – Она поднялась и, порывшись в сумке, дала Джуго визитку. – Ах да, и растормоши начальника, я ведь его действительно уволю. Сегодня вечером жду информацию.       Харуно повернулась спиной к стажеру, рассматривая тело девушки, уделяя пристальное внимание метке. Необычный выжженный след состоял из трех запятых, расположенных по кругу, не соприкасаясь между собой. Интересно не то, что она значит, а как сделана. Кожа выглядит обожжённой, будто ко лбу прислонили горячее клеймо.       Она походила вокруг ювелирного магазина, рассматривая окрестности, зашла внутрь, что-то сфотографировала и вышла на улицу. Медленно-медленно покидая место преступления. Тонкая сигарета появилась совершенно неосознанно, словно так быть должно. Прозрачная струйка дыма поползла вверх, плавно расплываясь в атмосфере.       «Черт, угораздило же нарваться! Ками-сама, Сакура, у тебя действительно талант! Умеешь же ты находить приключения на свою задницу! Дьявол! – В первую попавшуюся на пути мусорку полетели латексные перчатки, до этого зажатые в сжатом кулаке. – Снова убийство с особой жестокостью и, черт побери, уже третье в Кото. Теперь ясно, почему начальство меня так гонит в шею. Что ж, раз не я, то кто ж еще?!»