Весенний фонтан

       Девочка бездумно подбрасывала монетку, голова была тяжёлый, а глаза от слез невероятно опухли. Волосы были ужасно всклочены, а маленькие детские белесые ручки были исполосованы до раздражающей красноты. На внутренней стороны левой руки уже синели отметены зубов, челюсть неприятно ныла. Ничего не помогало. Это был не ужас, ни кошмар, ни помутнение рассудка.       В соседней комнате душила рыдания незнакомая черноволосая женщина. Её как бы мать, которая потеряла мужа. Похороны намечаются накануне. Символично вроде как.       Там оплакивают мужа, здесь свою погубленную жизнь. Она почему-то понимает японский язык, хотя всю свою сознательную жизнь говорила на русском. И много ещё непонятного, странного, чужого.       Изуми старалась цепляться за ненужные мелочи, возможно для того, чтобы не накрыла новая истерика. Но её накроет. Она знает. И даже не один раз. А сейчас? А что сейчас… Ничего. Неожиданно перед глазами все замутило, а затем в висках резко и сильно заломило. Голова раскалывалась, а глаза будто стали раскаленными огнями, что девочке захотелось их вырвать. Изуми припала к холодным деревянным доскам, тщетно надеясь что их прохлада немного облегчат эту адскую невыносимую боль, которая все нарастала.       Изуми из последних сил сдерживала эти унизительные рыдания. Но было уже все равно. Крик вырвался из горла, и девочка вскоре потеряла сознания, когда послышалось поспешные шаги. ***       Изуми нехотя очнулась, но перед глазами была спасительная темнота. Рядом жужжали голоса, звуки, неприятные шумы, которые настойчиво тянули наверх, когда ей туда совсем не хотелось. Судя по ощущением на глаза была наложена мокрая повязка, боли уже не было, но голова по-прежнему напоминала ненужный балласт. Самые настоящие симптомы похмелья. «Собственно говоря, где я и кто я?»       Ей безумно хотелось их задать, но язык присох к небу. Горло сжимала своими сухими пальцами жажда.       Теперь кромешная темнота уже не приносила того спокойствия, а лишь заставляла чувствовать себя беспомощной. Ослабевшей рукой девочка поднесла руку к повязке, намереваясь снять наконец и хоть немного понять происходящее. Иначе она просто чокнется от снедающего страха неизвестности, этой зыбкости, которая затягивает и медленно топит. Но её остановила чья-то рука, девочка едва не отбросил её прочь от страха.       Она силиться вспомнить, но мозг отказывается выстраивать события в чёткую логическую цепочку. Потому что всё произошедшее выходит за рамки нормального. Лишь смазанные картинки больше напоминающий фильм ужастиков. Но с этим она разберётся по позже, когда хотя бы немного придет в себя. Уши улавливают чужое бормотание.       — Как ваши глаза, Изуми — сан?       Девочке хочется ответить соответствующе, в груди вспыхивает слабое раздражение. Но ещё больше ей хочется узнать о том, что вообще здесь твориться. И почему её зовут «Изуми»?       — Не болят, — врет девочка, ведь глаза жжёт так будто бы на них положили угли. И мокрая повязка вовсе не облегчает это состояние. Совсем.       — Что произошло?       Мужчина хмыкает, Изуми напряжённо ожидает ответа, заодно примеряя на себе это не знакомое инородное имя. В ближайшее время она готова побыть хоть самим чёртом лишь бы ей все разъяснили.       — Вам необходимо отдохнуть Изуми-сан, — неумолимо проскрипел мужчина. Она буквально ощутила приближающейся руку, и быстро загородила лицо, скрестив руки тем самым загораживая лоб. Она не знала почему. Это был рефлекс. На запястья она почувствовала чужое прикосновение шершавших загрубевших подушечек пальцев. Но больше её поразила непонятное тепло, которое тут же пропало. Ладно, все это на потом.       — Расскажите, пожалуйста, — настойчиво, но вежливо попросила Изуми. Руки с лица для предосторожности не убирала.       — Аметасу смилостивилась над вами и подарила вам уникальный дар. Вы пробудили шаринган. А теперь не упрямьтесь. Вам необходимо поспать.       Из объяснений этого чокнутого старика Изуми, конечно, ничего не поняла. А задавать более уточняющие вопросы девочка опасалась поэтому и была вынуждена послушно убрать руки, не без страха что с ней сделают. Позволить спокойной бесстрастной энергии проникнуть и усыпить сознание. Никаких снов Изуми не видела.

***

      Женщина от волнения заламывала руки, мучаясь дурными предчувствиями. Наконец из комнаты вышел пожилой мужчина.       — Ваша дочь пробудила шаринган, Амари-сан. Поздравляю. — сухо бросил ирьенин страрейшины, — Я уведомлю об этом Сэнго-сама. Вашей дочери просто нужен покой.       Он совершенно не отреагировал на благодарные лепетания быстро покинул проклятый дом.