Властелин Ничего

      Он, наконец, дошел до своей цели. Он стал Богом! Он занял трон, принадлежавший Богине Тьмы. Он смог…       Он…

Он остался один…

      Не считая призрака Богини, который тоже уже таял, хоть и медленнее остальных. Отголоски былой силы позволяли ей создавать иллюзии из теней, которых здесь всегда было в избытке. Блеклые и недолговечные, эти иллюзии служили декорациями для последнего разговора двух Богов. — Ты так стремился к этому трону, мой мальчик. Наконец он твой. Ты доволен?       Тьма причудливо завихрялась, подчиняясь порывам неощутимого ветра, свиваясь в прихотливые узоры вокруг трона, на котором сидел мужчина. — Да. Я добился своей цели. И никто не сумел мне помешать, — его губы исказила презрительная усмешка. — Даже всесильные Боги.       Она невесело улыбнулась в ответ. — Ученик. Брат. Любимая. Они были всего лишь ступенями под твоими стопами. Ты прошел по их спинам на мой трон. Как думаешь, это сделает тебя счастливым?       Он бросил на призрак Богини высокомерный взгляд. — Это небольшая цена за всевластие. Тебе ли не знать.       Она растворилась в темноте перед мужчиной и появилась вновь уже слева от него, вплотную к трону, на котором он восседал. Он инстинктивно отшатнулся и она водрузила на подлокотник сотканную из теней шахматную доску. — Мы играли в шахматы с Судьбой, мой мальчик.       На доске начали появляться фигурки. И все они были миниатюрными копиями знакомых ему людей. Вот на месте офицера появился Карамон. И в тот же миг перед троном встал он же, но уже в полный рост. А вот место коня занял Даламар. Стройные ряды белых фигур поднимались на доске. Пространство перед троном заполнялось людьми. Ладья — Король-Жрец и конь — Пар-Салиан, пешки — конклав и пешки — жители Утехи. Жители Истара и воины, взявшие Заман. Последними появились белая королева — Крисания. И белый король. Фигура в белом, с лицом, скрытым капюшоном. — Я проиграла в этой партии. Но выиграл ли ты?       Он смотрел на стоящих перед ним людей и что-то внутри больно сжималось при виде их пустых глаз и безучастных лиц. Они стояли перед ним, как куклы. Красивые, но неживые. — Да, я выиграл. И теперь я изменю этот мир. В нем все будет по-другому. В нем… — Ты будешь один? — Нет! — Он хотел откинуть от себя шахматную доску, но его рука прошла сквозь мираж. — Я не буду один! — Ты уже один, мой мальчик.       С головы стоявшего на доске белого короля, упал капюшон. По одеянию прошла волна, сменив белый цвет черным. Скатившись вниз и ударившись о черно-белые клетки, волна разошлась от короля и утопила в себе остальные фигурки. В этот же миг капюшон упал и с головы белого короля, стоявшего перед троном. Лицо его оставалось затянуто непроглядным мраком, но сидящий на троне понял — это он сам. По одежде его двойника, белоснежной еще мгновение назад, разлилась тьма. Достигнув его ног, она кошмарными щупальцами оплела окружающих и погребла под собой, лишая иллюзии жизни. — Я верну их! — В голосе мужчины, сидящего на троне, послышался страх. — У тебя нет сердца, мой мальчик. Ты принес его в жертву своему трону. А без него невозможно сотворить жизнь.       Ее фигура стала растворяться и он понял, что на этот раз Богиня Тьмы не вернется. — Стой! Ты же была Богиней! Ты тоже создавала этот мир! Научи меня, помоги все исправить! — Поздно…

Он остался один…