Я небо для тебя раскрашу

      Наверное, твоя бабушка совсем сошла с ума. Иначе как еще объяснить ваше нахождение в этом храме, принадлежащем культу Вечного Рая? Мало того, что она сама сюда заявилась, так еще и тебя за собой потащила, ссылаясь на то, что «милостивый основатель» сможет вам помочь. А тебе не нужна была помощь. По крайней мере, не от этого странного сектанта-показушника.       Культ Вечного Рая и его лидер, Доума, были на слуху у всех, в том числе и у тебя. Однако ты была из той немногочисленной группы людей, которая отказывалась верить в правдивость чудес, творимых главным сектантом. И ладно, если бы он запудрил мозги только старикам, вроде твоей бабули, или совсем отчаявшимся людям, к числу которых ты себя не относила. К сожалению, даже некоторые девушки, жившие по соседству с тобой, оказались под воздействием чар молодого мужчины. «Доума-сама такой хороший, Доума-сама такой добрый, Доума-сама такой красивый! Т/и, ты обязательно должна убедиться в этом сама!» — вот что ты слышала по несколько раз на дню. И хотя им не удалось зазвать тебя в рассадник «заразы», твоя бабуля оказалась хитрее всех и обвела вокруг пальца даже тебя. И вот теперь ты здесь, в этом дурацком храме, стоишь прямо перед этим дурацким Доумой и чувствуешь, как бабушка дергает тебя за рукав кимоно.       — Т/и, немедленно сядь и поклонись! — шикнула пожилая женщина, неодобрительно глядя на тебя.       — Не буду! — недовольно буркнула в ответ ты, холодно взглянув на нее.       — Вот же упрямая девчонка! — упрекнула она тебя, отводя взгляд.       — Так что же привело вас в наш храм, И/б-сан, Т/и-сан? — прервал вашу короткую перепалку мужчина, заинтересованно наблюдая за вами.       Подруги говорили правду — у него очень сладкий, томный голос. Противный.       — Ох, милостивый основатель, — твоя бабушка вновь низко поклонилась, перестав уговаривать тебя соблюсти правила приличия, а ты лишь закатила глаза на это действо, — у нас случилась большая беда. Только вы можете нам помочь!       — И что же это за беда? Ну же, я вас внимательно слушаю, — и блондин, сидя на своей подушке по-турецки, подпер подбородок рукой, опираясь на одно колено, тем самым показывая готовность внимать голосу женщины.       Все-таки он был более чем странным, хотя и симпатичным, спору нет. Его яркие глаза, длинные светлые волосы, немного бледная кожа и высокий рост делали из него писаного красавца, как и рассказывали подруги, с чем тебе невольно пришлось согласиться. Спокойная манера речи мгновенно располагала к себе. Да, возможно, он не так плох, как ты думала поначалу, но он все равно был слишком подозрителен.       — Моя внучка, Т/и, — начала она, — понимаете, она… Она совсем перестала испытывать эмоции! Вот уже почти месяц она не улыбается, не смеется, не плачет, не злится. Совсем ничего не испытывает, понимаете? Я так за нее переживаю. Ее жизнь потеряла всякие краски, и я даже не представляю, что мне с ней делать. Ведь если она продолжит ходить с таким каменным лицом, то она не то, что себе вред принесет, ее же ни один мужчина в жены не возьмет! — причитала бабуля, а ты все больше кривилась от её слов.       Хотя, бабушка ведь не врала, ты действительно уже целый месяц ничего не чувствовала. Ни тоски, ни грусти, ни боли. Что уж говорить о положительных эмоциях вроде радости или любопытства. Однако ты не видела в этом никакой проблемы для себя. Более того, ты сама заставила себя закрыть все чувства на замок и похоронить их глубоко внутри. Нет эмоций — нет проблем. Нет эмоций — нет неприятных воспоминаний из прошлого, которое ты бы не хотела ворошить.       — Ах, бедняжка, — мужчина демонстративно прикрыл рот ладонью, громко ахнув. — Но наверняка такое поведение не беспричинно? Может, в жизни дорогой Т/и-сан случилось что-то плохое?       — Случилось, милостивый Доума-сама, случилось! — снова запричитала бабуля, закивав, словно китайский болванчик. — Такая трагедия, такая трагедия!       Ох, как же ты хотела сбежать из этого храма куда подальше. Туда, где бы тебя не смогла достать ни бабуля, ни падкие на мужские чары подруги, никто и ничто. Будь ты хоть немного постарше, ты бы с удовольствием развернулась и ушла отсюда, потому как имела бы на это полное право. Но, увы, до твоего совершеннолетия оставалось еще добрых три года, поэтому ты находилась под опекой пожилой женщины, матери твоей матери. И если сейчас она начнет рассказывать сектанту, что за трагедию ты пережила, ты точно впадешь в истерику. Ты не можешь позволить эмоциям вновь захватить свой разум. Они должны быть закрыты под замком.       — И что же, что же за трагедия? — взволнованно поинтересовался блондин, у которого, кажется, даже глаза заблестели от любопытства.       — Бабушка, молчи, — ты полуобернулась к сидящей на коленях женщине и недовольно зыркнула на нее.       Она так же недовольно посмотрела на тебя исподлобья, скривив губы. Ее явно раздражало твое упрямство и непочтительное поведение. Что ж, ты свою родню тоже не особо жаловала. Волновало ли ее состояние твоего здоровья из-за отсутствия эмоций? Ха! Конечно, нет. Она просто хотела как можно скорее сбагрить тебя замуж. Увы, но твое каменное лицо отпугивало потенциальных женихов. А вот если бы родители были живы, они бы не допустили такого отношения к тебе…       — Милостивый Доума-сама, прошу простить мою внучку. Из-за пережитого горя она стала совсем непослушной и дерзкой, — вместо язвительного ответа тебе, бабушка поспешила извиниться перед сектантом, уткнувшись лбом в деревянный пол.       Оу, неужели ей было стыдно за тебя? Вообще-то, тебе сейчас тоже было стыдно за нее. Этот мужчина не заслужил такого почтительного отношения к себе.       — Все в порядке, И/б-сан, — мягко улыбнувшись, заверил ее Доума. — Если Т/и-сан не хочет, чтобы вы рассказали об этом, может, она сама поведает мне, что же с ней случилось? — он перевел заинтересованный, пронзительный взгляд на тебя, продолжая улыбаться.       От его взгляда у тебя по коже пробежал табун мурашек. Каким бы красивым он не был, под этой личиной явно скрывается совсем другой Доума. Может быть, злой и кровожадный… И откуда у тебя только берутся такие негативные мысли?       — Не хочу, — упрямо заявила ты, сложив руки на груди, пряча их в широких рукавах нежно-розового кимоно.       Лицо мужчины на мгновение исказилось в недоумении, уголки его губ опустились. Его глаза, переливающиеся всеми цветами радуги, внимательно смотрели на тебя, будто бы изучая. За те несколько минут, что вы были здесь, он успел показать вам, наверное, с десяток разных эмоций. Но почему-то все они казались тебе фальшивыми, наигранными. Возможно, он просто делал то, чего от него ждали люди, за счет этого зарабатывая их доверие.       — Хорошо. Если ты не хочешь рассказывать, я не стану заставлять тебя, — наконец, ответил блондин, вновь улыбнувшись. — Но тогда позволь пригласить тебя на прогулку по моему саду? Прошу, не отказывай мне, милая Т/и-сан.       Он так жалостливо просил тебя об обычной прогулке, что ты невольно задумалась. Может он и неприятен тебе, как человек, но прогулка с симпатичным молодым мужчиной, может быть, окажется полезной тебя. Глядишь, бабуля хоть ненадолго успокоится.       — Ох, милостивый Доума-сама, моя внучка почтет за честь сопроводить вас на прогулке, — вместо тебя ответила пожилая женщина, снова поклонившись. Но, видимо, Доуму волновало именно твое согласие, поэтому он продолжил выжидающе смотреть на тебя.       — Ладно, я согласна, — вздохнув, произнесла ты.       — Чудесно! Просто чудесно! — обрадовался блондин, поднимаясь на ноги, и громко хлопнул в ладоши. — Тогда оставьте нас.       Твоя бабушка в очередной раз низко поклонилась, стоя на коленях, затем медленно встала, продолжая склонять голову, и покинула помещение. Следом за ней вышли служители храма и еще несколько человек, вероятно, такие же посетители, как и ты с бабушкой.       Доума прошествовал к тебе; ткань его хакама еле слышно шелестела от движений. Шаги его были большими, и, когда он подошёл к тебе, ты поняла, что он был выше тебя, пожалуй, на целый сяку*. Возвышаясь над тобой, он мило улыбался тебе. И всё же, что-то в этой улыбке настораживало тебя.       — Идем, дорогая Т/и-сан. Я проведу тебе экскурсию по своему саду, — он подставил тебе свой локоть, и ты, чуть помедлив, взяла его под руку.       Он подвел тебя к створкам сёдзи и легким движением ладони отодвинул одну из них, открывая вид на внутренний двор храма. Вы вышли на деревянную веранду, и ты смогла хорошо разглядеть владения сектанта. Прихожане наверняка делали много пожертвований культу, раз они смогли отстроить такое место.       Ты смогла различить несколько сортов деревьев, более десятка сортов цветов и еще множество каких-то кустарников. И среди этого многообразия зелени расположились камни причудливой формы, статуи, расписные горшки, скамейки и искусственные водоемы. Что ж, ты была вынуждена признать, раскинувшийся перед вами пейзаж оправдывал название культа «Вечный Рай». Сад, действительно, казался кусочком Рая на земле.       Единственное, что вызвало у тебя сильное недоумение — это небо. Вернее, витражный потолок, за которым были скрыты небо и солнце. Это ни в коем разе не умаляло красоты сада, хотя и казалось тебе странным. Тем не менее, воздух здесь был чистым, чуть прохладным, а еще ты могла поклясться, что слышала редкое щебетание птиц.       — Я рад, что тебе понравился мой сад, — отвлек тебя от разглядывания природы Доума. — Но все самое интересное еще впереди, милая Т/и-сан, — томно протянул он, утягивая к ступенькам, ведущим с веранды вниз.       Он медленно вел тебя вглубь, давая тебе полностью насладиться прекрасными видами. И за все это время он не проронил ни слова, лишь молча наблюдал за тобой. А ты все-таки позволила себе в кои-то веки расслабиться и забыть о тревоге, лежащей тяжелым камнем на сердце. Когда вы подошли к одной из скамеек, стоящих рядом с прудиком, окруженным камнями, блондин жестом предложил тебе присесть, снова не произнеся ни звука.       — А я знаю, как снова сделать так, чтобы ты улыбнулась, дорогая Т/и, — вдруг произнёс мужчина, лукаво улыбнувшись.       — Да ну? — ты изогнула бровь, недоверчиво взглянув на него.       — А ты смотри, — продолжая улыбаться, словно хитрый лис, он опустил кисть руки в кристально чистую воду пруда.       Ты удивлённо следила за его движениями. Спустя несколько секунд он вынул ладонь, сжимая в ней… розу! Только с закрытым бутоном. Она была совершенно прозрачной, с легким голубоватым отливом, словно сделанная изо льда. Доума аккуратно вручил ее тебе. Ты взяла цветок за стебель между маленьких, острых шипов и поняла, что он, правда, холодный, как лёд. Но как сектант это сделал?       — А как ты?.. — ты хотела задать назревший вопрос, но он приставил тонкий палец к твоим губам, заставляя замолчать.       — Тш-ш, смотри! — нетерпеливо воскликнул блондин, кивнув в сторону цветка.       Ты перевела взгляд с него на розу. Вдруг, совершенно неожиданно, бутон раскрылся прямо в твоей ладони! Цветок явил себя в своей полной красе. Это произошло так внезапно, что ты сначала вздрогнула, ахнув, а потом сама не заметила, как широко улыбнулась, издав смешок.       — Улыбнулась, улыбнулась! — Доума радостно захлопал в ладоши. — Я же говорил, что ты улыбнешься!       — Это же просто чудо! — восторженно пролепетала ты, взглянув искрящимися от переполнявшего тебя чувства глазами на мужчину.       — Чудо — это ты, милая Т/и-чан, — произнёс он, а ты даже не заметила, что он изменил суффикс. — Я покажу тебе еще много прекрасного, дорогая, у нас ведь столько времени впереди! Сегодня, завтра… Ты ведь придешь ко мне завтра, моя милая Т/и-чан?       Его вопрос тут же выбил тебя из колеи, заставив тебя встрепенуться. Прийти сюда снова? Еще час назад ты хотела сбежать отсюда, но сейчас ты чувствовала себя так хорошо и расслабленно в этом месте. Сможешь ли ты добровольно вернуться в храм культа Вечного Рая?       — Что-то не так? Почему ты молчишь, дорогая? — Доума забеспокоился из-за твоей заминки, и его радужные глаза, вблизи казавшиеся еще ярче, заглянули прямо в твои, когда он наклонился ближе к тебе.       — Нет, все в порядке, — ты покачала головой. — Я подумаю над тем, чтобы снова прийти к тебе, Доума, — наконец, тихо ответила ты. От восторга, захватившего твой дух, не осталось и следа.       — Тебе у меня не понравилось? Тебе не приятно мое общество? — с грустью спросил мужчина, понурив голову. — Так горько… Почему я противен тебе, милая Т/и-чан?       На секунду тебе даже показалось, что он правда расстроился. Почему он хочет заставить тебя думать, что ему грустно? Для чего ему это?       — Я не говорила, что мне здесь не нравится или ты мне противен, — поспорила ты, опустив взгляд на розу. — Я лишь одного не понимаю. Зачем ты играешь на публику? Все эмоции, что ты показывал там, в зале, все они были фальшью, разве нет? — осторожно поинтересовалась ты.       — Ох… Ох, ты правда считаешь, что я вру людям? — он поднял голову и ошарашенно посмотрел на тебя.       Следующее его действо буквально лишило тебя дара речи. Доума сжал твою хрупкую фигурку в своих крепких объятиях, утыкаясь носом в твой висок. От неожиданности ты чуть не выронила подаренную розу из рук.       — Спасибо. Спасибо, дорогая Т/и-чан, — зашептал он тебе на ухо, опаляя его теплым дыханием.       — За что? — не понимающе произнесла ты, опешив от такой вольности со стороны сектанта.       — За то, что честна со мной. Я всегда давал людям то, что они хотели: сочувствовал им, радовался с ними, хотя в душе не испытывал ничего такого. Обещаю, при тебе я не буду так себя вести. Я покажу тебе себя настоящего! — горячо продолжил шептать он, не выпуская тебя из своей хватки.       Теперь ты совсем не знала, что и думать.       — Ты только приди ко мне еще, пожалуйста. Ведь только с тобой я смогу расслабиться. Ты придёшь ко мне завтра, хорошо?       — Эм… Ну, ладно, я приду, может быть, — пробурчала в ответ ты и коснулась свободной ладонью его запястья, скрытого под рукавом бордовой, обтягивающей водолазки, — только убери руки, пожалуйста. Задушишь ведь.       — Ох, прости! — он тут же отстранился, неловко улыбаясь. — Немного не рассчитал силу.       Затем он встал со скамьи под твой внимательный взгляд и протянул тебе руку:       — Идем, я хочу показать тебе кое-что. Мне мой друг недавно такой чудесный керамический горшок подарил, просто сказка! Он их сам лепит, представляешь? У Гёкко настоящий талант. Идем, идем!       На следующий день ты все-таки пришла к нему, чему твоя бабуля была несказанно рада, как и Доума. И вы снова гуляли по саду и мило беседовали, и он снова удивлял тебя. Больше он не испытывал при тебе фальшивых эмоций, а может слишком хорошо играл. Кто знает? Тем не менее, ты не могла усомниться в искренности его чувств, невольно испытывая их вместе с ним. Да, твоя бабушка могла порадоваться за тебя, ведь милостивый Доума-сама помог тебе с твоей якобы проблемой.       Когда-нибудь ты узнаешь, что этот симпатичный сектант является демоном и питается исключительно своими последовательницами, в число которых, однако, ты не входила. Когда-нибудь ты узнаешь, что именно этот демон жестоко убил твоих маму и папу, из-за чего ты и потеряла интерес к жизни, а потом вернула благодаря их убийце. Когда-нибудь ты все это обязательно узнаешь.       А пока ты будешь просто сопровождать Доуму на прогулках в его прекрасном саду. *Сяку — японская мера длины, равная 30.3 сантиметрам.