Lucifer

Отношения Билана и Гагариной выбили меня из колеи, но больше не их наличие, а то, что Полина побоялась мне признаться в этом. Я, безусловно, не осуждаю, потому что ее мозг затуманен моим божественным братом. Черт возьми! Я ударяю кулаком по стене и сношу её. Небольшое жжение присутствует в кулаке, но я не щажу себя и ударяю снова и снова, пока стена не превращается в груду камней. Моя злость берет надо мной вверх, и я уже не контролирую своё дьявольское лико. Я смотрю в зеркало и вижу себя настоящего, но я не хочу им быть. Неужели мне действительно придётся вернуться в ад? Но… Полина научила меня тому, чему никто не мог научить меня — любви и ласке. Разве Отец не хотел бы видеть меня счастливым, добрым, а не злым и беспощадным? Вспомнив все яркие моменты земной жизни и решив не идти на поводу эмоций, я позвонил генеральному директору лейбла и предложил небольшой камбэк. Совмещу приятное и полезное: с одной стороны, я буду в своей сфере жизни и порадую не только себя, но и поклонников, а, с другой стороны, я могу узнать все, что происходит в жизни корпорации и расследовать дело по убийству Лободы самостоятельно. Меня никто не будет сдерживать и уже через пару дней я буду знать, кто стоит за этим преступлением. В первый день гастролей мне было некомфортно, и я чувствовал себя не в своей тарелке. Все казалось мне потусторонним и далеко не моим. Танцоры, музыканты, менеджеры бегали вокруг меня и радовались возвращению в активную жизнь. Но не я. После удачного старта концертов я завалился в местный закрытый клуб и вспомнил те самые ощущения, когда нюхаешь кокаин и шлефуешь это ромом, а после уходишь в номер с красоткой. На третий день концертов Гагарина всё-таки вспомнила о моем существовании, но я не ответил на звонок, а перенёс его на голосовую почту. Разговаривать с ней мне по — прежнему не хотелось — надо было раньше. Конечно же, я мечтаю о том, что она приползает ко мне на коленях и молит о прощении, а я включаю Сатану и даю ей шанс на исправление, завербовав ее душу. Но в отношении ее я так не могу. На пятый день детектив продолжала названивать и написывать, но я ответил только ее дочери, попросив не говорить ничего матери. Мия рассказала, что Дима с ней не контактирует и ведёт себя холодно, часто забирает маму, и девочка сидит одна — ненужная ни матери, ни умершему отцу. Внутри что-то щёлкнуло, но это «что-то» было недостаточно сильным, чтобы я взял и вернулся. У Полины с Димой дела идут только в гору, но жаль, что детектив так и не поняла, что из себя представляет мой братец. Перед последним концертом я удосужился взять звонок от детектива. — Слушаю. — Люцифер… Серень, я… — Побыстрее, я занят. — Ты где? — Это все, что ты хотела спросить? — Почему тебя так беспокоят мои отношения с Димой? — С чего ты взяла, что меня что-то вообще беспокоит? — Я смотрю в отражение зеркала. Дьявольский лик снова произвольно появился, а я не могу это контролировать. — Дима сделал мне предложение. — И? Что ты от меня хочешь? Благословения? — Он сильный, умный и надёжный, Серёж. Когда я с ним, я счастлива, и я его люб… — Достаточно, — я сбросил звонок и сел на диван. В эту злосчастную ночь поднялся цунами в Японии, Австралия начала гореть, а над Лос — Анджелесом пролился дождь стеной. Молнии полыхали, все вокруг светилось и горело, а я давал свой последний концерт. Каждый день я разговаривал с малышкой Мией вместо того, чтобы тусоваться в клубе. Она рассказывала мне про учебный процесс, оценки и своих одноклассников. В очередной раз я рассказал ей, как нужно общаться с плохими мальчишками, и дал ей пару советов, которые могут ей помочь. По приезде в штат я обязательно наведаюсь к ней в школу и покажу, что значит идти против дочки Люцифера… Стоп, дочери? Нет… Она не моя дочь, и я не отец. Люцифер, хватит! Я беру бутылку и кидаю в стену. Десятки осколков разлетаются по комнате, но меня это не останавливает, и я беру стул и разламываю его об стол. Злость накрывает меня волной, и я снова не могу контролировать свои силы — чёрные крылья моментально появляются за спиной, лико открывается и я смотрю в зеркало, не понимая, что происходит. — Что это, черт его подери? — я смотрю на свои крылья и не могу понять, в чем дело. Мы же с Мейз их отрезали, а это что? Я двигаю ими и удивляюсь тому, что происходит. Телефонный звонок раздался по комнате, и я отвлёкся от божественных крыльев. Я смотрю на имя и отвечаю: — Мия? Что-то произошло? — Ты можешь приехать? — Ее голос звучит напуганным. — Да, конечно, — я смотрю на отражение в зеркале и понимаю, что я принял свой человеческий вид. Что за дерьмо? — Скажи мне, мелкая, что случилось? — Дима обидел маму, и она очень сильно плачет. — Малышка громко вздыхает: — Я думаю, что ты сейчас нужен. — Через час буду. Я беру ключи от своей новой ламборгини и иду к парковке. Стараясь контролировать свою злость, я параллельно слежу за дорогой и увеличиваю скорость. Нажимая педаль газа, я пытался как можно скорее приехать к детективу домой. Я не ожидал такого предательства от брата и от самого близкого мне человека, но это не означает, что я буду сидеть сложа руки и давиться обидой. Я не спал нормально уже несколько дней из-за моих мыслей вокруг Полины, и я боялся не успеть к ней. Стуча двумя кулаками по двери, Мия открыла мне дверь, и я увидел, как на диване сидит заплаканная Полина. Она смотрит в одну точку и даже не заметила, как я вошёл. Мысли крутились вокруг предательства и Полины. Что он с ней сделал? Почему она такая? Стоя в дверях, я понял очевидную вещь: я влюбился в неё. Дьявол влюбился в простую смертную. Дьявол устроил катаклизмы на планете из-за Полины Сергеевны Гагариной. Причина стихийный бедствий сидит на диване и плачет из-за другого мужчины. Когда я рядом с ней, все плохое во мне притупляется. Стоит мне побыть без неё, то все возвращается и дьявол снова на земле. Она как антибиотик от Сатаны. Ударив ногой по двери, я попал в дом Билана. Он стоял около рояля, когда я подошёл к нему и ударил со всего дьявольского размаха по лицу. — Почему? Зачем ты обидел ее? — Я закричал на весь дом: — Зачем? — Я не смог с ней так поступить. Я не смог так обидеть ее. — Ты сделал ей очень больно, — я засмеялся и ударил его лбом по голове. — А теперь я сделаю очень больно тебе. Вставай. — Делай то, что должен, Люцифер. Я протягиваю руку и хватаю его за горло — а затем дергаю на себя, разбивая его лицо об стену. Слышится резкий хруст, и я сразу понимаю, что случилось. — Люцифер, остановись. — Пытаясь вырваться, Билан кричит, и надо признаться, что крови на его лице столько, что это и правда меня в какой-то момент забеспокоило. — Я говорил тебе держаться от неё подальше. Я говорил, что я не вернусь в ад. говорил, что она не игрушка в наших играх. — Мне плевать, спускай в ад. — Я пытаюсь снова замахнуться, и он резко бросается на меня. Билан бьет кулаком мне в челюсть, и я отшатываюсь назад, врезаясь в шкаф с книгами. Они падают на пол, и когда я возвращаю равновесие, он берет вазу и разбивают об мою голову. Я упал на колени и начал смотреть вокруг себя. Перед глазами все плыло, в ушах все звенело, а мысли путались. Будь на меня него простолюдин я восстановился бы быстро, но из-за божественного происхождения Билана мне потребовалось чуть больше времён. Он снова кидается на меня, но на этот раз у меня получается отразить его удар и увернуться в сторону. — Ты всегда думал, что ты самый сильный и самый достойный среди сыновей Отца, — Братец широко улыбнулся и его белоснежные зубы были полностью в крови. Своей кровавой ухмылкой он продолжает: Бедняжечка Люцифер отправлен Отцом править в Ад. Бедняжечка Люцифер потерял каплю доброты и стал сущим Дьяволом. Бедняжечка Люцифер не смог влюбить в себя Полиночку, но я сделал это сам. — Закрой свой рот, — я ударяю его по челюсти. — Представь себе, как она хороша в постели. Мммм. Я беру его за горло и сильно сдавливаю. Мое дьявольское лико вырвалось наружу, крылья распахнулись, а изо рта раздался громкий крик. Вокруг нас словно калейдоскопом менялась погода — сначала небольшой дождь сменился на ливень, а потом и вовсе ураган с молниями и ветром. Моя злость, которую я ощущал только во время казней на кругу Ада, вернулась ко мне, и я чувствовал себя просто восхитительно. Огонь словно разгонялся по моим жилам, и я начинал закипать. — Отпусти, — Билан бил меня по руке, но я лишь сильнее сжимал его горло. Он продолжает шипеть: — Ты злишься, потому что первым не оценил, насколько она хороша? От моего удара его голова резко поворачивается в сторону, и ангельский крик раздался на весь дом. Нет звука хуже, кроме как боли ангела. Билан отчаянно дергает ногами и пытается меня сбросить, но ничего не получается. В одну секунду все катаклизмы и огонь в моих жилах проходят. Дьявольское дико и крылья спрятались, а адские силы меня покинули. — Серёжа? — Позвала меня Полина. Я поднялся с коленей и повернулся к ней. Мой костюм в некоторых местах был грязным, а кровь застыла на белой рубашке. Я расправил руки. — С возвращением, детектив. — Вместо радости я получил в нос от самой лучшей женщины в моей жизни. Кровь начала струиться из носа. — Детектив, Вы будете стирать мою рубашку. И что ты тут забыла? — Тебя, — она посмотрела мне в глаза. — Мия сказала, что она рассказала тебе и ты поехал к Диме. — Я вам не мешаю? — Окровавленное тело Билана лежало на полу и практически не шевелилось. — О боже, — Полина закрыла рот рукой и посмотрела на меня. В ее глазах виднелся страх, но он пропал, когда я посмотрел ей в глаза. Я очень хорошо знаю этот взгляд. Она чертовски возбуждена. — Поехали, — Я взял Полину за талию и пошёл к выходу. — Его боль сейчас ощутима с твоей, но он обязательно справится. Может, после этого он осознает, что в божественные дела нельзя впускать тех, кто слабее. Полина обвила своей ладонью мою руку. Озлобленность, боль, жажда мести и крови моментально испарилось. Рядом с ней я чувствовал себя наиболее комфортно. На улице детектив развернулась ко мне: — Поужинаем где-нибудь? — Оформим доставку еды на дом. — Серёж, спасибо, — Она взяла мое лицо в ладони и большим пальцем начала гладить по щеке. Я прижался. — Если он заявит в полицию, то… — Не переживай, он никуда не пойдёт. — Она слегка раскрыла губы, и мне захотелось ее поцеловать. Посмотрев ей прямо в глаза, я решил провернуть свой главный приём: — Чего ты жаждешь на самом деле? — Лазарев, какого хрена, на мне эта фигня не работает. — Я просто проверял, — и, поддавшись вперёд, Гагарина сомкнула наши губы, вовлекая в нежный поцелуй.