Скорпиус Малфой и Волшебный Носок

Разумеется, Скорпиус надеялся, что загадочная Амаранта окажется в курсе истории с Человеком-в-Черном, но до субботы оставалось еще два дня, а любопытство, да и природная осторожность требовали от него разузнать о происходящем как можно больше прямо сейчас. Потому, не медля, при первой же возможности он связался по каминной связи с домашними. К сожалению, отца подозвать к камину не удалось: домашний эльф страдальческим голосом сообщил, что "уважаемый хозяин Малфой уехал по важным делам" и вернется нескоро. Скорпиус догадывался, что эти самые важные дела связаны с магическими артефактами, к которым Драко Малфой с недавнего времени начал питать огромный интерес. И, наверняка — считал Сокрпиус — это было связано с пропажей его матери, Астории. Так что, с одной стороны, Скорпиус поддерживал увлечение отца, а с другой — переживал за него: коллекционирование артефактов были делом довольно опасным, да и не всегда законным... — Я позову госпожу Нарциссу! — испарился эльф прежде чем Скорпиус успел остановить его. Прервать сеанс связи было бы теперь немыслимо невежливым, так что пришлось ждать, а потом минут двадцать выслушивать словоизлияния Нарциссы о том, как она рада видеть Скорпиуса и как все домашние по нему скучают. — А как же ты без твоего любимого нервного супа с зелеными крыднями?! Может, прислать тебе кастрюльку?! — волновалась Нарцисса, и Скорпиусу пришлось собрать волю в кулак, чтобы отказаться от обожаемого супа. Но он представил, как будут насмехаться над ним соученики, если бабушка начнет посылать ему еду в школу, и как можно тверже и равнодушнее ответил "нет". — Ах, ну как же так... — огорчилась Нарцисса, и Скорпиус моментально пожалел о своем решении. — Ничего, наверстаю все на каникулах, — утешил он ее. — Как там Поларис? — Выздоравливает, — Нарцисса неодобрительно поджала губы. Поларис, ее младший сын и, соответственно, дядя Скорпиуса, разучивал самостоятельно придуманное заклятие, которое прилетело к нему рикошетом и переломало ему обе ноги, до крови расцарапав руки. Конечно же, этого хватило для того, чтобы привести Нарциссу в состояние паники и ужаса, хотя, на взгляд Скорпиуса (и Полариса) ничего непоправимого и ужасного не случилось: в конце концов, магическая медицина и не с таким справлялась. Когда бледного Полариса, уже несколько одурманенного обезбаливающим заклятьем, уносили в дом, куда должен был вот-вот явиться срочно вызванный лекарь, он даже довольно улыбнулся Скорпиусу, ведь случившееся означало, что заклятие работало. Конечно, ему приходилось теперь пропустить первые недели обучения в Хогвартсе, но разве это могло сравниться со славой создателя заклинаний?! Впрочем, папа Скорпиуса был на стороне своей матери: — Совершенно безрассудный малый, — неодобрительно отозвался он о Поларисе. Но Скорпиус, конечно же, с ним не согласился. На его взгляд, Поларис был на редкость рассудительным, просто ему не повезло с заклятием. — Хочешь поговорить с дедушкой? — спросила вдруг Нарцисса, прервав поток словоизлияния на тему страданий "бедненького Полли" (который, впрочем — тут же прибавляла она после каждой жалеющей фразы — сам во всем виноват). — Да, пожалуйста, — обрадовался Скорпиус. Нарциссу он любил, но в больших дозах она была совершенно невыносима. Пока Нарцисса отправляла домового эльфа за дедушкой, Скорпиусу вдруг вспомнился день, когда Скорпиус ненавидел их всех: папу, маму, дедушку и Нарциссу. Тогда ему исполнилось одиннадцать, в честь чего закатили грандиозный праздник, на который, впрочем, было приглашено очень мало народу: "Только избранные", — сказал дедушка. Сейчас, правда, Скорпиус подозревал, что множество приглашенных просто не пришли, не желая, чтобы их обвинили потом в близости Малфоям. — Летать ты, наверное, умеешь? — спросил Скорпиуса четвероюродный дядюшка, вручая ему красивую метлу. Скорпиус тогда смутился. Летать он не умел: Нарцисса неизменно заявляла, что это слишком опасно, а дедушка и родители ее поддерживали. — Ах, какие его годы, еще научится, — ответила за Скорпиуса мама, выручив его. Метлу она сразу забрала и куда-то унесла, и когда Скорпиус, заскучав, хотел было все же рассмотреть метлу поближе, то так и не нашел ее. Тем не менее, день рождения удался. Особенно потрясли Скорпиуса чудесные фейерверки, которые испускали мадагаскарские огненные улитки, и огромный батут, поставленный прямо посреди лужайки перед домом. — Осторожно! — переживала Нарцисса, а Скорпиус, Поларис, папа и даже мама, не обращая на это внимания радостно прыгали на батуте и съезжали вниз с пружинящих надувных горок... Вечером, не в силах уснуть от радостного возбуждения, Скорпиус немного послонялся по своей комнате, перебирая подарки, а затем вышел в коридор и спустился вниз по лестнице, стараясь наступать на ступеньки около стены, чтобы они не скрипели. Это немного развлекло его, и он уже собрался таким же образом подняться снова наверх, как заметил, что из-за приоткрытой двери гостиной пробивается свет. На цыпочках, чтобы быть незаметным, Скорпиус, воображая себя шпионом в таинственном замке, подобрался к гостиной. Рассмотреть что-то толком сквозь узенькую щель не представлялось возможным, зато можно было подслушать, чем Скорпиус без колебаний и занялся: — ... больше нельзя игнорировать эту проблему! — первым услышал он взволнованный голос папы. — Глупости, это вовсе не проблема, — отмахнулся дедушка, но папа невежливо перебил его: — Конечно же проблема! И ее надо решать. Ему уже одиннадцать... "Одиннадцать? Неужели это они обо мне?" — насторожился Скорпиус и принялся подслушивать с утроенным усердием. — Я договорюсь, его возьмут в Дурмстранг, — уверенно заявил дедушка. — Или в какую-то из американских школ. Это не должно... — Договоришься?! Каким образом ты договоришься? — сердито снова перебил его папа. — Ты до сих пор уверен, что деньги могут решить все проблемы... — Разумеется, могут, — не отступал дедушка. — И что он будет делать в Дурмстранге, скажи на милость?! — совершенно раздраженно продолжал папа. — Я думаю, ты не желаешь понимать размеров всей проблемы, отец. Ему одиннадцать6 а до сих пор мы не видели ни малейшего проблеска магии! — Глупости! — возразил дедушка. — Конечно же, Скорпиус умеет колдовать. Просто он... ленится. Воцарилось секундное молчание, затем папа отчеканил: — Ты не хочешь признавать, что твой внук — сквиб. В этот момент Скорпиус чуть не вскрикнул. Сквиб?! Это было самое ужасное, что с ним могло случиться... Нет, этого не могло быть. В конце концов, все всегда говорили ему, что еще рано, что еще есть время, что его магия еще проявится... И разве он не видел фестралов? А ведь они магические животные. И он умел проходить сквозь стены — правда, в сопровождении мамы или папы, но тем не менее... Разве сквибу удалось бы такое? Просто его магия "еще спит", как говорила бабушка... — Какие глупости, — послышался голос дедушки, но совершенно неуверенный. Это было на дедушку непохоже. — Глупости?! Повторяя, что это все глупости, мы не решим возникшей проблемы, — воскликнул папа. Скорпиус готов был разреветься. Это все не могло быть правдой. Это просто глупая шутка. Они наверняка знают, что он подслушивает, и решили так жестоко проучить его! — Послушай, — раздался уже голос Нарциссы, — я тоже считаю, что нам стоит посмотреть правде в глаза. У Скорпиуса... очень незначительные способности к магии. И это подтверждается тем, что он до сих пор не получил письма ни из Хогвартса, ни из Дурмстранга, ни откуда бы то ни было. Но разве это проблема?! Он будет жить здесь, заниматься, как прежде, с нанятыми учителями... Что в этом плохого? — Что плохого?! — переспросил папа. — А что хорошего? Ты предлагаешь запереть его в поместье? Он же не может жить снаружи — ну разве что как маггл. — Есть еще один способ, — это уже была мама. — Я могу попробовать обучить его своей магии... — Ну уж нет, в Атлантиду он ни ногой! — рассердился вконец папа. — Не смей даже предлагать этого! Ты что, забыла, чем путешествие туда может для него обернуться?! Это слишком опасно! — Тогда что ты предлагаешь? — не менее сердитым голосом спросила его мама. — Эту твою немецкую школу для сквибов? Туда он не поедет, я не хочу, чтобы он общался только со сквибами! — Я все же считаю, что Скорпиус прекрасно устроится в Дурмстранге или в американской школе. Если они пойдут нам на встречу и создадут для него индивидуальную программу, его магия пробудится. Он все же Малфой, — вмешался дедушка. — Он прежде всего сквиб! — возразил папа, и Скорпиус тихо заплакал. Они все хотели от него избавиться — кроме бабушки, но она предлагала запереть его в поместье. Он был им не нужен, потому что был сквибом... Захлебываясь слезами, Скорпиус помчался вверх по лестнице, уже не заботясь о том, чтобы не шуметь. ему было плевать — как им было плевать на него! Он бежал по коридору к своей комнате, еще не зная, что будет делать дальше, но уже решив, что ни минуты не останется здесь, где его никто не любит... Не разбирая дороги, он едва не сбил с ног Полариса в пижаме. — Ты спятил? — цепко ухватил тот вырывающегося Скорпиуса. — Ты что творишь?! — Они все! Они все меня не любят! — завопил Скорпиус, пинаясь и брыкаясь. — Отпусти меня! — Нашел из-за чего переживать, — зевнул Поларис. — Можно подумать, меня кто-то любит. Мама вообще надеялась, что я буду девчонкой, так что, как видишь, я сплошное разочарование. Добро пожаловать в жестокий мир, Скорпи, — усмехнулся он, а затем цепко ухватил Скорпиуса за плечи и потащил к себе в комнату. Почти швырнув его на кровать, Поларис уселся рядом и потребовал: — Рассказывай. Разумеется, Скорпиус был не в силах рассказать ему о том, что оказался сквибом. Он и хотел бы, но голос не слушался, и вылетали только какие-то непонятные сиплые звуки. — Воды, — потребовал Поларис у материализовавшегося по щелчку домового эльфа. Вода немного помогла, но теперь Скорпиусу было стыдно признаваться в своем ужасном пороке. На все расспросы Полариса он только рыдал и мотал головой. — Ладно, не хочешь, как хочешь, — решил, наконец, зевающий Поларис. — Пора спать... И он сказал это таким непререкаемым тоном, что наплакавшийся Скорпиус почти сразу же уснул. А, возможно, Поларис немного и намагичил.... — Скопиус? Какая приятная неожиданность, — вывел Скорпиуса из задумчивости появившаяся в камине голова. — Дедушка! — искренне обрадовался Скорпиус. Они немного поговорили на школьные темы: хотя дедушка и не состоял в попечительском совете, как при папе Скорпиуса, но он хотел знать до мельчайших подробностей, как протекала школьная жизнь внука. Посокрушавшись, что Скорпиус не помнит имен всех преподавателей, дедушка принялся допытываться, как проходят уроки и о чем говорят между собой ученики. — Кстати, насчет уроков, — свернул на нужную ему тему Скорпиус, — нам тут задали эссе о темных магах прошлого и настоящего... И в одной книге я нашел упоминание о Человеке-в-Черном, которому нужны чужие глаза. К сожалению, там было довольно мало информации... Тебе, случаем, не попадалось упоминаний о нем в нашей библиотеке? Дедушка пару секунд молча обозревал Скорпиуса, затем вынес вердикт: — Ты лазил в Запретную Секцию Хогвартса. — Я? — удивился Скоопиус. — Вовсе нет... Я не лазил... — Неужели же упоминания о таких магах есть в обычном библиотечном отделе?! Что за непорядок! — возмутился дедушка. — Раньше такого не было! Об этом немедленно надо доложить кому следует! — А тебе все же что-то известно об этом маге? — осторожно поинтересовался Скорпиус. Но дедушка покачал головой: — Нет. Совершенно ничего. Однако же, из описания совершенно ясно, что этот маг опасен. И если он еще жив, то он опасен вдвойне. Даже не думай с ним связываться... Или... Скорпиус, ты ведь не пробовал его вызвать? — Как вызвать? — заинтересовался Скорпиус. Дедушка смерил его взглядом: — Скорпиус Малфой, даже не смей о таком и думать! Скорпиус, конечно же, тут же задумался. — В чем дело? — вмешалась бабушка, чья голова вынырнула из каминного огня рядом с дедушкиной. — Ни в чем, — отрезал дедушка. — Скорпиус, к сожалению, мне пора вернуться к делам. Будь осторожен, запоминай все, что происходит в Хогвартсе и пиши мне об этом. Я на тебя надеюсь, внук. — Э-э-э... Хорошо, — рассеянно кивнул Скорпиус, все еще размышляя о том, что имел в виду дедушка, когда требовал не "вызывать" Человека-в-Черном. Распрощавшись с родственниками, Скорпиус уже собрался было выйти из "переговорной комнаты" — только недавно оборудованной в Хогвартсе как пример того, что школьные порядки меняются в угоду времени — как его привлек какой-то шорох за занавеской. Молниеносно выхватив палочку, Скорпиус осторожно приблизился к ней и отдернул. Его взору открылась маленькая рыжая девчушка, сидящая на подоконнике. — Ты что здесь делаешь?! — накинулся на нее Скорпиус, воинственно выставив палочку. — Я-а-а... Я-а-а... сижу тут, — неуверенно пролепетала она. Скорпиус не на шутку рассердился: — Ты подслушивала?! — Я — нет! Я просто тут сидела! — извиняющимся тоном ответила она. Но Скорпиус продолжал злиться: подумать только, эта маленькая дрянь слышала все, о чем он говорил с дедушкой и бабушкой! От использования "Обливиэйта" его отделяла доля секунды... — Скорпиус, правда, я случайно! — воскликнула девчонка, когда он уже занес над ней палочку. — Ты меня знаешь? — вырвалось у Скорпиуса. — Впрочем, неудивительно, меня все тут, кажется, знают. Кто тебя послал следить за мной? Гриффиндорцы? — он только что заметил на ней цвета Гриффиндора. — Нет, я просто здесь сидела! — продолжала настаивать на своем упрямая девчонка. Скорпиус окончательно решился на "Обливиэйт": сделать свои разговоры с родственниками достоянием всей школы ему не хотелось. Но в этот миг в дверь постучали. — Да?! — раздраженно рявкнул Скорпиус. Это оказался Альбус. — Эй, ты тут уже полчаса сидишь, — просунулся он в приоткрытую дверь и тут же удивленно замер: — Лили?! А ты что тут делаешь? Тут Скорпиус тоже с изумлением узнал сестру Альбуса, Лили Луну Поттер. — Но... как же... я же... почему я не узнал тебя раньше? — растерялся он. — Рассеивающее заклятие, — довольно ответила Лили, которая с появлением брата внезапно обрела самоуверенность. — Мы играли в прятки и я тут спряталась. А потом появился ты, — разъяснила она. — А вот оно что... — Скорпиус почувствовал себя эгоцентрическим дураком: вечно ему мерещатся заговоры и подвохи... Впрочем, в виду недавних событий это и немудрено. — Да ладно, брось заливать! — вмешался тут Альбус. — Я же знаю, ты тащищься от Скорпиуса и вечно за ним ходишь. Ты замечал, кстати? — обратился он к другу. Скорпиус и Лили вытаращились друг на друга. — Что? — переспросил Скорпиус. — Чушь какая, — снова потеряв уверенность в себе. одновременно с ним пробормотала Лили. — Да я тебе говорю, она по тебе сохнет, — бессовестно продолжал разбалтывать Альбус. — Ты серьезно, что ли?! — совсем растерялся Скорпиус. — Она ж еще совсем малявка! — Да врет он все! — закричала Лили. — И сам ты малявка, дурак! — она топнула ногой, оттолкнула в сторону Скорпиуса и промчалась мимо брата, хлопнув за собой дверью. Скорпиус и Альбус проводили ее взглядом. — Ладно, — сказал наконец Альбус. — Ну ее. Давай лучше расскажи, что ты узнал от своих, а я расскажу тебе, что удалось разузнать нам с Энни.