Скорпиус Малфой и Волшебный Носок

Разумеется, Скорпиус испугался. Вокруг было темно и тихо — ни лучика света, ни шороха — но его тут же охватило ощущение, что в этой темноте и тишине он вовсе не один... Чуть было инстинктивно не спросив "Эй, кто здесь?", но вовремя остановившись (мало ли кто или что могло отозваться на его вопрос?), Скорпиус сделал шаг назад, упершись спиной в ручку двери. "Значит, я нахожусь в комнате, — почему-то с облегчением понял он. — И, возможно, даже в слизеринской спальне. То есть, там, куда я и собирался попасть. Но тогда почему здесь темно? Или..." — Скорпиус нахмурился. Неужели же они решили испытать его? Его, Скорпиуса Малфоя?! Это показалось ему унизительным. Чего они ждали? Неужели темная комната показалась им достаточным способом напугать его? Или в случившемся был другой смысл? Поколебавшись, Скорпиус выхватил из кармана палочку. Мысленно он приготовил пару защитных заклинаний — на всякий случай — но вслух произнес лишь "Люмос!". На кончика палочки вспыхнул огонек. И в его слабоватом свете ("Надо будет потом потренироваться над этим заклинанием") Скорпиус увидел, что его окружает несколько человек. "Я прав, это слизеринская спальня", — чуть разочарованно подумал Скорпиус, разглядев позади и кровати. Разочарованно — потому что он надеялся, что оказался в Выручай-комнате. Да, считалось, что адское пламя ее уничтожило, но вдруг... — Скорпиус Малфой, — вдруг произнесла одна из фигур, и Скорпиус понял, что было с ними со всеми не так: даже слабого огонька его Люмоса хватало на то, чтобы различить на их лицах маски! "Пожиратели Смерти!" — мелькнуло в голове Скорпиуса, хотя маски были вовсе не похожи на те, что он видел в учебниках по истории: эти были просто белые и гладкие, тогда как маски Пожирателей Смерти отличались изящными узорами и формами. Когда-то и у дедушки Скорпиуса была такая, но ее пришлось уничтожить, ради собственной безопасностей, чтобы напрасно не дразнить авроров. — Добро пожаловать обратно, — снова взяла слово фигура. Голос из-за маски звучал приглушенно и немного гулко. Впрочем, возможно, он был изменен заклинанием. — Спасибо, — вежливо ответил Скорпиус, опасливо озираясь в поисках пути к оступлению — на случай, если оно понадобится. Но фигуры в масках придвинулись к нему, а за спиной была дверь, и интуиция подсказывала, что она заперта... — Добро пожаловать и в наше братство, — продолжала первая фигура торжественно и чуть ли не нараспев. Скорпиус удивленно поднял брови: — Братство? — Наш Темный Орден! — пафосно и повысив голос воскликнула фигура, выступая вперед, так, что оказалась совсем близко к Скорпиусу. Теперь он мог видеть, что одета она в мантию с капюшоном, но разглядеть глаза в темных провалах маски не представлялось возможным. — Что еще за Темный Орден? — фамильная память подсказывала Скорпиусу относиться с настороженностью ко всякого рода орденам и братствам. — Ты, Малфой, тот, чья кровь взывает к Темноте! — продолжала фигура, словно не услышав заданного вопроса. — Ты, темный маг! Ты достоин быть с нами... — Да? — растерялся Скорпиус. Похоже, его согласия никто не спрашивал. — Но тебе предстоит пройти испытание! — выкрикнула фигура так, что Скорпиус отшатнулся. — Это еще зачем?! — он нашарил ручку двери, надавил на нее... Разумеется, дверь не открылась. — Жди знака! — фигура взмахнула рукой и свет на конца палочки Скорпиуса погас. Стало темно и тихо, затем что-то зашумело... Скорпиус с силой толкнул дверь, крикнув: "Алохомора!", а затем попробовав и другие заклятия... Когда он понял, что без чего-то наподобие "Бомбарды" не обойтись, дверь вдруг распахнулась. — Скорпиус! Извини, дверь заклинило, — Хендрик Бёрк, улыбаясь, шагнул через порог, а за ним и Альбус. Скорпиус недоверчиво уставился на Бёрка: неужели это он все подстроил, а теперь ведет себя, как ни в чем не бывало? — Проходи дальше, вот твоя кровать, — между тем говорил Бёрк, подталкивая Скорпиуса. — Сюда можешь сложить вещи, этот шкаф тоже твой... Скорпиус огляделся. Спальня была все та же, как и четыре года назад — в Хогвартсе все менялось медленно (если не считать перестройки после пожара). Тяжелые ткани балдахинов, призванных создать хотя бы видимость уединения, резные спинки кроватей, устало поскрипывающие шкафы, словно бы специально созданные для боггартов. — В общем, располагайся, — улыбнулся Бёрк так открыто и тепло, что подозревать его в соучастии с фигурами в масках стало даже неудобно. Но Скорпиус прекрасно знал, как хорошо умеют люди играть на публику и обманывать. Впрочем, пока что фигуры в масках не сделали ему ничего плохого — хотя и угрожали ему каким-то испытанием. Альбус плюхнулся на свою кровать — рядом с кроватью Скорпиуса — и задрыгал в воздухе ногами: — Как я рад, что ты здесь, со мной! — Я тоже, — почти искренне ответил Скорпиус. Пока он выгружал вещи — дома, в Малфой-мэноре, этим занимались домовые эльфы — и, по совету Бёрка, "располагался", прошло немало времени. Затем последовал довольно спокойный ужин — никто больше не лез к Скорпиусу с предложениями дружбы, как Бёрк, слизеринцы вполне понятным образом сначала присматривались к нему — даже те, с кем он отучился первый год. Вечером Скорпиус нашел себе тихий угол в гостиной и принялся составлять письмо домой. Энни и Альбус играли в прыг-карты — забавную игру, где надо было не только следить за ходами противника, но и не дать картам упрыгать в неизвестном направлении. Затем пришло время ложиться спать и Скорпиус, уставший после наполненного событиями дня, уснул, как только голова его коснулась подушки. Проснулся он от странного ощущения, словно на него кто-то смотрит. И даже ощутил облегчение, когда в неверном свете ночников увидел снова фигуру в темной мантии и маске. — Тс-с-с! — приложила палец к тому месту, где у нее должен был быть рот, которого у маски не было. Скорпиус и не собирался шуметь. — Вставай! — шепотом приказала фигура. Разумеется, подчиниться ей было сумасшествием, но Скорпиуса изрядно заинтриговала вся эта история. Конечно же, был бы здесь его отец, он бы сразу отказался и потребовал, чтобы сначала ему все объяснили, а был бы его дед — он бы и сам сразу понял, что здесь происходит. Но Скорпиусу было немного неудобно в лоб спрашивать, в чем дело, когда было явно видно, что фигуры в масках очень стараются сохранить свои инкогнито и таинственность. Наспех накинув мантию и обувшись в туфли на мягкой подошве, Скорпиус двинулся за фигурой, направляющейся почему-то к противоположной от двери стене. Достигнув ее, фигура вытащила палочку и пробормотала какое-то заклинание — какое именно, Скорпиус, к сожалению, не расслышал. На стене медленно проступил светящийся прямоугольник, который расширился до размеров человека, весь заполнился слабым сиянием, вспыхнул на секунду... и пропал. Вместо него теперь зиял провал, из которого тянуло прохладой. "Портал?" — заинтересованно следил за этими событиями Скорпиус. Фигура жестом показала, что ему стоит проследовать за ней, и шагнула в провал. Скорпиус неуверенно оглянулся на спящего Альбуса, но решил не впутывать его в наверняка небезопасную авантюру... "Папа бы точно обозвал меня безрассудным гриффиндорцем, — вздохнул Скорпиус. — И был бы прав". Провал продолжился длинным тоннелем, с твердым и неровным полом. Он был достаточно широким, чтобы свободно идти, но иногда Скорпиус задевал стены плечами. Идти пришлось долго — Скорпиус даже начал зевать и, несмотря на мантию, мерзнуть. Наконец, подул свежий ветер и через пару шагов они оказались у выхода. После темени прохода снаружи показалось Скорпиусу довольно светло: луна была полной. Их уже поджидали: шесть фигур выстроились в ряд и, как только Скорпиус подошел поближе, окружили его. Одна из них произнесла: — Добро пожаловать. Я думаю, ты в недоумении? Скорпиус кивнул. Голос был ему знаком — кажется, эта же фигура обращалась к нему днем. — Есть немного, — признал он. — Скоро тебе все станет понятно, — пообещала фигура. — Знай, что мы — Темный Орден, братство темных магов... темных по магии и по крови. — Да? — удивился Скорпиус. Насколько он помнил, кровь у него была самая обычная, алая. — Наши семьи могут гордиться нами, — продолжила фигура, — ибо мы продолжаем дело наших предков. — Ага, — настороженно сказал Скорпиус. — Мы собираемся очистить этот мир, — торжественно провозгласила одна из других фигур. Первая издала какой-то звук, напоминающий шиканье, и вторая тут же смолкла. — Мы собираемся очистить этот грязный мир! — заявила первая фигура. "Великий Мерлин! Этого еще не хватало!", — мысленно воскликнул Скорпиус. Кажется, он по-настоящему влип... — Но, чтобы узнать больше, тебе предстоит пройти испытание! — А... это обязательно? — поежился Скорпиус. — Я... Я, если честно признаться, не очень люблю испытания. — Обязательно! — отрезала фигура. Остальные подступили поближе, выставив палочки. — Но ты можешь отказаться. Скорпиус было обрадовался: — Правда? Фигура подтвердила: — Правда. Только тогда нам придется стереть тебе память. Скорпиус представил, что могут натворить школьники — а ведь его окружали наверняка школьники — пытающиеся стереть кому-то память... И поежился. Проверять их способности на себе ему не хотелось. "В конце концов, я все же темный маг из семьи темных магов... Так почему бы не вступить в это их братство?" — А что за испытание? — поинтересовался он. В голосе фигуры прозвучало одобрение: — Тебе нужно разыскать в Темном Лесу одно растение... Единороговый копытник. Скорпиус задумался. Нарцисса любила растения и много рассказывала о них. Кажется, и о единороговом копытнике она упоминала... но вот что? — Это растение... это растение можно найти в местах обитания единорогов... — логично предположил Скорпиус. — Правильно, — подтвердила фигура. — Но не просто в местах обитания. Копытник растет там, где пролилась кровь единорога. Ты должен найти его. — Постойте, — насторожился Скорпиус. — Но... но единороги живут в Запретном лесу... Мне что, нужно пойти в Запретный лес?! Одному?.. Сейчас?! — Бинго! — воскликнула фигура и залилась хохотом. Вслед за ней расхохотались и все остальные. Скорпиус нахмурился. Вся эта история нравилась ему все меньше. С другой стороны, стирание памяти лицами, плохо владеющими такой магией, было чревато неприятными последствиями. "И вообще, думаю, они так просто от меня все равно не отстанут", — понял Скорпиус. — Поторопись, у тебя не так много времени до рассвета, а тогда единороговый копытник снова зароется в землю, и ты его не найдешь, — сказала фигура в маске. "Все веселее и веселее", — подумалось Скорпиусу. — Ясно, — сказал он вслух, раздумывая, что будет, если он попытается бежать, пустив в ход палочку. Но его противников было слишком много. — Хорошо, — повторил он. — Я согласен. "Только бы они меня отпустили, а там я сбегу", — решил он. — Мы проводим тебя до леса, — словно бы угадала его мысли фигура. Скорпиус мысленно застонал, но делать было нечего. Пришлось с бодрым видом проследовать к лесу, а затем и по слабо различимой в лунном свете, пробивающемся сквозь кроны деревьев, тропинке. Через какое-то время все остановились. — Здесь мы покинем тебя. Надеюсь, ты докажешь свои магические силы и исполнишь свое задание, как и свое предназначение. — Мое что?! — удивился Скорпиус, но они уже развернулись и отправились обратно. Он остался один, в темном опасном лесу, в ночи. "Великий Мерлин, что я тут вообще делаю?" — вслух пробормотал Скорпиус. К счастью, в Запретный Лес был уже не таким опасным, как раньше. Огромные пауки, которые раньше его населяли, теперь были ограничены северными территориями. Кентавры и единороги вроде бы тоже стали миролюбивее — по крайней мере, так писали газеты. Можно было таким образом надеяться, что со Скорпиусом ничего не случится. — С другой стороны, где я им найду этот дурацкий копытник?! — сердился Скорпиус, в большей мере на себя: надо же было ввязаться в такую авантюру! — Ладно, давай будем рассуждать логически, — сказал он сам себе. — Это просто маленькое испытание перед вступлением в какой-то там Орден. Я не папа Альбуса, о котором ходили легенды еще до его поступления в Хогвартс, да и на первом курсе я был не самым лучшим учеником, стало быть, от меня не ожидается нечто сверхъестественное. Таким образом, эти фигуры в масках наверняка просто хотят понять, в курсе ли я самых обычных заклинаний... Нет, постой, — Скорпиус перескочил упавшую ветку. — Не думаю, что заклинания должны быть обычными: Орден-то Темный! Значит, они ждут от меня темных заклятий... — тут Скорпиус задумался, откуда фигуры в масках узнают, какие именно заклинания он применил. — Неужели за мной следят? — но заметить что-то в чаще леса не представлялось возможным, а наугад брошенное поисковое заклинание ничего не дало. Надо было с чего-то начинать, так как бесцельное брожение по темному лесу навряд ли привело его к нужному растению. Для начала Скорпиус попытался использовать обычное "Акцио", но это не помогло. — Хм... — Скорпиус снова задумался. Вроде бы — припоминал он — единороговый копытник довольно резистентен к магии. Оставалось воспользоваться более сильными заклятиями, но для них требовались ингредиенты. Для начала, он срезал палку и выкопал с ее помощью парочку червей — к счастью, недавно прошел дождь и земля была не слишком сухая, так что глубоко копать не пришлось. Затем нарвал дубовых листьев (Скорпиус надеялся, что не перепутал их в темноте). Трансформировал свой левый ботинок в котелок и набрал воды в ручейке — его-то несложно оказалось обнаружить поисковым заклятьем. Развести магический огонь удалось с третьего раза, и Скорпиус разозлился на себя за такую неуклюжесть. — А теперь... — он, колеблясь, посмотрел на свои руки. Нужна была кровь. И довольно много крови. Так как годилась и кровь животного, обычно ее и брали, но... Нет, поймать, например, кролика, не составило бы труда — пара пустячных заклинаний. Но Скорпиус представил себе, как полоснет палочкой по горлу мягкого, маленького зверька, и оттуда польется кровь... И его замутило. Оставалось воспользоваться своей. Какое-то время он собирался духом. Затем вытянул вперед одну руку и взмахнул рукой: — Секо! Он не рассчитал. Порез вышел настолько глубоким, что кровь полилась ручьем. Кажется, он задел артерию. От боли и испуга Скорпиус даже завопил, в ужасе прижимая к порезу ладонь. Паника охватила его. Он представил, что истечет кровью здесь, в лесу, и никто не придет ему на помощь... Он еле дышал, воздух не проникал в легкие. Все лечащие заклинания испарились из его памяти. — Помогите! Помогите... — слабым голосом пролепетал он, понимая, что никто его не услышит. Несмотря на прижатую к ране мантию, кровь продолжала течь. Ткань пропиталась ею, а затянуть узел у Скорпиуса не получалось — руки не слушались, а слова заклинаний путались в голове. В ушах зашумело, он пытался глубоко втянуть воздух, и не мог, все вокруг закружилось, и Скорпиус упал на землю... И в этот момент что-то зашелестело перед его лицом, и сверху раздался надтреснутый, странный голос: — Глюпы малчик, — произнес он. — Глюпы, глюпы мальчик. Скорпиус уже ничему не удивлялся. Не удивился и тому, что на него навалилась темнота и тишина — на секунду, и в следующий же момент в глаза ударил слепящий свет. Раненую руку словно охватило пламенем, и Скорпиус заорал, пытаясь избавиться от жжения, размахивая рукой. — Глюпы-глюпы-глюпы! — все громче надрывался голос, и, так как боль и жжение вдруг уменьшились, а глаза начали привыкать к свету, и Скорпиус снова обрел способность соображать, он вдруг понял, что голос ему знаком. Это был тот самый голос из его снов про глаза.