Огонь и лед

Велимир задумчиво расхаживал вдоль стола и устало глядел в окно. Мила заметно нервничала - дважды за день побывать в кабинете директора - это был, наверное, рекорд ее школьной жизни. Пусть и не в роли ученицы. Наконец, вздохнув, Владыка опустился в кресло. Девушка ожидала, что он начнет ругать или по крайней мере упрекать их за подобное поведение, но он молча смирял их все тем же задумчивым взглядом. Мила позавидовала Лютову, гораздо более успешно скрывающему свою нервозность. Начала сверлить взглядом пол. Успокоиться это не помогло, она глубоко вдохнула и подняла хмурый взгляд на Велимира. От Нила помощи ждать не стоило, собственно, ей всегда приходилось выкручиваться за двоих. Точнее, за одного, сама она не попадала в настолько глупые ситуации. И это началось еще до седьмого курса... - Простите, Владыка, такого больше не повторится. Я не знаю, что на меня... На нас, - она выразительно посмотрела на парня, - нашло. - Довольно детский ответ, ты не находишь? Хотя, как можно "по-взрослому" просить прощения за такой же детский проступок... - Мила недоуменно посмотрела на него. - А ты считаешь, взрослый человек на такое способен? - плечи девушки тут же поникли. - Признаться, до этого момента я вас обоих считал взрослыми людьми. Неужели я ошибался? - Простите, Владыка, такого больше не повторится. - упрямо повторила Мила. - Верю. В конце концов, ведь новая дверь спишется поровну из ваших зарплат. Тебе есть что добавить, Нил? - парень хмуро покачал головой. - В таком случае, идите. На пороге Велимир окликнул Лютова и тот повернул обратно. Последнее, что слышала Мила, выходя из кабинета: - Как ты мог это допустить, Нил? - Не знаю... - в голосе парня слышалась усталость. Догнал он ее уже возле лестницы, ведущей из башни. Спускались молча. Напряжение между ними, казалось, рукой потрогать можно было. Наконец, ступив на пол, Мила не выдержала. - Нил, прости. - За что? - с легкой издевкой спросил Лютов. - За... Я думала о том, что случилось на восьмом курсе. Ты меня тогда вывел из себя своей толстокожестью. Когда ты сказал, что... Ну, даже в смерти Гарика есть плюсы... Я взбесилась. - Да ну? А я-то думал, с чего бы вдруг ты в меня партами кидалась? А еще учебниками. И... - Да, я поняла! Когда я тебя увидела в посольстве, я взорвалась. - Я заметил. - Ты мне дашь договорить?! - Валяй. - Но потом я подумала... В общем, прости. - Это все, что ты хотела сказать? - хмуро осведомился Нил. - Да. Некоторое время они шли молча. Потом Лютов, как бы невзначай, добавил: - Ты тоже. - Что? - не поняла Мила. - Прости. Мила ошарашенно на него уставилась. Получить от Нила пощечину - это одно, но вот получить от него извинения... - Да я извинился, Рудик, и повторяться не собираюсь даже для глухих или тупых. - За что? - спросила она, недоверчивым взглядом сверля парня. - А) Я не должен был так говорить. Б) Я всегда был собственником и сильно разозлился, узнав, что Гарик Смелый все еще что-то значит для тебя. Этого делать тоже не следовало. Довольна? - Мила кивнула, впрочем, не сводя глаз с Лютова. - Нил, а давай попробуем сделать одну непростую вещь: забыть этот ужасный случай? - Нет. - Нет? - Лучше уж попробуем его исправить. И на этот раз за двоих придется выкручиваться мне...