Племянница

      Мириам была лингвистом, специализировалась на романской языковой группе, ну а для души изучала польский и немецкий; мечтала когда-нибудь написать книгу о событиях Второй мировой войны. Всё это Стивен узнал от Хелен по дороге в университет, где Мириам Саммерс преподавала более двадцати лет, вплоть до выхода на заслуженный отдых.       На счастье Харта, Мириам не была особенно общительной, поэтому её племянница решила, что не стоит опрашивать нынешних преподавателей. Хелен ограничилась лишь разговором с деканом университета – Эндрю Гарднером.       - Мои искренние соболезнования, миссис Каттер, - без лишнего пафоса, а с обыкновенным человеческим выражением произнёс декан, пожимая шатенке руку и неуверенным кивком приветствуя незнакомого молодого человека, которого та не удосужилась представить.       Гарднер готов был ответить на любые вопросы, но мало чем помог.       - Да, миссис Саммерс периодически приходила сюда. Не столько поболтать по-дружески с бывшими коллегами, сколько проконсультироваться или взять какую-нибудь редкую справочную литературу. В последний раз я видел Вашу тётю, дай бог памяти, в прошлом месяце.       - Она вела себя необычно?       На привлекательном лице человека лет сорока появилась неловкая улыбка, которую он напрасно пытался сдержать.       - Простите, миссис Каттер, - сдался Эндрю, потеребив свои аккуратные и очень светлые, буквально белоснежные, усы, - но Вы ведь сами знаете… знали свою тётю. Она всегда вела себя необычно.       Губы Хелен тоже скривились, в этом не было ничего осуждающего, наоборот – понимание. И тоска по близкому человеку.       - Разумеется, - произнесла шатенка чуть тише обычного, затем вернулась к прежнему тону. – Тем не менее, не было ли чего-то, что показалось Вам более странным, чем всегда?       Гарднер призадумался и в итоге выдохнул:       - Нет. Простите, не припомню подобного.