Игра окончена

***

      Ехали в гробовом молчании. Симон, пытавшийся шутить первые пару минут, смолк и уставился на дорогу. Вике хотелось задать тысячу и один вопрос, но она тихо следила за меняющимся пейзажем. На Лену страшно было смотреть, казалось, ещё чуть-чуть и она начнёт убивать. Взглядом.       Девочка обернулась к матери, открыв рот, пытаясь что-то сказать. Женщина, не повернув головы, ответила резко и грубо тоном нетерпящим возражений: «Дома поговорим».       Елена не могла поверить в происходящее. Прошло больше пятнадцати лет, и просто здравствуй, просто как дела. И из всех мест он выбрал именно Грузию. Не сиделось ему в своей Англии. «Видимо, это всё-таки судьба», – думала женщина, вглядываясь в проезжающие машины.       Она не знала, как будет всё объяснять ребёнку. И стоит ли начинать. Им так хорошо жилось в прекрасном неведении. Вика знала, что у неё есть отец, что он уехал, не зная о дочери. Ничего лишнего. Девочка никогда не была обделена вниманием и любовью, отца ей заменил дедушка, души не чаявший в единственной внучке. Ещё, конечно, был Симон, лучший крёстный отец о котором можно только мечтать. Елена не хотела рушить этот хрупкий мир дочери, желание всё замять, не рассказывать правды было слишком сильным. Но ведь ребёнок имеет право знать, кто её отец. Женщина выдохнула и посмотрела на дочку. Она так на него похожа. Решение проблемы было очевидным.       Весь оставшийся вечер между Викой и Еленой чувствовалось напряжение. Никто из них не решался начать тяжелый разговор. Девочка знала, что матери необходимо время, чтобы собраться с мыслями, но любопытство сжигало Викторию изнутри. Не выдержав, она отправилась к маме.       – Мам, – заглядывая в спальню, осторожно протянула девочка, – к тебе можно?       – Да, Викусюсик, проходи, – Лена попыталась натянуть улыбку, но напряжение только усилилось, – садись ко мне, – Елена похлопала по кровати рядом с собой.       Когда обе девушки удобно устроились, Лена, набравшись мужества, заговорила первой:       – Я знаю, ты хочешь спросить про того мужчину в ресторане, – где-то рядом в подушку с облегчением выдохнула Вика, – Да, я знакома с ним. Вернее, думала, что знакома. Он сделал мне когда-то очень больно и… – Елена с трудом подбирала слова, – мне бы не хотелось, чтобы он вновь появлялся в моей, а тем более в твоей жизни, – выдала наиболее безопасную версию женщина, молясь, чтобы дочка не начала задавать вопросы.       – Я что-то похожее представляла. Хотя на первый взгляд не скажешь, что он может сделать кому-то больно, – задумчиво протянула Вика. Она поняла, что не вытянет ничего лишнего из мамы, а потому решила, что ей не так уж и интересно знать про этого загадочного мужчину.       Многим позже Лена стояла на балконе, вдыхая прохладный горный воздух. На улице была кромешная тьма, только огонек её сигареты немного разбавлял непроглядную темень. Да, взрослая самодостаточная женщина иногда могла себе позволить зажечь тонкую ментоловую сигарету и пожалеть себя. Имела полное право. Елена сомневалась в принятом ранее решении, но уже ничего не могла сделать. Нет, могла, конечно, разбудить дочку, всё рассказать. Но надо ли? Нет. Вот и женщина думала также.       Где-то совсем рядом послышался хруст гравия. Кто-то расхаживал под самым балконом, поднимая горсти маленьких камней, совершенно не заботясь о создаваемом шуме. Немного перегнувшись через перила, Воронова разглядела знакомый силуэт. Не думая и минуты, она накинула на плечи первую попавшуюся кофту и выскочила на улицу.       – Какого дьявола ты здесь шумишь? – зашипела Лена, поворачивая за локоть ночного гостя, – ты меня преследуешь что ли?       Ну конечно же это был Рикман собственной персоной. Кто ещё мог в час ночи расхаживать под её окнами? Хорошо, хоть серенады не распевал, а то было бы совсем стыдно.       – Я тут гуляю, а вот что ты здесь делаешь, да ещё и в таком виде – большой вопрос, – мужчина, кажется, только и ждал, когда к нему подойдут с вопросами. Засунув руки в карманы, он красноречиво оглядел с ног до головы свою ночную спутницу. Лена смутилась и поплотнее захлопнула накинутый ранее на плечи кардиган.       – Ты не ответил на мой вопрос, – женщина бросила тлеющую сигарету и притоптала её ногой.       – А ты раньше не курила, – в тон ей ответил Алан, продолжая рассматривать Елену, – что касается твоего вопроса, я ответил, – наклонившись совсем близко к лицу женщины, он выдохнул, – я. Тут. Гуляю. Понятно? – поднял бровь Рикман.       – Понятно, – буркнула Воронова, отворачиваясь и делая вид, что заинтересована пейзажем, который в такой темноте было, конечно, не разглядеть.       Мужчина удовлетворённо хмыкнул. Не будет же он ей рассказывать, как в лучших шпионских традициях следил за ней до самого дома. А потом ноги сами привели его к знакомой двери. И не важно, что в отеле его ждёт Рима. Она последняя, о ком хотелось сейчас думать. Вот Алан и не думал.       – Хелен, – осторожно начал мужчина, касаясь кончиками пальцев локтя женщины, – прогуляемся?       Этот вопрос прозвучал так естественно, будто не было всех этих 16 лет, что они не виделись. Будто он всегда был рядом, просто не с ней.       – Пойдем, куда я теперь денусь, – устало улыбнулась Лена.       Алан предложил ей локоть, спешно добавляя: «Там дорога неровная, ещё упадешь, я тебя обратно не понесу». Елена взяла его под руку, отдаваясь в его власть. «Пусть делает, что хочет. Но только сегодня», – промелькнуло в мыслях.       Удаляющихся мужчину и женщину провожала пара хитрых зелёных глаз. «Кажется, маме придётся ответить мне ещё на несколько вопросов», – Вика встала с колен и покинула свой наблюдательный пункт под окном мансарды.       Пара пришла к небольшому саду, Рикман помог женщине сесть на какое-то подобие скамейки и уселся сам, положив руку на спинку, едва касаясь пальцами плеча спутницы.       – Ну что, кто первый? – нарушила тишину Елена, – предлагаю тебе, потому что мне у тебя спрашивать особо нечего.       – Я согласен, – Алан сел ровнее, – ты замужем? – выпалил он самый тревожащий его на данный момент вопрос. «А вдруг она замужем? Вдруг у неё семья и она счастлива? Хотя почему вдруг. Всё, кажется, так и есть». Мужчина с замершим сердцем ждал ответа.       – Нет, и никогда не была, – сквозь смех произнесла Лена, сгибаясь пополам от неожиданно нахлынувшего на неё веселья.       – Что смешного я спросил? – у Алана словно камень с души упал, значит шансы у него есть.       – Просто вы мужчины – такие мужчины! Для вас главное, чтобы соперника не было. И, предвосхищая твои следующие вопросы: тот мужчина, что нас сегодня подвозил, мой очень близкий друг – Симон. Крёстный отец моей дочери, – Лена совсем не хотела затрагивать тему дочери, но последняя фраза вылетела против её воли. Алан, казалось, только этого и ждал.       – У тебя очень красивая дочь. Виктория, да? – мужчина подвинулся ближе, пытаясь заглянуть собеседнице в глаза.       – Да, но это совершенно не твоё дело, – тон Лены мгновенно сменился на холодно-отстранённый. Она отвернулась от Рикмана, скрестив руки на груди.       – Как раз-таки очень даже моё. Ты мне ничего не хочешь рассказать? – Алан начинал злиться. Они не дети, чтобы играться и ходить вокруг да около. Ему нужно было знать, неужели так сложно просто сказать: да или нет.       – Всё, что я хотела сказать или написать, я сделала. Пятнадцать лет назад. Сейчас нам не о чем говорить, – Воронова резко поднялась со скамейки, намереваясь закончить неприятный разговор, но Алан оказался проворнее, он ухватил её за запястье, преграждая пути к отступлению.       – Хел, прости, я не хотел, – мужчина ослабил хватку, проводя кончиками пальцев по тонкому запястью, и беря женщину за вторую руку.       – Хотел или нет, в любом случае, уже очень поздно. Ничего не изменишь. У нас своя жизнь. Нужно во время читать письма, – уже скорее для себя добавила она.        Елена смотрела на их руки, так уютно, будто её запястья были созданы для того, чтобы он обхватывал их своими пальцами. Мотнув головой, отгоняя непрошенную ванильную чепуху, женщина подняла глаза на Рикмана. Это было её роковой ошибкой.       Не медля, Алан наклонил голову и захватил губами нижнюю губу женщины. Лена прикрыла глаза, вспоминая забытое чувство поцелуя с ним. Она высвободила руки из его захвата и накрыла ими сильные мужские плечи, сжимая их под тонкой тканью рубашки. Рикман прижимал Елену всё ближе, обвивая руками талию, раздвигая кардиган, нащупывая под ним нежные изгибы женского тела. Лена запуталась руками в волосах мужчины, наклоняя его голову ближе к себе, прижимая, лаская пальцами затылок. Алан продвинул свои руки ниже, кладя их на ягодицы, сжимая, заставляя Елену рвано выдохнуть ему в губы. Этот последний вздох отрезвил женщину. Как ошпаренная она отскочила от мужчины, окидывая его безумным взглядом.       – Нет, нет. Слишком, – пятясь назад говорила Воронова, – слишком поздно, прости, – Алан тянул к ней руки, но Елена замотала головой и убежала, растворяясь в ночной тишине, оставляя мужчину наедине со своими мыслями.