Прощу всё то, чего прощать нельзя.

      Самопроизвольные выходные закончились. Алла приехала в театр и поднялась к кабинету мужа. Постучав, она дёрнула за ручку. Заперто. «Хотела ведь спросить, приехал ли он… Так нет, сейчас опять спускаться вниз…». Она вернулась на первый этаж за ключами, броня поясницу, которая болела со вчерашнего дня. Наверное, потянула… Дёрнуло её лезть за этими коробками. Да, мужских рук в доме явно не хватало, ползать с её ростом под трёхметровым потолком − дело экстремальное. Превозмогая боль, лень и всё сопутствующее, она снова поднялась на второй этаж и зашла в кабинет Болдина.       Алла села за стол и откинулась на спинку стула, прикрыв глаза. Минута молчания в честь затраченных трудов и затем она с новыми силами посмотрела на этот мир, сразу заприметив знакомую тетрадь, которая венчала одну из стопок с бумагами. Поборясь с искушением непродолжительное время, она взяла её в руки. Внутренне оправдав себя тем, что читать она не будет, а ей нужно лишь кое−что посмотреть, Алла открыла последнюю страницу. На ней стоял текущий год. Пара секунд сомнений и она уже листала тетрадь в поисках нужной ей даты. Нашла она её во второй половине тетради. 20 февраля 1980 года. Алла отогнула краешек листка и снова засомневалась… а хочет ли она это знать? Хочет. Перелистнула. Следующая запись значилась от 22 февраля 80−го года. На лице появилась грустная улыбка, больше смахивающая на ухмылку. Перелистнула дальше. Запись сделана спустя 3 дня после предыдущей. Тогда Алла решила найти в дневнике дату, близкую к дню, когда они начали жить вместе. Ближайшая запись была сделана за несколько месяцев до этого. А следующая датировалась сентябрём 1988−го года…       Женя явился неожиданно, застав её «на месте преступления». − Что ты тут делаешь? — спросил он, глядя не на жену, а на дневник в её руках. − Зашла узнать, как у тебя дела, а тебя нет, − подняв взгляд, откликнулась Алла. — С каких пор мистер−пунктуальность стал опаздывать? — язвительно спросила она, напрочь забыв, по обложке чего сейчас елозят её пальцы. − Начальство не опаздывает, оно задерживается, − подметил Болдин, присев на край стола перед супругой. − Да. Но любой начальник должен являться на работу вперёд вышестоящего, − напомнила ему Алла. − А я вижу, ты и без меня здесь времени не теряла, − он кивнул на свой дневник, всё ещё находящийся в её руках, − и вовсе не скучала. Алла проследила за его взглядом, и ей стало настолько неловко, что глаза обратно она поднять не смогла. − Извини… − она положила дневник на стол. — Он просто лежал, и… − И ты не удержалась, − закончил за Аллу Женя, смотря на неё, как на провинившееся дитё. — Нашла что−нибудь интересное? — спросил он, убирая тетрадь в стол. − Нашла, − по−прежнему не глядя на мужа, ответила Алла. Что бы там ни было, сейчас ей было безумно стыдно. − И что же? − поинтересовался он. − То, что ты не изменял мне почти 8 лет, − после недолгого молчания ответила она, − если, конечно, верить этой книжке, − посмотрев мужу в глаза, добавила Алла. — Только, что случилось потом? — полным уверенности голосом и с дрожащими под столом коленками спросила она. − Потом случилось неопределённость, − как−то размыто ответил Женя. − Что ты имеешь ввиду? — Алла искренне его не понимала. − Ты только за этим взяла тетрадь? — ответил он вопросом на вопрос, нежно погладив её по щеке. − Да… − сглотнув, ответила Алла. От его прикосновения она замерла. − Могла бы спросить, а не рыться в моих вещах, − невольно пристыдил её Женя. — Если не веришь мне − могла попросить тетрадь. Я бы дал. − Жень, я не для этого пришла… − Я уже слышал. Ты хотела узнать, как мои дела. Дела хорошо. − Это намёк, что мне пора? − Нет, − легонько улыбнулся он. — Просто ответ на твой вопрос. − У меня был другой вопрос, − напомнила она, встретившись с мужем взглядом. − А ты не помнишь тот год? — он всё также легко улыбался, глядя на неё. − Смутно… − прошептала Алла. − Ты тогда ездила на гастроли с одним небезызвестным нам артистом, − напомнил Женя, −, а я почти весь год оставался дома, ты говорила, что вам хватает и его директора, всеми твоими делами занимался он же, − в голосе промелькнула плохоскрываемая обида. — Когда ты возвращалась домой, мы вечно ссорились, ты меня даже из дома как−то выставила. Не припоминаешь? — прозвучал резкий вопрос. Алла не успела прокрутить его у себя в голове, как Женя продолжил. Внутренне он пытался себя остановить, но процесс был уже необратим. − Когда я, устав от жизни такой, сказал тебе, что тоже хочу хоть чем−то заниматься, ты предложила мне найти хобби. Вот я и нашёл. Точнее, возобновил. Не коллекционирование марок, конечно, но тоже неплохо, − сегодня был тот день, когда ему хотелось высказать всё. − Отношения у нас с тобой трещали… да их просто не было. А когда что−то стало налаживаться, кто−то настучал тебе о моём былом увлечении, и всё началось сначала. Это был декабрь. Новый год мы справляли отдельно. Ты уехала к друзьям, а я остался дома. Вернувшись, ты застала голую девушку на нашей кухне. Всё ещё не помнишь? — и этот вопрос заставил её вздрогнуть. − Я… − запнулась она, − я пойду… − не глядя на мужа, Алла медленно поднялась и молча вышла из его кабинета. Женя остался сидеть на столе. Настало его время проклинать себя за всё сказанное. Спустя минут 10 он пришёл к её кабинету, чтобы извиниться, но внутри никого не было. Попусту подёргав дверную ручку, он вернулся к себе.       Но Алла была там. Влетев в свой кабинет, она закрылась изнутри и упала на диван, потихоньку начиная захлёбываться собственными слезами. Она услышала всё, чего столько времени боялась — она во всём виновата. И он сам во всём винит её.       Женя зашёл в свой кабинет и подошёл к окну, из которого открывался вид во двор. Машина Аллы стояла на месте, как и полчаса назад, когда он заходил в здание. Раз водитель никуда не уехал, значит, она сегодня ненадолго… но она ещё здесь. Женя сел за стол. Он переживал из−за того, что наговорил ей, но не мог не признать, что ему полегчало. Он давно хотел поговорить с ней, но не так… Не вываливать на неё лавиной все свои обиды. Прервав сокрушения о содеянном, Женя вдруг начал открывать один ящик стола за другим. − Неужели забрала… − себе под нос пробубнил он, открывая предпоследний ящик. — Нет, − Женя схватил связку ключей и вышел из кабинета.       В замке провернулся ключ. Алла уловила какой−то шорох и на мгновение перестала плакать, но шум утих и слёзы нахлынули вновь. Женя, выждав пару секунд, тем временем зашёл. Он тихо прикрыл за собой дверь и сел рядом с женой на диван. Алла вновь замерла, стараясь не издавать ни звука. Он почти невесомо погладил её по спине. − Прости меня, − прошептал Женя. — Я наговорил лишнего. Она молчала, лишь изредка хлюпая носом. − Аллусь, давай поговорим? — он поправил её намокшие волосы. — Ты только не плачь. − Я не плачу, − сипловатым голосом ответила Алла. − Тогда сядь, − он чуть улыбнулся. − Не могу… спина болит, − прошептала она. − А что случилось? — его рука бережно легла на поясницу. − Туфли наверху искала. − На антресолях? — переспросил Женя. − Ты как туда забралась? − Ты слышал о таком изобретении, как табуретка? — шмыгая от слёз носом, она успевала ему дерзить. − Представь себе, да. Только, чтобы тебе оттуда что−то достать, таких изобретений две штуки понадобиться, поставленных друг на друга, − ответил он. Алла подозрительно притихла. − Так… − насторожился он. — Только не говори, что ты с них рухнула?! — Болдин один волевым движением перевёл жену в сидячее положение и уже внимательно смотрел в её зареванные глаза, которые она, как могла, старалась от него спрятать. − Я просто потянула поясницу, − шёпотом ответила Алла, отворачиваясь. − Здесь болит? — Женя снова положил руку на её спину. − Чуть ниже… Да, здесь. Он начал потихоньку массировать. − А пока я тружусь массажистом, давай всё−таки поговорим, − Женя придвинул её чуть ближе к себе. − Мне кажется, ты мне уже всё сказал, − понуро ответила Алла. − Или ещё нет? — сглотнула она, в глубине души боясь, что это и правда не всё. − Прости… − Тебе не за что извиняться, − Алла прервала мужа. — Ты ведь сказал то, что думаешь, − она немного изогнулась, Женя надавил прямо на больное место. − Легче? — спросил он, убирая руку с её спины. Алла не спеша покрутилась. − Да, спасибо… − посмотрев на него, кивнула она. В дверь постучали. Женя открыл, но внутрь никого не пустил, выйдя в коридор. Через минуту он заглянул к жене. − Там свет пропал, мне надо идти. − Ты теперь у нас электрик? — усмехнулась Алла. За эту минуту простыли и последние следы её слабости. − Нет, я тот, кто должен за ним следить, − кивнув, улыбнулся Женя. — Опять мы с тобой не договорили. − Может, не судьба? — на мгновение опустив глаза, грустно улыбнулась Алла. − Мы договорим позже, − ответил он, скрываясь за дверью.